Заоблачная история

— Госпожа, мы не идем с вами? — Айминь с сожалением смотрела в глаза Яньлинь, которая поспешно одевалась. Она отправлялась вместе с Цзэу-цзюнем в Тяньчжоу на ночную охоту. Девушка очень редко покидала Облачные Глубины, поэтому такое путешествие вызвало у неё оживление. — Мы отправимся вдвоём, так что нет нужды. Оставайтесь в Юньшене, — Яньлинь подбадривающе похлопала служанке по плечу, улыбнувшись, — я совсем ненадолго. Айминь чуть улыбнулась. — Хорошо. Госпожа, давайте я заплету ваши волосы. На часах было только пол шестого, поэтому Лань Яньлинь оказалась не собрана для отправления. Она быстро уселась к зеркалу и предоставила свои длинные волосы Айминь. Последняя весьма аккуратно, очень нежно касаясь чужих волос, создала из них прочную причёску, чтобы точно не развалилась за пару дней. Госпожа Лань не успела даже встать и отойти от зеркала, когда в дверь постучали. — А-Линь, ты готова? Нам пора выдвигаться, — голос Сичэня был мягким и спокойным. Входить внутрь он не стал, так как это были личные покои его жены. Может, при других обстоятельствах его это не остановило, но в данной ситуации действительно лучше было подождать на улице — быстрее соберутся. — Я готова! — крикнула Лань Яньлинь, хватая с пола меч. Девушка подбежала к входной двери и на прощанье помахала служанке, широко улыбнувшись. — Старейшина Лань хорошо восстановился? — Яньлинь шла спокойно, в темпе своего мужа, однако ей хотелось бежать вприпрыжку от радости. Совместная охота точно будет интересной. — Да, я навестил дядю сегодня утром, — ответил Лань Сичэнь, когда они уже пересекли границу Юньшеня и устремились вниз по горной тропе. Пара выглядела практически одинаково: элегантные одежды похожего кроя из самой дорогой голубой и белой ткани, которую можно найти в Гусу, серебряные крупные заколки, лобные ленты с символом клана, и даже их походка и осанка — все было в них так похоже и так красиво, что они невольно собирали на себе взгляды всех проходящих мимо людей. Их бы непременно посчитали братом и сестрой, если бы в лице нашли хоть одну похожую черту. Но когда кто-то в стороне громко шептал: «Это супруги из ордена Лань», на лицах прохожих не было удивления — только немое восхищение теми, кто своим видом напоминал небожителей. Девушка все больше улыбалась людям на улицах, и те все ниже кланялись ей в ответ. — Лань Хуань, ты видел того мальчика с матерью? Он сказал, что мы из благородной семьи, — Яньлинь обернулась назад, смотря вслед ребёнку. Лань Сичэнь улыбнулся. — Люди много говорят, А-Линь, но не всегда полезно их слушать. — Но мне так хочется! Я давно не видела новых лиц, в Гусу уже всех знаю, — Лань Яньлинь и правда выглядела очень оживленной и увлечённой простой прогулкой по новому городу. Однако не всем людям она могла радоваться. Проходя мимо винной лавки, где столы располагались на улице, краем уха она уловила беседу нескольких заклинателей: — Неужели это «Душа в мече», Лань Яньлинь? — И как ей позволили выйти? — Слышал, что про неё говорят в клане Яо? Этот короткий обрывок диалога, состоящий их одних вопросов, тут же стер с лица девушки улыбку. Уже давно она не вспоминала об инциденте пятилетней давности, и даже ни разу не слышала о себе ничего от остальных. Не удивительно — в клане Лань было запрещено обсуждать других, а то, что касалось Госпожи Лань — тем более. Какое-то время ей даже казалось, что все давно забыли об этом, но нет. Люди плохого не забывают. — А-Линь? — Лань Сичэнь заметил перемену в лице жены, — Что такое? — Ничего, ничего, — девушка вышла из задумчивости, быстро моргнув несколько раз. — Мы будем идти ещё несколько часов, не хочешь перекусить? — Да, давай, — Яньлинь улыбнулась, повернувшись лицом к Сичэню. Ещё стоял тёплый день, когда пара добралась до Тяньчжоу. Они становились на постоялом дворе, планируя выйти на осмотр окрестностей вечером. — Возможно, Ванцзи и ученики где-нибудь неподалёку. Может мы даже встретимся с ними, — говорил глава Лань, раскладывая ужин на столе. Яньлинь сидела на кровати, потирая свой меч. — Тогда сможем вернуться вместе, — ответила девушка, а затем задумалась, — Лань Хуань, следующий Совет в Ланьлине ведь скоро? — Да, до него осталось меньше двух месяцев, — ответил Сичэнь, зажигая свечи, — хочешь увидеться с госпожой Цинь? — Ты даже знаешь, о чем я думаю, — улыбнулась Яньлинь, — я давно не слышала её голоса. — Мы поедем на Совет вместе, там будет много приглашённых заклинателей. Садись есть. Лань Яньлинь убрала Мейлин в ножны и прошла к столу, усаживаясь на пол. На столе стояло много различных блюд, приготовленных на первом этаже постоялого двора. Девушка довольно улыбнулась, рассматривая закуски. — Лань Хуань, давай я положу тебе что-нибудь? Ты же будешь вот это? Лань Яньлинь указала пальцем на пару блюд, и после утвердительного ответа наполнил миску мужа едой, после чего стала есть сама. — Мм, надо же, — девушка удивлённо подняла брови, — я так давно не ела такого! Это сильно отличается от еды в Гусу. Мужчина рассмеялся. — Мы с тобой как-будто в первый раз вышли в люди, — заметил Сичэнь, — и ты сразу повеселела. — Я всегда была весёлой, просто умиротворение, царящее в Юньшене, успокаивает душу и тело. Да и было бы неловко, если бы я вела себя неподобающим образом. — Ты все такая же, кого я первый раз увидел шесть лет назад, — Сичэнь нежно улыбнулся, смотря в глаза замеревшей Яньлинь, — и мне это так нравится. — Ну всё, господин Лань, перестаньте, — шуточно ответила девушка, — по правилам, есть нужно молча. -Ты знаешь изречение о том, в каком случае можно нарушать правила клана Лань? — Лань Сичэнь хитро прищурил глаза, ожидая неверного ответа. — Дай подумать, — госпожа Лань начала отчаянно рыться в собственной памяти, но никак не могла вспомнить, поэтому нахмурилась, — Нет. Ты выиграл, так в каком случае? — Лань Ань провозгласил, что адепт ордена может давать себе волю и забыть обо всех правилах лишь с тем, кто предназначен ему Небесами, с человеком, которому он предан всей душой и которого любит всем сердцем, — глава Лань произнёс это невероятной важностью. Лань Яньлинь усмехнулась. — В таком случае, нам очень повезло. — Это правда. Ты уже закончила? Тогда мы можем выходить. Через час пара вышла за пределы городка, продвигаясь ближе к лесу. К этому времени уже стемнело и немного похолодало, в поле гулял ветер. Уже появившееся звезды были скрыты толстым слоем серых облаков, отчего стало даже темнее, чем обычно в это время. Лань Сичэнь и Лань Яньлинь продвигались в высокой полевой траве, достающей им до пояса, практически вслепую, потому что тропа уже практически заросла — в лес перестали ходить, как только там участились случаи со встречей духов. Раздвигая руками сухие заросли, Сичэнь прокладывал новую тропу для Яньлинь, которая шла следом. Через какое-то время они добрались до первых деревьев, и в нескольких шагах оказалась явная лесная тропа. — А-Линь, в лесу ещё темнее, поэтому давай ты пойдёшь за мной, — полушепотом произнёс Сичэнь. — Ну уж нет, я пойду рядом. Иначе ты один всех духов поймаешь, — тем же шёпотом ответила девушка, на что Сичэнь только вздохнул и с улыбкой покачал головой. В лесу ветра уже не было, и стало гораздо тише. Тропа оставалась довольно широкой даже несмотря на то, что оказалась заброшенной. Пара продвигались спокойно, положив руки на рукояти мечей. Ни шороха. — Слишком тихо, — произнесла девушка, выпрямившись, — но будто кто-то есть. — Мне тоже так кажется, — ответил мужчина, убирая ладонь с рукояти меча, а затем подхватив руку Яньлинь. Последняя удивлённо посмотрела на переплетенные пальцы, после весело улыбнувшись Сичэню. Однако взгляд мужчины был устремлен лишь прямо, хотя по лицу было видно, что он сдерживает смех. Лань Яньлинь закатила глаза и осуждающе покачала головой. Какое-то время они шли в молчании. — Ты слышишь? — вдруг произнесла госпожа Лань, пытаясь всмотреться в тёмную чащу, откуда ей показался шорох, — похоже на… Яньлинь задумалась, решая, на кого же это все-таки похоже, а Лань Сичэнь, видимо, был немного в другом настроении. Мужчина наклонился к самому уху Лань Яньлинь, так что та вздрогнула от тёплого дыхания так близко, но не повернула головы в ожидании. — Я слышу только бешено колотящееся сердце, — он шептал очень тихо, словно кто-то мог их услышать, и стал легонько касаться губами тонкой шеи. Внезапно шум сбоку повторился гораздо ближе, и Цзэу-цзюнь разочарованно вздохнул и отстранился, продолжая спокойным тоном, — Но это Ванцзи. Лань Яньлинь еще секунду стояла не дыша, возвращаясь в реальность, а затем прыснула со смеху. Ханьгуан-цзюнь в своих белых одеждах вышел с другой тропы в тени, остановившись напротив пары. Девушка не могла сдержать улыбки от произошедшего. Не издай бы Лань Ванцзи предупреждающего шороха, лицезрел бы что-нибудь совершенно для него неприглядное. — Брат, Яньлинь, — Ханьгуан-цзюнь приветственно поклонился, получая тот же поклон в ответ. — Ванцзи, я не думал, что мы встретимся так быстро, — произнёс Сичэнь. — Мы нашли несколько частей тела. Всё, кроме головы, так что личность опознать трудно, — Ванцзи медленно перевёл взгляд на Яньлинь и затем вернул обратно. Перед выходом из Юньшеня он говорил с госпожой Лань о значимости Чифэн-цзуня для Цзэу-цзюня, поэтому их совместным решением стало молчание о сабле Бася, указывающем на расчлененное тело хозяина, до выяснения точных обстоятельств. — Тогда давайте пойдём туда, по дороге расскажешь об этом подробнее. Ханьгуан-цзюнь кивнул, и трое заклинателей отправились по тропе, размышляя над странными обстоятельствами в клане Чан и деревне Мо. Когда до сада оставалась лишь пара ли, до их ушей донеслись многочисленные крики. Голосили адепты клана Лань вместе с Мо Сюаньюем — сомнений не было. — Похоже, что-то случилось, — Лань Сичэнь обеспокоенно посмотрел на брата. Тот, видимо, сразу понял, в чем дело, поэтому быстрыми шагами направился к саду. Лань Сичэнь и Лань Яньлинь последовали за ним. Перед самым входом в сад все трое остановились, рассматривая суть проблемы. Хаотично передвигающиеся адепты старались ускользать как можно дальше от неясной высокой тени, или…тела, только без головы, что двигалось гораздо быстрее перепуганных учеников, которые не переставали звать Ханьгуан-цзюня на помощь. Лань Сичэнь повернулся к Яньлинь и положил ладонь на её плечо. — А-Линь, побудь здесь, мы усмирим его, и ты зайдёшь, хорошо? Девушке эта идея не понравилась, но мужчина смотрел на неё с такой надеждой и доверием, что пришлось согласиться. «Он пытается уберечь меня от всего в этой жизни, но ведь это невозможно» — грустно подумала Лань Яньлинь, смотря вслед двум величественно передвигающимся заклинателям, которые стали на ходу играть мелодию усмирения. Девушка вдруг вспомнила о том дне, когда глава Лань вызвался её защищать, и покачала головой, не отрывая взгляда от спины мужа. «Я становлюсь обузой каждый раз, когда езжу с ним куда-то, потому что он боится мне что-то позволять даже если знает, что я справлюсь» — Яньлинь скрестила руки на груди, вслушиваясь в красивую мелодию циня и флейты. Она будто окрыляла и уносила далеко в небо, но вдруг режущий звук пронзил воздух, так что девушка скривилась от ужаса. Мелодия третьей флейты, на которой играл Мо Сюаньюй, конечно, тоже была действенной, но играла в совершенном резонансе с двумя знаменитыми инструментами. Под давлением с трех сторон безголовое тело в ободранной одежде начало ослабевать, и вскоре упало и развалилось по частям. Труп тут же обступила толпа учеников, и Яньлинь от чего-то стало так неприятно, что она осталась на месте. Она сильная заклинательница, но выйдет только после усмирения духа? Перед учениками стыдно. «Не Лань Хуаня здесь винить, а себя. Когда он дал мне возможность проявить себя, я подорвала престиж клана, посеяла слухи и подвергла себя наказанию. Ему тоже было тяжело. Но как теперь хотя бы выглянуть из-за его спины?» — девушка блуждала вокруг сада, наступая на иссушенные растения. Вокруг было очень темно. Ветер иногда гонял по каменным дорожкам остатки сухой травы, нарушая тишину ночи. Через небольшое количество времени Яньлинь вышла ко второму входу и заметила учеников вокруг костра. Очевидно, теперь их отправили отдыхать сюда. Они уже готовились ко сну, и было бы неприлично подходить. Яньлинь приняла решение вернуться к Сичэню и Ванцзи. Обратно она пошла чуть быстрее, шагая вокруг низких стен заброшенного сада. Не было ни одного источника света поблизости, иногда девушка наступал на что-то странное и скользкое, но не хотела останавливаться и рассматривать это, поэтому шла все быстрее. Наконец она вернулась к воротам. Трое мужчин в задумчивости стояли над костром, погруженные в размышления. Стоило девушке подойти чуть ближе, как все резко повернули на неё головы, но, определив, что опасности поблизости нет, их лица вновь стали задумчивыми. Лань Яньлинь тихо подошла и встала рядом с Сичэнем, пытаясь хоть немного уловить смысл их настроения. К счастью, в скором времени они снова заговорили. Пока Цзэу-цзюнь обращался к Ванцзи, Вей Усянь обратил внимание на подошедшую госпожу, которая в следствии своего настроения оставалась безучастной в диалоге. Девушка заметила тот взгляд, а потому вопросительно подняла брови, задавая немой вопрос о внимании к её персоне. Мужчина только виновато улыбнулся и вернулся к диалогу. Яньлинь бы, возможно, так и простояла в молчании, оставаясь практически незамеченной, но как только она поняла, о чем, а точнее, о ком идёт речь, то тут же оживилась, подав свой голос. Лань Сичэнь, кажется, уже заметил плохое настроение жены, а потому при её вступлении в разговор слабо улыбнулся, поворачиваясь к ней. — Если это так, — продолжил затем Вей Усянь, — то кто может выступать этому человеку сообщником? Или, вернее, верным слугой? — Это не может быть человек из ордена Лань, — ответил Лань Ванцзи, поднимая взгляд. — Учение Лань не распространяется на другие кланы. Если человек хорошо знает наш стиль фехтования, то он должен обучаться ему не менее полугода. Обучение других орденов длиться всего три месяца, этого недостаточно, — произнёс Сичэнь. — Если это точно не адепт ордена, то почему это не может быть ещё не вступивший в орден человек? — задала вопрос Яньлинь, наводя на новые мысли, — Они проходят длительное обучение, иногда больше года. Вей Усянь щёлкнул пальцами и хотел что-то сказать, будто бы сообразив, однако Цзэу-цзюнь тут же произнес: — У нас мало сведений, чтобы утверждать о чьей-то вине. Мы можем искать совсем не там, где нужно. Совет в Башне Золотого Карпа поможет прояснить ситуацию. Это было явное окончание копания земли над Лянфан-цзунем, которого подозревали. Оставив дальнейшее обсуждение на потом, все четверо разошлись. — А-Линь, ты не устала? Мы ещё можем поохотиться, — мягко спросил Сичэнь, когда они отошли чуть в сторону. — Уже поздновато, скоро стукнет девять и мы оба повалимся с ног. Давай вернёмся на постоялый двор? — Хорошо, идём. Думаю, Ванцзи и адепты достаточно находились и завтра вернутся в Юньшень. Попрощавшись с Ханьгуан-цзюнем и Мо Сюаньюем, пара двинулась в обратный путь. — Лань Хуань? — спросила девушка, когда они были достаточно далеко от сада, — Почему Ванцзи все ещё вместе с господином Мо? Кажется, они близки. — Я тоже подумал об этом, Лань Мейлин. И я хочу поделиться с тобой своими мыслями, — Сичэнь выдержал длительную паузу, прежде чем продолжить, — Ванцзи никогда ни с кем не сближался, кроме господина Вея, Вей Усяня. Его смерть далась ему очень трудно, а теперь мне кажется, будто он изменился. Пусть глава Цзян не смог определить, принадлежит ли это тело Вей Усяню, я полагаю, что это он. Лань Яньлинь задумалась — её восприятие ситуации будто переместилось с ног на голову. — Ты ведь был знаком с господином Веем? Он наверняка должен быть похожим на того, кого ты знал. — Именно поэтому я и думаю, что это он. Однако это небезопасное знание — если он себя выдаст, его снова приговорят к смерти. Мы будем в стороне от ситуации, пока не понадобиться наша помощь, хорошо? — после вопроса Лань Сичэнь остановился, взяв ладони Яньлинь в свои и выразительно посмотрев в глаза напротив. — Хорошо, — утвердительно кивнула Лань Яньлинь. Цзэу-цзюнь с благодарностью кивнул, и пара пошла дальше. Тихая ночь прерывалась их беседой. Спустя два месяца, Башня Золотого Карпа — Орден Лань из Гусу, прошу входить! — четверо заклинателей слезли с богато украшенной повозки и направились вверх по белым нефритовым ступеням. Народу было очень много — вся лестница сверху до низу была заполнена ровным потоком людей из разных кланов, вовсю оглядывающихся по сторонам и осматривающих самое богатое среди орденов оформление двора. Излишняя роскошь и расточительность приняли даже большие масштабы, чем ранее. Войдя в главный зал, Яньлинь тут же осмотрелась по сторонам — заклинателей было очень много, и в совокупности они представляли собой огромную пеструю массу на фоне богатой отделки Башни Золотого Карпа. Кланы всё продолжали прибывать, заполняя пространство огромного зала. — Орден Су из Молин, прошу входить. — Орден Не из Цинхэ, прошу входить. — Орден Цзян из Юньмэна, прошу входить. Едва появившись на горизонте, Цзян Чэн обнаружил стоящий неподалёку клан Лань вместе с Вей Усянем. Метнув гневный взгляд, он тут же оказался рядом, ровным голосом произнеся: — Цзэу-цзюнь. Ханьгуан-цзюнь. Госпожа Лань. Все трое приветственно поклонились. Лань Сичэнь сказал в ответ: — Глава Ордена Цзян. Оба мужчины лишь следовали этикету, безучастно исполняя обязанности глав Орденов. После пары приветственных фраз, которые надлежало употреблять в подобных ситуациях, Цзян Чэн спросил: — Ханьгуан-цзюнь, я впервые вижу вас на Совете Кланов, проходящем в Башне Золотого Карпа. Какой интерес привёл вас сегодня? И Лань Сичэнь, и Лань Ванцзи промолчали, но Цзян Чэн и не ждал ответа. Он уже обратил свой взор на Вэй Усяня, заговорив так, словно в любую секунду способен вынуть меч и вонзить его в последнего: — Если память меня не подводит, вы никогда не брали с собой в странствия нахлебников. Что случилось на этот раз? И кто же сей прославленный заклинатель? Не могли бы вы нас представить? Внезапно откуда-то сбоку раздался дружелюбный голос: — Брат, отчего ты не предупредил меня, что Ванцзи тоже придёт? Ляньфан-цзунь подошёл к компании, приветливо кивая всем в знак почтения. Лань Сичэнь улыбнулся в ответ; Лань Ванцзи и Лань Яньлинь молча кивнули, отдавая дань учтивости. Цзинь Гуанъяо держался, по своему обычаю, очень величественно. На его лице постоянно была улыбка, в глазах, полных дружелюбия, нельзя было не заметить тень хитрости, которая сочилась из всего его подобающего облика. Тем не менее, он умел расположить к себе кого угодно благодаря своей внешности и манерам. Поистине талант. За спиной Ляньфан-цзуня вдруг оказался Цзинь Лин, исподлобья смотрящий на главу Цзян. — Дядя. Цзян Чэн резко ответил: — Так, значит, ты всё ещё помнишь, что я твой дядя! Цзинь Лин спешно потеребил Цзинь Гуанъяо за рукав. Последний тут же принял участие в разрешении конфликта: — Ох… Глава Ордена Цзян, А-Лин уже давно осознал свои ошибки. Все эти дни он так боялся твоего наказания, что совсем перестал питаться как следует. Абсолютно ни к чему проявлять излишнюю строгость. — Да-да, дядя может подтвердить! У меня совсем пропал аппетит! — торопливо поддакнул Цзинь Лин. — Пропал, говоришь? А глядя на твой цветущий вид, и не скажешь, что ты пропускал обеды! Цзинь Лин вознамерился что-то добавить, но тут вдруг скользнул взглядом по Лань Ванцзи, заметил за его спиной Вэй Усяня и, на мгновение растерявшись, выпалил: — Зачем ты здесь?! — Поесть задаром, — беззаботно ответил Вей Усянь. — И как у тебя только смелости хватило явиться сюда?! Я же предупреждал… Цзинь Гуанъяо потрепал Цзинь Лина по макушке, подвинув его обратно себе за спину, и улыбнулся: — Что ж, пусть так. Раз уж ты пришёл, то стал нашим гостем. Не знаю, как с остальным, но еды в Башне Золотого Карпа точно предостаточно, — затем обратился к Лань Сичэню, — Брат, прошу, устраивайся поудобнее. А я пока поприветствую остальных и заодно распоряжусь, чтобы для Ванцзи тоже приготовили место. Лань Сичэнь кивнул в знак благодарности, и Ляньфан-цзунь тут же скрылся из виду. Орден Лань прошёл за свои почетные места. Лань Яньлинь знала, какую репутацию здесь имеет Мо Сюаньюй и надеялась, что это позволит ей самой на немного остаться в тени. Безусловно, Цзинь Гуанъяо сильно постарался, чтобы не было ни одного неосторожного шёпота в сторону жены его названного брата, однако за всем уследить было невозможно. Обстановка накалилась, когда вошёл клан Яо — те тут же приметили сидящую девушку и изменились в лице. Но, так или иначе, они не могли ничего потребовать, будучи гостями Ляньфан-цзуня, который, можно сказать, лично поручился за Лань Яньлинь. Однако до самого окончания пиршества несколько заклинателей не прекращали бросать ядовитые взгляды в сторону девушки. Последняя же либо старалась их не замечать, либо спокойно смотрела в ответ. Тень агрессии могла погубить все старания её клана и Ляньфан-цзуня. Скоро в зал вошел Цзинь Гуанъяо, шагая рука об руку с Цинь Су в роскошном одеянии клана Цзинь. Девушка держалась величественно и выглядела столь прекрасно, словно являлась главным украшением этого зала. На её лице была едва заметная улыбка, адресованная будто не гостям, а каким-то своим мыслям. Когда хозяева устроились во главе стола, пиршество торжественно объявили открытым. Рядом с Ляньфан-цзунем по другую руку сидел Цзинь Лин, и когда его блуждающий взгляд натыкался на Вэй Усяня, то тут же свирепел. Однако это оставалось практически никем не замеченным — все пили, ели, произносили тосты и смеялись. В тот вечер в Сияющей Зале все повеселились на славу. Обед завершился лишь после захода солнца, а с завтрашним утром начинался сам Совет. Толпа постепенно перетекла в гостиную, разбрелась по кучкам в несколько человек или разошлась по приготовленным для них покоям. Лань Сичэнь стоял с Лань Яньлинь, думая о будущей проделке Вей Усяня. Девушка искала удобного случая побыть с Цинь Су, высматривая её возле различных гостей. — А-Линь, если я освобожусь раньше, я буду ждать тебя в покоях. Только не засидись слишком долго, — Сичэнь говорил тихо, с теплотой в глазах обращаясь к жене. Та утвердительно кивнула и хотела кое-что сказать, но в этот момент из ниоткуда перед ними появился Ляньфан-цзунь. Однако едва он произнёс «брат», обращаясь к Лань Сичэню, как другой мужчина налетел на него с завываниями: — Бра-ат! По инерции Цзинь Гуанъяо чуть попятился назад. Он торопливо поправил головной убор и спросил: — Хуайсан, в чём дело? Давай для начала успокоимся. — О, брат! Как же мне быть! Ты можешь помочь мне? Обещаю, это в последний раз! — Незнайка мертвой хваткой вцепился за рукав Цзинь Гуанъяо, продолжая виснуть на нем. Он, безусловно, был уже пьян. — Разве с трудностями, с которыми ты столкнулся в прошлый раз, не справились люди, что я послал к тебе? — Те трудности уже разрешились, но на смену им пришли новые! Брат, как же мне быть?! Я больше не хочу жить на этом свете! — заныл Не Хуайсан, постоянно жмурясь от головокружения. Поняв, что парой слов тут определённо не обойдётся, Цзинь Гуанъяо обратился к Цинь Су, стоящей за его спиной: — А-Су, иди вперёд. Хуайсан, давай где-нибудь присядем и всё обсудим. Придерживая Не Хуайсана под руку, он направился к выходу, в то время как страдающий глава Не захватил с собой и Лань Сичэня, продолжая причитать. Цинь Су поприветствовала Лань Ванцзи: — Ханьгуан-цзюнь, похоже, что вы не посещали Совет Кланов в Ланьлине уже многие годы. Я приношу свои искренние извинения, если приём оказался ненадлежащим. Ханьгуан-цзюнь только кивнул в знак почтения. Проведя беглым взглядом по стоящему рядом Мо Сюаньюю, Цинь Су с широкой улыбкой остановилась на госпоже Лань. Та улыбнулась ей в ответ вместо формальных приветствий и подошла ближе. — Я так давно тебя не видела, пойдём куда-нибудь посидим? — в глазах Яньлинь тут же появился огонёк. Госпожа Цинь попрощалась с Ханьгуан-цзюнем, уводя Лань Яньлинь за собой из зала. Лань Ванцзи и Вей Усянь ещё какое-то время оставались там. На улице стало уже темно, чистое небо было усыпано звездами. Спустившись по многочисленным ступеням, девушки в непрерывной болтовне дошли до цветущего сада, полного пионов удивительной красоты. Всё здесь будто сияло — орден Цзинь не пожалел средств на освещение прекрасного сада. Яньлинь и Цинь Су шли вдоль нескончаемых клумб и арок, иногда останавливаясь возле фонтанов. Они смеялись, рассказывали истории и просто прекрасно проводили время в компании друг друга, уходя все дальше в сад от посторонних глаз. — А-Су, ты такая светлая, будто луч солнца, — вдруг произнесла Лань Яньлинь после недолгой паузы. Они сели на лавочке рядом с фонарём в той части сада, не было ни души. Слова рассмешили Цинь Су. Её смех был тихим и приятным, и будто отражал все то, что виднелось в её глазах. Такой её видела Яньлинь. — А-Линь, перестань, ты же знаешь, как меня смущают подобные речи, — девушка улыбнулась, а затем схватила Лань Яньлинь за руку, — Лучше скажи мне. Вы сегодня пришли с Мо Сюаньюем, надо же. Почему же Ханьгуан-цзюнь позволяет ему таскаться за ним? — Я этого не знаю, Цинь Су. Не думаю, что это важно. К тому же сегодня, в отличие от прошлого раза, никто не сказал плохого слова обо мне именно благодаря господину Мо, — ответила Яньлинь с искренней улыбкой. — Это правда. В прошлый раз А-Яо пришлось многое сделать, чтобы все разговоры затихли. Но этот Мо Сюаньюй! — она невольно затихла, прикрывая рот рукой. Девушка говорили и смеялись, продолжая держать друг друга за руки и рассказывая обо всём на свете. В этот момент Яньлинь чувствовала невероятное облегчение, когда ничего её не ограничивало и ничто не могло встать между ней и Цинь Су. В том были уверены обе — чтобы не случилось, их невозможно было настроить друг против друга. — Но ты знаешь, до этого я ни разу не видела его с таким выражением лица, — Цинь Су безудержно смеялась, всё ещё пытаясь закончить рассказ. — Даже неудивительно, что он обнаружил тебя. Разве тут можно сдержаться от смеха? — подначивала Яньлинь, так же смеясь. Вдруг на тропе появилась фигура одной из служанок, которая шла к их скамейке. — Должно быть, что-то важное, — произнесла Яньлинь, следя за быстрым передвижением девушки. Та так нервно шагала, что взгляд Лань сразу стал серьёзнее. Наконец та подошла к ним, поклонившись. — Госпожа Цинь, кое-кто хочет встретиться с вами, — служанка опустила взгляд. — Кто? — Цинь Су обратила внимание на поведение девушки, которая неуверенно покосилась на госпожу Лань, — говори же! — Это… Бицао, госпожа, она ждёт вас неподалёку. У нее что-то важное. — Хорошо, — Цинь Су снова повернулась к подруге, — Ты пойдёшь со мной? — Мне не стоит, если это касается чего-то важного. Я пойду к себе в покои, — Яньлинь снова тепло улыбнулась. Цинь Су повторила её улыбку. Служанка уже успела умчаться далеко вперёд, когда Цинь Су встала с лавочки. — Знаешь, А-Линь, — глаза девушки хитро сощурились, в её голове явно промелькнуло что-то остроумное, — если я Солнце, тогда ты Луна! После своих слов госпожа Цинь тут же бросилась за служанкой, хихикая, словно совершила детскую проделку. Она была в прекрасном настроении. Лань Яньлинь усмехнулась её словам, продолжая сидеть. Её одежды и вправду были голубо-белыми, в то время как Цинь Су носила бело-золотые. Этот факт показался девушке очень милым, и она не спеша, с улыбкой на лице зашагала в сторону покоев, предоставленных клану Лань. Из-за большого количества гостей многие улицы даже в жилых комплексах были заполнены весёлыми, зачастую нетрезвыми людьми. Госпоже Лань пару раз приходилось останавливаться для беседы, в которую её быстро втягивали. Про себя девушка отметила то, что, увы, жестокие методы Ляньфан-цзуня действительно оказались успешными — Лань Яньлинь либо интересовались только с хорошей стороны, либо вообще говорили о чем-то отвлеченном. Благо девушка была довольно общительной и легко вливалась в коллективы, быстро завоевывая симпатии. Но и уходила так же скоро, оставляя будто бы что-то весёлое и ускользающее после себя. Покои клана Лань были действительно хороши. Они располагались по кругу, в центре была небольшая площадка, усаженная цветами. Продвигаясь к своим покоям, Лань Яньлинь заметила Вей Усяня на крыльце их с Лань Ванцзи общих покоев. Тот приветственно улыбнулся госпоже Лань и помахал рукой, пока она подходила ближе. Дома были отделены от центра небольшим водоёмов, через который в покои вели деревянные мостики. Сейчас Яньлинь остановилась на краю, в то время как Вей Усянь стоял чуть выше, уперевшись руками на поперечную балку. — Госпожа Лань, сегодня, кажется, звезды светят по-особенному ярко, не так ли? — голос мужчины был все таким же весёлым и беззаботным, словно это не ему сейчас перемещать свою душу в клочок бумаги, который нужно беречь всеми силами. Да, об этом плане знали все четверо, продумывая его ещё в Облачных Глубинах. Именно тогда Лань Сичэнь обозначил свою позицию, строго произнеся: — Мы с Яньлинь участвуем только в том случае, если доказательства будут неопровержимы. Вспоминая об этом сейчас, девушка медленно подняла взгляд на звезды. — Мне тоже так кажется, — она вновь повернулась к мужчине, улыбаясь, — сегодняшний день был довольно весёлым, а завтра всем нужно быть сосредоточенными и серьёзными. Лучше всего отправиться отдыхать. — Завтра действительно много дел. В таком случае спокойной ночи, госпожа Лань! — Удачи, господин Вей, — чуть тише произнесла Яньлинь, склонив голову, и отправилась дальше к своим покоям. Вей Усянь заинтересованно просмотрел ей в след, усмехнувшись, а затем вошёл внутрь комнаты. Лань Ванцзи сидел за столом. — Она знает о тебе, — констатировал факт Ханьгуан-цзюнь, закрывая глаза, — и брат тоже. — Всё больше людей догадывается, — ответил Вей Усянь, — но эти двое не могли бы не узнать. Соорудив бумажного человечка, мужчина лёг на кровать, тут же перенеся свою душу в него. Пробегая вдоль крыш, Вей Усянь уловил неясный плач и голоса. Бумажный человечек залетел под карниз и увидел трёх мужчин, сидящих в гостиной: Не Хуайсан, схватив одной рукой Лань Сичэня, а второй — Цзинь Гуанъяо, бормотал бессвязные пьяные речи, причитая неизвестно о чём. Это было только на руку. Упорхнув из Цветущего Сада, Вэй Усянь заметил в отдалении дворец с крышей, покрытой сверкающей черепицей, и тридцатью двумя золотистыми колоннами, подпирающими здание с наружной стороны — зрелище, заставляющее застыть в Восторге. Это была одна из самых охраняемых частей Башни Золотого Карпа, внутренние покои главы Ордена Ланьлин Цзинь — Благоуханный Дворец. Помимо патрулирующих двор заклинателей Вэй Усянь также увидел присутствие большого количества воинов, рассредоточенных по всему периметру. Подлетев к основанию колонны, украшенной ажурным пионом, он проскользнул в дверную щель. Сейчас Цзинь Гуанъяо находился вместе с Лань Сичэнем и Не Хуайсаном, а значит, Благоуханный Дворец был пустым, что давало Вэй Усяню возможность тщательно исследовать его. Бумажный человечек отправился в полёт по зданию, разыскивая всё, что могло бы вызвать подозрение. Вдруг на одном из столов Вэй Усянь увидел агатовое пресс-папье, которым был прижат открытый конверт. Человечек приземлился на стол, намереваясь взглянуть на анонимное письмо, однако не мог вытащить его из-под пресс-папье, будучи совсем невесомой бумажкой. Безрезультатно пиная и толкая тяжесть на протяжении нескольких минут, Вей Усянь наконец сдался и сел, чтобы отдышаться. Внезапно двери в комнату открылись, и встревоженный Вэй Усянь тут же соскочил вниз и замер, прилипнув ко внутренней стороне столешницы. В комнату вошла Цинь Су. Посмотрев на неё всего несколько мгновений, Вей Усянь определил, что её состояние было очень далеко от нормального. Её лицо было абсолютно бледным, даже чуть зеленоватым, словно вся кровь разом отхлынула от него, а тело шаталось из стороны в сторону, будто вот-вот упадёт, не в силах удержаться на ногах. Прислонившись к двери, Цинь Су некоторое время оцепенело смотрела перед собой, а затем, двигая рукой по стене, медленно приблизилась к столу. Она остановила свой взгляд на письме и потянулась к конверту, словно намереваясь взять его, но на полпути отдёрнула руку назад. В огнях свечей Вэй Усянь ясно видел, как дрожали её губы, а изначально строгие и изящные черты лица исказились. Тут она внезапно издала истошный крик, сгребла конверт и швырнула на пол, судорожно вцепившись в полы собственного платья. Ноги более будто не могли держать её, и она судорожно опустилась на пол, то совсем переставая дышать, то делая за раз несколько вдохов. Вдруг в её глазах появился отблеск какой-то идеи, она резко подняла голову и произнесла в пустоту комнаты почти не своим от крика голосом: — Нужно найти А-Линь, — с этими словами она стала, буквально карабкаясь, вставать, словно это стоило ей огромного количества ударов по голове. Неожиданно во внутренних покоях эхом раздался голос: — А-Су, ты где? Цинь Су ошалело дёрнула головой и в паре шагов от себя увидела хорошо знакомую ей фигуру, улыбающуюся привычной улыбкой. Она тут же нырнула вниз и спешно схватила письмо. Цзинь Гуанъяо подошёл к ней поближе: — Ты не очень хорошо выглядишь. Что случилось? Голос его был пронизан заботой и беспокойством за жену. Цинь Су, не отпуская письма и дрожа всем телом, насилу ответила: — Я повстречала кое-кого… — Кого? — Этот человек рассказал мне кое-что и дал вот это письмо, — Цинь Су была в шаге от нервного срыва, если ещё его не получила, — он не может врать мне. Значит всё это правда? Ляньфан-цзунь своим привычным тоном стал оправдываться, не имея чёткого представления о том, что написано в письме. Когда Цинь Су наконец отдала его и он прочёл, то все равно с тем же выражением лица продолжил отрицать написанное. Госпожа Цинь завопила еще громче. О чем они говорили, Вей Усяню не было понятно, потому что никто из них не произносил конкретных слов даже наедине. Цинь Су начало рвать. Когда Цзинь Гуанъяо пытался помочь ей, протягивая руку, её рвало ещё сильнее — так, будто она сейчас выплюнет внутренности. Настолько он был ей противен. «Что же такое было в письме?» — задавался вопросом Вей Усянь, пока не увидел, как Ляньфан-цзунь безнадёжно сжигает улику. Затем, насилу подняв жену, он одним движением обездвижил её и повёл к большому напольному зеркалу. От соприкосновения с ладонью зеркало тут же «открылось» и поглотило пару. Улучив момент, бумажный человечек прошмыгнул следом, тут же находя себе пристанище в новой, только что открывшейся ему комнате. На многочисленных полках и столах лежало огромное количество различных вещей — личная коллекция трофеев Ляньфан-цзуня. Здесь были и оружия, и книги, и вазы, и ещё много непонятного. Цзинь Гуанъяо ещё какое-то время спрашивал имя доносчика у жены, но, не добившись результата, в итоге оставил это дело. В это время Вей Усянь обнаружил другого гостя комнаты — Чифэн-цзуня, чья голова спасла его от разоблачения. На сигнальный звон, оповещающий о вторжении в Благоуханный дворец, кинулись толпы заклинателей. Лань Яньлинь бежала одной из первых, потому как сначала вышла сразу за Лань Ванцзи и Вей Усянем, но вскоре отстала. Она потеряла их из виду, но когда толпы миновали Цветущий сад, её схватил за руку Сичэнь, и молча потащил за собой. Остановившись на площадке перед Благоуханным дворцом, где уже перепирались Цзинь Лин и Вей Усянь, Цзэу-цзюнь встретился со взглядом Лань Ванцзи и тут же переменился в лице. Сомнений не было — Ляньфан-цзунь хранит голову Чифэн-цзуня в своей комнате. Вдруг из толпы послышался все тот же дружелюбный голос: — Что такое? Неужели вы все не повеселились как следует на дневном пиршестве и желаете продолжить праздник в моих покоях? — Цзинь Гуанъяо непринуждённо вышел из толпы. Вэй Усянь обратился к нему: — Ляньфан-цзунь, вы как раз вовремя. Приди вы чуть позже, и тогда никому не удалось бы полюбоваться на содержимое потайной комнаты Благоуханного Дворца. — Потайная комната? — на лице Цзинь Гуанъяо показалось некоторое замешательство, — И что? Разве потайные комнаты столь редки? Наверняка у каждого ордена есть свой тайник, забитый всякими сокровищами, ведь так? Люди вокруг них недоверчиво косились друг на друга, не понимая, что происходит. Толпа хранила молчание. — А-Яо, не мог бы ты впустить нас и показать свою потайную комнату? — спросил Лань Сичэнь, прерывая дальнейшие оправдания. Цзинь Гуанъяо был озадачен столь странной просьбой, и, выбирая слова, ответил: — Брат, но ведь потайная комната так и называется, потому что в ней хранят вещи, скрытые от посторонних глаз. Ты же так внезапно просишь меня открыть её. Это не очень… — Открывай, — уже холоднее ответил Сичэнь. Найти подтверждение для него было сейчас важнее всего — он хотел сомневаться, но доверился Лань Ванцзи. — Что ж, если старший брат приказывает мне, то я конечно покажу вам содержимое комнаты. Несколько человек прошли вперёд, в том числе главы кланов, Цзинь Лин, Вей Усянь и Лань Ванцзи. Комната быстро наполнилась народом. Каждый входящий осматривался по сторонам, стараясь зацепить свой взгляд за что-нибудь необычное. Посреди комнаты стояла Цинь Су, спиной к вошедшим. Лань Яньлинь странно взглянула на нее — та даже не повернулась лицом к заклинателям. Девушка почти не двигалась — разве что ровно дышала. Яньлинь нервно перебирала пальцами по своему мечу, чувствуя, что что-то произошло или ещё произойдёт. Вей Усянь, кажется, тоже оказался в замешательстве, потому что явно искал что-то, что было уже скрыто. Лань Яньлинь взглянула на Сичэня: тот выглядел спокойным внешне, но чувствовалось, что он был крайне напряжен, поглядывая то на Вей Усяня, то на Цзинь Гуанъяо. Сам Вей Усянь прошёл к деревянной полке и быстрым движением поднял штору. За ней не обнаружилось ожидаемой головы. На полке лежал один лишь кинжал. «Перепрятал» — подумала Яньлинь, поджимая губы. Встав чуть с другой стороны, она смогла видеть выражение лица Цинь Су, и теперь с беспокойством смотрела на неё. Её лицо не выражало абсолютно ничего, не понятно, под чем она сейчас находилась. Внимание всех присутствующих поглотил кинжал, что отливал холодным блеском, вея сильнейшей жаждой убийства. Лань Сичэнь, увидев, что на полке находилось вовсе не то, что он представлял, словно вздохнул с облегчением: — Что это? — Это, — Цзинь Гуанъяо подошёл к стене и, взяв кинжал в руки, принялся крутить его между пальцев, — вещица необычайной редкости. Когда-то этот кинжал принадлежал одному наёмному убийце, и тот с его помощью умертвил несметное количество людей. Если внимательно вглядеться в его лезвие, то внутри можно заметить отражение, но не своё собственное. Иногда в кинжале показывается мужчина, иногда женщина, иногда старик. Все эти тени — духи тех, кто погиб от руки того убийцы. Его тёмная энергия слишком мощна, поэтому я скрыл кинжал за шторой с заклинаниями, надёжно запечатав. — Должно быть, что он… — Верно. Он принадлежал Вэнь Жоханю, — невозмутимо ответил Цзинь Гуанъяо, продолжая крутить кинжал в руках. С ним он вышел в середину комнаты, чтобы все присутствующие могли посмотреть. Цинь Су стояла подле Цзинь Гуанъяо. Лань Яньлинь вздрогнула от молниеносного отчаянного взгляда, брошенного на неё подругой. Внезапно Цинь Су протянула руку и выхватила оружие из рук мужа. Она задрожала всем телом, а лицо её исказилось неизмеримой болью и отчаянием. Все присутствующие словно замерли в оцепенении, не успев ничего сообразить. — А-Су? — Цзинь Гуанъяо успел только не понимающие просмотреть на жену, прежде чем лезвие кинжала с характерным звуком вошло в её тело по самую рукоять. — Нет! — Яньлинь потянулась к кинжалу в тот же момент, когда Цинь Су занесла его перед собой. — А-Су! — завопил Цзинь Гуанъяо. Оба бросились вперёд. Цзинь Гуанъяо подхватил обмякшее тело Цинь Су, опускаясь на пол. Яньлинь опустилась на колени, схватив руку подруги. Еще до конца не осознав, что произошло, Яньлинь дрожала всем телом, цепляясь за рукав Цинь Су. На лице все ещё стоял немой шок, как и за мгновение до смерти госпожи Цинь. Никто не ожидал подобного развития события: все ошарашенно замерли на месте. Цзинь Гуанъяо с широко распахнутыми глазами в глубочайшей скорби повторял имя жены, нежно поглаживая её лицо. По щекам его струился нескончаемый поток слёз. Лань Сичэнь заговорил первым, в глазах его читалось смятение и скорбь: — А-Яо, мадам Цзинь… прими мои соболезнования. Лань Сичэнь смотрел на Лань Яньлинь и хотел поднять её, но ноги будто не двигались — он стоял, борясь с нахлынувшим оцепенением. Цзинь Гуанъяо поднял на него взгляд: — Брат, да что же такое происходит?! Почему А-Су столь внезапно покончила с собой? И почему вы все собрались перед Благоуханным Дворцом и потребовали открыть мою сокровищницу? Есть что-то, о чём ты не поведал мне? — Цзэу-цзюнь, прошу вас объяснить, в чём дело. Мы все весьма озадачены, — подал холодный голос Цзян Чен. Собравшиеся наперебой вторили ему, и Лань Сичэню пришлось начать свой рассказ: — Недавно несколько учеников Ордена Гусу Лань отправились на ночную охоту. Когда они проходили деревню Мо, на них напал дух меча. Его затаённая злоба и жажда убийства достигали крайних пределов возможного. Ванцзи последовал направлению, указанному духом, и вскоре нашёл части расчлененного трупа. Собрав из вместе, мы поняли, что мертвецом оказался… наш старший брат. Все присутствующие, как в потайной комнате, так и за её пределами, одновременно загалдели. Лань Яньлинь не слушала ничего. Её глаза смотрели на совсем белоснежное лицо Цинь Су. Хотелось кричать, сил двигаться не было, все тело будто обмякло. Глаза начали болеть, но слезы все никак не шли, будто что-то мешало им литься бесконечным потоком. В ушах стоял бесконечный шум, девушка не обращала внимание на бранящуюся толпу, которая уже будто забыла об умершей. Цзинь Гуанъяо поднялся, аккуратно переложив мёртвое тело на колени сидящей Яньлинь. Та двумя руками обхватила плечи и голову, слегка покачиваясь от нервного напряжения. Обнимая ещё не остывшее тело девушки, что совсем недавно весело смеялось, Лань Яньлинь закрыла глаза, и первая слеза тут же скатилась по её щеке. Она прижималась к голове и волосам, не переставая плакать, проливая солёные слезы на заплетенные волосы Цинь Су. Вокруг поднялся ещё больший шум. Зазвенели мечи. Краем уха Яньлинь уловила разоблачение Вей Усяня и услышала всеобщее изумление и гнев, но разум её всецело был поглощен в воспоминания о подруге. Яркие картинки прошлого усиливали непрерывный поток слез, обе девушки будто растворились в этом сознании, более незамечаемые никем. Яньлинь подняла голову в тот момент, когда Вей Усянь выпрыгнул в окно. Все тут же переполошились, стараясь как можно быстрее выбежать из комнаты. Мечи всех присутствующих были обнажены, и они едва ли видели дальше своего носа, так что могли даже не заметить сидящую на полу Яньлинь. Однако госпожа Лань и не замечала, что все это время её от всех заклинателей отгораживал Лань Сичэнь, чтобы никто в приступе ярости случайно не полоснул мечом в ту сторону. Она сейчас не могла даже думать об этом, и сидела, прикрыв полные слез глаза. — А-Линь, — эхом пронёсся голос Сичэня. Девушка даже не открыла глаз. Через какое-то время все стихло. Оглянувшись, госпожа Лань поняла, что осталась в комнате одна — все остальные стремительно понеслись в погоню за Вей Усянем и Лань Ванцзи. Только сейчас Яньлинь поняла, как сильно она стискивала тело Цинь Су, прижимая его к себе. Ослабив хватку, она вновь заглянула в знакомое лицо и невесомо провела ладонью по щеке. — А-Су, — тихо, сквозь слезы сказала она в пустоту, — А-Су, что же это? Что произошло? А-Су! Цинь Су! Оставшись одна, ей больше не нужно было сдерживать тот крик души, что вырывался из неё. Она звала подругу все громче, завывая почти не своим голосом. Лань Яньлинь делала несколько вдохов за раз, пытаясь справиться с эмоциями. Руки её стали трястись от долгого напряжения. — А-Су, мне нужно было идти с тобой, — хриплым голосом пробормотала Яньлинь, смотря в одну точку, — Что же произошло? Я ведь так давно тебя не видела, Цинь Су. Иногда из горла непроизвольно вырывались хриплые звуки, девушка буквально начала захлебываться в своих слезах. Губы распухли и судорожно дергались, глаза стали почти красными. Просидев в совершенном забытьи ещё какое-то время, слезы стали постепенно высыхать, а сама Яньлинь продолжала обнимать остывающее тело, почти не шевелясь. Через какое-то время в комнату вновь забежали. Лань Сичэнь в мгновение оказался рядом с Яньлинь, вытирая остатки слез с её щёк. Он тормошил жену за плечи, постоянно успокаивая, и аккуратно расцеплял кольцо из рук вокруг Цинь Су. Рядом опустился Цзинь Гуанъяо, с жалостью смотревший на это действие. По нему было видно, что он и сам теперь едва сдерживается от слез. Тело Яньлинь оказалось абсолютно обессиленным. Она не хотела двигаться, её ослабевший разум лишь смутно понимал, что происходит. — А-Линь, поднимайся, А-Линь, давай я тебя понесу, А-Линь, А-Линь, Лань Мейлин, — голос Сичэня то стихал, то звучал громче, но все с одной же нежной и беспокойной интонацией. Наконец подняв жену, которая едва стояла на ногах, он сказал ещё пару соболезнований Цзинь Гуанъяо и попрощался с ним. На выходе из Благоуханного дворца Лань Сичэнь достал свой меч, взял Яньлинь на руки и воспарил в воздухе. Не решившись на долгий перелёт, он вернулся в предоставленные им покои. Ночь была страшной. Всюду бродили толпы заклинателей, которые не могли уснуть из-за сильнейшего потрясения. Старейшина Илин только что был здесь? Ханьгуан-цзюнь не оставил его, даже узнав правду? Наверняка он под действием заклинания! Бедняжка Цинь Су убила себя кинжалом Вень Жоханя, хотя совсем недавно была цветущей, словно распустившийся пион? Цзинь Лин смог ранить Вей Усяня? Значит он далеко не убежит. Лань Яньлинь из-за смерти подруги упала без сознания? В этот раз Совет явно не удался. Будто ощущая настроение живущих на земле, следующее утро началось с проливного дождя. На улицу мало кто выходил, так как уже к двенадцати часам повсюду были лужи, с которыми не справлялись даже водные каналы. Лань Яньлинь сидела в покоях возле окна, ничего не выражающим взглядом наблюдая за действием природы. Так быстро. Так быстро стало совершенно пусто, хотя всего сутки назад она была лишь в предвкушении встречи. Цинь Су было плохо. Но что произошло? Яньлинь закрыла глаза, задумавшись. Вей Усянь знает. Он видел, что произошло. Теперь он, очевидно, где-нибудь скрывается. «Но ведь у него рана. Скорее всего, Ванцзи отвёл его в Юньшень» — размышляла госпожа Лань. Сзади очень тихо подошёл Лань Сичэнь и почти невесомо погладил Яньлинь по спине. — Лань Мейлин, — позвал он жену, усаживаясь рядом и заглядывая в бесстрастное лицо, — мне жаль, что так произошло. Нам лучше вернуться в Облачные Глубины. Лань Яньлинь ничего не ответила. Вдохнув поглубже, Сичэнь начал снова: — Никто не мог этого предугадать. Но я вижу, как тебе тяжело, и очень хочу помочь. Что мне для тебя сделать? Девушка уже было хотела что-то сказать, но слова застряли в горле. Не хотелось произносить ни звука. И всё же муж Яньлинь сейчас выглядел очень обеспокоенным и печальным. — Мне нужно поговорить с господином Веем, Лань Хуань. Это все не просто так произошло, я видела Цинь Су, полную радости. — Мы найдём его, Лань Мейлин, я обещаю. Навряд ли он далеко пойдёт, — обнадеживающе ответил Сичэнь, поглаживая Яньлинь по длинным волосам. — Ты, должно быть, чувствуешь себя ужасно, — вдруг снова произнесла девушка после долгой паузы, обдумав, — в том месте, которое указал Ванцзи, предмета не оказалось. Ляньфан-цзунь не сердится на тебя за вторжение? — Я., — Лань Сичэнь задумался: его и правда сильно тревожила эта ситуация, — Я думаю, он не сможет забыть этого, но не станет показывать, что его это задевает. — Тогда, кому ты теперь веришь? — медленно задала вопрос Лань Яньлинь, наконец переведя взгляд на мужа. — А-Линь, — так же медленно, долго раздумывая, отвечал Сичэнь, — Я не могу не верить А-Яо. Я хорошо его знаю. Ванцзи верит Вей Усяню, потому что знает его. Но я не могу постоянно подозревать А-Яо только из-за их доводов. Я никогда бы не подумал, что Ванцзи сможет в открытую перейти к тому, кого считают одним из главных последователей тёмного пути. Но… я смогу его понять. Для меня важнее сейчас…как думаешь ты? Яньлинь долго смотрела в глаза напротив, полные бесконечной любви и внимания, и думала. — Я буду там, где ты, — тихо ответила она, а после отвела взгляд обратно в окно. Она не верила Цзинь Гуанъяо. Но она видела его слезы. Если это была не игра, значит он не причастен к её смерти. «Но только Вей Усянь знает, что там произошло» — заключила Лань Яньлинь.