Мам, ты что, лесбиянка?/Mom, are you a lesbian ?

      В 7 часов вечера в пятницу Кэссиди и Кэролайн под присмотром Кары резали перец и помидоры, а их мама читала Книгу, сидя рядом с ними на одном из табуретов. Она продолжала бросать предупреждающие взгляды на своих дочерей и вздыхала каждый раз, когда крошечный кусочек еды подходил слишком близко к ее драгоценной Книге. Но Кэролайн не была дурой, даже если ее мама казалась раздраженной, Кэролайн знала, что втайне ей нравилось работать рядом со своими дочерьми (даже когда эти дочери готовили с очень грязными ингредиентами, такими как томатный соус.)       Кэролайн видела, что она нервничает. Конечно, ее мать не показывала своей нервозности, как любой другой человек, например, ходила взад-вперед или грызла ногти (что Кэролайн находила отвратительной привычкой), она просто продолжала незаметно играть со своим ожерельем. Это невинное движение сказало Кэролайн все, что ей нужно было знать: ее мама очень хотела провести вечер с некой Андреа Сакс. Хотя Кэролайн считала, что ведет себя глупо, она, конечно, не упомянула об этом, как и о том, что ее мама пользовалась большим количеством духов, чем обычно.       «Ну что ж, мисс Пристли, я думаю, все готово. Тесто в порядке, и все, что остается, — это украсить его. Если вам больше ничего не нужно, я пойду домой». — объявила Кара, ополаскивая руки. Кэролайн была уверена, что ее мама не слышала ни слова из этого. — Спасибо, Кара! Хороших тебе выходных! Я съем кусочек за тебя, — сказала Кэролайн.       Кара, улыбаясь, бесшумно выскользнула из кухни и вернулась в свой теплый дом, а Миранда даже не подняла головы от работы. Кэролайн хотела бросить в нее кусочек перца, но подумала о своем все еще отсутствующем Nintendo Ds и быстро передумала.       — В какое время, по словам Андреа, она будет здесь?» — спросила их мама, все еще не поднимая глаз от своей работы, но ее правая рука снова была на ожерелье.       «Я сказала ей прийти около 7», — ответила Кэролайн с томатным соусом на щеке.       Ее мама щелкнула запястьем, чтобы проверить часы. ” Ну, она опаздывает, уже находясь у меня на службе, она не могла… " Звонок в дверь прервал ее.       «Я открою», — крикнула Кэссиди уже из кухни.       Кэролайн была уверена, что мамино ожерелье вот-вот порвется. Она уже могла видеть мириады белых жемчужин, рассыпающихся по безукоризненно чистому кухонному полу.       Но как раз вовремя, чтобы предотвратить жемчужный водопад, Энди вошла на кухню с сияющей Кэссиди. Ее щеки покраснели от холода, дыхание было немного прерывистым, а волосы растрепались на ветру, но глаза были яркими и искрящимися. Мать Кэролайн потеряла дар речи. Вместо того чтобы играть со своим драгоценным ожерельем, она теперь прижимала Книгу к груди, как щит, не сводя глаз с лица Энди. Кэролайн заметила, что кончики ее пальцев немного побелели, и ей почти стало жаль бедную зажатую в руке Книгу.       «Привет! Извините, я немного опоздала, я пришла прямо с работы. Я опаздывала с одной из своих статей, и у меня не было времени пойти домой и переодеться. Так что, я надеюсь, ты не возражаешь против кроссовок.» Андреа сделала легкий жест в сторону своей обуви. Это были старые черные конверсы. Взгляд Миранды упал на туфли Андреа, и одна из ее бровей изогнулась, но Кэролайн с удовольствием отметила, что обычные поджатые губы отсутствовали.       «Что ж, у нас не будет другого выбора, кроме как согласиться, Андреа». К матери вернулось привычные выражение лица и голос.       «Ну что ж, тебе повезло, если бы вы пригласили меня вчера, это была бы не моя старая пара конверсов, которые украсили бы твой мраморный пол, а мои совершенно новые Док Мартенс». — сказала Энди с легким смешком. Мать Кэролайн просто закатила глаза, но это явно был игривый озорной жест.       — Ну, мне нравятся твои туфли, Энди! Они очень милые.       «Спасибо тебе, малыш». Энди ущипнула Кэролайн за щеку. Стивен тоже так делал, но Кэролайн всегда ненавидела это, что не скажешь об Андреа. Большая разница между Андреа и Стивеном заключалась в том, что Андреа, казалось, действительно заботилась о ней и ее сестре, поэтому щипание за щеки и взъерошивание волос действительно приветствовалось.       Кэролайн краем глаза заметила, что ее мама, наконец, ослабила хватку на Книге и пыталась положить ее обратно на прилавок, но, слишком сосредоточенная на прекрасной сцене, развернувшейся перед ней, она промахнулась, и Книга с громким шумом упала на пол. Все взгляды обратились к ней. Кэролайн впервые заметила маленькие красные пятна на щеках своей мамы, и к тому времени, когда она заметила множество бумаг, которые летали повсюду, Андреа уже стояла на коленях рядом с матерью.       «Ой, позволь мне помочь тебе, Миранда». Мама Кэролайн собирала бумаги, которые покрывали кухонный пол так быстро, как только могла. Она изо всех сил старалась не смотреть на молодую женщину, которая стояла прямо перед ней. Стоя на коленях, Кэролайн заметила, что они были на одном уровне. Если бы ее мама подняла глаза от пола, она бы упала прямо в большие шоколадные глаза. И именно это произошло, когда пальцы Андреа слегка коснулись тыльной стороны руки Миранды. У Кэролайн перехватило дыхание, когда две женщины встретились взглядами, их руки все еще соприкасались. Обе их щеки порозовели, и Андреа мягко улыбалась, в то время как их мать выглядела просто удивленной.       Кэролайн обменялась понимающим взглядом со своей сестрой.       Звук духовки остановил момент, и их мама элегантно встала с бумагами и Книгой в руках. Она откашлялась. — Похоже, твоя неуклюжесть заразительна, Андреа.» И снова она старалась не смотреть на Андреа. — Девочки, позаботьтесь об Андреа минутку, я скоро вернусь.» Она вышла из комнаты так быстро, как только смогла, на каблуках высотой пять дюймов, ее щеки все еще были розовыми. Кэролайн закатила глаза, удивленная поведением матери. -—       Они были заняты приготовлением пиццы в течение пятнадцати минут, когда Андреа взглянула на часы, вероятно, в шестой раз. «Куда делась ваша мама? Прошло много времени с тех пор, как она ушла.» Андреа нервничала.       «Утопилась в ледяной воде…» — пробормотала Кэссиди, добавляя еще один кусок пеперони к своей уже хорошо начиненной пицце. Кэролайн хихикнула; Андреа подняла брови.       — Заканчивает книгу. — Кэролайн пожала плечами. — Она скоро вернется, не волнуйся, — Она подмигнула Энди.       «О, я не волнуюсь, почему ты так думаешь?» Энди запнулась. Ее было так легко вывести из равновесия, что Кэролайн было очень весело. «Просто наша пицца готова, и вы, должно быть, голодны». Андреа неуверенно закончила.       «Ну что ж, тебе также следует приготовить мамину пиццу, чтобы мы могли поесть раньше». — сказала Кэссиди со злобной улыбкой. Кэролайн заметила, что ее сестре было так же весело, как и ей.       «Готовить пиццу для вашей мамы? Но я не знаю, что ей нравится. Я даже не знала, что она ест пиццу до сегодняшнего вечера.» В голосе Андреа звучала паника.       — Удиви ее, — сказала Кэролайн, потом посмотрела на пиццу Энди и чуть не передумала. «Ну, может быть, не такой же пиццей, которую ты приготовила для себя». Кэролайн скорчила гримасу.       Андреа показала ей язык. «Ветчина, анчоусы и ананас — лучшее сочетание, большое вам спасибо».       «Если ты так говоришь. Но все же тебе следует придерживаться чего-то более традиционного для нашей дорогой мамы».       «Традиционное, верно…» Андреа была очень сосредоточена на выборе различных ингредиентов. Она так старательно готовила пиццу, что Кэролайн наконец поняла выражение «сделано с любовью». Через несколько минут Андреа наконец оторвала взгляд от своего произведения искусства. «Как ты думаешь, ей понравится?» — с надеждой спросила Андреа.       Кэролайн и Кэссиди просто улыбнулись ей. -—       К тому времени, когда их мама вернулась на кухню, они вынимали хрустящую пиццу из духовки. Она разговаривала по телефону и не выглядела довольной. «Мне все равно, сколько раз вам придется переписывать ее; статья просто пресная и скучная. Нет, я не хочу слышать никаких твоих объяснений.» Она замолчала, рассеянно запустив руку в волосы Кэссиди. — Нет, у меня нет времени на этого Максвелла. Я ужинаю со своей семьей». Андреа громко вдохнула, услышав слова «моя семья». Интересно, подумала Кэролайн. Ее мама, казалось, не понимала, что она только что сказала. — Я хочу, чтобы завтра статья была в моем почтовом ящике. — Она повесила трубку, не попрощавшись.       Она села на свое обычное место, и Кэролайн протянула ей пиццу с моцареллой ди буффала, помидорами черри и рукколой, которую приготовила для нее Энди. — Спасибо, Боббси. Это выглядит восхитительно.» Она улыбнулась дочерям. «Я не знала, что вы знаете, что я люблю моцареллу ди буффала в пицце.»       — Мы не знали, — ответила Кэссиди, хватая свою пиццу. — Андреа сделала это. — Их мама на секунду удивилась, а затем повернулась к Андреа. — Что ж, спасибо, Андреа. Это правда, что ты всегда знала, что мне нравится.» Их мама буквально замурлыкала и бросила долгий взгляд на Андреа, и Кэролайн захотелось исчезнуть. Ее влюбленная мама-это одно, но ее мама открыто флиртует перед ней? Об этом не могло быть и речи.       К счастью для Кэролайн. Взгляд ее мамы упал на пиццу Андреа, и она больше не казалась такой голодной. «Андреа, что, черт возьми, ты ешь? Это анчоусы с ананасом?» Она выглядела испуганной.       «Миранда, ты не можешь судить о чем-то, не попробовав это сначала». — сказала Андреа, кончики ее ушей слегка порозовели.       «Да, действительно Андреа». Их мама растягивала слова и снова позволила своим глазам блуждать по фигуре Энди. Ее мама задержала взгляд на груди Энди? Забудем об исчезновении, Кэролайн хотела умереть.       «Эта пицца такая вкусная.» — воскликнула Кэссиди между двумя укусами, совершенно не обращая внимания на то, что происходило перед ней. Кэролайн ей завидовала.       Мама Кэролайн оставила извивающуюся Энди в покое. «Кэссиди! На этом ломтике слишком много пеперони! — предостерегла их мама, полиция новой пиццы. — Я много раз говорила тебе, что есть слишком много мяса вредно для тебя, — Андреа фыркнула. — «Сказала женщина, которая ест бифштекс три раза в неделю.»       В комнате воцарилась тишина, и все уставились на Энди. Кэролайн увидела момент, когда она поняла, что сказала, потому что перестала жевать пиццу и ее глаза значительно расширились. Мать Кэролайн посмотрела на нее со шокированным выражением, но затем ее лицо смягчилось, и она рассмеялась, но это был не ее фальшивый светский смех, это был настоящий смех, который громко и красиво разнесся по комнате. Она выглядела счастливой и свободной, и Кэролайн надеялась, что Андреа останется в их жизни навсегда только для того, чтобы заставить ее маму так смеяться.       Она тихо перестала смеяться и улыбнулась Андреа, ее глаза сверкали: «Что мы собираемся с тобой делать, Андреа?» Она сунула в рот помидор черри.       Остаток ужина прошел спокойно. Их мама не доела пиццу, но съела каждый кусочек моцареллы. Кэролайн и Кэссиди вели большую часть разговора, их мама и Энди были слишком заняты, украдкой поглядывая друг на друга, когда другая не смотрела. Кэролайн заметила, что блеск счастья ни на мгновение не покинул глаз ее матери. Это был лучший ужин в их жизни. ---       Их мама и Энди стояли перед дверью, а Кэролайн и Кэссиди следили за ними за кухонной дверью.       «Большое спасибо за то, что пригласили меня. Я отлично провела время, Миранда». — сказала Андреа, надевая пальто.       «Было приятно, что ты с нами», — застенчиво ответила Миранда. «Похоже, ты действительно нравишься девочкам».       «Они мне тоже нравятся, они замечательные дети». Андреа ответила. Кэролайн просияла со своего шпионского места.       Их мама, казалось, на мгновение заколебалась, прежде чем заговорить. «Я думаю, они были бы очень рады снова пригласить тебя на ужин». Она говорила так тихо, что Кэролайн почти не слышала ее.       «Я также буду очень рада поужинать с твоими девочками и тобой». Кэролайн увидела, как рука Энди согнулась рядом с рукой ее матери, но она не взяла ее.       «Это было бы приемлемо», — прошептала Миранда. Ее маме действительно нужно было говорить громче; ее молчание ставило под угрозу их шпионскую миссию.       Андреа медленно наклонилась вперед, и Кэролайн схватила сестру за руку. Она услышала, как Кэссиди прошептала: «Если они поцелуются, я буду травмирована на всю жизнь». Но, к счастью для Кэссиди, Андреа просто нежно поцеловала мать в пылающую щеку.       «До свидания, Миранда. Спи спокойно.» Она практически выбежала из дома. Их мама очень долго смотрела, открыв рот, на закрытую дверь.