Нет покоя для грешников.

— И сколько ты собираешься злиться на меня? — Поинтересовался Роберт, передавая Флейм, сидящей на диване, тарелку с огромном порцией мороженого, обильно политого шоколадом. Они вернулись домой пару часов назад, и все это время Флейм демонстративно игнорировала его. Роберт решил, что у нее было достаточно времени, чтобы остыть. Она, забирая тарелку, фыркнула, тут же съев пару ложек лакомства, едва взглянув на него. — Пока ты не начнешь держать свои неуместные шуточки при себе. Надо же выдумать — миссис Робертс-Барр-Парризи. И как только у тебя фантазии на это хватило? — На фантазию мне никогда не приходилось жаловаться. Флейм скривившись окатила Роберта недовольным взглядом. В их соглашение не входило, что он безнаказанно может издеваться над ней. Но ему всегда доставляло удовольствие выводить ее из себя. Она вернулась к своему мороженому. — Не понимаю, что тебя так задело? Флейм продолжала есть мороженое, не особо горя желанием отвечать. Но Барр ведь в любом случае не оставит ее в покое. — Серьезно? Хотелось бы немного уважения с твоей стороны, пока я вынашиваю твоих детей. — Ты сочла мои слова неуважением? Роберт видел, проблема гораздо глубже. Конечно, дело было во влюбленности в него Флейм. Она ведь уверена, что он ни о чем не подозревает. И, видимо, боится, если он догадается о ее чувствах, использует это знание против нее. — У нас четкий договор. Я рожаю тебе детей, и мы разбегаемся. Поэтому твоя ирония по поводу какого-либо нашего совместного будущего… — Ты частенько высказываешься относительно того, что я буду делать, когда восстану из мертвых, с кем хочу быть и прочее. — Потому что мы оба знаем, будет именно так, как я говорю. К сожалению, некоторые твои безумные затеи тоже порой… Роберт решил, что сейчас подходящий момент прощупать мисс Бофорт относительно некоторых вещей. Чтобы убедиться, происходящее не плод его воображения. — Воплощаются в реальность? — Ты склонен воплощать их в реальность. — Ты о своей беременности говоришь? — Я собиралась делать аборт, а теперь расту в ширь с каждой новой неделей. — И поэтому переживаешь, раз я завел разговор про миссис и прочее, то хочу… — Я точно знаю, этого ты не хочешь. — Но хочешь ты? — Я?! Ни за что! Флейм насупилась и вернулась к мороженому. При этом ела она слишком поспешно. Смотря на нее, Роберт задумался, насколько он далек он истины. Или же слишком близок. Она ждет от него ответных чувств? Возможно, тоже порой фантазирует об их совместной жизни с детьми? — Флейм? Флейм неохотно оторвалась от мороженого. Нервно стала бить ногами о диван. Одинаково не желала, чтобы Барр догадался о ее чувствах к нему или понял, как далеко она иногда заходит в своих фантазиях об их возможном будущем. — Что происходит? — Поклянись, что как только я рожу, между нами все закончится. — Ты все еще собираешься убить Куинна? — Конечно. — Тогда не могу обещать. — Я не об этом. В этот момент до Роберта дошло, что в самом деле слишком далеко зашел в некоторых своих фантазиях. Долгое нахождение рядом с Флейм негативно на него влияло. Их гипотетическая семья стала бы невиданным кошмаром. Поэтому он с чистой совестью успокоил ее. Или все-таки себя? — Беременным действительно иногда в голову приходят бредовые мысли. — Ты пытался уговорить меня не отказываться от детей, когда я согласилась родить. — Да, чтобы мы воспитывали их как пара в разводе. На два дома, имея каждый свою отдельную жизнь. Флейм расслабилась. Такой вариант в голове Роберта ее устраивал. Особенно то, что в итоге он от него отказался, приняв ее условия появления их детей на свет. Она наберется терпения. Через несколько месяцев весь этот кошмар закончится, и Роберт Барр исчезнет из ее жизни. Даже если они позже столкнутся в Мадриде, это уже будет совершенно другая история.