Неизвестность, в которую мы войдëм вместе.

      Первее всех проснулся Антон, к удивлению, он чувствовал себя выспавшимся, но открыв глаза он почувствовал небывалую теплоту. Горячее дыхание прожигало щëку, от чего беловолосый зажмурился. Не понимая до конца, что происходит, тот аккуратно потянул руку к тумбочке и взяв оттуда очки надел их, пытаясь понять ситуацию. Увидев перед своим лицом ужасно близкое лицо друга, тот невольно покрылся краской. Но отодвигаться не собирался, лишь немного поджал нижнюю губу. — «какой он красивый вблизи..»       Петров затаив дыхание протянул руку к волосам Ромы, аккуратно положив еë на немного чëрствые волосы, он стал перебирать пряди. Он ужаснувшись от своих действий, собирался было убирать руку, как Пятифан прижал к себе обладателя очков, довольно протянув мычание. Сердце беловолосого затрепетало, кажись, сейчас остановится. Никогда перед ним не выступал такой хулиган, он был таким спокойным, умиротворëнным, нежным. Пролежав так несколько минут, Антон был с головы до пят красным, кажется, готовым сейчас провалиться сквозь землю. Он делал такие смущающие вещи со спящим человеком, вроде, ничего криминального, но чëрт, это казалось таким неправильным. Мысленно подметив у себя в голове насколько друг красив, тот стал мотать головой, не веря в свои слова. — «Боже..какой стыд. Как хорошо,что Рома и представить себе не может, что я делал, и какие мысли меня приследовали.."       Обречëнно выдохнув, тот потëр виски. От того, что его обнимали, становилось как никогда хорошо. Антон любил объятия, хоть и не говорил это в слух, не подавал виду, но объятия были для него чем-то прекрасным, искренним и одним из видов проявления любви. Немного помолчав, он тихонечко вылез из объятий Пятифана, как-бы не хотелось, а надо было. Только выскользнув из оков, на него сразу обрушилась куча мыслей, тревожных, смущающих, ужасных, тëплых. Не успев моргнуть глазом, тот очутился уже на кухне, почесав затылок тот непонимающе наклонил голову в бок, недоумевая, что он тут забыл? Но через минуту до него дошло, что родителей до сих пор нет, и еды, собственно, тоже. Тяжело вздохнув, Антон подошëл к холодильнику, открыв его он стал осматривать, из чего что можно приготовить? Заметив сгущёнку он достал еë, поставил на стол и в мыслях подумал о Оле, которая к удивлению на данный момент спала. Похоже взаправду сильно вымотал вчерашний день. Пробегаясь практически по пустым полкам холодильника, тот недовольно фыркнул и в недоумении стоял, не зная что готовить на завтрак. Уяснив, что ничего дельного в холодильнике Антон не найдëт, он стал рыскать по ящикам. Нашëл рис и в голову пришла идея сделать рисовую кашу, как раз и молоко было. Достав все нужные ингридиенты тот приступил к готовке. Благо, Петров всегда интересовался тем, как готовит Карина, от чего запомнил много рецептов, даже не делая их. Через полчаса всë было готово, Антоша накрывал на стол тихо-тихо, ведь не хотел издавать громких звуков. За считанные минуты по лестнице стала спускаться Оля, держа Рому за руку. — Ро-омочка-а! Не спи-и! Чего ты такой соня? Давно пора просыпаться! - девочка взмахивала их руками вправо-влево, таким образом резвясь и улыбаясь. Совершенно равнодушный Пятифан вздыхал, в мыслях и фантазиях мечтая дальше спать. — принцесска, ну чего ты такая заведëнная? Спокойнее, потише. - зарывшись пятëрней в свои волосы, тот безобидно фыркнул. Та совершенно игнорировала его и мычала себе под нос одну из песен, которую услышала как-то из радио. Спустившись с Ромой, Оля весело смотрела на Антона. — Тошенька, доброе утро! - и та лучезарно улыбнулась. Антон не смог скрыть умиления и улыбнувшись ей в ответ подошëл, заключив в объятия. Младшая Петрова обняла брата за шею и повиснув на нëм болтала ножками посмеиваясь. Ещё немного сонный Пятифан наблюдал за братом с сестрой, опираясь о стену, взгляд его был устремлëн на Петрова, точнее, на его голову. Он был таким потрëпанным в последнее время, это невозможно было не заметить, немного сведя брови к переносице Ромка тихо цыкнул. — всë Оль, садись кушать, сегодня рисовая каша. — рисовая каша? Ураа! - Петрова отлипла от брата и сев за стол стала уплетать за обе щëки кашу. От такой резкости Антон прыснул в кулак. — родная, ешь помедленнее, подавишься ещё вдруг. - он тепло ей улыбнулся уголками губ, это всë на что тот бы способен в этот момент. Оля улыбнувшись кивнула и стала есть медленнее. Переведя взгляд на Рому, который откровенно пялился на него, тот замешкался. — ты... чего на меня так смотришь? Взгляд такой, словно прибить готов на этом же месте. — да, готов. - недовольный взгляд никуда не ушëл с лица, наоборот, сверлил, от чего у Антона в боку засосало. — кхм, садись рядом с Олей, завтракать пора.. - Петров стал мяться с ноги на ногу, не находя себе места от такого напора, решив лишь просто замять тему. Показалось, что Рома немного смягчился, сел за стол и взяв приборы стал трапезничать. Облегчëнно выдохнув, беловолосый тоже сел за стол и стал нехотя есть, ëрзая на стуле. Еда шла с большим трудом, голова гудела и адски болел живот. Антону казалось, что ещё чуть-чуть, и его просто вывернет на белую скатерть, настолько было ему плохо. Побледневший вид друга явно обеспокоил Рому, он ел кашу и поджав губы бессовестно пялился на того. — Тошенька, твоя каша очень вкусная! Спасибо большое. — угу. - пододвинув к Оле хлеб со сгущëнкой тот вяло улыбнулся, уткнувшись в свою тарелку он старался игнорировать пронзительный взгляд Ромы. В глазах Оли засверкали искорки. — это мне? - хлопая удивлëнными глазками та уставилась на брата. Тот стиснул зубы из-за того, что его напрягали устремлëнные на него взгляды, хоть и разные, но наводящие панику. Антон заметно поëжился и еле выдавив полуулыбку кивнул. Петрова младшая радостно захлопала в ладоши и стала уплетать хлеб со сгущëнкой. На этот раз терпение шатена лопнуло, он встал со стула, подошëл к Антону и положив руку на плечо процедил сквозь зубы: — Тох, пошли поговорим? - уже были видны желваки, что доброе не означало. Шумно сглотнув, Петров кивнул и собирался было вставать, как в голову резко ударило, голова затрещала, в глазах потемнело, от этой резкости беловолосый ухватился за голову и тихо зашипел. Тревога в глазах Ромы только возрасла, он приподнял Антона, тот поддался и они вместе ушли из кухни, получая непонимающий взгляд Оли в спины. — Антон, ты как? По-моему, тебе нездоровится, весь бледный. - Пятифан встревоженно смотрел на друга, голос был его крепким, но слышались нотки волнения и беспокойства. Ноги Антона подкашивались, стыдливо опустив голову вниз, тот держался за руку Ромы, он его придерживал чтобы Петров вообще не свалился. — я.. - удерживая некоторую паузу, тот продолжил. – я не знаю. — мы с тобой договорились, что поговорим на счëт твоего странного поведения сегодня. - вид его был серьёзен и непоколебим, он смотрел своему другу в глаза. Держа довольно долгое молчание он аккуратно начал. — понимаешь, меня беспокоит твоë поведение, мне важно знать что с тобой происходит, ведь...ты мне не безразличен. - эти слова с трудом давались Пятифану, ведь раньше он никогда не изливал свою душу никому. Буквально никому, но а Антону захотелось излить душу, словно он другой и поймëт иначе. Особенный.       Слова Пятифана послышались эхом в ушах Петрова. Тот поднял глаза на Рому и немного дрожа уткнулся тому в плечо, крепче вжимаясь, с желанием спрятаться от всех и всего в объятиях Ромы. Он же не возражая обнял беловолосого, пятëрней зарываясь в белоснежные волосы, сейчас не было никакого стыда или смущения, Пятифан считал это сейчас нужным и обязательным, ведь против не был, а говорил "по-пидорски это" исключительно для вида. Сейчас Антон был таким уязвимым, крохотным, испуганным, Роме резко стало тошно от себя самого, ему так хотелось поговорить с Петровым обо всëм, решить его проблемы, привести в чувства, крепко обнять, успокоить, сказать тëплые слова, показать, что он не один, и тот готов на всë ради обладателя очков. Стали слышаться тихие всхлипы, Антон стал только больше дрожать. Ромка ничего не говорил, лишь молча обнимал и массажирующими движениями гладил по голове. — Ром..я..честно сказать... Меня очень волнует.. - не успел договорить беловолосый, как вдруг послышался стук в дверь, Антон вздрогнул и отстранившись от Пятифана стал спешно вытирать слëзы, и быстрым шагом направился к двери. Шатен тут же выругался, нервно прикусив нижнюю губу и борясь желанием и начать покрывать отборным матом того или тех, кто пришёл. Отворив дверь, перед Петровым предстал бурят, тихо шмыгающий носом, а когда он увидел беловолосого, то в глазах сверкнула искра и он радушно улыбнулся. — дарова, Тоха, на! Где там Ромчик и Олька? - похоже, Бяша не заметил того, что Антон плакал, еле улыбнувшись, обладатель окуляров отошëл в сторону, дабы друг мог пройти, бурят же так и сделал. — вот там Рома, а Оля на кухне, завтракает. - он тихо шмыгнул и потрепал себя по голове, к ним подошëл Рома и немного недовольно цыкнул. — Ромка, на! Привет-.. Чëт ты какой-то кислый, на. - вся радость притихла, он вопросительно стал смотреть на друга. — всë в норме, Бяш, не еби мозг. - процедил Пятифан, отмахнулся и глянул на кухню. Оттуда выходила Оля, явно сытая и довольная, когда же заметила Бяшу, то подбежав к нему прыгнула в его объятия. — Бя-яша-а! -девочка была жуть как рада видеть бурята, тот улыбаясь всеми зубами покрутил еë и поставил на ноги. — привет Олька, на!

***

      В доме стало довольно шумно, всякие переговоры, рассказы, шутки, всë активно жило, один лишь Антон был как в вакууме. Ни на что не реагировал, молчал и немного трясся, руки его были холодные, словно лëд. Его стеклянные глаза были направлены прямиком на Пятифана, заметив этот взгляд тот вскинул брови, прикусил губу и сведя брови к переносице задумался, придумав план он стиснул зубы и через силу продолжил общаться с Бяшей и Олей, те, конечно, пытались втиснуть в диалог Антона, но тот молчал. Через несколько минут тот нашëл силы что-то пробубнить и удалиться в свою комнату, там он закрылся и залезая под кровать укрыл себя с головой одеялом, утыкаясь в подушку, которая приятно пахла Ромой, Антон снова стал чувствовать себя брошенным, хотя сам и ушëл, его стало вновь трясти, погрязая в своих мыслях он и не заметил как уснул.