Самоубийца

Я прирожденный убийца,

Скрываюсь в мутной воде

Ночь. Улица. Фонарь. Как там дальше было? Посрать. В целом, школьный стишок неплохо подходил под ситуацию, надо было только смешать его с этой играющей в дешманских наушниках панковской песенкой.

Ну что прикажешь делать Что прикажешь делать мне?

Мост слегка тряхнуло. Видимо, сзади проехала фура. Жаль, что она не проехалась прямо по ней, тогда все бы списали это на счастливую случайность, обрадовались, и пошли бы себе дальше. А сейчас ведь будут разбираться, тело искать… Но зато оно останется! А не превратится в лепёшку, как император Беляш. Вспомнив шутливое прозвище для самого ублюдского в мире существа, Люся, стеклянным взглядом созерцая плавающий в реке мусор, всё-таки ухмыльнулась. А ведь его придумала замечательная Эмилия… Точнее, она лишь нашла сходство, когда Люся перечисляла блюда земной кухни, и потом долго не могла понять, почему её девушку вдруг пробило на такой бешеный смех.

Я конечно не в порядке Я не в порядке

Эмилия её не простит. Эти мутные волны под ногами очевидно простят, и даже с радостью примут её в свои глубинные объятия, но Эмилия точно не простит.

Очередной малой Не понял зачем жить

Но лучше уж так. Лучше уж она разозлиться на неё, и всю оставшуюся жизнь будет проклинать, чем… Чем если она, Люсинэ, продолжит свою. В конце концов, она теперь ничем не отличается от этого сраного Беляша. Сжатый кулак сам по себе врезался в железную балку перил. Врезался до крови.

Всем наплевать На твой опасный трюк

Где-то сзади раздался рёв мотора. Разбиться на скорости триста километров в час было бы тоже неплохо, но, опять-таки, не хочется стать сгустком неразборчивого мессива из костей и органов.

Я прирожденный убийца, Скрываюсь в мутной воде…

Может всё-таки хотя бы покурить напоследок? Люся похлопала по карманам, и, найдя пачку Kiss, (которые так полюбила Эмилия…) обнаружила в ней только охуительное ничего. Мда… — Люся! Где-то сзади раздался знакомый голос. — Люся-я-я-я-я! Очень знакомый голос. Ну и ладно. Какая разница? От блаженного забвения, в котором она никому ничего не должна, и в которой её никто ни в чём не обвинит, остался всего один шаг.

Что прикажешь делать мне?

Шаг. Свободный полёт. И всё.