О магии и свободе воли

Господи, как же холодно. И почему не захватил шубу? Сбега́ть — так хоть в тепле. Тьма немного расступалась из-за окружающего снега, и Эдмунд видел всё вокруг только очертаниями и тенями. Каждый шаг давался с трудом, ноги в ботинках и лёгких гольфах вязли в сугробах и замерзали всё сильнее. Позади пока не было погони, но это вопрос времени. Успеть бы во дворец Королевы. Идти по плато перед замком было легче, и Эд прибавил шаг. Ещё немного. От быстрой ходьбы, тем более с препятствиями, он немного согрелся. Большие входные ворота с шумом закрываются за его спиной, отрезая от остального мира. Вот он уже идёт по гулким ледяным коридорам, и шорох его шагов, кажется, разносится на весь замок. Тихо и холодно. Зачем он сюда пошёл? Может, вернуться? Объяснить Питеру, что он не виноват. Нет. Он не поймёт. Они все не поймут. За очередным поворотом оказывается тронный зал. Потрясающе! Ледяной трон с белыми шкурами неизвестных зверей выглядел очень величественным, его же собственный в Кэр-Паравале сейчас казался мелким и вычурным перед этим морозным великолепием. Шкуры выглядели тёплыми, Эдмунд устал и замёрз, да и трон манил. Ничего же страшного не случится, если он немного там посидит? — Нравится? Эдмунд вздрогнул. И резко проснулся. За окном было ещё темно. Эдмунд протёр глаза и тяжело перевернулся со спины на бок. Опять этот сон. Сколько ещё это будет продолжаться? Неудобные пружины раскладушки впивались то тут, то там, но выбирать особо не приходилось; пошевелив ногами в попытках разогнать кровь и согреть их, он снова почувствовал это. Снег. Укрывающий ноги почти до колена. Тяжело вздохнув, Эд взмахом руки развеял колдовство, впрочем, отправив часть сугроба на кровать кузена. Тот как похрапывал во сне, так и продолжал. Ничего, через какое-то время небольшой сугроб обратится в лужу, и Юстасу будет очень сложно объяснить тёте Альберте, почему он проснулся в мокрой кровати. Злорадно улыбнувшись и совершенно не чувствуя мук совести, Эд провалился в забытье до самого звонка будильника.

***

Мда, такого позора и стыда он давно не испытывал. Но, при всей ситуации, Эдмунд совершенно не злится на Люси, да и за что? Сестра навоевалась достаточно, чтобы полноправно желать видеть брата рядом с собой, а не добровольцем в военной форме, вышагивающим навстречу смерти на поле боя. Но накопившиеся раздражение и усталость навалились на него как никогда. — Я король! Я сражался и… Я был полководцем! — Не в этом мире, — печально отзывается сестрёнка, и Эд соглашается. Тоска по Нарнии сблизила их ещё больше, чем после первого возвращения, особенно из-за отсутствия контроля над ними со стороны Питера и Сьюзен, уехавших за океан с родителями. — Да. А теперь я торчу здесь и сражаюсь с Юстасом Кларенсом Вредом. Не зря у него такая фамилия. Кузен и правда раздражал так, как никто и никогда. Даже вечно дружелюбная со всеми Люси никак не могла найти с ним общий язык, и это злило Эдмунда ещё больше. Поэтому вредный мальчишка с ужасными наклонностями к издевательствам над насекомыми то и дело получал сдачи, хоть и достаточно скрытно. Да, король Эдмунд Справедливый поступал не совсем справедливо, но ни разу ни на чём не попался. Правда, родители в любом случае верили сыну, а не гостям своего дома, поэтому не было особенной разницы, мстить кузену тайно или явно — всё равно останешься виноват. Надо отдать должное тёте Альберте — Люси она не трогала, и Эдмунд тихо радовался, что не приходится защищать сестру и от неё тоже. Письмо от Сьюзен стало маленьким лучиком света в этот паршивый день. Люси зачитывала его вслух, а Эдмунд бродил по комнате, то и дело натыкаясь взглядом на картину с морским пейзажем. Что-то в ней притягивало взгляд и напоминало о другом мире. Когда же они снова туда попадут? Аслан же не врёт, они должны вернуться ещё хотя бы раз! Новость о том, что им придется пожить в Кембридже ещё месяца три, а может и дольше, застала брата с сестрой врасплох. Эдмунд сжал руки в кулаки и постарался утихомирить поднявшуюся внутри снежную бурю. — Как мы это выдержим? — Люси была на грани отчаяния. — Тебе ещё везёт. У тебя хоть есть своя комната, а мне с этим уродом жить. Эдмунд забрал письмо из рук сестры, стараясь вчитаться в строки и надеясь… Надеясь найти там хоть что-нибудь обнадёживающее. — Это Питеру и Сьюзен везёт. У них приключения. — Да. Они — старшие, мы — младшие. Они гораздо важнее, чем мы. Досаду в голосе скрыть не удалось. Раздражение, улёгшееся было небольшим сугробом где-то под рёбрами, вновь развернуло в душе снежный буран. Снова не он, снова кто-то другой, снова этот дом, снова этот кузен! Надоело! Почему их тоже не забрали за океан?! Тяжело вздохнув, он отложил письмо и решил отвлечь сестру от грустных мыслей. Кто, если не он? — Люси, ведь раньше корабля не было. Она невесело улыбнулась, поворачиваясь к нему. — Да. Он как будто из Нарнии, правда? — Ага. Ещё одно напоминание, что мы не там. — Одна пара сирот проводила время, в детские сказочки Нарнии веря*, — противно протянул входящий в комнату мальчишка. Эдмунд, едва сдержавшийся, чтобы не прибить вредного пакостливого кузена ещё на лестнице, сейчас был на взводе. Его останавливало лишь присутствие Люси в комнате. Чтобы не видеть вечно недовольную рожу Юстаса, Эд отвернулся обратно к картине: волны действительно будто бы колыхались на ветру, и парень задышал в такт с ними; спокойствие приходило в душу с лёгкой изморозью. — Вот что бывает с теми, кто читает сказки и другие глупости! — Юстасом звали мальчишку, что читал бесполезные книжки**, — не остался в долгу Эд. Люси улыбнулась. Ничего, он найдет способ испортить жизнь кузену в ближайшее время. — А глупцы, что читают сказки, постоянно мешают нормальным людям вроде меня, которым интересны факты! Эдмунд ошарашенно повернулся к кузену. — Постоянно мешают?! Юстас вскочил и сделал шаг к двери, но Эдмунд его опередил. На лице жалкого мальчишки великий король древности увидел неподдельный страх. Ещё бы. Эдмунд действительно мог сделать с ним что-нибудь, и Юстас прямо в этот момент почти осознал это. Но только почти. Когда внезапно из картины хлынул поток холодной морской воды, Эдмунд ощутил прилив непередаваемого счастья. Нарния! Наконец-то! Эд не успел перехватить кузена, рванувшегося к картине с намерением её сломать, а потому уже буквально через считанные минуты они втроём барахтались в воде, натыкаясь на разные плавающие предметы. Поток хлестал из картины где-то на полу, сбивая с ног; Эдмунд с трудом удерживался на плаву и старался не терять Люси из вида. В какой-то момент он понял, что под ногами нет пола, а над головой — потолка комнаты; сквозь толщу воды пробивался яркий солнечный свет, и Эдмунд поспешил выплыть и сделать спасительный вдох. Он успел краем глаза заметить неподалёку Люси и неловко барахтающегося Юстаса, когда их накрыла тень надвигающегося корабля. Это мог быть кто угодно, и первое пришедшее в голову было: «Плыви прочь! Быстро!». — Эдмунд, это Каспиан! — услышал он голос Люси сквозь плеск воды и перестал грести от корабля, оборачиваясь. — Мы в Нарнии? — Да, вы в Нарнии.

***

Их не было около трёх лет. Эдмунд очень боялся, что в следующий раз они вернутся так же через тысячу лет, и никого из их знакомых снова не будет в живых. Он знал, что Люси боялась того же. Но Аслан был к ним милосерден. И Справедливый король наконец-то смог вдохнуть полной грудью и с облегчением выдохнуть. Несмотря на море вокруг, он чувствовал магию повсюду, это пьянило — и одновременно дарило покой. Он дома. Наконец-то. Каспиан повзрослел за эти годы, из наивного юноши став собранным и серьезным лидером, истинным королём своего народа. Украдкой наблюдая за ним, Эдмунд думал, повлияла ли магия Нарнии или раскрылись черты характера. В любом случае, это пошло на пользу всем: в стране уже три года царит мир. — А королеву ты себе отыскал? — чуть лукаво поинтересовалась Люси, а сердце Эдмунда, кажется пропустило пару ударов. Каспиан с улыбкой уже почти кивнул, но ответ был совсем другой: — Нет. Никто не затмил твою сестру. Эдмунд поспешил сменить тему: — Но если воевать не с кем, и всё в порядке — зачем мы здесь? Вопрос, на самом деле, не праздный. Просто помощь Каспиану в поиске верных советников и друзей отца? Вряд ли. Что-то более серьёзное. Никто и не понял, чьей конкретно идеей было устроить небольшой поединок на мечах между королями, но ни Кас, ни Эд не стали отказываться. Шестерёнки в голове Эдмунда заработали, привычно просчитывая все «за» и «против» сложившейся ситуации; конечно, присутствовало большое желание показать себя тем, кто с ним не знаком и не воевал несколько лет назад за трон для Каспиана. Но надо вести себя достойно. Да, он молод, почти юн на фоне всех остальных, но память самого первого посещения Нарнии ещё жива в нём. С другой стороны, то, что на него тот же Дриниан не смотрел как на ожившую легенду, а просто на ещё одного члена команды корабля, несколько отрезвляло. Эдмунд упивался этим поединком: звон клинков казался опасной песней, меч в руках был почти живым, а у Каспиана так и сверкал в глазах азарт. Ему это нравилось. Как вышло свести бой в ничью? Чистая случайность. Но команда была впечатлена. Эдмунд смотрел в потемневшие глаза напротив и не мог заставить себя отвести взгляд. Каспиан сам отстранился, похлопывая его по плечу. Юстас как раз пришёл в себя, кое-как выбрался из трюма и снова завёл старую песню о том, как ему здесь плохо. То есть снова начал ныть. Но тут по правому борту оказалась земля — Одинокие острова, — и мальчишку никто не стал дослушивать. Тем более, что жалобы особо не поменялись. Город выглядел заброшенным, но удар колокола на башне говорил о том, что люди там всё же жили. Невысокие потёртые каменные дома, пустые улицы, повсюду слой пыли, от которого свербило в носу и пробивало чихать… Эдмунд осторожно шёл, осматривался и одновременно прислушивался к себе. Всё вокруг буквально кричало: «Здесь живут самые обычные люди, какие только есть в Нарнии!», но… король чувствовал в воздухе остатки волшебства, причём чем дальше шли в город от моря, тем слабее становились эти отголоски. Интересно. И странно. Ещё более странным было обнаружить работорговлю на землях, принадлежащих Короне. И засаду. То, что Юстас подвёл их, было лишь делом времени, и Эдмунд просто не хотел тратить силы на злость на кузена. Где этот чёртов лёд, когда он так нужен?! Надо отдать должное, нескольких нападавших он всё же сумел заморозить насмерть до того, как они добрались до остальных. — Послушай, ты, дерзкий глупец! Я — твой король! Каспиан был воплощённым праведным гневом, и Эдмунд едва удержался, чтобы не упасть на колени. Но продажные сволочи не испытывали пиетета к правящим особам. Да и вообще ни к кому в принципе. Отчаянный крик Люси разнёсся по большому помещению и полетел под крышу: — Эдмунд! Эдмунд! В душе поднялась былая злость, но на голову внезапно опустилось что-то очень тяжёлое, и он только успел с ужасом подумать, что не защитил любимую сестру. — Эдмунд!.. — Эдмунд, милый! Ты вернулся. В темноте не разглядеть лица, да это и не нужно. Он знает, чей это голос. — Не к тебе. И ты — мертва! — Как ты не прав, дорогой, — усмешка была почти мягкой, но холодной, как лёгкий снег. — Меня так просто не убить. Я всегда буду ждать тебя, Эдмунд. В отличие от него. Он очнулся рывком, будто вынырнул из сугроба. Огляделся. Ну хоть снега не намела, как обычно. Тревога совсем немного отступила. Каспиан безуспешно пытался с ноги выломать дверь их темницы. — Безнадёжно. Отсюда не выбраться. Эдмунд вздрогнул. Кто-то озвучил его мысли или это был он сам? Легко потеряться между сном и реальностью, когда тебе больше года и почти постоянно снится Белая Колдунья. А иногда — мерещится наяву. Всё оказалось проще и сложнее одновременно: они нашли потерянного лорда Берна, который поведал, что случилось с остальными его соратниками. А затем с улицы послышались крики. Решётка окна находилась высоко, было сложно разглядеть основание башни и пристань, но они с Касом сумели: вдаль, насколько хватало взгляда, уходило безбрежное море, и кого-то прямо сейчас сажали в одну из лодок. По спине Эдмунда пробежал мороз. Только не снова. Руки быстро холодели, и Эд всерьёз опасался, что кожа примёрзнет к железу решётки. Тем временем лодку с людьми уже оттолкнули подальше от пристани, и она ещё немного проплыла вперёд. Дальше всё произошло быстро: сгустились тучи, из толщи воды без единого всплеска возник сгусток зелёного тумана, поглотил лодку и также тихо и быстро исчез. Эдмунд, кажется, задержал дыхание. Он же лично после победы над Колдуньей проводил рейды по зачистке Её сторонников, едва успел помешать Ей возродиться в прошлый раз! И вот опять! Отголоски Её магии, отпечаток того зла, которое пришло в Нарнию задолго до его — Эдмунда — рождения, из-за сэра Диггори. Сколько ещё это будет длиться?! Из глубин разума донёсся ледяной шёпот: — Пока ты жив… Слушая лорда Берна, Эдмунд старался утихомирить поднявшийся внутри буран и успокоиться. — Мы, лорды, дали клятву: найти и уничтожить источник тумана. Они все уплыли — и ни один не вернулся. У них не было ни единого шанса. — Слушайте: если вас не продадут работорговцам, тогда вас отправят в туман. Справедливый король давно так не боялся. — Надо найти Люси, пока это ещё не поздно. За ними пришли. С силой снова заковали в цепи и вывели из темноты на жаркую солнечную площадь, где уже собралась толпа народа. Надо рассчитать силы до появления Дриниана и команды. На скольких человек хватит его мороза на этот раз? Всё произошло стремительно. Кажется, схватка длилась едва ли не час, но по факту прошло всего десятка два минут, может, чуть больше. Люси отделалась лёгким испугом и чуть натёртыми запястьями, Эдмунд, походя, прикоснулся к ним и охладил кожу. Если сестра что-то и заметила, то промолчала. Как оказалось, лорд Берн не зря незаметно удалился под звон клинков. Сейчас он нёс Каспиану оружие, которое Эдмунд сразу же узнал: один из семи магических мечей, которые были выковали в их правление, в Золотом Веке! Каспиан принял меч и почти сразу отдал его Эдмунду; придётся повозиться с чисткой и заточкой, но это оружие того стоило. Кажется, Аслан улыбнулся им из своей страны. Есть ещё в Нарнии сила противостоять злу.

***

Пока Эдмунд возился с мечом, вместе с командой корабля стал свиделем потрясающего случая: Рипичип преподал Юстасу своеобразный урок. Почти все на корабле были едины в том, что Вреду просто необходима хорошая трёпка, но, во-первых, он был каким-никаким, а родственником королевы Люси и короля Эдмунда, а во-вторых, за нытьё не станешь ни с кем драться, таких просто стараешься обходить по кривой дуге, лишь бы не задело. Но тут — корабль, кругом море, никуда не сбежишь, поэтому все терпели как могли. Собственно, Юстас сам виноват. — Спасибо, Рип, — тихо сказал Эдмунд, когда мышь подошёл оценить прогресс сегодняшнего дня. — Знаю, он здорово вас достал, но я ничего не могу сделать. — Не беспокойтесь, Ваше Величество, — так же тихо ответил Рипичип. — И не с такими мышатами приходилось возиться. К вечеру Эдмунд отнёс очищенный меч в трюм к своему гамаку и вернулся на капитанский мостик. Они шли мимо крупных зелёных островов, которые уже не относились к Одиноким, но признаков жилья людей здесь не наблюдалось. — С виду — необитаемый. Но лорды по пути на восток могли сюда зайти, — выдал предположение Каспиан. Дриниан выразился проще и жёстче: «Западня». — Или ключ к отгадке. Каспиан… — Эд хотел продолжить мысль, но был уверен, что друг его и так понял. Глядя на нынешнего, повзрослевшего Каспиана, Эдмунд с трудом собирал мысли в своей голове в осмысленную кучу. Или в сугроб, как повезёт. И вот сейчас он едва не пропустил мимо ушей решение о ночлеге не берегу. Сглотнул. И попытался сосредоточиться на чём-нибудь другом. Спалось как-то беспокойно. Ничего осмысленного не шло, была просто вязкая холодная темнота. На рассвете его растормошил Каспиан. — Эд, проснись! Глянь! Между спящими на песке были отчётливые следы больших ног. — А где Люси? — холодный ком страха подскочил к горлу, как снежок. — Люси! Люси! Нет. Нет-нет-нет! Он не отдаст свою сестру! В голове стало по-настоящему холодно и тихо, как было перед битвой с войсками Мираза. Холод собрался на кончиках пальцев, магия вилась под ногами, предлагая, зовя. Если с Люси что-то случилось — он заморозит этот остров ко всем чертям! Отважная королева вышла из зачарованного особняка живая и невредимая. Ещё и с хозяином этого места. От сердца отлегло, от облегчения магия отхлынула, и Эдмунд едва устоял на ногах. Кориакин говорил чётко и веско, но слова будто падали в глубокий колодец где-то за рёбрами. По коже снова змеился мороз. — Вот источник ваших бед — Тёмный остров. Место, где обитает зло, — волшебник перевёл взгляд на Эдмунда. Казалось, он видит короля насквозь. — Оно меняет обличья. Худший кошмар оно делает явью. Оно хочет погубить наш мир, изгнать свет и добро. Мужчина повернулся к остальным, а Эд смог медленно и спокойно выдохнуть. Задача казалась выполнимой: плыть за Голубой Звездой к острову Раманду. Только вырисовывались две проблемы. Первая — где-то в пути надо отыскать оставшиеся шесть волшебных мечей. И лордов, если те ещё живы. Вторая — зло будет искушать, мешать выполнению плана, сбивать с пути, путать мысли, смущать умы. И, на взгляд Эдмунда, они обе были далеки от решения. Едва вышли за пределы островов Кориакина, начался жуткий шторм, какого Эдмунд не припоминал за всё время своего царствования тогда, много лет назад. Четырнадцать дней «Покоритель Зари» раз за разом штурмовал высокие волны и настоящие валы; команда держалась как могла, дежурили в три смены, но люди устали. Оба короля это видели. Они и сами время от времени посильно помогали на палубе. Дриниан упорно уповал на то, что Каспиан даст команду развернуть корабль обратно, но тот лишь смотрел на восток и отдавал распоряжение держать курс. На очередном совете капитан взял слово и постарался снова доходчиво донести до молодого короля, насколько глупа вся эта затея. — Мои ребята начинают нервничать. Море здесь непривычное, — твёрдо произнёс он. — Ничего такого я прежде не видел. Каспиан нашёлся с ответом быстро: — Тогда, капитан, сделайте милость: доложите Ринсу, что мы раздумали искать его жену. Это было жёстко. Капитан сдался. Эдмунд смотрел на Каспиана и невольно слышал голос Питера… Подобные высказывания были в духе старшего брата. — Я к штурвалу, — произнёс Дриниан, надевая мокрый плащ. — Просто предупреждаю: море может повредить рассудок людей. Даже очень. Короли переглянулись. Оба за свою жизнь успели стать свидетелями, как сходили с ума не предназначенные морю люди. И оба надеялись, что это к ним не относится. Эдмунд долго не мог уснуть, глядя на ворочающегося и беспокойно бормочущего что-то во сне Каспиана. Молодой король был беззащитен, и Эд спонтанно решил, что будет стеречь его сон. Мысли в голове взвивались снежной метелью и проносились мимо, не успевая как следует собраться; Джадис перестала тревожить сны, не приносила сугробы в ноги, не ходила по пятам и не путала мысли. Эдмунд даже начал думать, что дело в магии древнего меча, с которым он возился несколько дней к ряду. Ведь все семь должны победить большое зло, а значит, каждый меч сам по себе может немного помогать владельцу. Внезапно по полу застелился зеленоватый туман, больше похожий на дым в неверном свете свечей. У дальней стены, за гамаком Каспиана, соткалась высокая фигура. — Эдмунд. Эдмунд! — голос был мягок и почти добр. — Идём со мной. Идём! Нет, только не ты! Король выхватил меч, как вдруг где-то сверху снова громыхнуло, и голос совсем с другой стороны позвал: — Эдмунд! Юноша резко сел и открыл глаза. Никого. А возле гамака стоит несчастная сестра. Вдох-выдох. От следуюшего раската грома проснулся Каспиан. — Мне не уснуть, — тоскливо произнесла девушка. — Дай угадаю: кошмары, да? — мрачно произнёс Эд. — Либо мы все рехнулись, либо на нас что-то действует. Юноша откинулся обратно, пытаясь унять тревожно стучащее сердце. Надо отдохнуть. Хотя бы постараться. Как эта злобная мерзость надоела! Найдём потерянные мечи и избавимся от неё! Навсегда!

***

— Вряд ли лорды тут высадились. Не вижу признаков жизни, — произнёс Рипичип с носа соседней лодки. — Верно. Как причалим — попробуй отыскать воду и провиант, — дал распоряжение Каспиан. — Мы втроём всё осмотрим. Король мотнул головой в сторону Эдмунда, который не отводил от него взгляд. Хорошо, что он не видит, а спереди светит солнце, так что и сестре ничего не придётся объяснять. — В смысле, мы вчетвером. Ему не послышалось? Это Юстас сказал? Все от неожиданности развернулись к мальчишке. Всё оказалось банально просто: тот не хотел помогать Рипичипу. То ли просто не выносил грызунов, то ли всё ещё дулся за то публичное поколачивание. Каспиан улыбнулся, чуть обернувшись назад, Эдмунд улыбнулся в ответ. Внутри немного растаял снег тревоги. Пещера с озером выглядела привлекательно. После соли, всё время оседающей на коже и одежде в море, очень хотелось пить. Но Эдмунд не был дураком, чтобы сразу соваться в незнакомый водоём на голом острове. И хорошо, что не дурак. Потому что закончить свою жизнь вот так, золотой статуей — врагу не пожелаешь. При погибшем лорде нашёлся и волшебный меч. Задача «доплыть до Раманду» со всеми вытекающими обстоятельствами стала казаться чуть более осуществимой. — Он даже не понял, что с ним произошло, — грустно уронила Люси. — Возможно. А может и что-то просёк. Эдмунд не мог не проверить свою догадку. Ближайшее, что попалось под руку — пустая морская раковинка. Едва вода её коснулась — та стала золотой. Не просто цветом, а из настоящего золота! Эдмунд потрясённо поднял её с камня, рассматривая ближе. — Тот, кто узнает про это место — получит в руки безграничную власть. Эдмунд лихорадочно старался представить, сколько всего можно обратить в золото. У самой Джадис не было столько богатства, а значит, и настоящей власти тоже не было. А у него, Эдмунда Певенси — будет! И не нужна никакая магия, никакой мороз и снег. Нет! Лучше! Можно создавать лёд необходимой формы и тоже окунать в эту воду, и тогда будут и готовые слитки, и монеты! Что угодно! И окутать здесь всё снегом, чтобы никто больше не нашёл это место. — Люси, со всем этим никто больше не посмеет помыкать нами. Да, любимой сестре не жалко. Она тоже всегда страдала, всегда была обделённой, потому что тоже младшая. — Ты не сможешь взять ничего из Нарнии, Эдмунд, — мягко, даже сочувствующе произнёс Каспиан. — Кто сказал?! Король резко изменился в лице и жёстко припечатал: — Я. Эдмунд повернулся к нему, и Люси не узнала собственного брата. Он никогда не выглядел так… так… зло. — А ты мне не указ. Меч опасно звякнул о камни. Люси дёрнулась. — Ты всегда мне не доверял. Ждал случая бросить мне вызов, — Кас неотрывно следил за каждым движением противника. — Ты сам себе не доверяешь, — Эд как никто умел бить словами. — Ты дитя! — Каспиан напирал на юношу перед ним: это был не король Эдмунд Справедливый, а оборванец, нашедший на улице кошель с золотом. Мелкий дерзкий мальчишка, когда-то смеющий оспаривать его решения, его право на законный трон. — Тогда ты — жалкий трус. Люси попыталась одёрнуть брата, но её оттолкнули. — Я устал всегда быть вторым. Сначала Питер, а теперь ты, — Эдмунд почти выплюнул последнюю фразу. Разом накатили все самые противные воспоминания: шепоток за спиной, что он предатель, слухи, сплетни, обсуждение каждого принятого решения, каждого данного брату совета… Снисходительные взгляды, напускное уважение. Не король, но мальчишка на троне. Как же надоело! — Почему меч Питера у тебя?! Ведь я храбрее вас обоих. Я тоже достоин быть королём! Я тоже хочу править! — Коли ты такой храбрец — докажи! Эдмунд с криком резко взмахнул мечом, и меч Каспиана уберёг владельца от удара. Звон металла оглушительной волной прокатился по пещере. — Нет! Стойте! — Люси выбрала момент и вклинилась между дерущимися. — Вам не стыдно?! Разве вы не видите? Это колдовство. Вас искушают! Именно об этом предупреждал нас Кориакин. Эдмунд словно впервые видел сестру. Что они вообще здесь забыли? Воду пить нельзя, меч найден… — Всё, уходим отсюда, — королева была непреклонна. Каспиан потрясённо и молча посмотрел на Эдмунда и пошёл за Люси. Справедливый король снова взглянул на всё ещё зажатую в руках ракушку и выбросил в воду, не зная, считать ли это искушение пройденным. Он шёл позади, боясь поднять взгляд и на сестру, и на Каспиана. Боже, сколько он наговорил… А сколько успел — и не успел — надумать!.. Аслан, как же стыдно. Каспиан тоже чувствовал себя паршиво, хоть и старался этого не показывать. А тут ещё Люси спохватилась, что Юстаса нигде нет. — Эдмунд, у меня плохое предчувствие. Только к старшему брату она и может обратиться за помощью. И Эдмунд готов сделать для неё всё, даже если выяснится, что ей просто показалось. — Пойду искать, — бросил Каспиану как более старшему, но не успел сделать и пяти шагов, как услышал вслед: «Я с тобой». Чуть не споткнулся на месте и развернулся, чтобы понять — не послышалось. Шли чуть поодаль, опасаясь заговаривать о чём-то. На оклики потерянный мальчик не отзывался. Когда возле груды золота в небольшом ущелье нашлись вещи кузена, Эдмунд окончательно растерялся. К стыду за произошедшее в пещере прибавились огромное сожаление, почти отчаяние, боль, запоздалый страх, что не уберёг пусть вредного, пакостливого, но младшего брата. — Братишка… Каспиан мягко обронил: «Сожалею». Но Эд как будто не слышал его. — Он же ещё ребёнок. Зря я его бросил. Что здесь могло произойти? Каспиан настороженно обернулся: — Здесь — что угодно. Нашёлся лорд Октезиан. Точнее, то, что от него осталось. Эдмунд поднял лежащий неподалёку ещё один волшебный меч, но радости находка не принесла. Юстас — в обмен на два меча? Спокойствие в Нарнии вместо одного вредного мальчика? Чёрта с два он бы согласился на такой обмен, но его мнения в принципе не спрашивали. Они уже спешили к оставшейся лодке, когда Каспиан обернулся на странный хлопающий звук за спиной и лишь успел окрикнуть Эдмунда. Юношу резко подняли в воздух и с тряской понесли сначала над морем, чем очень напугали Люси и на порядок встревожили команду корабля, а потом — в сторону каменистых холмов. Эд был привычен к качке, но то, как его нёс дракон, не давало сосредоточиться и придумать хоть что-нибудь. Если он сейчас соберёт в руки холод, дракон разожмёт лапы, конечно, и Эдмунд переломает себе все конечности, падая с приличной высоты. Надо дождаться, пока его хотя бы опустят на землю. Но выжженая на камнях надпись «Я — Юстас» совершенно сбила с толку, а потом всё резко встало на свои места. Проклятое драконье золото. И проклятый драконий остров. Тётя Альберта не обрадуется. Глядя на Каспиана в свете всплохов костра, Эдмунд любовался и думал. Прошла ли хотя бы половина их пути и что ждёт дальше? Что делать с Юстасом? Как расколдовать? А когда дойдут до острова Раманду — будет ли там Аслан, чтобы помочь им всем? А если мечи не найдутся или что-то случится, останутся ли Эд и Лу в Нарнии до конца? Тебе стоит только пожелать, мой король… Эдмунд вздрогнул. Он специально повернулся ногами к костру, чтобы было теплее, но холод всё равно прошёлся до самой макушки, будто кто-то ласково погладил ледяными руками. Ночью снилось всё вперемешку. То он шёл по ледяному дворцу Белой Колдуньи, то бродил в темноте по пещере с проклятым золотым озером, то был на корабле и разговаривал с матросами. А ещё — тут и там дрался на мечах с Каспианом. В очередном поединке он почувствовал злую радость, когда Каспиан оступился и полетел в озеро, обращаясь в статую. Вид раскрытого в немом крике рта принёс в душу только ощущение победы. От этого сна Эдмунд резко проснулся и открыл глаза. Сердце колотилось где-то в горле. Вокруг ещё темно. Костёр прогорел, но угли греют ноги. Никакого снега и сугробов до колена. Перед ним, в паре метров, спал герой его кошмаров — живой и невредимый. Грудь мерно вздымалась во сне, лицо было непривычно спокойным, каким вряд ли бывало в жизни. Глубоко вздохнув, Эд смотрел на короля почти до самого рассвета, пока снова не уснул.

***

Только благодаря Юстасу миновали морской штиль без каких-либо жертв среди матросов и смогли двигаться за Голубой Звездой. Дриниан был прав, говоря, что корабль будто нарочно не пускают по нужному пути, но говорить об этом вслух Эдмунд не стал. Смотреть на более-менее отдохнувшего Каспиана в ярком солнечном свете было…хорошо. Успокивало. Но они так и не говорили о том, что произошло у проклятого озера, оно висело между ними ледяной стеной, и Эд очень хотел растопить этот лёд. Юноши отводили прямые взгляды друг от друга, почти не разговаривали наедине и почти не оставались друг с другом рядом. Но Эдмунд всё равно украдкой наблюдал за молодым королём. Ночной кошмар был слишком настоящим, чтобы просто забыть его с первыми лучами солнца. А если Каспиан больше не выносит его общество? Что, если они с Лу действительно останутся в Нарнии надолго, может, на десятилетия, но Кас больше не будет считать их друзьями? А если им суждено лишь доплыть до острова, и Аслан отправит их домой прямо с Раманду? Как Каспиан сам сможет победить зло Тёмного острова? Перила балкончика под руками начали леденеть, Эдмунд постарался успокоиться и нервно хихикнул про себя. Ещё не хватало посреди тёплого моря устроить снежный буран. Дриниан за такое «Спасибо» не скажет. Шесть волшебных мечей легли на Стол Аслана, словно лежали там всегда. В воздухе разлился мягкий звон, и с неба к команде «Покорителя Зари» спустилась Голубая Звезда — Лилиандил. Она была очень красива, Эдмунд позволил себе улыбнуться: милая, с мягким вркадчивым голосом, хрупкая на вид. — Ты ослепительна, — произнёс Каспиан как заворожённый. Улыбка с лица Лилиандил спала: — Если это отвлекает, я могу сменить об… — Нет! — хором ответили оба короля. Эдмунд тоже перестал улыбаться. Внутри шевельнулось что-то холодное и тёмное. — Эдмунд, милый, неужели ты ревнуешь? — раздался в голове чарующий голос. — Уйди прочь! Седьмой меч, по словам Лилиандил, находился где-то на Тёмном острове. Вот так новая задачка: найти меч, победить непонятное зло там, а потом вернуться и победить всеобщее зло отсюда посредством магии. Что ж, и не с такими проблемами справлялись.

***

— Так что же там впереди? — спросил Таврос вроде бы ни у кого и у всех разом. — Худший кошмар, — Эдмунд чувствовал, как предательски от сраха подгибаются колени. — Тёмные желания, — тенью отозвался Каспиан, думая о чём-то своём. — Чистое зло, — донёсся лаконичный ответ Дриниана. Раздались приказы о приготовлении корабля для прохода к острову. Короли пошли надевать доспехи. — Если нам суждено погибнуть в этом тумане… Знай, ты всегда был мне братом, Эд. Слова падали как камни в глубокое ледяное ущелье. Эдмунд смотрел на Каспиана и не верил в то, что слышит. Но пришлось собрать остатки гордости и заморозить в кусок льда. — А ты — мне. Каспиан будто ждал именно такого ответа, чуть кивнув и отводя глаза. — Ты остался без меча. — Он не был моим, — Эд старался не сосредотачиваться на руках Каса, которые сейчас помогали застегнуть ремни нагрудника сбоку и бегло проверили все остальные крепления. — Возьми этот. Король протягивал меч Питера Великолепного. — Но это… — Питер отдал бы его тебе, — Каспиан был уверен в своих словах и в том, что именно так поступить — правильно. Они всё ближе подходили к острову, и свет солнца вот-вот должны были скрыть тяжёлые тучи. Короли вышли на палубу, где уже собрался народ; все были на взводе и готовы к бою. Каспиан собрался с мыслями и обратился ко всем присутствующим: — Что бы ни случилось здесь, каждый из вас заслужил место в команде «Покоритель Зари». Мы всё делали вместе, вместе преодолевали опасности, а сейчас — преодолеем и эту. Так не поддадимся же искушению страха. Смелей! Не сдавайтесь! Каспиан взглянул на Эдмунда в поисках поддержки. Эд смотрел на того, кем стал восхищаться и уважать, кто стал очень важен за такой короткий срок. Он им по праву гордился и был готов идти за ним и за него до конца. — Наш мир, наша Нарния зависит от нас. Думайте о тех, кого мы спасаем. Король помолчал, затем веско закончил: — За Аслана. И за Нарнию. Каспиан был так подавлен, что Эдмунд первый поднял боевой клич, чем подбодрил всех. — За Нарнию! — За Нарнию! — вторил народ. — За Нарнию! За Нарнию! Король был удивлён неожиданной поддержкой, но взгляд выражал безмерную благодарность. Туман обступал корабль плотным облаком, и свет зажжёных фонарей едва разгонял наступающий мрак. Вокруг был не то шелест волн под кораблём, не то шёпот чьих-то голосов. Эдмунд собрал в руках весь холод, который смог почувствовать, и был готов драться. Неожиданно справа послышался знакомый голос. — Эдмунд. Идём со мной. Из тумана за бортом соткалась фигура, но знакомые очертания преобрели чёткость только в области лица. — Ты — мой король. Я дам тебе власть. — Прочь! Ты мертва! Никакой власти не нужно, особенно если она добыта кровью и невинными жизнями. Не такой судьбы он хотел и не такой жизни желает любимой стране. — Меня не убьёшь, — лукаво произнесла Джадис. Если это была она. — Я всегда буду жить в твоих мыслях, глупыш… — Нет! — в левом кулаке уже собрался смертельный мороз. — Эдмунд! Юноша резко развернулся и увидел перед собой Люси. — Что-то не так? — Нет, — он ответил слишком поспешно и дёрнул рукой, рассеивая лёд из ладони. Ещё не хватало, чтобы он случайно кого-нибудь покалечил. За бортом послышался какой-то надрывный, явно мужской крик. Корабль приближался к скалам, и стали слышны слова: — Прочь отсюда! Прочь отсюда! — Кто это?! — задал вопрос в темноту Эд. — Мы не боимся тебя! — следом подал голос Кас. — А я — вас! — пришёл ответ. Эдмунд рванул к своему фонарику и осветил пороги скал у самой воды. В луче света сквозь туман стала видна мужская фигура, которая держала наготове меч. Тот самый, последний! — Вам меня не одолеть! — снова закричал мужчина. — Каспиан, Каспиан! Его меч! — Эдмунд немного повёл фонариком, чтобы блик отразился от металла. Мужчина на скале задёргался и неловко перебежал по уступу немного в сторону. — Лорд Руп! — Кас уже бежал с капитанского мостика на палубу. — Не стрелять! На борт его, живей. Команда уже приготовила крюки, чтобы аккуратно пристать к скале, как из темноты вынырнул дракон, схватил лорда и перенёс на корабль. Пленник острова тут же задёргался в кругу людей: — Прочь, демоны! — Нет, милорд. Мы вас не тронем. Я — ваш король, Каспиан. — Каспиан… — поражённо повторил тот, глядя вокруг ошалевшими глазами, развернулся, узрел говорящего. И оказался на грани истерики. — Милорд… Вы в опасности! Отсюда выхода нет! Быстрей, поворачивайте прочь, пока не поздно! — Меч у нас, уходим! — Эд подтвердил слова лорда. Если это всё — надо быстро сматываться из этой жути и тумана. Остальное довершит древняя магия. Каспиан едва успел отдать приказ, как Руп нагнал его: — Не смейте думать! Не выдавайте свои страхи! Они могут стать явью… Глядя на то, как трясётся лорд и с каким ужасом он оглядывается, Эдмунд заразился этим страхом. И подумал. — О нет… Зажмурился. В голове крутились картинки из когда-то прочитанных книг, одна другой краше, и на всех были гигансткие морские змеи по представлениям разных народов мира… Зачем он столько про них читал?.. — Эдмунд, о чём ты сейчас подумал? — с тревогой спросила Люси. — О, простите… Он бросился к борту, чтобы заметить исчезающий в толще воды изгиб длинного туловища, а затем корабль резко тряхнуло. Теперь уже и Каспиан с остальными с другого борта увидели что-то большое и змеиное в воде. — Поздно… Свершилось! — завопил лорд Руп. Послышались обрывки фраз: «Он ушёл под корабль…», «Он под кораблём!..» В бой вступил Юстас, и у них были очень неплохие шансы на победу с его помощью, но безумный лорд ранил дракона магическим мечом и метнулся к рулю, чтобы развернуть корабль. Юстас от боли рванул вверх к облакам и исчез. Эдмунд понял, что они все — одной ногой в могиле. Эта длинная морская дрянь опоясала корабль и собиралась переломить его. Каспиан рванул к штурвалу, пока Эдмунд лихардочно быстро думал, что же делать с этой тварью и чем её хотя бы ранить. — Эд! — Кас пытался перекричать шум воды и людей. — Эд! Протараним его, разобьём о скалу! — Лево руля! — он быстро сообразил, что нужно. — Я его подманю! Эдмунд этого змея придумал — ему же с ним и разбираться. Король вылез на самый гальюн, оказавшись во рту фигуры дракона, достал фонарик и меч. А мороз его возьмёт, или это одинаковая магия?.. — Попробуй убить меня! Давай! Я здесь! Эдмунд не успевал думать. Перед ним маячила голова привлечённого монстра, который с диким стрёкотом размахнулся и впился пастью в нос корабля. Эд сумел дотронуться до мягкой пасти внутри и пустить собравшийся в руках холод. Монстр вгрызся и оторвал кусок деревянной фигуры дракона так, будто она ничего не весила. По-видимому, и мороза она не заметила. Плохо. — Нет! — взвизгнула откуда-то снизу Люси. — Эд! — едва не взревел Каспиан, упорно держащий штурвал корабля и направляющий его на скалу. Оставшись без укрытия, Эдмунд немного вернулся назад на нос корабля и выпрямился. — Вот он я! До скалы осталось совсем чуть-чуть. Люси запустила стрелу как раз, чтобы змей не успел увернуться от удара и не бросился на её брата снова. Кас только успел крикнуть «Держитесь!», когда корабль на ходу сильным ударом припечатал монстра к скале. Эд полетел на палубу, не успев сгруппироваться. В голове было гулко, как будто он упал в сугроб. Каспиан поднял ещё плохо соображающего Эдмунда на ноги, с тревогой заглядывая в лицо. Дрянь отпустила кольца вокруг корабля, но внезапно поднялась из воды ещё выше и раскрыла туловище на две половины, явив длинные двигающиеся когти и тем напомнив Эду о противных многоножках, приколотых на булавки в комнате кузена. Черт бы побрал эту его тягу мучить насекомых! Что делать с этой жуткой махиной?! Змей в каком-то ритме задвигал когтями и глядя прямо на Эдмунда. Юноша понял, что вот-вот умрёт. Просто и без изысков. Вовремя кинувшийся к нему Каспиан оттолкнул его с пути этой машины смерти, а затем схватил ближайшую брошенную саблю и отмахнул один из когтей. Монстр тонко взвыл и застрекотал, а конечность распалась в туман. Каспиана поразило. — Его можно убить. План в обеих головах рождался буквально за секунды, пока тварь сменила цель и теперь решила лишить их паруса. Кажется, сейчас короли даже смогли бы прочитать мысли друг друга. — Подманю его ближе, — бросил Эд и стремительно полез в Воронье гнездо. Руки плохо слушались, в голове ещё шумело, а внизу под командованием Каспиана змея гарпунами притягивали ближе, чтобы Эдмунд смог достать его мечом. Уже наверху юноша выпрямился, готовясь к удару… но время вокруг будто замедлилось. Звуки доносились как из-под снега. Стало холодно. — Эдмунд. Рядом в тумане появилась Колдунья. — Что ты хочешь доказать? Что ты мужчина? Она говорила с толикой жалости, как о чём-то совершенно несущественном. — Эд-мунд! Дейст-вуй! — донёсся снизу какой-то очень знакомый голос. — Это несложно. Стань моим королём. Просто дай мне руку… — она протянула из тумана свою. — Просто сдайся… Змей дёрнулся, обывая часть верёвок. Меч в руке короля древности засиял голубым, в мир вернулось время и звуки. — Давай! — скомандовал Каспиан. Монстр рванулся к стоящему на высоте юноше, и Эдмунд вонзил меч в его голову через пасть. — НЕ-Е-ЕТ… — взвыла Джадис. И рассеялась, словно дым.

***

Пока гребли по сладкому морю, Юстас рассказал, что Аслан превратил его обратно в мальчика, как он дрался с зелёным туманом и наконец положил последний меч на Стол. Выйдя на обычный песчаный берег, двинулись к стене волны, которая всегда стояла на гребне и не обрушивалась вниз. Почему-то Эдмунд не сомневался, что она была здесь всегда и будет до конца времён. — Аслан, — произнёс Юстас, и все обратили внимание на Льва. — Здравствуйте, дети. Добро пожаловать. Вы славно потрудились. Вы долго шли, теперь ваш путь окончен. Голос льва был мягким и низким, в нём не было ни капли усмешки или порицания. Эдмунд грелся в лучах любви и понимания, которые всегда излучал Аслан. И теперь он понимал, что они с Люси отправятся домой навсегда. Каспиан выглядел уверенным, когда шёл к стене воды, и Эдмунд даже допустил, что король действительно уйдёт в страну Аслана искать отца. Но потом он повернулся ко всем со слезами на глазах. Очень захотелось обнять и утешить. — Дети, — обратился Лев к стоящим в стороне. — Кажется, Люси, нам и правда пора домой, — с грустью произнёс Эд. — Тебе же тут нравилось, — растерянно отозвалась сестра. — Очень. Но у нас есть дом… Больно было такое произносить, но нужно. Кто-то должен. А Эдмунд как-никак — король. — И у нас есть наши близкие. Мы им нужны. Люси была готова расплакаться, потому что начала догадываться. Они пережили здесь много моментов, нашли новых друзей и соратников. Уходить отсюда навсегда, покидать дом… Это причинит боль любому, у кого есть сердце. После прощания с Рипичипом ни она, ни Юстас уже не сдерживали слёз. — Мы сюда больше не вернёмся? — Нет. Ты выросла, моя милая. Как Питер и Сьюзен. Эдмунд почувствовал эту оговорку. Выросла лишь Лу? — А ты будешь нас навещать? — Я буду с вами. Всегда. Люси всхлипнула. — Как?.. — В вашем мире я зовусь иначе. Учитесь узнавать меня там. Для этого вы и бывали в Нарнии, чтобы, узнав меня здесь, лучше узнавать там. — Мы встретимся? — в голосе сестры звучала отчаянная, но тихая надежда. — Да, милая. В свой час. Голос Льва был чуть грустен, но даже эта печаль была светлой. Словно он знал что-то, им всем неподвластное. Хотя… почему словно? Раздался низкий громкий рык, и стена воды расступилась, образуя воронку. Каспиан понял. — Вы самые близкие мне люди, — он огладел ребят вокруг себя и немного улыбнулся, — влючая тебя, Юстас. А затем подошёл к Эдмунду и обнял. Кажется, в этот миг всё время мира снова остановилось. Они так и не поговорили, но искупила ли та битва все недомолвки и злые слова? От Каспиана тянуло морем. И ещё — почти горем. Эдмунд не мог не думать, что будет скучать, и что эта тоска станет взаимной. Пока они добирались на эту песчаную косу, Эд заранее мысленно прощался, чтобы было не так больно; думал о том, что Кас, проводив их, обязательно зайдет на Раманду, чтобы пополнить запасы, починить корабль… и обязательно снова встретится с Лилиандил. Лучшей партии для короля и не найти. Но сейчас… Кас разомкнул объятия. Эдмунд подошёл к Аслану, поклонился. — Ты — часть этого мира, сын мой, — прозвучал в голове добрый голос. — Ты уверен? Уверен ли он? Что надо бросить Люси и вернуться с Каспианом в отсроенный Кэр-Параваль? Или что надо уйти, чтобы не мешать его счастью? — Ты не бросаешь семью. Они все повзрослели и должны жить дальше. С тобой же всё с самого начала было не так просто. В этот момент ко Льву для прощания подошла Люси, а Эдмунд в растерянных чувствах уже шёл к водной воронке, которая вернёт их домой. Уже глядя в глаза сестры, он всё понял. Воронка начала вращение. Эдмунд коротко обнял сестру, прошептал «Я люблю всех вас. Обними за меня маму с папой», а затем рванулся из воды обратно. Она поймёт. Они все поймут. — Каспиан. Каспиан! Я остаюсь!