Серый, волк и птица

Олег едва сдержал зевок, сжимая руль автомобиля. Сбоку от него на пассажирском сидении подпевал песням из радио Серёжа, мотая головой в такт. У него было прекрасное настроение, и он вытащил Волкова из кровати с самого утра, чтобы отправиться готовиться к новогодним праздникам. Им ещё предстояло выбрать подарки для Птицы, который сейчас спал где-то в глубине сознания Разумовского. Серёжа, который не хотел портить сюрприз Ворону, тоже сделал что-то, чтобы тот не проснулся слишком быстро. Вообще, за эти несколько месяцев, что прошли после того, как они решили «попробовать» функционировать вместе, эти двое научились слишком хорошо пользоваться своей связью. У Серёжи были грандиозные планы на новый год. Он хотел провести этот праздник с размахом, при этом только для них троих. Самая красивая ёлка уже была присмотрена, кучу мишуры и украшений Разумовский купил ещё раньше, но это не мешало ему каждый раз возвращаться домой с новыми, стоило им выйти в магазин. Просто потому что: «Ну посмотрите, какой красивый шарик! Золотой — как раз под цвет твоих глаз, Ворон!» Вот и сейчас самой большой задачей были подарки, которые по традиции должны быть сюрпризами! Птица долго ворчал, но всё же согласился некоторое время поспать там, где его разбудит лишь Серёжа, если специально позовет. Потом планировалось сделать обратный обмен — несмотря на ворчание, Птица тоже хотел что-то найти для Серёжи и Олега. Под музыку они доехали до торгового центра. Олегу пришлось ускорить шаг, чтобы успевать за чуть ли не бегущим Серёжей, который собирался осмотреть всё и вся в поисках подходящего подарка. Разумовский с удовольствием осматривал всё, что предлагали, иногда лишь Волков останавливал его от того, чтобы просто скупить всё и сразу. Поход по магазинам — дело долгое, особенно если это новогодняя традиция. Если бы Олег не потянул Серёжу в сторону небольшого кафе, тот бы даже не вспомнил, что им надо перекусить. Впрочем, быстро справившись с едой, рыжий с новыми силами устремился в яркие ряды всяких разностей. Время в подобных местах отследить невозможно — без окон с ярким искусственным светом кажется, что ещё день, но вот часы на телефоне показали, что вообще-то уже вечер, а значит, им стоит закругляться. Если Серёжу обычно выматывала необходимость публичных выступлений, то сейчас он был полон энергии, что не скажешь о Волкове. Он давно не праздновал особо Новый год, и не сказать, что они хоть когда-то праздновали его нормально вместе, и, хотя он тоже был отчасти воодушевлён по этому поводу, а Серёжа, в которого вселился заяц из рекламы батареек энерджайзер, умилял, всё-таки Волков чувствовал себя уставшим — много шума, много толпы и толкотни, куча пёстрых и разношёрстных украшений, и огромный торговый центр, который им нужно было обойти. Освободились они уже ближе к семи вечера. Пришли они сюда едва ТЦ открылся, так что было хоть немного, но светло, сейчас же вовсе темень. Волков докатил тележку с бесконечной вереницей покупок и принялся запихивать их в багажник. Серёжа, весело рассмеявшись над его ворчанием, залез в машину на своё место и включил музыку. Олег, пока продолжал разбираться с пакетами, слышал громкие рождественские трели, кто-то на английском пел что-то про новую историю, возникшую, когда зажглась самая важная звезда, представил, как Серый сейчас вновь мотает головой под это, и больше ворчать не получалось. Он закончил упаковывать багаж, захлопнул крышку и устало потянулся прежде, чем обойти машину и сесть на водительское сидение. Что-то было не так. Играла громкая музыка. Серёжа подпевал, едва ворочая языком. Даже не так, он бормотал что-то, обеспокоенно, едва взмахивал руками и чуть ли не засыпал, вопреки его сегодняшней активности. Олег обернулся на него и едва успел поймать руку, которая появилась откуда-то со стороны задних пассажирских сидений. Руку-то он поймал, вот только шприц, плотно сжатый в ней, уже был воткнут ему в районе шеи — явно движение выверенное, зараза — и какое-то вещество уже распространялось у него по крови. По инерции Волков ещё посопротивлялся какое-то время прежде, чем потерять сознание. Серёжа медленно открывал глаза. В голове стоял туман, даже думать было тяжело. По глазам резануло светом, заставив тихо застонать и зажмуриться. Попытка двинуть рукой оказалась неудачной — запястья отозвались болью. Лишь позже до одурманенного мозга дошло, что руки стянуты верёвкой. Когда глаза привыкли к яркой лампе без абажура под потолком, Разумовский окинул взглядом место, где он оказался: то ли заброшка, то ли подвал. Шума улиц, привычного для второй столицы, слышно не было. Становилось все более страшно — кто и зачем на него напал и с какой целью притащил сюда. Ребра отозвались фантомной болью при воспоминании о прошлом похищении. Было непонятно где Олег и в порядке ли он. Птица спал, и дозваться его Серёжа почему-то не мог. Олег тяжело дышал, выходя из бессознательного состояния. Лопатками он ощущал шероховатую каменную стену, голова шла кругом, словно по ней кувалдой ударили, но нет, боль в шее напоминала, каким таким способом он попал в эту крайне нехорошую ситуацию. Олег медленно открыл глаза, борясь с тошнотой. Он находился в более тёмной части помещения, явно бывшего каким-то то ли подвалом, то ли, возможно, каким-то помещением фабрики, слишком уж большим было. Но освещено слабовато, больше в другой части комнаты — лампочка достаточно яркая, но не слишком подходящая для таких больших помещений. Остальных или не было, или их предпочли не включать. Зато почти под той лампой нашёлся Серёжа, слабо шевелившийся, но раз шевелился — значит, живой. Главное, чтобы ещё и здоровым был. Насколько это вообще возможно. Мысли были мутные, конечности едва слушались. Связали хорошо, сразу видно — опыт. Как и тогда с точным уколом. Чёрт подери, кому вообще понадобилось их похищать? Хреновый из Олега телохранитель. Он зашипел сквозь плотно сжатые зубы. Тихо выдохнул и позвал Серёжу, который был на видимом отдалении от него — они были не лёгкими, ладно, Разумовский — был, но Волков — нет, а кто-то явно специально оттащил их подальше друг от друга. И всё-таки Олег был ближе к явно запертой двери. И всё же… Его бы не стали недооценивать. Пока Волков склонялся, что нападавший был один, и ему было просто в лом отнести его тушку подальше. — Серый, ты меня слышишь? Сережа радостно встрепенулся: — Олежа! А потом забеспокоился: — Олежа, ты как?! — Нормально, насколько это возможно в подобной ситуации, — Олег говорил спокойно, стараясь успокоить Разумовского. — Ты как? Тоже накачали? Раны есть? Сережа слегка пошевелился, но боли не было, поэтому он помотал головой: — Ран нет, только в голове туман… — Не двигайся лишний раз, — посоветовал Волков. — Понятия не имею, чем нас накачали, но голова болит зверски. Я вытащу нас отсюда, — пообещал он. Сделал усилие, чтобы приподняться, облокотился на стену, полностью переводя вес на неё, поднялся, пользуясь этой опорой. Сделал шаг, пошатнулся, но удержал равновесие. Захотелось выблевать свои внутренности. — Я бы на твоём месте этого не делал, — раздался мужской голос. В неосвещённом проёме открывшейся двери возникла худощавая мужская фигура. Зажглось и другое освещение, свет резанул по глазам, заставляя зажмуриться всего на секунду Светловолосый парень лет двадцати-двадцати пяти вошёл в помещение, держа Олега на мушке пистолета. — Не нервничайте так сильно, я не хочу вам вредить. — Ты похитил нас, — сухо напомнил ему Волков. Первичное желание рвануть и врезаться прямо в похитителя исчезло, как только он обнаружил благодаря появившемуся свету, что этот мудак вооружен. Нужно было выждать время. Если его пристрелят, кто Серёжу вытаскивать будет? Птица? Тот спит, усыплённый Разумовским, и тот утверждал, что тот не проснётся, пока он не скажет. Сможет ли Серёжа в таком состоянии позвать Ворона из глубин собственного сознания? — Накачал наркотиками и похитил. — О, — выдал похититель. — Не беспокойтесь, это не было наркотиками. Всего лишь определённым образом смешанные и разведённый галлюциногенный сбор, чтобы убрать как раз-таки этот эффект, смешанный со снотворным. Почти никаких последствий для организма. Я ведь помочь вам хочу, а не угробить здоровье. — Помочь? — подал голос Серёжа. Ему этот тип не понравился сразу, а уж то, что он угрожал оружием Олегу… Но нарываться Разумовский не хотел, поэтому решил сначала все выяснить, попытался договориться миром. — Да-да, — произнёс блондин, повернув голову в сторону Серёжи. Был бы он ближе, Волков бы попытался воспользоваться его отвлечением и вырвать пистолет, но пока оставалось лишь стоять и пытаться не упасть из-за головокружения. — Помочь. Вас, конечно, могут напугать мои методы, похищение, усыпление, верёвки, пистолет и всё такое, но… — он усмехнулся. — Люди не всегда здраво реагируют на предложение помочь им избавиться от паразитов, которые пользуются… — он с отвращением скривился. — Их телами, душами. Всем. Многие даже понятия не имеют… Но это же не значит, что я могу пройти мимо. Я это учёл, не люблю, когда ты со всей душой, а тебе мешаются, — блондин потёр щёку рядом с фингалом, расплывшимся под его глазом. — Неплохой удар, кстати. У Олега холодным потом по спине пробежало нехорошее предчувствие — не из-за фразы про удар, а из-за всего, что было до этого. У Волкова была одна догадка, к чему тот ведёт, и это ему катастрофически не нравилось. Сережа, всё ещё иногда пытавшийся дозваться Ворона, замер, чувствуя, как ужас холодной волной пронёсся по телу. Он не верил, что этот псих ошибся, он практически знал о чём, а точнее о ком он говорит. — Я не понимаю, о чём вы, — все же ответил он, взяв себя в руки. — Ну, ничего удивительного, — блондин улыбнулся. — Многие люди игнорируют проблему или не замечают её, пока не становится слишком поздно. Вокруг так много мерзости, вокруг вас обоих. Даже интересно, кто источник, и почему вы не обнаружили проявлений тёмной силы. Неужели у вас не происходило ничего странного в жизни? — Кроме усыпившего галлюциногенными травами и похитившего нас человека? — Волков сжал челюсть. — Нет. Слушай, я не хочу тебя злить или провоцировать, но ты ошибся. Если ты хочешь помочь, то просто опусти пистолет и отпусти нас. Тот цокнул. Подошёл к Олегу. Близко, недостаточно, чтобы провернуть приём по отбиранию оружия, но достаточно, чтобы Волков мог увидеть его серые глаза, неестественные, словно чуть светящиеся изнутри. Линзы? В их жизни вряд ли можно надеяться на это. Блондин втянул воздух с отчётливым звуком. — От тебя тоже пахнет тьмой, слишком сильно, чтобы ты не был источником, но ты им не являешься. Мерзость не в тебе, — он задумчиво прикусил губу, насмешливо глядя на следящего за каждым его движением Волковым. — Ты бы сел, голова, наверное, должна болеть и кружиться. К стене, — вдруг жёстко сказал он. — К дальней, и без глупостей. Я, конечно, помочь хочу, но если вы будете сопротивляться, то выбор у меня небольшой. Избавиться от этой твари всё-таки нужно. — О какой твари вы говорите? — постарался отвлечь от Олега этого странного человека Серёжа. — Тени, демонические твари, сущности, пришедшие из другого плана бытия, — он по-прежнему продолжал целиться в Волкова. — Не важно, что именно сидит в тебе, оно отравляет твою душу, пользуется телом. Отвратительно, — похититель скривился, чуть переместился по комнате, не сильно отходя от Олега. Посмотрел на Волкова. — Тебя не учили, что в подобных ситуациях следует слушаться? — Это все бред и сказки! — «возмутился» Серёжа. Его нервировало то, что этот «спаситель» не отходил от Волкова. Блондин резко перевёл пистолет на Разумовского. Взгляд с дёрнувшегося Волкова не убрал. — Выстрелить успею. Руки у тебя, конечно, связанные, но мне всё равно нужно перестраховаться. Иди к стенке. Надо было вам ещё и ноги связать. Олегу ничего не оставалось, как отойти. Рисковать, когда тот угрожает Серёже, он не мог. Ему оставалось лишь беспомощно следить, как их похититель подходит к Серёже ближе. — Сказки? — нехорошо произнёс блондин. — Если бы это было сказками. Бедный, ты так отравлен чужой тьмой… — Только тронь его, — сквозь зубы зарычал Волков. — Не волнуйся, — хмыкнул блондин. — Я не желаю твоему другу зла. Лишь тому, что у него внутри. Ни один из проведённых мной ритуалов экзорцизма не заканчивались смертью носителя, так что ему ничто не угрожает… если вы глупостей делать не будете. — К-каких ещё ритуалов? — это было страшнее, чем если бы этот парень был просто психом. Кто знает — вдруг он и правда сможет навредить Ворону?! — Экзорцизм, — терпеливо, как маленькому объяснил блондин. — Из носителя изгоняется сущность обратно туда, где ей и место. Волков сжал зубы, угроза всё-таки была именно той, какой он подозревал. — В нём никого нет, — сказал он. Парень скептически посмотрел на него. — Тогда тем более, нечего бояться, если вы так уверены. Просто быстро проведём ритуал, и вы поедете домой. — Нет! — Серёжа закусил губу, не зная, что делать — по виду парня было ясно, что никакие слова о том, что Ворон хороший, не помогут. — Опять, — экзорцист цокнул. — Люди такие упрямые, даже когда ты пытаешься им помочь. Вставай, — скомандовал он. Серёжа же в это время изо всех сил старался разбудить Птицу. Неизвестно что такого намешал в свой укол блондин, но у Разумовского это не получалось. Он постарался отползти подальше. — Тяжелый случай, — вздохнул блондин. — Мне что, каждому из вас по очереди угрожать, чтобы другой выполнял то, что нужно? — он снова нацелил пистолет на Волкова и сказал Разумовскому. — Вставай, сейчас же. Серёжа с трудом попробовал сделать, как сказано, с ужасом смотря на человека, который ворвался в их спокойную только недавно налаженную жизнь и хочет отнять часть его сердца. Опираться было не на что, поэтому Разумовский шатался, словно был сильно пьян. Блондин грубо схватил Разумовского за плечо, подталкивая к выходу. Он с явным предупреждением посмотрел напряжённому, как струна, Волкову в глаза. — Аа-а, не нужно делать глупостей, как я и сказал, я не хочу его убивать. Никого из вас. Будь хорошим мальчиком, посиди тут, пока я не верну тебе твоего друга… в целости и сохранности. — Если Серёжа пострадает, я тебя даже с того света достану, — мрачно предупредил Олег. — Для того, кто не верит в сверхъестественную дичь, слишком уверенно угрожаешь вернуться мстительным духом, — блондин нусмехнулся. — Вы очень трогательно волнуетесь друг о друге. Я собираюсь спасти его. Волков сжал челюсть. Он мог лишь надеяться, что позабытый неизвестный бог, коим Ворон являлся, не исчезнет после экзорцизма. Но судя по всему, этот мудак встречался с многими сверхъестественными созданиями, и если он уверен, что в любом случае подойдёт экзорцизм… Всё ли с Птицей будет в порядке? Понятное дело, что их похититель отступать не намерен, отрицали они существование Ворона или нет, поэтому они вряд ли что-то потеряют, если перестанут. — Ты ошибаешься, — попытался объяснить Олег. Блондин то ли с любопытством, то ли с раздражением посмотрел на него. — Ты не спасаешь, а ломаешь. Он не демон и не что-то подобное, и он не причиняет Серёже вреда. Похититель громко рассмеялся, по-прежнему сжимая плечо рыжеволосого. — Так я был прав, вот почему вокруг тебя столько тьмы, эта тварь промыла тебе мозги. Он толкнул Серёжу в проём двери, отчего тот врезался в стену и едва не упал. Перед рванувшим следом Волковым дверь захлопнулась и закрылась с другой стороны. Разумовский сжал зубы, чтобы не вскрикнуть — держаться на ногах было и так сложно, а уж когда тебя ещё и грубо толкают… — Зачем это тебе? — поняв, что скрывать знание о существовании Птицы не получится, спросил он экзорциста. Ворон не отзывался и Серёжа едва сдерживал слезы, но плакать перед этим человеком он не собирался. Рыжий понимал, что его шансы справиться с экзорцистом равны нулю, а если тот убьет их обоих… — Когда ты из семьи потомственных экзорцистов и чуешь эту дрянь, у тебя нет другого выхода, — похититель усмехнулся, словно его веселил и сам вопрос, и то, что за дверью явно пытался пробиться второй похищенный. — Я не настолько плохой человек, чтобы знать и игнорировать. Эй, ты всё равно не выбьешь эту дверь, не нервируй меня, — крикнул он и вновь обернулся к рыжеволосому. — Иди прямо по коридору. Вытащим из тебя эту тварь. — Не надо из меня никого вытаскивать! Я отказываюсь от твоей помощи! — нервы у Серёжи сдавали. — Заткнись и иди, пока я не использовал более радикальные способы, которые повредят и твоему телу тоже, — закричал на него блондин. Серёжа боялся, но не обещанных методов, а именно самого ритуала. Сейчас, когда они не просто подружились с Птицей, а когда он стал частью их семьи, Разумовский не хотел, чтобы кто-то изгонял из него Ворона. Блондин понял, что его угрозы не работают, он вновь сжал чужое плечо и толкнул. Дуло пистолета ткнулось в спину рыжеволосого лишь на секунду. — Иди. Вперёд. Живо. И рыжеволосому пришлось послушаться. Тот едва на ногах стоял, и постоянные подталкивания просто вынуждали его двигаться вперёд по тёмному коридору в ещё одно совершенно похожее на предыдущее помещение. Только электрический свет тут был выключен полностью, его заменяли свечи. Посередине в форме какой-то пентаграммы расположился рисунок, начерченный то ли красной краской, то ли кровью, а посреди кресло с подлокотниками и мягкими наручниками. — Садись. Или особое приглашение нужно? Сергей хмуро сел, поняв, что говорить с этим фанатиком бессмысленно. Драться — он и в нормальном состоянии не очень, а сейчас и вовсе на ногах не стоит… Сев в кресло, он мог лишь вцепиться пальцами в подлокотники и зажмуриться, собирая всю веру, которая у него была, ведь Ворон говорил, что сила бога зависит от веры, так может получится… Экзорцист с облегчением вздохнул, когда в очередной раз угрожать не пришлось, вынул из кармана куртки складной нож, и перерезав верёвку, связывающую руки Разумовского, расположил их в наручниках и захлопнул их. Отошёл к столу в стороне, зажёг курительную смесь, потом смешал специальные травы и заставил рыжеволосого выпить раствор прежде, чем начать заунывно читать нужные слова, вкладывая в них силу, как его учили всё это время.