Мой нежный цветок

В кабинете профессора Макгонагалл было холодно. Офелия сидела на своём обычном месте, на второй парте ближе к правой стене. Но это был уже не урок. Из людей здесь были только сама профессор, Снейп, Дамблдор и близнецы. Никто так и не заговорил друг с другом со вчерашнего дня. Уизли о чём-то бесспокойно перешёптывались, Олдридж же нервно дёргала ногой и хрустела пальцами, смотря вниз. Поднять голову было стыдно. Преподаватели и директор тоже о чём-то говорили. Ну, о чём, было известно. О слизеринке. Все находились в ожидании. В ожидании Лоретт Дюбуа. Она ещё вчера сразу же среагировала. Конечно, нелучшим образом. Но её всё-таки попросили приехать только сегодня. Вчера Фел и так устала от таких перемен. В коридоре послышались гулкие стуки каблуков. "О Боже, ну, нет!"- пронеслось в голове слизеринки. -Ах ты ж, petite pute! В класс влетела высокая светловолосая женщина лет тридцати пяти. Её лицо было красным от гнева. Через секунду она оказалась рядом с дочерью и схватила её за волосы, резко потянув за них и заставляя девушку смотреть ей в глаза. -Ай! Qu'est-ce que tu branles!? На самом деле Офелия не разговаривала по-французски, но для общения с матерью ей пришлось выучить пару фраз по типу "Что ты творишь!?" или "Какого чёрта!?" На этом весь лексикон примерно и заканчивался. Этот странный язык никогда ей не давался. По щекам ученицы потекли слёзы. Лоретт резко отпустила дочь. -Это вот эти два connards сделали? Дюбуа выглядела очень хорошо. Синие скинни-джинсы облегали её красивые бёдра. Белоснежная, заправленная в штаны рубашка была прикрыта коротким пиджаком. Да и лицо было красивым. Но не сейчас. Не сейчас, когда она была вся красная от злости. Близнецы испуганно на неё посмотрели. На самом деле, хотелось кинуться к Фел и пожалеть её, обнять, но дорогу закрывала эта горгона. От одного её злобного взгляда таких же, как и у Олдридж, серых глаз можно было замереть, застыть, превратиться в камень. -Прошу вас, Лоретт, проявить спокойствие и не наносить вашей дочери физического вреда. Нас всех эта ситуация ставит в тупик. Сохраняя спокойствие, сказал директор. Его слова как будто ещё сильнее разозлили её, но всё-таки она больше не трогала своего ребёнка. -Я не дам согласие на avortement! Эм, нуу. А-а-аборт. Так же это называется? Проорала мать, злобно тыкнув пальцем в сторону дочери. Слизеринка вскочила со стула. -А мне с этим жить, значит! Хорошо, раз ты мне не даёшь избавиться от него сейчас, то я избавлюсь от ребёнка потом. И возможно, не самым гуманным способом. И мне похрен, посадят меня или нет! Сквозь слёзы прокричала Офелия, встав напротив матери. Она даже не думала, что именно говорит. Пусть мать её будет считать убийцей. Она же так этого боялась. Слизеринка ещё вчера сломалась изнутри. Вспомнить прежнюю себя ей будет трудно... -La fermer! В щёку девочки прилетела сильная, ледяная пощёчина. Из нижней губы хлынула кровь, а кожа в зоне удара побагровела на несколько тонов. Девушка посмотрела на ладонь. С лица капали красные капли. -Я тебя ненавижу! Олдридж со всей силы толкнула мать, и та влетела в стол. Их отношения никогда нельзя было назвать тёплыми. Лоретт всегда было наплевать на своё чадо. Да и Офелии тоже было абсолютно наплевать на неё. Когда Дюбуа оказалась на столе, Фел заняла удобное место на её коленях, ударяя кулаками по этому чёртовому лицу своей тупой мамки. Фред сразу же подскочил, подбежав к подруге и начав стягивать с её же матери. Картина была ужасна. Макгонагалл вся побледнела, Дамблдор сохранял спокойствие. Снейп и Джордж подбежали к Лоретт, проверяя всё ли хорошо. Слизеринка тянула ноги пытаясь ударить ими родителя, но старший близнец оттаскивал её всё дальше и дальше от матери. -Всё, всё, успокойся. Всё хорошо... Прошептал Фредерик. Девушка перестала сопротивляться, а затем, осознав содеянное, заревела и уткнулась в тёплую грудь друга, обхватив его тело руками. Он же неловко приобнял её, положив ладонь на взлохмаченный от драки затылок змеи. С Лоретт, слава богу, ничего критичного не случилось. Один фингал, красный нос и разбитая губа. Хотя бы зубы на месте. Офелии уже казалось, что она сходит с ума. Как можно было докатиться до избиения мамы? -Я больше не хочу тебя видеть... Проговорила Фел матери, отрываясь от парня. Та еле-еле поднялась со стола и направилась к двери. -Au revoir. Наверно, приятно было принимать сразу два во все свои trous, pute! Сама как-то выкарабкивайся из этого merde. Sans moi! Лоретт гневно вышла из кабинета. Макгонагалл выбежала за ней. Мирно обсудить ничего не получилось. Придётся профессору самой всё решать. Но одно было ясно: аборт сделать нельзя. Нет разрешения. Фред вдруг снова притянул подругу и уткнулся ей в в плечо, слегка сгорбившись. Они слегка соприкоснулись ушами, отчего оба вздрогнули. -Я тебя люблю... Едва слышно прошептал Фред, немного отстраняясь от девушки. Он смотрел в её серые глаза. Она как будто была не здесь. Не с ним. Но его слова она слышала прекрасно. "За что?" Он провёл пальцем по её окровавленной губе, стирая красные капли, а затем потянул лицо вперёд. Фел коссо посмотрела на Снейпа и Дамблдора и слегка отодвинула парня от себя. -Не здесь и не сейчас... Джордж же стоял в стороне, просто наблюдая за всей этой картиной. "Ну, если Фред счастлив, то и я счастлив. Всё же относительно хорошо. Ну, не считая беременность Фел. Мы все справимся. Вместе." Последние слова как-то грустно прозвучали в его сознании. Директор разрешил идти. Сегодняшнего зрелища всем хватило. Все трое молча вышли из кабинета. В пустом коридоре Фред наконец-то смог поцеловать подругу. Но подругу ли? Трудный вопрос. Младший близнец тоже не остался без поцелуя. Вкус крови иногда такой волшебный. Металический, кисловатый. В последнее время старший Уизли стал слишком много думать: "Почему я её люблю? Может потому, что она всё-таки такая же чокнутая, как и мы? Отличница она или нет. Она не была какой-то обычной. Я не имею в виду, что она не такая как все. Вроде такая же. Но всё-таки... Душа к ней лежит..." У Офелии уже совсем не было сил. Устала. Конечно, она только что подралась с матерью. Со своим, как должно быть, самым близким человеком. Близнецы проводили её до гостиной. Им предстояло о многом поговорить. Но не здесь и не сейчас. Потом. Когда всем будет легче. Когда все воскреснут. В душе. Все поднимутся из своих чёртовых ям. Все поймут, все поддержат. Когда наконец-то будут все.