Старший дежурный Некифорова

Алиса крепко держала маленькую ручку своей дочери, медленным шагом направляясь в сторону магазина. Пришла зарплата, а это значит, что нужно делать контрольную закупку продуктов на месяц. Милана любила это дело - она знала, что может взять любую сладость и мама не будет возражать. Алиса старалась не расстраивать ребёнка своим плачевным финансовым положением и иногда даже влезала в долги, чтобы угодить малышке. Скверная жизнь в России, ничего не скажешь. Некифорова старшая поправила солнцезащитные очки и, выпрямив спину, оглянулась. Она помнила слова Рустама в их первый и, вероятно, последний телефонный разговор. Алиса трезво понимала, что это была всего лишь игра слов, чтобы показать свою заинтересованность в ней, но всё равно почему-то ждала, что он действительно захочет встречи и будет ждать её там, где они виделись совсем недавно. Чисто женская логика, не обращайте внимания. Прогулочным шагом делая уже третий круг по магазину, Алиса закидывала в корзину всё нужное и ненужное, утешая себя тем, что себе ни в чём нельзя отказывать и живёт она лишь раз. Хорошая, но легкомысленная позиция. Сегодня вечером после работы Таня обещала приехать. Ну, знаете, вина попить, насущные проблемы обсудить, про мужиков в конце концов поговорить. Обычные женские посиделки. У прилавка с алкоголем она стояла около пяти минут, глупо улыбаясь. Почему-то теперь всё вино ассоциировалось лишь с Саидахмедовым. Мы - мозаика из других людей. От мысли, что некоторые вещи всю жизнь будут напоминать лишь об одном человеке Алису бросало в мелкую дрожь и вводило в ступор. Это странно и, наверное, больно. Взяв то самое, что покупал ей Рустам, она довольно пошла на кассу, не отпуская руку Миланы. Вечер обещает быть хорошим. К семи часам Малиновская уже оббивала порог, немного злясь на подругу, которая пятью минутами ранее решила принять душ и теперь не слышала громкие стуки в дверь. Алиса в своём репертуаре. Таня держала в руках тяжёлый пакет с едой и алкоголем, ногой долблясь в металлическую дверь. – Кто там? – писклявый детский голос раздался по ту сторону квартиры. Милана не доставала ещё до дверного глазка, поэтому пыталась разузнать о нежданном для неё госте таким способом. – Таня, – ответила девушка и прислонилась лбом с холодной двери. – Я тебя умоляю, Миля, пусти старую тётю в квартиру, – спустя две секунды послышался звук проворачивающегося дважды ключа в замочной скважине и ещё через столько же маленькая девочка в лёгком сарафане показалась на пороге. – Здрасьте, – Милана улыбнулась и пропустила Малиновскую в квартиру. Такая маленькая, а уже самостоятельная. Вся в маму. – Привет, кукла, – Таня закрыла двери и присела на корточки перед девчонкой. Она потрепала её по волосам, чмокнула в румяную щёку и, достав из пакета брикет мороженого, всучила ей в руки. – Спасибо, – Милана улыбнулась и убежала к себе в комнату. Что ещё нужно для счастья? Татьяна оставила продукты на кухне и, особо не церемонясь, влетела в ванную комнату. Шатенка с пеной на глазах громко взвизгнула и, пытаясь прикрыть нагое тело прилипшей к ванне шторкой, подскользнулась, с грохотом падая на керамику. – Ай блять, – подала голос Алиса, не открывая глаза. – Я сломала что-то? Таня, посмотри, я что-то сломала? – тараторила Некифорова, продолжая лежать в одном положении. – Да вставай ты, дубина, – заливаясь заразительным смехом, Малиновская протянула свою руку помощи и помогла подруге подняться. – Нормально всё, вон, грудь на месте. – Отвали, – Алиса фыркнула, закутываясь в махровое полотенце. – Кто тебя вообще пустил? – Дочь твоя. – Говорила же ей, что нельзя кому попало двери открывать, – Алиса вышла из ванной комнату, босыми ногами шлёпая по холодному полу. Таня смеялась, следуя за ней. Они дружат уже пять лет и Малиновская каждый раз поражается, как Алиса умудряется совмещать в себе две личности. На работе она сдержанная, трезвомыслящая, серьёзная, а дома вот - упала, обматерилась, убежала в спальную комнату, как маленький ребёнок, ещё и накидала сверху парочку оскорбительных слов. Разлив по бокалам вино, подруги устроились за круглым столиком на балконе и включили какую-то лёгкую музыку. Начали с Коржа, закончат PHARAOH. Это нормально, не смейтесь. Алиса сделала глоток, довольно прикрывая веки и запрокидывая голову назад. Вкусно. – Как же хорошо, – протянула Малиновская, рассматривая вечернюю Москву. Алиса жила на семнадцатом этаже, вид был просто замечательный. Напротив густо засаженный лес, края которого не видно даже с последнего этажа, под балконом полупустая дорога, тротуары, освещаемые большими торшерными фонарями, люди, гуляющие со своими домашними питомцами и яркие вывески различных магазинов. В общем, спокойный и тихий район. Самое то. – Не хочу на работу завтра, – Алиса тяжело вздохнула и поставила бокал на край стола. – Когда меня уже, блять, повысят. – Пока ты за этим гонишься, – сладко причмокнула Таня. – Тебя не повысят. – Ты предлагаешь сидеть сложа руки и довольствоваться тем, что, откровенно говоря, нихуя мне не приносит? – Просто живи, Алиса. Ты пропадаешь на работе, добиваясь хуй знает чего, а твой ребёнок тебя видит только по выходным, – тема дочери для Алисы была болезненной, но когда её затрагивала Татьяна - она молча впитывала и старалась прислушиваться. Не всегда выходило, конечно, но попытки всё же были. – Если тебя не будет сейчас, то потом можешь не рассчитывать на тесное общение. Она привыкнет быть одна и не подпустит тебя к себе, Алис. – Я не знаю, что мне делать, Тань, – Некифорова подняла голову вверх, часто моргая. Не хватало сейчас расплакаться. Это вызвано глубокими переживаниями или двумя глотками вина? Кажется, ответ очевиден. Она не привыкла плакать, не привыкла жаловаться, для неё любые эмоции напоказ - чуждо. Алиса всегда знает, что делать дальше. Хотя, выходит, что не всегда. – Опору себе найди и станет легче. – Я не хочу встречаться с кем-то только потому, что так будет легче, Тань. Я сама справляюсь со всем. – Я сама, я сама, – передразнила её Малиновская, корча лицо. – Ну сама ты сейчас, и чё, заебись всё? – Нет, не заебись, – сдалась Некифорова, прекрасно понимая, что подруга полностью права. – Но отношений я не хочу. Ты ведь сама прекрасно знаешь почему. – Не все хотят сделать тебе больно, – заключила Татьяна, двигаясь ближе к ней. – Мы сами создаём себе тернии и даже не задумываемся, чего нам будет это стоить, – добавила девушка, крепко прижимая к себе содрогающееся в истерике тело подруги. – А потом только и остаётся терпеть и уверять себя, что мучаемся не напрасно, – Алиса подняла свои заплаканные глаза и громко шмыгнула носом. Философские мысли Тани, которые, кажется, адресованы были совсем не Алисе, заставили её успокоиться и едва заметно улыбнуться. – Мне надо просто хорошенько выспаться, или съесть ведро шоколадного мороженого, или поплакать десять минут, – задумчиво произнесла Алиса, делая вид, что верит в свои слова. Дело не в сне, не в слезах и уж тем более не в сладком. – Я справлюсь. – Я знаю, – Таня выпустила её из своих объятий и вернулась на своё место. – Просто вопрос в том, как ты это сделаешь. В одиночку или... – Я сама со всем справлюсь, всё, закончили. – Ты такая упрямая, это просто пиздец. Девушки просидели ещё около двух часов, стараясь больше не поднимать тему личной жизни Алисы. Татьяна заметно опьянела и решила, что пора уже выдвигаться в сторону дома. Там её ждёт кот Лёня и аквариумные рыбки. – Вино, кстати, вкусное, – уже надевая свою лёгкую рубашку, Малиновская решила подметить отличный выбор подруги и похвалить напиток. – Удивительно, Алиса наконец научилась выбирать нормальный алкоголь. – Всё, пиздуй, – усмехнулась Некифорова, стараясь вести себя как можно тише. Милана уже давно спит. – Доедешь - напиши, – Таня согласно кивнула и, чмокнув шатенку в щёку, вышла на лестничную клетку. Алиса закрыла двери и, не отпуская дверную ручку, улыбнулась. Ну да, научилась она выбирать вино сама, конечно. Следующим вечером, когда смена была успешно отработана, а силы полностью покинули тело, Некифорова спокойно посапывала на переднем сидении в автомобиле Сергея, уже не думая о том, что доставляет ему неудобства и дискомфорт. Спать хотелось жутко. Ничего, потерпит, мужик он или кто? – Вставай, коза, – Костюков тормошил её за плечо и бурчал себе что-то под нос. – Сервис у вас конечно, молодой человек, на двоечку, – зевая в кулак, Алиса сонным взглядом окидывала весёлого напарника и темноту на улице. – Я щас тебе пиздюлей дам, Некифорова, – он пригрозил ей в воздухе плотно сжатым кулаком и улыбнулся. – Всё, ушла, – она подняла руки в знак согласия и дёрнула дверную ручку. – Спокойной ночи. – Давай, Миле привет. Алиса встала на бордюр, слегка потягиваясь. От неудобной позы шея затекла и стала неприятно ныть, как только кровь начала поступать обратно. Девушка усердно боролась с желанием заснуть прямо здесь, на лавочке, забить на поход в магазин за шоколадкой и купить её завтра. Нет, нельзя Милану подводить. Двадцать минут ничего не решат, а дочь расстроится. Некифорова завернула за угол, продолжая зевать и часто моргать. Что это за проклятие такое? Спит, вроде бы, нормально, а всё равно такое ощущение, что сутками не ложится в кровать и бодрствует. Она достала вибрирующий мобильник, быстро принимая вызов и прислоняя телефон к уху. Таня. – Ты забыла папку забрать. – Блять. – Немногословно. Я кину в стол, не забудь забрать завтра. – А чья смена будет? – Саши. – Да блять. – Ты чё, других слов не знаешь? – Знаю, просто сюда они не подхо.. Алиса замолчала на полуслове и остановилась. Перед ней возникла фигура Рустама. Он улыбался, разводя руки в стороны. – Я перезвоню, – кратко бросила шатенка, убирая телефон обратно в карман. – Старший дежурный, какая встреча, – делано удивился парень, будто это не он ждал её два часа у этого грёбанного магазина. – Как удивительно. – Как всё не подстроено, поразительно, – широко улыбнулась Некифорова, прекрасно всё понимая. – Вы, будучи вором, должны сейчас убегать от меня, – подметил Саидахмедов, расплываясь в своей очаровательной улыбке. Алиса хлопала своими большими карими глазами и нелепо улыбалась. Ну какой же дурак! – Точно, – сделала вид, что вспомнила, но и шагу не сделала в сторону. Что же он скажет дальше? Они - два совершенно чужих человека, которым особо и обсудить нечего. – Вы сегодня устали? – Безумно. – Тогда, получается, на распитие вкусного кофе на лавочке я могу не рассчитывать? – У Вас какой-то фетиш на лавочки? – У меня фетиш на язвительных женщин, Алиса. Вы уходите от ответа. – При всём моём желании пообщаться с Вами подольше, Рустам, я действительно очень устала и желаю поскорее лечь в постель, – Некифорова пожала плечами, расстроенно вздыхая. Столько ли она хочет спать, сколько просто не желает начинать их общение? – А завтра? – Рустам не отступал, что очень сильно подцепило Алису. Она любила настойчивость, которая не нарушает её границ. Он был решителен, но не чересчур. Девушки таких любят, Рустам точно знал это. – А завтра посмотрим, – невинно улыбнулась она и взмахнула своими длинными ресницами. Рептилоид усмехнулся, согласно кивая. Она - неприступная крепость, которую он обязательно возьмёт. Теперь Рустам в этом уверен наверняка. Такие девушки зажигают в нём юношеский огонь, они его привлекают. – Тогда не смею Вас задерживать, старший дежурный. Это Вам, – он протянул ей стаканчик с кофе, который был куплен накануне её прихода сюда и сделал шаг назад. – Доброй ночи. – Спасибо, Рустам, доброй ночи. Он ненадолго задержал взгляд на её шоколадных глазах, после чего снова кивнул и пошёл в сторону машины. Она точно заинтересовала его.