По кому звонит колокол

Они сошли на берег рано утром, когда земля еще спала укрытая одеялом тумана. Вещей у них было мало, в основном медицинские препараты и пара сменной одежды. Ганнибал взял Уилла под руку и двинулся вперёд по еле заметной тропинке. Со стороны они казались прекрасным примером симбиоза — Уилл поддерживал хромающего Ганнибала, а он в ответ позволял ему смотреть своими глазами. Не смотря на утренний холод и довольно легкую одежду, Уилл скоро вспотел. Было невероятно сложно шагать каждый раз в пустоту. Через какое-то время он почувствовал прикосновение солнца к спине. «Наверное, прошло уже несколько часов» — подумал Уилл, но ничего не сказал. Рядом с ухом ритмично раздавались хриплые выдохи Ганнибала. Но, несмотря на сложности, идти было приятно: чистый природный воздух кружил голову, а звук водопада вдали приятно разбавлял тишину. Спустя, наверное, полчаса Ганнибал сам прервал молчание. — Мы пришли, — он переложил руку Уилла на деревянные перила, — три ступеньки. Уилл стал осторожно подниматься, Ганнибал последовал за ним. Они вошли в дом, и тот отозвался едва слышным скрипом половиц и застоявшимся воздухом. — Это первый этаж. Сейчас мы в прихожей, совмещенной с гостиной, в конце лестница на второй этаж там две спальни и санузел. Слева от гостиной кухня и там же вход в подвал, — терпеливо объяснял Ганнибал, смотря на сосредоточенное лицо Уилла. Весь оставшийся день они приводили дом в порядок. Уилл ни в коем случае не хотел оставаться в стороне, но помочь он мог не многим. Тем не менее Ганнибал старался находить для Уилла какие то поручения, и не оставлять его одного. Однако надолго терпения Уилла не хватило. — Я уже не мангуст, да? — Уилл бросил на пол тряпку, которой пытался протереть стекло. — Глупо отрицать очевидное, для меня ты теперь фарфоровая чашечка, наполненная ядом, который я с радостью выпью. — Ганнибал посмотрел прямо на Уилла. Тот смотрел в окно. — Не менее опасный, но более хрупкий? — Уилл хмыкнул, — Чашка вся в трещинах, и так, ты ее не склеишь, — он провел пальцем по стеклу с разводами. — Стоило попробовать, — Ганнибал окинул взглядом неприбранный коридор, — иди наверх, в комнату, я позову, когда ужин будет готов. Уилл зашёл в маленькую холодную комнату на втором этаже, сел на кровать. Тишина ровно, как и пыль укрывала все, и лишь изредка снизу доносился шум. Уилл сидел, спрятав лицо в ладони, и думал, думал, думал. В этой гулкой тишине на него вмиг обрушилось понимание всей ситуации. Он один неизвестно где в доме с Ганнибалом, почти слепой. В круговороте, захлестнувших его эмоций преобладал страх. Но чем он вызван? Слепотой? Новой жизнью с пустого листа или Ганнибалом Лектором и его чувствами? О да, Уилл понимал, что испытывает Ганнибал, хоть и долгие годы отрицал брошенное в лицо молчаливое признание в ту зимнюю ночь, когда Ганнибал сдался. Уилл в смятении обхватил голову руками, уперев локти в колени. — Зачем я это сделал? — А мог бы я жить, не сделав этого, не упав с обрыва вместе с ним? Смог бы жить без него? — А сможешь ли жить с ним? Уилла раздирали противоречия. Бесконечный внутренний спор и вопросы, на которые он не знал ответа… В безмолвном разговоре с самим собой прошло несколько часов. Казалось, что вот сейчас он придёт к какому-то верному решению, но оно ускользало, словно рыба в воде, что заводила Уилла все глубже в его мучительные переживания. Открылась дверь. После полного погружения в себя, внешние звуки казались Уиллу резкими и чуждыми, а голос Ганнибала звучал, словно через толщу воды.

***

Прошла неделя, а Уилл так и не вынырнул из воды, ему казалось, что он где-то на самом дне океана, куда не доходит солнечный свет и никто не живет, кроме него. Он почти не вставал с кровати, но спал мало. Уилл вообще перестал понимать, когда он спит. Окна во всем доме круглосуточно были плотно занавешены, электричество не включалось. Конечно, Ганнибал сделал это чтобы светом не раздражать глаза Уилла, но тому от этой заботы легче не становилось. Время тянулось медленно словно густой, вязкий кисель. Прошла еще одна неделя наполненная лишь шумом ветра за окном. Они мало разговаривали друг с другом; Уилл пытался осознать все недавние потрясения, а Ганнибал просто ждал к каким выводам тот придет. Наконец, когда они оба были в полутемной гостинной, в которой тишину, словно ножом, разрезало тиканье часов, Ганнибал решил прервать это полусонное молчание. — Мне не хватает наших бесед, Уилл. Тот вздрогнул от неожиданности. — На осознание требуется время, — он инстинктивно пытался найти фигуру Ганнибала, но вскоре прекратил это бесполезное занятие. — Прошло уже две недели. Что ты осознал, Уилл? — Ганнибал медленно ходил по комнате, наблюдая за движениями Уилла, его мимика была более активна, чем раньше, что по видимому было обусловленно тем, что не видя собеседника он чувствовал себя чуть более раскованно. — Это сеанс психотерапии, доктор Лектор? Круг замкнулся, мы там же, где и начинали. — Уилл устало усмехнулся. — Не обесценивай то, через что мы прошли, ты изменил меня, а я тебя. — Но этого, — Уилл показал на свои глаза, — этого в твоих планах не было, не так ли? Это изменило все! Уилл вскочил с кресла, покачнувшись, и тут же потеряв всю свою уверенность, медленно пошел к двери. Ганнибал смотрел ему вслед ничуть не смущаясь, не делая попытки помочь, а когда Уилл достиг дверного проёма, с наслаждением сказал — В своём гневе ты ещё привлекательней. Уилл вспыхнул и постарался быстрее скрыться на лестнице. Через несколько часов, Ганнибал зашел в комнату Уилла. — Надеюсь, ты спустишься к ужину. Уилл сидел на кровати спиной к двери. Непонятно, что в нем больше выказывало его тоску сгорбленная поза или отвратительная мятая рубашка. — А у меня есть выбор? — Разумеется. Если откажешься спускаться, я принесу ужин сюда. — Итог один. Выбор без выбора, — Уилл вздохнул и тихо пробормотал, — как и все в моей жизни. — К такой мысли ты пришел? Что вся твоя жизнь была тебе не подвластна? — А разве это не так? В детстве за меня решали родители, затем общество, начальство и ты. — последнее слово Уилл особо выделил, замолчал, а потом с новой силой продолжил. — Ты чувствуешь себя богом? Ведь в твоих руках полная власть над моей жизнью. Ты счастлив сейчас, видя мой страх и беспомощность? — Нет, Уилл. Я не чувствую себя богом. Все, что я делаю с тобой, не наполненно торжеством моего величия. — Я так не думаю. —Ты сам мне это позволил, Уилл, мне казалось, ты это уже давно понял. — Я упал с тобой с обрыва! — Уилл повысил голос, — мне кажется, мои намерения были очевидными. — Давай продолжим разговор позже, — Ганнибал сделал паузу, — наверно сейчас не лучший момент, но за ужином я хотел пригласить тебя на праздник на соседнем острове. Ужин будет на кухне, если захочешь. — он развернулся и вышел из комнаты, плотно закрыв дверь. Ганнибал был несколько обеспокоен этой нелогичной обидой Уилла. Их разумы давно переплелись между собой и казались друг другу давно изученными книгами. Увидеть на плотных листах такую обиду-кляксу Ганнибалу было неприятно. Он начал думать как же вывести эту грязь с прекрасных листов, как Уилл, кажется, сделал это сам, объявив о своём согласии поехать на праздник. Уилл долго размышлял о их с Ганнибалом разговоре. Поддавшись меланхолии и эгоизму, он был довольно резок с ним. Конечно, то, что он говорил было правдой — Ганнибал не раз играл его жизнью, но и сам Уилл был не такой уж и безропотной овечкой. Они так часто ранили друг друга и физически и морально, что в этот раз, в этой новой жизни Уилл решил попытаться это изменить. Прервать эту цепочку обид, отмщений и попыток исподволь повлиять на чувства друг друга. Наверное, потеряв зрение, он стал наивен, а может просто устал бороться за право решать как ему жить, и покориться судьбе в лице Ганнибала.

***

Они ехали на моторной лодке с парнем по имени Марк. Уилл видел его как рыжеватое пятно, видимо, он был типичным северянином с бледной кожей, рыжими волосами и бородой. Марк оказался болтливым и за короткое время они узнали, обо всей его многочисленной семье. Уилл не был внимателен к разговору, однако его зацепил рассказ Марка о его дочери, которую недавно он научил рыбачить. Уже подплывая к берегу, он вдруг задал вопрос: — Надеюсь, вы не из числа этих террористов? Ганнибал заметно напрягся. — О чем вы говорите? — Об этих активистах-террористах! Они буквально заполонили остров, постоянно устраивают конфликты, хотя они здесь не живут и не имеют права указывать нам, как жить! Марк все больше распалялся. Уилл не совсем понимал, о чем речь, но решил его успокоить. — Конечно мы уважаем традиции того места, куда пришли, и не будем устраивать никаких конфликтов. — Это вот вы правильно говорите! Видно, что вы умный человек, в отличие от этих… Марк продолжил бурчать себе под нос, пришвартовывая лодку. Они пошли через маленький городок, наполненный небольшими домиками с разноцветными крышами, к другому берегу. Вокруг царила природа в её первозданном виде: зеленые пологие горы они не были высокими, но лишь по меркам гор. Над людьми они гордо возвышались, пряча за собой солнце, но бережно не пуская ветер. В зеленом ковре, раскинутом до самой линии горизонта, изредка виднелись и приковывали к себе внимание, ярко-желтые цветки календулы. По горам тонкой нитью извивались немногочисленные ручейки, будто перепрыгивая камни, встречавшиеся им на пути. В небе планировали птицы. Идиллия природы не нарушалась небольшой тропой, которая единственная напоминала о присутствии здесь человека. Уилл все еще не знал, что это за праздник, куда и зачем они идут, но, честно говоря, ему было все равно, его поглотила Природа. Именно так, с большой буквой и большим уважением, ведь хоть он и видел лишь зелень, величие Природы было здесь даже в самом воздухе, что приятно кружил голову. Вскоре они пришли на небольшой склон. Внизу был пляж, где находилось множество людей всех возрастов: мужчины, женщины, между ними весело бегали дети. Присутствие людей нарушило эту магию единения и Уилл недовольно вздохнул. — Знаешь, кто первым открыл эти острова? — спросил Ганнибал, пытаясь вернуть интерес Уилла. — Викинги? — Первыми были католические монахи, впрочем, им молитвы не помогли, все они умерли и уже после пришли викинги. Суровые воины, им приходилось бороться каждый день с ветрами и штормами, а главное с голодом. Ведь эти края бедны на растительность ни деревьев, ни кустарников, а почва вся каменистая, в такой ничего не растёт. Поэтому люди здесь испокон веков идут к океану в поисках пищи. Все местные жители ловят рыбу леской, как делали их предки за невозможностью сделать удочки. Самое завораживающее то, что здесь ничего не поменялось спустя тысячелетие. Местные жители питаются тем, что добыли сами. Они пришли к небольшой тропинке, ведущей вниз, но не стали спускаться. Уилл подошел к самому краю склона, где горы не закрывали вид на океан. Ганнибал осторожно отвел его от края. — Мы уже пришли, дослушай. Так вот, все же рацион, состоящий лишь из одной рыбы, довольно скучный, не правда ли? Поэтому островитяне стали устраивать охоту на гринд, их еще называют черные дельфины. Милые животные не опасные для человека, содержащие в себе до трех тонн мяса и жира — лакомый кусочек. Китобойня устраивается здесь ежегодно, и по сей день. Ганнибал развернул Уилла за плечи, так, чтобы он видел залив, и, встав за его спиной, стал шептать ему на ухо. — Смотри. Лодки загоняют стаю в бухту. Люди заходят в воду и одним движением перерезают гринде голову, втыкают в нее железный крюк с привязанной веревкой, и люди на берегу тащат тушу к себе. Смотри. Видишь, как вода в миг окрасилась красным? Говорят, черные дельфины социальные существа, что они, интересно, думают, захлебываясь в крови своей семьи? У Уилла пошли мурашки по коже. Он видел кровавое море, и у него подкашивались ноги, он будто услышал предсмертные стоны и мольбы от несчастных животных. Уилл не упал лишь потому, что его все еще держал за плечи Ганнибал. — Спустимся вниз? Уилл не мог вымолвить и слова, его тошнило, а голова разрывалась от китового воя. И вот они внизу. Несколько туш уже лежат на берегу. Огромные чёрные тела, словно глыбы. Уилл положил руку на одного из них. Мокрое гладкое тело было неподвижно, очень быстро рука замерзла, Уиллу даже показалось, словно сама смерть накрыла его руку своей костлявой рукой. Он стоял в оцепенении, которое вдруг прервал ребенок. Совсем крошка, он был ростом с мертвую гринду, и стал весело бить по ней маленькими ладошками, извлекая звонкий звук. Тело гринды мелко вибрировало, а голова, державшаяся лишь на клочке кожи, покачивалась из стороны в сторону. Уилл отдернул руку, словно ошпарил её, таким диким было движение трупа. Он отошел подальше от берега и людей. В это время Ганнибал, переговорив с местными жителями, уже вошел в воду по пояс и резким движением сделал смертельный разрез на теле гринды. Мужчины радостно воскликнули. — Хорошая работа! С первого раза да так точно! Вам теперь положена доля, приходите вон в тот амбар — мужчина в вязаном свитере махнул рукой на огромный амбар с красной крышей. Довольный Ганнибал поискал взглядом Уилла в толпе и, заметив его застывшую фигуру направился к нему. Ганнибал подошел, и в нос ударил запах крови и моря, Уилл сразу понял, что тот делал. Он хотел уйти, но не стал просить об этом у Ганнибала. Хищник не уйдёт с охоты просто так. Они отправились на дележку мяса. Ганнибал говорил об искусстве хранения мяса, местные делились своими рецептами засаливания. Уилл отошел подальше от шумной толпы, и теперь медленно бродил вдоль чёрных туш. Сейчас они уже походили не на черные морские камни, а на надгробия самим себе. Уилл поежился. Он хотел уйти отсюда. Эта мысль буквально пульсировала в его голове, не давая думать ни о чем другом. Ганнибал продолжал вести беседу, не теряя Уилла из поля зрения. — А кто это с вами? —спросил его тот самый мужчина в вязаном свитере, что позвал его сюда. — Это мой друг, он немного нелюдим, — Ганнибал тонко улыбнулся. — Вы это, не скрывайте, мы тут ко всем хорошо относимся. Вы хорошо вместе смотритесь, — мужчина похлопал Ганнибала по плечу, тот чуть поморщился. — Прошу прощения, но нам уже пора, спасибо за приглашение, — Ганнибал подхватил под руку Уилла, что шел не в ту сторону, дал ему пакет с мясом, и они направились к выходу.