The Strength in Vulnerability

Телефон Суги зазвонил. – Не обращай внимания, – прошептал Ойкава ему в губы. После минутного колебания он подчинился, снова погрузившись в поцелуй, пока мелодия не затихла на заднем плане. Ойкава нуждался в том, чтобы его руки были везде одновременно: дергали Сугу за рубашку, путались в его волосах, обводили гладкие линии его бедер и… Звонок раздался снова. Сугавара отстранился. – Прости, это может быть срочно, – он встал, высвободившись из объятий парня, чтобы достать смартфон из кармана пальто. Ойкава подтянул колени к груди, более разочарованный внезапной потерей контакта, чем охотно признался бы. Если его сеанс поцелуев прервал рекламщик, он кого-нибудь убьет. – Алло? – Суга мгновенно нахмурился. – Даичи, притормози, ладно? Что случилось? Он слушал с минуту, озабоченно сведя брови. Ойкава откинулся на спинку дивана и наблюдал. Это не предвещало ничего хорошего для их свидания. Было ли это вообще свиданием? Когда он начал думать об их встрече в таком ключе? – Все будет хорошо, – сказал Сугавара, четко выговаривая каждое слово. – Похоже, у него припадок. С ним все будет в порядке. Просто переверни его на бок, чтобы он не задохнулся, и защити голову. Ладно? Это все, что тебе нужно сделать. Где вы? Я сейчас приеду и вызову скорую. Хорошо, Даичи? Все будет хорошо. Буду через пару минут. Он повесил трубку и бросился к своей обуви у входной двери. – Мне нужно бежать, у Куроо приступ. Извини, позвони мне позже, хорошо? Как бы сильно Ойкава это ни ненавидел, сейчас было не время спорить. Глупо ревновать к неотложной медицинской помощи. Он поднялся с дивана и подошел ко входу, вставляя ключи в замочную скважину. – Да, позвоню тебе позже, – сказал он, распахивая дверь, и Сугавара выскочил за порог, попутно просовывая руки в рукава пальто и набирая номер скорой. Ойкава проводил его взглядом, затем закрылся и прислонился к стене, прижав руки к груди и обдумывая внезапность произошедшего. В одну минуту он готовился пригласить Сугу в свою спальню, а в следующую тот уже убегал так быстро, как только мог. «Но ведь я ничего такого не сделал», – напомнил Ойкава себе, – «он убегал не от меня». У него будет еще один шанс, даже если самому придется создать такую возможностью. Он плюхнулся на диван и уставился на полупустую бутылку вина. Что ж, не пропадать же добру.

х

Скорая помощь прибыла раньше, красные и синие огни мигали у чужого дома. Суга перешел с быстрой ходьбы на бег, когда у входной двери появились носилки. Куроо очнулся. Он разговаривал с идущим рядом Даичи, когда парамедики выкатили его к машине. Суга догнал ребят как раз в тот момент, когда Даичи отпустил руку парня, позволяя врачам поднять его в карету. – Прости, Даичи, прости, – слабо позвал Куроо, прежде чем двери захлопнулись. Сугавара положил руку на плечо друга, и тот резко обернулся. О боже, он был в полном беспорядке: мокрое от пота и покрытое пятнами лицо, красные глаза, слипшиеся ресницы. Он ничего не сказал, просто икнул и практически упал в объятия Суги, дрожа всем телом. Тот изо всех сил пытался удержаться на ногах под чужим весом – можно было пересчитать по пальцам одной руки, сколько раз плакал Даичи, и за все это время он никогда не был разбит так сильно, как сейчас. – Все закончилось, Даичи, с ним все в порядке. Все закончилось. Все в порядке, все закончилось, – Суга бормотал что-то успокаивающее в изгиб шеи парня, что, казалось, немного помогало. Он чувствовал себя ужасно. Он должен был ответить еще на первый звонок. Он вообще не должен был уходить в эту ночь, а просто остаться дома и присматривать за своими друзьями. Он должен был быть рядом, когда Даичи в нем нуждался. Постепенно дрожь утихла. Суга окликнул одного из санитаров через плечо, чтобы узнать название больницы, в которую направлялся Куроо. Его собственное место работы, как оказалось, – за что он был благодарен. Даичи, наконец, поднял глаза, провожая взглядом удаляющиеся огни, когда машина скорой помощи умчалась прочь. – Никаких сирен? – спросил он, шмыгая носом. – Нет, они используют сирены только тогда, когда нужно срочно доставить пациента в клинику. У Куроо есть все время в мире. Он в хороших руках. Даичи встретился с ним взглядом, вытирая нос рукавом толстовки. – Спасибо тебе, Суга. Огромное спасибо. Я не… – Эй, все в порядке, – Суга притянул его обратно для очередных объятий. – Не нужно меня благодарить, я всего лишь делал то, что должен делать лучший друг. А теперь пошли, давай возьмем ключи от твоей машины, я отвезу тебя в больницу, – он мягко провел Даичи внутрь, повторяя слова успокоения, пока не почувствовал, что тот начинает им верить.

х

Сатоко была на смене, когда ребята пришли в отделение. – Суга-кун, что ты здесь делаешь? У тебя же выходной сегодня. – Очевидно, я не могу избежать этого места, – криво усмехнулся он, – даже когда хочу этого. Мы к Куроо Тэцуро, его приняли минут пятнадцать назад или около того, – Суга сжал руку Даичи. Сатоко сочувственно улыбнулась. Она достаточно хорошо понимала, что в данный момент не стоит просить представиться – не тогда, когда незнакомец выглядел так, будто рыдал весь последний час. – Он в двенадцатой палате, – сказала она, и Суга, поблагодарив, свернул в коридор с Даичи в придачу. Они с легкостью нашли Куроо. Тот выглядел совершенно измученным: дремал на груде больничных подушек, волосы прилипли ко лбу и торчали не в привычном контролируемом беспорядке, а в истинном, непривлекательном хаосе. Даичи захныкал и пробежал последние несколько футов до кровати. Оказалось, Куроо не спал; он открыл глаза, как только услышал чье-то приближение. Даичи обхватил обеими руками одну из ладоней своего парня, его плечи напряглись так, что было ясно – он изо всех сил пытается снова не заплакать. Суга подошел вплотную к кровати и задернул занавеску вокруг них. – Даичи, – выдохнул Куроо, – я в порядке, правда в порядке. Это был просто приступ, вот и все. Самообладание Даичи разваливалось на глазах у Суги. – Могу я обнять его? – спросил, адресуя вопрос молодому врачу. Он выглядел таким потерянным, таким маленьким. – Конечно можешь, – у Суги перехватило дыхание. Он совершенно не собирался тоже начинать плакать, ради Бога, кто-то должен был держать себя в руках. Руки Куроо обвились вокруг спины Даичи, потянув его вниз на кровать. Суга оставил их одних на пару минут, оглядываясь в поисках стула, чтобы сесть рядом с кроватью. Неужели действительно прошло меньше часа с тех пор, как он покинул дом Ойкавы? А казалось, словно это длилось всю ночь. Дерьмо. Ойкава. Он собирался впопыхах и довольно быстро сбежал, поэтому стоит, по крайней мере, сообщить последние новости.

Кому: Ойкава Тоору > Извини, что так получилось. Куроо в порядке, мы сейчас в реанимации.

Не потребовалось много времени, чтобы получить ответ.

От: Ойкава Тоору > Не переживай об этом, он твой друг. Как там Даичи?

Суга смотрел на свой телефон около десяти секунд, обдумывая вопрос, прикрепленный к последнему сообщению. Как там Даичи? Ойкава Тоору действительно спрашивал о самочувствии другого человека?

Кому: Ойкава Тоору > Он был на нервах, когда я приехал, но теперь все в порядке, спасибо, что спросил. Сейчас разговаривает с Куроо.

От: Ойкава Тоору > Сочувствую ему, Ива-чан тоже был там со мной.

Точно. Травма колена. Суга почти забыл. Конечно, Ивазуми был рядом, когда Ойкава повредил ногу, а затем и со всеми вытекающими последствиями. Суга видел встревоженный взгляд Ивы, приехавшего с другом в больницу с простым обезвоживанием. Можно только представить, в какой муке, должно быть, тот пребывал, когда Ойкаве сказали, что он больше никогда не будет играть в волейбол.

Кому: Ойкава Тоору > Ивазуми – хороший друг.

От: Ойкава Тоору > Это действительно так. И ты тоже, Суга, после того, что сделал сегодня.

Что он сделал сегодня, так это проигнорировал свой телефон, пока Куроо задыхался, а Даичи паниковал. В данный момент он не чувствовал себя достойным другом.

Кому: Ойкава Тоору > Спасибо, но я всего лишь вызвал скорую и приехал. В этом нет ничего особенного.

От: Ойкава Тоору > Если ты действительно так думаешь, то понятия не имеешь, как много значило для Куроо и Даичи твое присутствие. > Поверь мне.

Суга вздохнул и сунул телефон в карман. Ойкава, вероятно, был прав, но чувство вины все еще давило. Однако сейчас он не мог сделать ничего, кроме как оставаться рядом, пока врачи будут разбираться. Он подтащил стул к кровати. Даичи теперь полностью лежал на больничной постели поверх тонкого одеяла и выглядел спокойнее. Куроо целовал парня в макушку и поглаживал его руку большим пальцем. Суга сел лицом к койке. – Ты знаешь, что вызвало приступ? Куроо откинул голову на подушки. – Нет, не совсем. Я слушал музыку, но не особенно громкую. Никаких вспышек света или чего-то такого. Что еще могло послужить причиной? – Музыка способна спровоцировать эпилепсию, вполне. У тебя когда-нибудь раньше было подобное? – Да, я принимал клоназепам, когда был маленьким. Даичи поднял голову. – Подожди, у тебя и раньше были припадки? Почему я об этом не знал? – Ты не спрашивал? – это прозвучало не как утверждение – скорее вопрос, притом нервный. – Тэцу! Какого хрена ты не сказал мне, что у тебя эпилепсия! – Ну, у меня не было ничего подобного с пяти лет. Это не казалось таким уж важным. Даичи превратился из несчастного во взбешенного примерно за три секунды. – Не казалось таким уж важным? То, что у тебя было гребаное заболевание, которое могло вызвать гребаные опасные для жизни припадки, не казалось тебе важным? – Я думал, это прекратилось, Даичи, боже! Конечно, я бы предупредил, если бы знал, что это когда-нибудь произойдет снова! – Ребята! – рявкнул Суга, задействовав свой прежний голос вице-капитана. Оба испуганно повернулись к другу. Он перешел на резкий шепот. – Я не позволю вам спорить об этом здесь. Не когда другие пациенты пытаются немного отдохнуть на соседних кроватях. Даичи, больше не кричи, или я вытащу тебя наружу за уши. И Куроо, клянусь богом, если мне понадобится достать транквилизаторы, я знаю, где они хранятся. Это заставило всех притихнуть. Затем, примерно через десять секунд испуганного молчания, Даичи начал неудержимо смеяться. Суга попытался сохранить суровое выражение лица, но оно расплылось в улыбке, несмотря на все усилия. – Что? – спросил он. – Ничего, – ответил парень, снова хрюкнув. Он уткнулся головой в шею Куроо, неконтролируемо хихикая. – Это просто… ты с транквилизаторами. Интересный образ. Ты Индиана Джонс этой больницы, Сугавара Коши. Суга скрестил руки на груди с довольной ухмылкой. – Вот и не забывайте об этом. – Куроо? – раздался тихий голос из-за шторы. Суга удивленно отдернул ее, чтобы впустить нервничающего Кенму. Он крутил в пальцах рукава огромной толстовки с капюшоном, изучая лицо приятеля, словно проверяя, нет ли намеков на повреждения. – Кенма, привет, – Куроо смягчился при виде старого друга. Суга встал и жестом указал на свой стул, позволяя сесть рядом с кроватью. – Ты знал, что он был эпилептиком? – пробормотал Даичи. Кенма кивнул, глядя куда угодно, только не ему в глаза. – Я пиздец как ненавижу тебя, Куроо, – сказал он, но в голосе совсем не осталось злости. Даичи просто казался уставшим, что имело большой смысл, учитывая, как он был взвинчен все это время. – Как ты узнал, что мы здесь? – мягко спросил Суга. – Он позвонил мне, – ответил Кенма, взглянув на Куроо. – Мне разрешили воспользоваться телефоном в машине скорой помощи. Я просто… – парень затих. – Мне нужно было поговорить с кем-то, кто не будет сходить с ума, – он испустил прерывистый вздох. – Прости, Даичи, ты был… я чувствовал себя ужасно из-за того, что заставил тебя пройти через это. – Все в порядке. Кенма протянул руку и похлопал друга по ноге, прежде чем достать откуда-то PSP и откинуться на спинку стула, включив ее. Куроо усмехнулся. – Одна из вещей, которую я люблю в тебе, Кенма. Твоя постоянность. Тот в отместку пнул ножку кровати, отчего лежащие на ней ребята вздрогнули. Суга прикрыл рот, чтобы подавить смех, когда Куроо бросил на Кенму раздраженный взгляд. Они вчетвером провели в больнице еще два с половиной часа. За это время Куроо получил рецепт на новое лекарство от эпилепсии и назначил встречу через шесть недель, чтобы проверить его эффективность, Даичи получил полную экскурсию по всем проблемам со здоровьем, с которыми когда-либо сталкивался Куроо (включая семейную историю, насчитывающую три поколения), Кенма получил ожог на языке от темпераментной машины для горячего шоколада в больнице, а Суга получил еще четыре сообщения от Ойкавы.

От: Ойкава Тоору > Просто для ясности, несмотря ни на что, я хорошо провел время сегодня вечером. Хочешь снова куда-нибудь сходить? > Скрещиваю пальцы за то, чтобы на этот раз ни у кого не случились судороги > Мне жаль, это, вероятно, было слишком. Честное слово, я могу флиртовать гораздо лучше > Спокойной ночи, надеюсь, Куроо чувствует себя лучше

Суга показал это Сатоко. – А он не слишком тактичный, не так ли, – сказала она, хихикая. Парень ухмыльнулся. – Он был не совсем трезв, когда я уходил. Но я оставлю это без внимания. В любом случае, бестактность – хорошее качество для заклятого врага: тебе не нужно ничего делать, он сам поставит всех в неловкое положение. – Но, судя по всему, ты все-таки ему нравишься, – Сатоко играла с прядью волос, прокручивая предыдущие сообщения на чужом телефоне. – Похоже, у тебя не было возможности сделать что-нибудь особенное… интересное сегодня вечером? – Я так сильно тебя ненавижу, – сказал Суга. Сато злобно ухмыльнулась, ожидая, что он продолжит. – Нет, не успели мы поцеловаться, как Даичи позвонил мне. – Но вы поцеловались, это чертовски хорошее начало! – девушка захлопала в ладоши, выглядя слишком радостной даже для нее. – Это как, ну, первая стадия? – Сато-кун, мне двадцать пять. Я слишком стар для того, чтобы измерять отношения по стадиям. Сатоко подмигнула. – Скажи мне это, когда доберешься до стадии совместного проживания, чемпион.