Нет покоя для грешников.

Пока Роберт торчал на террасе после обеда, читая газету, Флейм проскользнула в кухню. Миссис Пибади в этот момент как раз вынимала посуду из посудомойки и раскладывала по полкам. Не то чтобы это входило в обязанности сиделки, роль прислуги, но миссис Пибади была женщиной с добрым сердцем и душой, сильно привязалась к Роберту за время ухода за ним, и, по ее словам, ей нравилось о них заботиться. План Флейм был довольно прост. Необходимо показать Роберту, что он по-прежнему заложник, пусть теперь его клетка стала гораздо просторнее. После своего разоблачения он ел и пил только приготовленное миссис Пибади непосредственно в его присутствии. Вполне справедливо опасаясь угодить в ловушку. Ведь достаточно один раз усыпить его, запереть в комнате, чтобы вернуть над ним контроль, заставить быть более сговорчивым. Именно этого Роберт и не хотел допустить к ее огорчению. Поэтому, как обычно, ей придется действовать хитростью. — Миссис Пибади, я же могу вам доверять? Страх и тревогу ей, очевидно, хорошо удалось сыграть, потому что в глазах сиделки она увидела искреннее беспокойство, когда та, отвлекаясь от посуды, повернулась к ней. — В чем дело, милая? — Но я могу… — Конечно. — Дело в Барри. — Насколько я могу судить, в последнее время он стал чувствовать себя гораздо лучше. Физиотерапия приносит результаты. — Как и ваша забота, миссис Пибади. — Ну что вы, дорогая, я всего лишь выполняю свою работу. — Вы знаете, что делаете для нас гораздо больше. Флейм благодарным взглядом указала на посуду в посудомойке. И она действительно была благодарна, ведь все, связанное с ведением домашнего хозяйства, никогда не вызывало у нее восторга. В детстве мать, конечно, заставляла ее помогать себе, а вот уже живя у тетки, ей легко удавалось перекладывать нудную домашнюю работу на безотказную кузину. — Так в чем дело, мисс Куинн? — Физическое улучшение у Барри на лицо, но вы не могли не заметить, что он стал более нервным и нетерпеливым в последнее время. А еще практически перестал спать ночью. — Это распространено у людей с его заболеванием. Поверьте моему опыту. Плюс Барри будоражит новая операция. Он возлагает на нее большие надежды. — Я знаю, миссис Пибади. Но доктор Ирвинг считает, что чрезмерная нагрузка на психику и отсутствие нормального отдыха может отразиться на физическом состоянии Барри. Он выписал ему успокоительное, но Барри наотрез отказывается его принимать. — Странно, Барри всегда внимательно выполнял все рекомендации врача. — Вот видите. А теперь проявляет упрямство. К тому же… Не знаю, как правильно сказать… — Что-то серьезное? — Я думаю, Барри стал плохо спать из-за кошмаров, связанных с «Норфолком». Только сейчас в безопасности по-настоящему осознав ужасы пребывания там. Кажется, порой он путает реальность и… — Я ничего подобного не заметила. Флейм невинно пожала плечами, тяжело вздохнув, стараясь выглядеть напуганной, словно говоря, что не знает, почему она заметила странное состояние Барри, миссис Пибади нет. — И чем я могу помочь, дорогая? Флейм попыталась не выдать себя довольной улыбкой. Она достала из кармана жакета баночку с таблетками. И протянула ее сиделке. Баночка была от лекарства, которое когда-то действительно выписывал Роберту доктор Ирвинг, снижающие болевые ощущения после начала физиотерапии и в общем действующее как легкое успокоительное. Но она, конечно, засунула туда совершенно другие таблетки. Волшебные таблетки. — После ужина добавьте пару таблеток Барри в кофе. — За его спиной? Не думаю, что это правильно. Я могу поговорить с Барри. Надеюсь, он послушает меня. — Я уже говорила. Бесполезно, миссис Пибади. Я же не прошу делать это постоянно. Просто надо показать Барри, что эти лекарства никак не повлияют негативно на его состояние. И тогда он начнет сам их принимать. Несколько секунд сиделка что-то обдумывала. Затем взяла баночку с лекарством из ее рук, прочла информацию на этикетке, и явно не обнаружив ничего подозрительного, сказала: — Хорошо, мисс Куинн. Я дам эти таблетки Барри незаметно сегодня, но завтра мы все ему расскажем. — Разумеется, миссис Пибади.