Мы пойдем на дно с этим кораблем

- То есть вы с Князем опять посрались, и теперь, в середине производства, нам нужно переделывать половину спектакля под новую Ловетт? Это что за пиздорез я сейчас услышал? - с неподдельной угрозой в голосе интересуется продюсер. Но Миха, несмотря на тонкую душевную организацию, бычить тоже умеет и картинно орет на весь кабинет, опасно размахивая руками: - Да я после всего,чё он там, ёпт, с ним в одном поле срать не сяду! - После всего - чего? И если бы только Миха мог на кого-нибудь вывалить весь ворох чувств, опутавших сердце колючей проволокой после того поцелуя с Князем, который он так старается из своей памяти вымарать. Но удалить Андро из мозга навсегда можно только лоботомией, он во все воспоминания пролез, за каждый пунктик жизни зацепился, выдерни его - и все развалится. Но это не мешает Михе сейчас его крепко ненавидеть. - Значит, ещё как сядешь, ещё и лопушок передашь, жопу вытереть. Это утренник в детском саду "Дубок" или серьезная постановка?! Продюсер песочит его, а заодно и Князя, в полуматерном монологе еще полчаса, но Миха его уже не слушает. Пытается заглушить неровный стук сердца от перспективы снова увидеться с Князем после всего. Вот где настоящий пиздорез. *** Чего бы там не ожидал от возобновления репетиций Горшок, но точно не вот этот прохладный профессионализм Князя в свою сторону. Вежливый и равнодушный Андро почему-то адски раздражает. Подначивать и доставать его тянет с удвоенной силой. Миха буквально грызет себе руки, потому что внутри все горит и полыхает, а для Князя, похоже, их общение теперь всего лишь работа. Обиделся, что ли, шантажист недоделанный? Это Миха должен на него обижаться и с ума сходит, потому что не может. Как будто у него в башке открылся портал в другое измерение, откуда вылез совершенно другой, непривычный Андро, бесячий и одновременно желанный до судорог. Миха с ним даже в одной гримерке переодеваться перестал, так его обнаженное Княжеское тело смущает и лезут в голову дикие фантазии. Хуже всего не то, что Миха боится: вот сейчас Князь к нему пристанет. Нет, гораздо страшнее, что Миха этого неосознанно ждет, а Андро его упорно игнорит. А нет, самое ужасное в том, что Князь, похоже, уже занят. *** - Алло, Каспер, ты уже внизу? Бегу, - улыбается в трубку Князь, и Миху так и тянет телефон у него из рук вырвать и об стенку шарахнуть. Бежит он, гневно фыркает в след удаляющейся Княжеской спине Горшок, ты бы на репетиции так бежал! Только и слышно "Каспер то, Каспер это", как заевшая пластинка. И если Миха хоть еще один гребаный раз это имя из Андрюхиных уст услышит, у этого скрипача будет не только инструмент разбит. Объективно говоря, Каспер приличный парень, а на фоне бесоеба-Горшка так и вовсе почти совершенство. Интеллигентный, талантливый музыкант, бегавший за Князем влюбленным хвостиком с первых дней знакомства. Чтоб его черти в аду драли, от души желает ему Миха, который на объективность клал с прибором. Не такой мужик нужен Княже, ой, не такой. От мыслей, какой нужен и почему сам Горшок на эту роль внезапно претендует, хочется надавать самому себе по щщам. Но глубины падения у него еще впереди. *** - Чё еще за тимбилдинг? Так бы и сказал: пьянка, - недовольно бухтит Миха под руками парикмахера, сооружающего у него на башке ирокез. - На хрена весь этот маскарад? - Вечеринка тематическая, слышал такое, Миш? - устало отвечает продюсер, ковыряясь в бумажках. - Как в особняке у "Плейбоя", шлюшки-кролики? - Как на Хэллоуин, кровь, кишки, распидарасило, - влезает со своими шутеечками непривычно оживленный Князь. Миха косится на него через зеркало и быстро отводит обожженный взгляд. На Андро прикид американского копа, и тому, кто его так нарядил, надо или выдать медаль за горячий креатив, или люлей за травмированную Мишину психику. В этой форме он смотрится еще мощнее, рожа в черных очках еще более самоуверенная, а пальцы поигрывают застежкой кобуры каким-то неприличным жестом. Ходячий секс, принуждение и наказание, ё-моё! То же мне, Достоевский, порно-версия. И Миху бы устроило всю эту дебильную вечеринку на Князя просто таращиться, если бы не гребаное дружелюбное привидение Каспер, ошивающееся у Андро под боком. Руки так и чешутся оторвать этого прилипалу от Княжьего плеча, на котором тот, похоже, прописался. Стакан во лбу не прибавляет ему толерантности, зато толкает на такие алкогольные подвиги, за которые на утро по-любому будет стыдно. Он подходит к Князю со спины, берет шею в захват и волочет за собой в коридор. - Мих, чё за фигня, - задушенно сипит Андро. Но не сильно-то вырывается, довольно регистрирует затуманенный мозг Горшка. - Нападение при исполнении, - ржет ему в ухо Миха. - И чё ты мне сделаешь, а, коп? Князь прописывает ему затылком в нос, не до крови, но чувствительно, так, что Горшок его из захвата выпускает. Теперь они лицом к лицу, как в каком-нибудь голливудском вестерне. - Вот это ищешь? - довольный Горшок поигрывает наручниками, которые успел незаметно с Княжьего пояса стянуть. - Думаешь, по-другому с тобой не справлюсь? - взгляд за темными очками нечитаем, но ухмылка до дрожи кровожадная. Резким движением (фига!он!быстрый!) Князь заламывает Горшку руку за спину и утыкает лицом в стенку. Приваливается всем своим литым, накачанным телом сзади и дышит в шею: - Ты этого добивался? А Миху крупно трясет, от адреналина, от так долго сдерживаемого желания и немного от ненависти к Князю за то, что смеет! при нём! с другим! - Ты чего на Каспера кидаешься, как енот бешеный? Утихомирься. - А что, ёпт, на твоего дружка косо смотреть запрещено законом? Князь замирает и горько бросает: - А ты, Миш, я смотрю, ни себе, ни людям. И тут Миха словно в омут кидается: - А если... себе? Вселенная схлопывается, и они точно в каком-то параллельном мире, потому что в здравом уме и твердой памяти Миха такое никогда бы не сказанул. Так ведь? Но здесь и сейчас уже поздно пить боржоми, потому что Князь прикусывает его за шкирку, а мыском ботинка разводит Горшку в стороны ноги. Оглаживает поджимающиеся ягодицы, а потом жарко вжимается в них стояком. - Эй, а можно поласковее? - возмущается Горшок, и тут же получает пальцы в рот, а другую руку на пульсирующий, изнывающий член. -Хорошо зафиксированная девушка в ласках не нуждается, - смешно тебе, Княже, да? А вот Михе уже нет, его кроет от тесной близости, так он стиснут со всех сторон, что, кажется, несмотря на то, что они все еще одеты, Князь его по-настоящему имеет, прямо тут у стены, в двух шагах от людной вечеринки. - Я сегодня кончу или нет, - умудряется сучиться Горшок, не отвлекаясь от посасывания Княжьих пальцев, - я тут не молодею, ё-моё! В ответ Андро скользит кончиком горячего языка ему в ушную раковину, словно трахает с проникновением. Сжимает ладонью мошонку, большим пальцем ласково наглаживает текущую головку, трется стояком меж его ягодиц, - и Миху уносит, смывает в бессознанку оглушительным оргазмом, так что он по стене едет вниз и очухивается уже на полу. Князь тоже растрепанный, красный, очки куда-то пропали и в глазах все еще поволока от сладкой близости. Но Миха мастерски умеет испортить момент. - Этот твой Каспер, - он это имя чуть не выплевывает, - в театр пусть даже не суется. Скрипач не нужен, слышь? - Мих, ты чё, ревнуешь, что ли? - это растерянность или удивление в его голосе? Горшок аж захлебывается от возмущения. - Было бы к кому, ё-моё, можно подумать!... - А ты подумай, Мих, - водружая обратно полицейские очки, словно щит между ними, советует Андро. - Саморефлексия - дело полезное. Вот ехидна ядовитая, со злой нежностью думает Миха, когда Князь исчезает за поворотом, и, кажется, начинает наконец-то понимать выражение "поматросили и бросили".