Янтарная кислота

      Громкая, бьющая по ушам музыка заливалась в уши горячим кипятком. Это всё отдавалось гулом в и без того уставшей голове, оставляя неприятный осадок. Ноги устали и протяжно ныли, прося поскорее избавиться от каблуков, на которых не то что ходить, стоять было трудно. Хотелось поскорее выйти на свежий воздух.       Ярким золотом теснилось в бокале шампанское, неприлично заскучавшее от отсутствия пригубителя. Крохотные закуски, нанизанные на шпажки также скучали, особенно оливки, которые от духоты в зале успели сморщится и превратиться в уродливое и невкусное нечто. Глаза устало, и между тем намеренно искали в толпе главных лицемеров города одну единственную фигуру. С этой фигурой было бы не так скучно, как со всеми остальными людьми.       Вот он, хотя… Это уже совсем другой человек. Взгляд острый и уверенный, идеальная прямая спина, никаких лишних или неловких движений. Всё чётко, без единой запиночки. Боковым зрением замечает мой взгляд и ухмыляется так, как никогда прежде не ухмылялся. Ближе пододвигается к незнакомой мне девушке и что-то шепчет ей на ухо, абсолютно игнорируя рядом стоящего молодого человека, который явно приходился ей парой на этот вечер. Парень был обескуражен, задёргался, было видно, насколько он возмущён.       Слишком неосторожно, привлекает к своей персоне излишнее внимание. Прежний Серёжа предпочёл бы не совершать опрометчивых глупостей на глазах у всей «стаи», теперешний только рад. Он нагло касается ладонью, ладони девушки. И что-то говорит, что-то очень… Очень некрасивое. Терпение кавалера девушки кончается, он едва успевает толкнуть Разумовского. Который отходит на шаг назад, на более безопасное расстояние.       Весь народец в зале давно отвлёкся от громкой музыки, и всеобщего веселья. Его просто необходимо было остановить, а то наделает делов. Протискиваюсь сквозь толпу зевак, скучающе наблюдающих за всем представлением, и хватаю безумца за локоть, оттаскивая его подальше от эпицентра взрыва. Не сопротивляется, спиной чувствую как улыбается. Ноги вновь откликаются ноющей болью, и поэтому, завидев пустующие диванчики не раздумывая направляюсь туда.       Разумовский вальяжно плюхается на диван, раскидывая руки и расслабляясь.  — С ума сошёл? — только через секунду осознаю, что сказала, закусываю губу. — Прекрати так себя вести, ты хоть понимаешь, что творишь?       Вновь усмехается, хватает меня за руку и утягивает к себе на колени, обвивая талию руками. Утыкается носом в открытую шею, намеренно ведя дорожку вверх. Тающим, словно мороженое движением, перекидывает волосы на другое плечо и ближе придвигается к уху.  — Я? Развлекаюсь, ты ведь и так прекрасно это понимаешь, — бархатный голос врезается в сознание, своими словами в один миг просто уничтожая все мои последние надежды на лучшее. — Пока это тело под моим контролем, я буду брать весь максимум, как он там сказал однажды… «Закрываю гештальт»? Я занимаюсь тем же.       Дёргаюсь, пытаясь высвободиться, но хватка на талии крепкая. Будто захват хищника.  — Я слишком долго был наблюдателем, защищал его и думаю, я заслужил немного больше свободы, ты так не считаешь?       Предчувствие было не очень хорошее, сердце отбивало бешеную чечётку в грудной клетке, ладони вспотели. Ладонь чужака касается кожи бедра, которая так удачно была открыта благодаря платью с разрезом. Дёргаюсь повторно от того, как ладонь быстро пробирается под юбку, поглаживая внутреннюю сторону бёдер.  — Он ни разу тебя не касался? Не осмелился? — Серёжа прежний не посмел бы приставать ко мне, да ещё и таким образом. — Пусть понаблюдает за тем, как это сделаю я.       На коленях появляется пиджак, удачно прикрывающий ладонь, находящуюся под юбкой. Пальцы нагло проходятся по сокровенному через бельё, дразняще медленно, легонько надавливая. Тонкую полоску белья отодвигают в сторону, а пальцы проходятся снизу вверх по складочкам. Расставляет шире ноги специально, чтобы я уселась более удобно. Так как ему удобно.       Все попытки сдвинуть ноги пресекаются тут же.  — Тебе это доставляет удовольствие? — только и выходит, что шипеть, пытаясь противиться собственному телу.  — Как и тебе, ты вся дрожишь, — круговыми движениями потирает клитор, и стоит ему надавить чуть сильнее, как в пятках словно током ударяет. — Даже представить себе не можешь, как он противится всему происходящему, я даже слышу его крик.       Медленно вводит один палец, сжимаю челюсть до скрипа на зубах. Невыносимо, сродни пытке, я будто бы кукла в умелых руках кукловода. Или ещё хуже, подопытная, на которой психованный на голову доктор ставит эксперименты, наслаждаясь всем процессом.       Он двигает рукой неторопливо, словно ждёт, что я буду умолять его двигаться быстрее. По хищному взгляду и ухмылке становится ясно как день, останавливаться он не собирается. Даже окружающие люди, которые пялятся на нас с большим интересом не являются для него помехой. А мне и взгляда поднять стыдно, боюсь что узнают, поймут всё. Слегка сгибает пальцы, делает резкое движение, и в глазах темнеет. Горячие губы целуют пульсирующую венку на шее, становится трудно дышать.  — Чёрт… Остановись, люди смотрят!  — Не помню, чтобы хоть когда-нибудь тебя интересовало чьё-то мнение, — высмеивает, и даже доволен собой, от того, насколько прав.       Когда к нам со спины подходят двое молодых людей, Серёжа, а вернее его второе альтер эго прекращает пытку, даря время на передышку. Он осматривается по сторонам, о чём-то перешёптывается с одним из незнакомцев, а потом медленно кивает. Пальцы с тихим чвоком выскальзывают из меня, чувствую вселенское облегчение. В последний раз оглаживает внутреннюю часть бёдер и вытаскивает ладонь из-под юбки, убирая пиджак с колен. Смотрит мне в глаза, а потом демонстративно облизывает собственные пальцы, которыми секунду назад ласкал меня.       В моей голове что-то взрывается. Глаз оторвать от его пальцев я не в силах, становится не по себе. Возвращается к моему уху, щекоча его горячим шепотом:  — Не волнуйся, побеседую со старыми приятелями, а потом обязательно закончу с тобой, — подмигивает, и встаёт.       Хлопаю глазами по пять рублей, тупо уставившись в отдаляющуюся спину, и всё ещё прокручиваю в голове всё то безумие, что он вытворял некоторое время назад. Всё-таки, с моей головой и вправду что-то не так, я спятила? Или я правда очень жажду продолжения…