После тьмы наступает свет

Тэхён шел по дорожке к своему дому. Впереди еще один квартал, и омега полной грудью вдыхал осенний воздух. Пахло озоном, значит скоро будет дождь. Конец сентября хоть и выдался теплым, но «радовал» частыми дождями. Его жизнь в Тэгу шла хорошо. По возвращении у него получилось купить их с папой старый домик, и цена была доступной. Накоплений Тэхёна хватило, и еще осталось на ремонт. Он возобновил связь со своим школьным другом. Тот был очень рад снова увидеть Кима. Все расспрашивал о жизни в Америке. Естественно, Тэхён не мог рассказать ничего из того, что с ним происходило. Просто сказал, что с братом не ужился, с учебой не сложилось, и он решил вернуться. Родители друга помогли устроиться на работу. Теперь Тэхён работал в цветочном магазине. Омеге нравилось. Оказалось, что у Тэ отличный вкус и чувство прекрасного, поэтому его букеты расходились как горячие пирожки. Хозяин магазина был доволен и платил хорошо. Начать учебу в этом году Ким не успел, так что отложил поступление на следующий год. Как раз точно сможет определиться с профессией. В общем и целом, жизнь за эти три месяца в Тэгу наладилась. Но почему-то света омега так и не видел. И причина одна — Чон Чонгук. Тэхён скучал по нему безумно, ему до боли не хватало альфы. Омега думал, что когда уедет, то сможет забыть. Но пока не может. Метка, что поставил Чонгук, всегда была с Тэхёном. Запах темного шоколада всегда был в легких, и Ким изнывал без Чона, тоска просто съедала его. За это время альфа ни разу не связался с омегой, и это значит, что Тэхён поступил правильно, приняв решение уехать. Ким подошёл к двери, переложил пакет с продуктами в левую руку, чтобы правой достать ключи из кармана и открыть дверь. В прихожей омега снял пальто и черные ботинки, и вдруг застыл, делая глубокий вдох. Яркий запах темного шоколада заполнил лёгкие. Тэхён рванул в сторону гостиной и как вкопанный встал на пороге. Колени начали дрожать, а сердце забилось как бешенное. На его старом диване в гостиной сидел Чонгук. Как всегда греховно-красивый и все так же сильно желанный. Черные брюки обтягивали ноги, которые были широко расставлены и согнуты в коленях. Черные ботинки блестели. Темно-фиолетовая рубашка заправлена в брюки, рукава закатаны до локтей. В одной руке смартфон, пальцами второй альфа стучит по крепкому бедру. Черные волосы спадают на лоб, в ушах крупные черные кольца. Черные глаза смотрят внимательно, цепко, скользят по всему телу омеги, в итоге останавливаются на карамельных глазах напротив. — Чонгук? — выдыхает Тэхён. — Чонгук, — кивает альфа. — Привет, Тэхён. — Что… Что ты здесь делаешь? — Разве я не могу приехать в гости к своему кисе? — А разве я твой киса? — А что, чей-то ещё? Черные глаза смотрят твердо и с каким-то диким голодом, в карих глазах плескается настороженность и страх. Чонгук изучает, впитывает в себя образ Тэхёна. Красив до дрожи, альфа так скучал. Серые джинсы обтягивают стройные ноги. Мягкий свитер мелкой вязки салатового цвета свободно спадает, прикрывая ягодицы до середины и руки полностью, но открывает ключицы и длинную шею с уже полностью зажившей меткой. Изменился цвет волос. Теперь они темно-каштановые и так подходят к красивым глазам. Прекрасное лицо с чувственными сладкими губами. Чонгук не знает, как сдерживается от того, чтобы сейчас же не впиться в них поцелуем. Они молчат с минуту, напряженно смотря друг на друга. Тэхён прочищает горло и говорит: — Ты не ответил на вопрос. Что ты здесь делаешь? — У меня встречный вопрос. Ничего не хочешь мне рассказать? Глаза омеги расширяются, правая рука рефлекторно ложится на живот. Пусть на секунду, и Тэхён одергивает себя, но Чонгук уже заметил и усмехнулся. — Присядь, Тэхён. Я думаю, нам есть о чем поговорить. Омега на негнущихся ногах подходит к креслу напротив дивана и садится на край. Все тело сковал липкий страх. Тэ облизал пересохшие губы и спросил: — Как ты узнал? — Я следил за тобой. Как только ты улетел из Америки, за тобой начали следить мои люди. — Зачем? — Я опасался Юнги. Вскрылись новые детали, и он мог навредить тебе. Потом объясню. Я же обещал тебе спокойную жизнь. Только половина правды, если не десятая ее часть. Чону было необходимо знать, что с Тэхёном все хорошо. Альфа жил этими ежедневными отчетами и редкими фотографиями. — И вот я узнаю, что ты часто бываешь в больнице. Приказал узнать, зачем. Оказывается, ты стоишь на учете по беременности. И тут я вспомнил твою последнюю течку и то, что до больницы ты так и не доехал. Ничего не хочешь мне объяснить? Тэхён проводит дрожащей рукой по волосам и выдыхает устало. — А что мне объяснять? Ты и так уже все понял. — Ты знал, когда улетал из Америки? — Нет. Я узнал только полтора месяца спустя. — Почему не избавился от ребенка? — Потому что это мой ребёнок! — сквозь зубы зло кинул омега. «Твой ребёнок. Наш.» — осталось не озвученным. — И мой. Убийцы и преступника, которых ты так презираешь. Тэхён стиснул зубы, глаза сверкнули раздражением. — Я тоже сын преступника и убийцы. Я не достоин жить? Моему папе нужно было избавиться от меня? — Твой папа любил твоего отца, насколько я понял. А что же тебя заставило оставить ребёнка от меня? — Тебе видимо этого не понять, Чонгук, — прошипел омега. — Видимо, — кивнул альфа. — И что же получается. Если бы я не следил за тобой, то и не узнал бы, что ты ждешь от меня сына? Ты вообще не собирался мне рассказывать? — А разве тебе это надо? Чонгук отбросил телефон на диван и сжал кулаки. Злость затопила изнутри, пылая в глазах недобрым светом. — То есть ты сам решил, что мне надо, а что не надо?! — Ты вообще помнишь, что сказал мне в ту течку? Когда я сказал что могу забеременеть. Я помню прекрасно. Ты сказал, чтобы я не беспокоился. В больнице легко решат эту маленькую проблемку, если найдут внутри меня что-то лишнее. Омега с презрением выплевывал последние слова. Гнев заставлял дрожать все тело, омега хотел одного: защитить своего ребёнка. — Понятно, — зло фыркнул альфа. — Ты думал, если я узнаю о твоей беременности, то заставлю тебя ее прервать. — Именно так я и думал, Чонгук. Да, альфа так и сказал, он прекрасно помнил эти слова. И ненавидел себя за них. Потому что они еще больше отдалили Тэхёна от него, заставили бояться еще больше и презирать сильнее. Чонгук запустил пальцы в волосы и закрыл глаза. Надо успокоиться, Тэхёну нельзя нервничать. Его страх перед Чоном может ему навредить. — Я бы этого не сделал. — Ты уже сделал. Я ехал в больницу, и если бы не Юнги, мы бы не сидели с тобой сейчас здесь. И это ужасная правда, Тэхён прав во всем. И от этого больно в сердце. Как все исправить? — Ты прав, Тэхён, — выдыхает альфа, открывая глаза. — Прости меня. Омега поджимает губы и опускает взгляд. — Не надо извиняться, Чонгук. Ты просто играл со мной, и вот что получилось. Я даже благодарен тебе за это, потому что уже всем сердцем люблю этого ребёнка. Только прошу, не забирай его у меня. Чону хотелось кричать. Рыдать хотелось и на коленях ползать, умоляя простить. Сказать, что никогда не причинит им боли и все сделает для них. Но поверит ли Тэхён? Сможет ли принять к себе в объятия добровольно, раз три месяца назад с облегчением выдохнул и улетел от Чонгука. — Я не заберу его. Я заберу вас обоих. Мы завтра же возвращаемся в Америку. Ты и наш ребенок не будете жить отдельно от меня. И мы поженимся. Наш ребёнок родится в полной семье. Тэхён вскочил на ноги и распахнул глаза. — Нет, Чонгук, нет. — Да. Неужели ты правда думаешь, что я теперь оставлю вас?! — Зачем тебе это? — А может хватит уже решать за меня что мне надо, а что нет?! Омега начал расхаживать по комнате, обнимая себя руками. — Не делай этого снова. Не заставляй меня опять против моей воли. Я не буду запрещать тебе общаться с сыном, если ты этого хочешь. Ты сможешь… — Что? — зло фыркнул альфа, прерывая Кима. — Смогу прилетать раз в год, как твой отец? Высылать деньги? Смогу не узнать своего сына? А он в свою очередь будет бояться и ненавидеть меня, как ты своего отца? Ты этого хочешь? Для него и для нас. Такой жизни? Тэхён стоял и смотрел на Чонгука глазами полными слез. Все опять повторялось. Да, он будет жить со своим любимым человеком и родит ему сына. Но альфа делает это, не потому что любит в ответ, а потому что решил, что ему нужен этот ребёнок, и он просто не может их оставить в Тэгу. Возможно, Чон лучше, чем был отец Кима. — Ты будешь моим мужем и будешь носить мою фамилию. Как и наш ребёнок. Ты будешь спать в моей кровати, как мой муж и будешь распоряжаться нашим домом. Ты не будешь пленником, Тэхён. И возможно, когда-нибудь полюбишь меня, подумал Чонгук. — Ты против воли собираешься меня увезти, я уже пленник. И я не собираюсь с тобой спать. Черные глаза сверкнули холодом, челюсти сжались. — Не беспокойся, киса. Я не собираюсь тебя трогать, раз тебе это так противно. — А что, ты даже собираешься хранить мне супружескую верность? Не собираюсь спать с тобой, если ты трахаешь других. Уже храню, хотелось ответить альфе. Рассказать хотелось, что за эти три месяца ни к одному омеге не прикоснулся, потому что не хочет никого. Чон Чонгук — ебаный монах без Тэхёна. И в ответ хотелось спросить, а был ли кто у Кима за это время. Редкий альфа подойдет к меченому омеге, но Тэхён невероятно красив. Да и слежка не увидела рядом с омегой ни одного альфы. Он обязательно потом это выяснит. Чон усмехнулся и склонил голову вбок. — Если только в этом проблема, киса, то мы можем заключить новый договор. Мы неплохо справлялись последний год. Тэхён ничего не мог сделать в этой ситуации. Чонгук все равно сделает так, как сказал. Против воли увезет, если потребуется. Омега только надеялся, что его любви хватит на двоих и он в Америке не захлебнется от боли и безответности. _________________________ И вот снова Америка. Снова дом Чонгука, и комната, в которой омега провел последнюю неделю своей жизни летом в этом доме. Спустя три дня Тэхён разбирает свои вещи, бродит по дому, по территории. Заново все узнает, теперь уже здоровается, а не прощается. Намджун сжал его в крепких объятиях и осветил счастливой улыбкой, от которой на щеках альфы появляются милые ямочки. — Я скучал, Тэ, — с улыбкой сказал старший. — Я тоже, Джуни. Как вы тут без меня? — Плохо. Я думал, Чонгук совсем загнется, собирался ему психолога вызывать. Омега фыркнул: — Ну да, конечно. Шлюх ему побольше вызови и все будет хорошо. Джун лишь прищурился и хитро усмехнулся. Пусть сами разбираются, теперь у них на это есть время. — Поздравляю со скорым прибавлением. — Не с таким уж и скорым, но спасибо. Тэхён ответил с улыбкой, накрывая еще почти плоский животик рукой. Дни шли тоскливо. Чонгук занимался делами, только ужинали вместе. Альфа сказал, что свадьба будет через неделю, он уже все устроил. Омега лишь равнодушно кивнул и уткнулся в тарелку, ковыряя мясо, чтобы Чон не увидел слез, которые затуманили глаза. Почему все так должно быть? Свадьба с любимым человеком, а вызывает только боль и удушье от слез. Вечером омега услышал стук в дверь и пошел открывать. На пороге стоял Чонгук. Он окинул взглядом Тэхёна в тонком коротком шелковом халатике, который купил ему зимой. Увидел полотенце в руках, которым омега вытирал темные волосы после душа. — Мы можем поговорить? — тихо спросил альфа. — Только переоденься. Пожалуйста. Ким кивнул, с удивлением смотря на Чона, и скрылся в ванной. Через несколько минут вышел в пижамных штанах и свободной футболке. Альфа сидел на краю кровати. Одной ногой упирался в пол, другую, согнув в колене, положил на кровать. Указал напротив себя и сказал: — Присядь. Тэхён сел, подогнув под себя ноги и опираясь спиной на спинку кровати. Чонгук почему-то нервничал. Он бегал глазами по комнате и на омегу не смотрел. Ким напрягся и боялся представить, что хочет сказать ему альфа. — Что-то случилось, Чонгук? Чон поднял глаза на Тэхёна и грустно усмехнулся. — Случилось, и очень давно. Прошу только меня не перебивай и выслушай до конца. Омега коротко кивнул, нахмурив брови. Чонгук вздохнул, будто набираясь сил. — Сегодня, когда я сказал, что наша свадьба через неделю, то увидел твои слезы. И понял, что больше не могу продолжать весь этот фарс. Я устал, и поэтому хочу, чтобы ты знал. Ты на самом деле нужен мне, котёнок. Нужен ты и наш ребёнок. Я не хочу, чтобы наша свадьба была еще одной пыткой для тебя, еще одним наказанием. Потому что для меня она реальна. Желанна. Я на самом деле хочу, чтобы ты стал моим мужем. Я должен тебе все это сказать перед тем, как мы станем официально семьей. Знаю, что ты боишься меня и как презираешь мой мир. Но меня так удивляет, Тэхён, — усмехнулся Чонгук, не отрывая взгляда от карамельных глаз. — Так удивляет, что такой умный омега не видит как плавит меня одним лишь своим взглядом. Неужели ты на самом деле не видишь, как я слаб перед тобой? Как ты мог этого не понять? Ты отлично знаешь меня, и разве я хоть раз прощал предательство? Но тебя бы я никогда не смог тронуть. Я это понял практически сразу, как узнал правду. Да, я причинял тебе боль, злость и обида брала верх. Но ни разу мысль о том, что ты можешь умереть от моей руки, не пришла мне в голову. Потому что я не представляю жизни без тебя. Я никого не захотел с того дня, как впервые увидел тебя, и не хочу до сих пор. Ненавижу себя за то, что в порыве злости переспал с Чимином. Это было один раз. И один раз я позволил ему сделать мне минет. Я противен сам себе, потому что не хотел, посчитал, что имею право, раз мой омега предал меня. Мне было так обидно, что ты не доверился мне. Не увидел во мне того, кто сможет защитить тебя от всего в этом мире. И поэтому поступил так. Я говорю тебе все как есть, это все, что было у меня за это время не с тобой. Надеюсь, ты сможешь меня простить. За эти три месяца я семь раз покупал билеты до Кореи, но ни разу не сел в самолет. Я боялся, что не нужен тебе, что ты наконец без меня спокойно выдохнул и давно забыл. Но я уверен, что когда-нибудь все равно появился бы на твоем пороге, потому что просто умирал без тебя каждый день. Новость о твоей беременности просто ускорила процесс. Я был так счастлив, котёнок. Ведь появился повод быть рядом с ним. Но я больше не хочу прикрываться тем, что это только из-за ребенка. Потому что это не так. Я хочу, чтобы ты знал, что перед тобой я слаб, и таким я не был никогда в своей жизни. Эта слабость пугала меня, но когда я узнал, что ты чуть не покончил с собой, и понял, что правда мог потерять тебя навсегда, то принял ее. Понял насколько сильно люблю тебя, котёнок. И я обещаю тебе, что не причиню тебе боль. Постараюсь сделать тебя самым счастливым. Тебя и нашего ребёнка, которого тоже уже люблю всем сердцем. И я надеюсь, что ты когда-нибудь сможешь ответить мне взаимностью. Я буду очень стараться, правда. Потому что для меня все это по-настоящему. Тэхён тихо смеялся, слезы стекали по его щекам. Чонгук нахмурился и облизал губы. — Ты что, смеешься? Ким кивнул и опять хихикнул. — Прости, это нервное. Просто сегодня, когда ты сказал о нашей свадьбе, я заплакал, потому что собирался стать мужем человека, которого люблю безумно, но который не любит меня. Чонгук застыл с открытым ртом, и только тупо моргал. А Тэхён смеялся над ним, плача от счастья, которое просто вырывалось наружу. — Я…но я… Голос подводил альфу, видимо как и мозг. Поэтому омега просто кинулся ему в объятия, сжимая в руках крепко-крепко. Через мгновение он чувствует, как сильные руки оплетают его талию и прижимают еще сильнее. Тэхён берет в ладони любимое лицо и шепчет: — Я так сильно люблю тебя, Чонгук. Так сильно. Ким накрывает своими губами губы напротив, по которым так скучал. Чон сразу же ответил, углубляя поцелуй, своим языком проникая внутрь. И оба застонали от удовольствия. Обоим так этого не хватало, что сейчас кажется всегда будет мало. Они целовались долго и сладко, пока воздух не закончился. Потом вдыхали и продолжали. Не могли остановиться. Когда губы уже болели от поцелуев и укусов, они, глубоко дыша, прижались лбами и смотрели друг другу в глаза. — Я так скучал по тебе, котёнок. — Я еще сильнее скучал. — Я бы поспорил. — Тебе придется доказать это. — Ты же знаешь, я всегда готов для тебя. Пошли. — Куда? Но Тэхёну не отвечают, только подхватывают под ягодицы и выносят из комнаты. Пока Чонгук несет своего любимого, он вылизывает метку на шее, а омега прикрывает глаза и стонет. — Черт, Чонгук, это так необъяснимо приятно, ты бы знал. — Значит, я буду это делать каждый день каждую свободную минуту. И надеюсь, узнаю, когда ты отметишь меня. И снова дверь с ноги, и вот они в спальне альфы. Чон укладывает Тэхёна на кровать и ложится рядом. — Ты должен быть в этой спальне. В нашей спальне. Здесь все должно пахнуть тобой, я так скучал по твоему запаху. Альфа утыкается носом в шею омеги и глубоко вдыхает. Затем лижет, смакуя сладость на языке. Омега уже возбужден, поэтому не может сдерживать слабые стоны. — Чонгуки… Пожалуйста… Чон поднимает голову и смотрит на Тэхёна. — А тебе можно…заниматься любовью? Омега хитро улыбается. — Ох, как мне нравится, как это звучит. Но мы обычно трахаемся. Поэтому я надеюсь, что теперь ты не станешь милым в постели? Черные глаза опасно блеснули, альфа оскалился. — Ты сейчас провоцируешь меня, киса? Благодари ребенка внутри тебя, иначе бы я уже втрахивал тебя в этот матрас, жестко входя сзади. Тэхён облизнулся и заскулил, потому что возбуждение росло и смазка выделялась обильнее. — Мне можно. Может, конечно, не все можно, что мы привыкли делать, но можно. Врач сказал, что беременность протекает отлично и сексуальную жизнь можно пока не ограничивать. — Отличный врач, — улыбнулся альфа. — Он мне уже нравится. Может, перевезем его из Кореи сюда? — Навряд ли он согласится, — рассмеялся Тэ. — А кто его будет вообще спрашивать? –с хищной ухмылкой спросил Чон. — Чонгук! Но возмущения омеги были прерваны страстным поцелуем. Они избавлялись от одежды, прерывая касание губ. И в этот раз тоже быстро. И гладили тела друг друга. Но сейчас не потому что прощались, а потому что вспоминали и скучали сильно. Беспорядочные поцелуи по лицу, шее, ключицам, губам. Вспоминали вкус друг друга. Торопиться не хотелось, но дикое желание и возбуждение просто не давали медлить. Хотелось соединиться, вновь почувствовать себя единым целым с любимым человеком. — Чонгуки, я хочу сзади, — прошептал в губы альфе Тэхён, когда уже три пальца растягивали его. — Ты так это сказал, что я не могу выкинуть этот образ из головы. Чон облизнул любимые губы и одарил Кима голодной улыбкой. — Как скажешь, киса. Ты же знаешь, я не могу тебе отказать. Альфа переворачивает омегу на живот и ставит в коленно-локтевую. Гладит спину, оглаживает бока. Затем чуть отклоняется и накрывает ягодицы ладонями, сжимает пальцами, смотрит на две половинки в своих руках и закусывает губу. Затем наклоняется и кусает правую половинку, выбивая из омеги громкий вскрик. — Чонгук! — Моя любимая и самая классная задница, которую я видел и трогал. Как же я скучал по тебе. Тэхён рассмеялся в подушку. — Может ты сначала трахнешь эту задницу, а потом вы поболтаете? — О, я обязательно ее трахну. В этом ты можешь не сомневаться. Чонгук упирается головкой во влажный вход и толкается вперед. Внутри его омеги тесно и туго, несмотря на растяжку. Поэтому он двигается медленно и дает привыкнуть к своему размеру. — Оооо, божеее… Как мне этого не хватало, Чонгуки… Я так люблю тебя. — Я тоже люблю тебя, котёнок, — выдыхает альфа, наращивая темп. — Да, вот так… Быстрее… Я хочу... а-а-а… Тэхён не может продолжить, потому что Чон быстро выполняет его просьбу и уже вбивается в него по основание, быстро и жестко. Боль проходит практически сразу, а стимуляция простаты приносит только наслаждение. Они оба дышат быстро и глубоко. Тэхён не сдерживает громких хриплых стонов, а альфа рычит сквозь зубы. Чон наклоняется, нажимает ладонью на грудь омеги, заставляет того подняться и встать на колени. Ким наклоняет вбок голову, когда чувствует как Чонгук начинает вылизывать метку. Шепчет в шею, обдавая горячим дыханием: — Ты был слишком далеко. Хочу чувствовать тебя всем телом. Омега только стонет, потому что толчки внутри него не прекращаются. Он тонет в наслаждении и задыхается от невероятных ощущений. Одна крепкая рука обхватывает его поперек талии, вторая обхватывает стоящий член и начинает двигаться в такт движениям внутри омеги. — Давай, киса. Кончи. Хочу услышать снова как ты кричишь своим невероятным голосом. И всего несколько движений руки и пара мазков языком по метке, и Тэхён кричит. Кричит так, как хотел слышать его альфа, который улыбается ему в шею. Но вскоре улыбка переходит в рык, а руки крепче сжимают тело обессиленного омеги, пальцами сминают нежную кожу. Чонгук кончает внутрь омеги, но выходит до сцепки, чем вызывает недовольное мычание Тэхёна. — Киса, это не самая удобная поза для сцепки. В следующий раз. — Обещаешь? — хрипит Тэхён из подушки, в которую упал лицом, когда руки Чона его отпустили. — Обещаю, — смеется альфа, укладываясь рядом. — Сейчас небольшой перерыв, и мы продолжим. Думаю, я еще не до конца доказал, что скучал сильнее. ________________________ Тэхён просыпается от легких поцелуев-бабочек на своем лице и блаженно улыбается. Приоткрывает один глаз и видит над собой любимое лицо с яркой улыбкой. — Привет, — шепчет Чонгук. — Привет. Значит, это был не сон. — Слава богу нет. И я люблю тебя. — А я люблю тебя. Ленивый поцелуй, легкие касания губ и языка. Тэхён устраивается на груди альфы, сильная рука прижимает его к горячему телу. — Сколько времени? — Уже обед. Омега фыркает. Неудивительно. Они до утра не могли оторваться друг от друга. — Ты просто вымотал меня. Я сегодня даже встать не смогу. — Не вы ли, мой будущий муж, вчера кричали что надо сильнее и быстрее? И я, как ваш покорный слуга, не мог ослушаться. Тэхён слышит в голосе альфы довольную улыбку и пихает того в бок. — Значит, будешь весь день меня на руках носить. — О, это с удовольствием. — Чонгук… А что с Юнги? Чон вздыхает и зарывается пальцами в темные волосы любимого. — Они с Чимином сошлись, я выпроводил их из страны и отправил в закат. Последние данные говорят, что они где-то в Европе. По-моему, в Португалии. — Почему ты его отпустил? — Чимин попросил. Ты сделал меня таким сентиментальным. Тэхён рассмеялся. — Слабо верится. — Только с тобой, котёнок. Омега целует альфу в грудь и прикрывает глаза от приятных поглаживаний головы. — А еще, ты завидный жених. Все имущество твоего отца было записано на твоего папу. Ну, а в итоге перешло к тебе. Ким вскидывает голову и удивленно моргает. — Как? — Я потом тебе все объясню. — Но мне все это не нужно. — Я понимаю. Но эти деньги можно пустить и на хорошие дела. Омега нахмурился, но ничего не сказал. — Кстати, последняя новость. Джун и Сокджин наконец вместе. — Не может быть, — выдыхает Ким. — Как это произошло? Чонгук тихо смеется. — Ты просто не поверишь. Джун отвозил омеге документы в выходной день к нему домой. А у того как раз течка на носу была. И наш старший не выдержал, прижал всеми любимого адвоката к стенке и оттрахал по самые яйца. После этого Джин сказал «ну наконец-то». Тэхён зашелся в диком смехе и не мог остановиться. Слёзы текли из глаз, а приступ истерики все не проходил. — Блять, сколько мы ему говорили. Надо было нас раньше слушать. — Ага. Я уже два месяца его подъебываю. — Позвольте к вам присоединиться? — Почту за честь. — Бедный Намджун. Он сбежит от нас. — Не парься. Сам Джин над ним прикалывается. Наступила тишина. Чонгук задумался, но решил, что важные разговоры нельзя откладывать, лучше сразу все решать. — Тэхён? — Что? — Ты правда не передумаешь? В смысле, ты ненавидишь мой мир. А если ты не выдержишь? Я не уверен, что смогу отпустить тебя. Омега кладет подбородок на грудь альфы и смотрит в черные глаза. — Я не могу без тебя, Чонгук. Я полюбил тебя таким, какой ты есть. А теперь, когда ты любишь меня в ответ, я уверен, что мы со всем справимся. Чон улыбается, с любовью смотря на своего омегу. Потом морщит нос и говорит: — Я тут подумал… Может, пора начать заниматься легальным бизнесом? Денег у меня достаточно. Я уже обсуждал это с Джуном и Джином. Они согласны, что все реально сделать и выйти «чистым». Я же не первый и не последний. Тем более, теперь у меня есть ты, и у нас будет ребенок. Это только усиливает мое желание. Тэхён счастливо улыбается и говорит: — Ну что ж, Чон Чонгук, будем вытаскивать тебя из тьмы к свету… ___________________ 5 лет спустя — Смотри, Тэмин. Это магазин, сюда вставляются патроны. Магазин вставляется сюда, вот так. Это предохранитель, его надо снять перед тем как стрелять. Это мушка, с помощью нее нужно целиться. Это спусковой курок. На него надо нажать, чтобы выстрелить. В следующий раз мы полностью разберем пистолет, и я покажу тебе что там внутри. Договорились? — Чон Чонгук! Ты оху… Тэхён влетает в оружейную, и прерывает свой крик, когда их четырехлетний сын смотрит на него с удивлением. Омега проглатывает маты, переводит злой взгляд на мужа и шипит: — Ты совсем страх потерял? — А что я сделал? — хлопает глазами Чонгук. — Тэмин, разве что-то произошло? — Неа, — бодро отвечает младший альфа и они оба смотрят на Тэхёна. Омега смотрит на них и чувствует, как у него начинает дергаться глаз. У обоих альф большие черные глаза, которыми они сейчас хлопают в удивлении. — Я ничего не сделал, — говорит старший. — Ничего не сделал, папочка, — повторяет младший. — Мы просто играли, — продолжает старший. — Да-да, играли, папочка, — повторяет младший. — Нас не за что ругать, — с улыбкой говорит старший. — Не за что, папочка, — улыбается младший. — Да неужели, — шипит омега, смотря на мужа. Затем закрывает лицо ладонью и выдыхает, пытаясь успокоиться. Сзади подходит Джин, наглаживая свой шестимесячный живот и посмеиваясь. — Спелись альфы, бедный ты, ТэТэ. Мини, пошли, дядя Джин сделает тебе молочный коктейль, пока твой папочка мылит шею твоему отцу. Тэмин спрыгивает с коленей отца и бежит к омеге. — Хочу молочко с клубникой. — Почему с клубникой, милый? — спрашивает Джин. — От вашего животика пахнет клубничкой, это очень вкусно, мне нравится. Улыбка сходит с лица омеги, а Чонгук ржет как сумасшедший. — Даже не думай, младший Чон, — щурит глаза Джин. — А почему мне нельзя клубничку? — начинает дуться малыш. — Конечно можно, сынок, — смеясь, говорит Чонгук. — Не беспокойся, отец договорится. Будет тебе клубничка. — Рот свой закрой, Чонгук, — шипит Джин. — Всё Джуну расскажу. — Валяй, — усмехается Чон. Омега фыркает, берёт Тэмина за ручку и выходит из оружейной. Чонгук встречается взглядом с мужем и улыбка сползает с лица альфы. Омега подходит ближе и складывает руки на груди. — И что вы здесь делали? — Я показывал сыну пистолет. — Зачем? — Он альфа, должен знать. — Зачем? — Может пригодиться. — Зачем? Чонгук закатывает глаза. — Я умею стрелять, ты умеешь, наш сын должен уметь. — В четыре года? — Ну, он не заряжен же. Тэхён раздраженно рычит и топает ногой. — Я убью тебя когда-нибудь, Чон, честное слово. Альфа нагло усмехается. — Не убьёшь, Чон Тэхён. Потому что жить без меня не можешь. Чонгук тянется и обхватывает талию мужа ладонями, притягивая его к себе. Расстегивает нижние пуговицы, открывая животик. Лижет кожу, прикусывает. Альфа так счастлив эти пять лет. Он правда ушел из преступного мира. Бросил наркотики, оружием теперь занимается легально. Также имеет два автосалона, так же как и Намджун. У старшего есть теперь свой бизнес, но он остается «правой рукой» Чона в делах с оружием. И его Тэхён всегда был рядом и во всем поддерживал. — Котёнок, — зовет альфа, не отрывая губ от нежной кожи. Тэ положил ладони на плечи мужа, и закусил губу. — Ммм? — У Кимов уже второй ребёнок на подходе, а у нас только один. Хочу ещё. — Отличная идея. Теперь нужен омега. — Никаких омег, — выдыхает Чонгук в мягкий животик. — Я и так с ума схожу, пытаясь уследить за самым красивым омегой, который достался мне в мужья. С сыном-омегой я вообще поседею раньше времени. Тэхён откидывает назад голову и смеётся. — Не мои проблемы, Чонгуки. Хочу омегу. Альфа поднимает голову и смотрит на Тэ снизу вверх, омега встречает взгляд черных глаз. — Если хочешь, значит сделаем омегу. Пошли делать? — Чонгук, для этого течка нужна, — улыбается Тэхён. — Ну, никто же не помешает нам стараться. Или ты не хочешь? — с усмешкой говорит альфа. — Хочу. Только тебя хочу. — А я только тебя. И так будет всегда.