Тебя нельзя любить

— Ты уверена, что хочешь? Срок уже немаленький, Колетт.. — с обеспокоением говорил раздетый по пояс парень смотря за неловко отводящей взгляд голой девушкой. — Очень хочу. — она говорила это сжимая его руки крепче и наконец вновь смотрела на него, с явно похотливым блеском в глазах. — Просто сделай это аккуратно. — Хорошо.. — она тут же улыбнулась и бёдрами сама подвинулась ближе, не собираясь больше ждать. И вот, он аккуратно входит, а она нежно стонет, сжимая его член. Он мычит, начиная медленно двигаться. Они не занимались сексом с того момента, как узнали о беременности. Ему было страшно, что он случайно может навредить не только ей, но и плоду, поэтому, даже засосы сегодня на ней он не ставил. Когда беловолосая даже просила это сделать — он лишь целовал её, начиная танцевать некое танго с её языком. Когда он начал ускоряться, а она сильнее стонать: парень прошептал, как та красива сейчас и судя по ощущениям внизу, она кончила просто от этих слов. Из-за давления, он также кончил, но уже выходя из её киски, из-за чего сперма оказалась на её милом животе. Беря салфетки, которые были на тумбочке: он постоянно спрашивал, точно ли было не больно и понравилось ли ей. Такая забота вызывала улыбку на её лице, которая всё никак не сходила, это заставляло их обоих сиять. Только вот в последнее время парню из-за отказа от таблеток стали чаще сниться кошмары и проскакивали воспоминания из прошлого, что буквально начинало ломать его вновь. И это утро не было исключением: когда он шел, ему снова болезненно ударило воспоминание, что было после первого убийства. Он не знал, куда идти и у кого просить помощи. Его глаза слезились и он не видел, кому звонил. В трубке услышалось ответное: "Алло?" и выслушав, незнакомец согласился на встречу, называя адрес своего дома. Когда тот приехал: его тут же встретил уже бывший одноклассник по имени Фэнг. Он не стал задавать лишних вопросов, он лишь ждал момента, когда тот решится. Но его всё не наступало и вот, он всё же спросил: "Что случилось?", а из глаз юного парниши тут же потекли слёзы, превращаясь в истерику: — Просто помоги мне убежать от всех. — говоря, его голос дрожал. — Мне нужно где-то остановиться, где я могу прикрыть своё лицо. — он был уже весь красным и не мог остановить поток слов, которые лились из его рта. — Не плачь. — шептал брюнет, сидя возле него и хлопая по плечу, натягивая улыбку. — Просто я урод. — шепча это безостановочно, он как будто вновь видел свои руки, одежду и тело в крови того человека. Его трясло, а тот пытался его успокоить. В конце концов всё закончилось тем, что выплакав всё, что у него было на душе: он ушёл, говоря тихое: "Спасибо". А тот просто кивнул, улыбаясь и отвечая, чтобы тот если что приходил вновь. Так никому он и не рассказал его секрета, за что эмо ему был неимоверно благодарен. Конечно, после он не общался с ним вновь, но его радовало, что тогда, в такой важный момент был не один. Вздрагивая, он заканчивал очередной заказ. Сегодня их было в общем два, но средней сложности, поэтому, заняли они весь его день. Приходя усталым домой, он хотел посидеть на кухне один, дабы подумать, что делать с собой дальше. Но вновь на своём уже излюбленном месте сидела Колетт. Что-то весело говоря ему, у него начинало портиться настроение и появлялась раздражительность. Садясь рядом, он глубоко вдохнул заявляя, что устал. А та всё равно продолжала: "А почему?"; "Работа сегодня была сложной?" и коронное: "Ты мне кстати никогда точно не рассказывал, где именно работаешь, а мне так интересно". Последнее просто довело его до пика и внутри у него будто сорвалась цепь, которая до этого удерживала весь негатив, который постепенно накапливался в нём. — Блять, да ты можешь замолкнуть хоть на одну ебанную секунду? — он кричал, громко вставая со стула, от чего тот упал. — Я заебался и ожидал по-сидеть здесь один, но конечно, ты опять оказалась здесь! — он размахивал руками, жестикулируя, казалось, ещё немного и с него пойдет пар. — Просто отъебись от меня. — он сел обратно, бесчувственно смотря в окно. Но конечно, тут же послышались всхлипы и тихое: "Хорошо.", после чего она тут же побежала в свою комнату, закрываясь на замок. Ему уже было всё равно. Впервые за эти месяцы он достал из кармана брюк пачку сигарет, в которой их оставалось буквально три штуки. Достал также зажигалку из кармана рубашки на груди и открывая окно на кухне, поджигая сигарету — закурил. Делая такие нужные сейчас тяги, он по-немногу успокаивался. Вспоминая, как у него за холодильником завалялась бутылка виски: он тут же открыл её, делая глотки прямо из горла. Он выглядел сейчас таким растрёпанным и побитым, но при этом чертовски спокойным теперь. А тем временем девушка в соседней комнате уже плакала на взрыд, даже дышать нормально не могла от неприятного кома в горле, а в голове крутились только мысли о том, что она сама виновата и что она его спровоцировала. Но также были и мысли о том, почему именно на неё он так отреагировал и почему именно сейчас. В общем, она начинала всё сильнее и сильнее загоняться, пока в какой-то момент, видимо от стресса, не вырубилась. Брюнет же уже давно спал, ибо алкоголь успешно помог ему забыть о беловолосой и в принципе всей этой ситуации, но вот знал бы, что ждёт его завтра — так мирно бы не спал. Просыпаясь, в его голову болезненно ударили воспоминания прошлого вечера и он буквально помчался в комнату, которая была закрыта. Опираясь на дверь, он смог её выломать и увидел, как та все ещё в отключке, а с её влагалища стекает кровь. Вызывая скорую и попутно громко матерясь, он собирал её вещи на всякий случай. Спустя минут пятнадцать они всё же приехали и они вместе поехали в ближайшее отделение, где её положили на платное сохранение. Он сразу же внёс нужную сумму и врачи сказали, что благодаря капельницам она проснется где-то через час. Благодаря их, он тут же пошёл в её палату: благо, что сейчас было время для посещения. И вот, начиная засыпать сам, он резко выпрямился услышав тихий вопрос: "Где я?". — Ты в больнице, солнышко. — он взял её за руку, аккуратно целуя. Сначала она смотрела на него размытым взглядом, но после, когда окончательно проснулась: быстро отдернула руку, начиная прижиматься спиной к другой стороне кровати. — Ты чего?.. — улыбка тут же спала с его лица. — Я не простила тебя. — сказала она прямо, смотря таким ненавистным взглядом на него сейчас, которого он ещё не видел. — Почему ты здесь со мной? — он не знал что ответить, но пришли уже медсестры, которым она сказала не впускать его в палату и он тут же, под презрительными взглядами ушёл домой. "Что я наделал?" — будет единственная мысль, которая будет крутиться в его голове постоянно. "— Ты будешь вглядываться в лица прохожих, надеясь на что-то, что на мгновение вернёт меня к тебе. Лунные ночи будут казаться тебе пустыми, потому что когда ты зовёшь меня через них — ответа не следует. Твоё сердце всегда будет болеть за меня. Весь твой разум даст тебе сомнительное утешение в том, что ты совершил смелый поступок." Конечно, это не давало ему никакого утешения. В больнице её положили на сохранение, ведь ребенок мог пострадать. Находилась она там около двух или трёх недель: он уже если честно потерял счёт времени, находясь вечно один. Он брал дополнительную работу и почти не спал, он так хотел ей сделать сюрприз, когда она приедет, чтобы хоть чуть-чуть её обрадовать: везде были лепестки красных роз, а посреди кухни стоял огромный букет из 101 белой лилии, которые она так обожала. На столе была еда, которую он приготовил сам: суши, в которых было по-больше рыбы, пицца, в которой были сырные бортики и также что-то простое по типу жаренной картошки с мясом. Также было и что-то из магазина: шоколад, различный зефир, что-то кислое, миска мороженного. Он знал точное время, когда она приедет, поэтому также поставил свечи и подпалил их, выключая свет, дабы всё было более романтично. И вот, слыша, как открывается дверь он весь притих, прячась за стенкой на кухне. Она включила свет и раззулась. Ничего не говоря, она пошла дальше и также включила свет на кухне. — Блин, весь сюрприз испортила. — он неловко улыбнулся, начиная обнимать её и целовать в лоб. Брюнет ожидал хоть какой-то реакции, но её не последовало и тут он приподнял её лицо видя, что там нет абсолютно ничего: глаза больше не сияют, прежней улыбки больше нет, а она грубо отстраняется от него, идя и рассматривая стол. — Я тут приготовил в честь твоего приезда- — Мне такое нельзя. — она перебивает его, не давая закончить, а сердце его болезненно сжимается, будто перекрывая доступ к кислороду. — Совсем?.. — он явно растерян и не способен сказать нечто большее. — Совсем. — она разворачивается и начинает уходить. — Я спать. — и закрывает дверь, вновь находясь в своей комнате. Он садится за стул возле стола, где всё расставил и задувает свечи, после чего окончательно "успокаивает" огонь пальцем, чуть обжигая его. Думая о чем-то своём, он так и не может уснуть и в конце концов засыпает прямо за ним, после чего утром идёт в свою комнату, выключая будильник. Она всё также холодна и отстранена. Лишь когда Эдгар уходит, она грустно вздыхает, думая: "Как же все сложно". Она не хотела так вести себя с ним, но понимала, что не может сейчас по-другому, ведь эмоции в данный момент туманят её разум, также, как и поступающие гормоны. Вздыхая, она всё же решилась съесть хоть малую часть еду, которую он купил, конечно в итоге она съела намного больше, чем ожидала, но в итоге придумала для него отговорку, что выбросила это. А тот расстроено пошёл в свою комнату вновь думать. Видя, как он расстроен, сердце девушки постепенно оттаивало, но пока этого было недостаточно. Но в какой-то день, после этого, Эдгар ушёл на работу молча. Колетт сидела на кухне, попивая молоко, которое так полюбила в последнее время: наверно из-за того, что близился третий триместр. Она грустно вздыхала и листала ленту Инстаграмма, где были такие милые детские вещички для их девочки — от таких милых постов её обида постепенно исчезала. И вот, был глубокий вечер, казалось, даже в соседних квартирах не было людей. Она как обычно не знала, когда должен был вернуться парень, но решила зайти в переписку. Перечитывая диалоги месячной давности, её дыхание замедлилось и она всё же решилась написать текст ему. К большому сожалению, пока она писала, нервно грызя большой палец, почти что до крови, она не заметила и не слушала, как подозрительно долго кто-то ходит за дверью и как потом кто-то копается в дверной скважине. Она замерла и поняла, что попала: только тогда, когда на её плечи положили шершавые, тяжёлые руки, которые явно не принадлежали её мужчине. Боязливо оборачиваясь она увидела, как компания каких-то вовсе неизвестных парней жадно и так похабно ухмыляется, смотря на её грудь, которую было так хорошо видно в просторной ночнушке. Громко взглотнув, её телефон тут же выпал из рук и автоматически отключился, как в принципе и она сама из-за удара по голове. Через несколько часов, когда брюнет уже возвращался домой: он нес целый пакет вкусной еды, дабы наконец по-баловать её и приготовить домашнюю еду, её любимые салаты, котлеты и что-то сладкое. Также прихватил букет красивых цветов, жаль только то, что они закончились и флористка смогла продать ему только 28 цветов. Он не обратил на это особого внимания, ведь не верил во все эти суеверия и спокойно шёл домой. Пока не увидел, что улица абсолютно пуста, хотя ранее здесь даже в такое позднее время гуляли мамочки со своими детьми и подростки, сейчас же здесь было совершенно тихо. Эмо посчитал это странным, но сейчас это его беспокоило меньше всего. Где-то ближе к его району многоэтажек он почувствовал странный запах. "Почему воняет гарью так сильно?" — он осмотрелся, но ничего такого не увидел, тем не менее, тот ускорил шаг. Когда парень начал быстро доставать ключи, роясь в кармане: он наконец поднял взгляд и не увидел ничего, кроме столба дыма, иногда падающих, горящих досок. Пламя всё не стихало. Только спустя миг он осознал, что сейчас Колетт дома. Не думая о последствиях, травмах, он побежал на верх, бросая все пакеты, вещи, лишь бы ускорится. Он искренне пытался верить, что всё будет в порядке, но работая в такой сфере, он понимал: люди после такого не выживают. Пропуская ступеньки, спотыкаясь, он бежал на четвертый этаж, самый последний и такой мучительно высокий. Дверь была открыта, а его глаза уже начинали слезиться от едкого воздуха и пришлось прикрыть нос со ртом своей футболкой. Он тут побежал на кухню, зная, что она бы ждала его там. Ещё издалека он понял: она мертва. Подойдя ближе, он увидел следы насилия, увидел численные синяки, порезы и кровь с вагины, которая продолжала стекать. "Её насиловали, судя по всему, несколько часов. Очень хуево.." — он был готов расплакаться и умереть здесь. Вдруг ему показалось, что он увидел как ребенок двигается в животе. Не понимая, что он делает — он достал нож с кармана и начал разрезать ей живот, дабы спасти хоть его. Очнулся он поздно: всё было в крови, но хоть теперь он понимал, что не смог никого спасти. Тут он нашел её телефон, быстро включив его: он тут же увидел, что она хотела написать, но так и не успела отправить: "Эдгар, прости, что тогда накричала и не разговаривала с тобой так долго. Мне действительно жаль за это. Я чувствую, как наша малышка растет и скоро появится. Мы много пережили с тобой за это, довольно короткое время. И я действительно очень рада, что встретила тебя. Я очень лю-". Она так и не успела набрать нужные слова. Горе постепенно начинало его захлёстывать, но услышав звуки скорой, полиции и пожарной службы: он тут же спрыгнул с окна и слез без травм при помощи дерева возле дома. Он незаметно скрылся. После этого на некоторое время прекратились случаи убийств неким "Э.Д.Д.". Что он делал, спросите Вы? Я отвечу: он не спал ночами и пытался понять, кто именно ему всё испортил и кажется он понял, когда увидел несколько человек возле своего подвала, именуемого временным жильем. Не медля он тут же вышел им на встречу. Хотя он долго ни с кем не дрался, никого не убивал: ему не составило огромного труда разобраться с громилами и связать одного, дабы выпытать, где именно находится главный, взамен тот был бы освобождён. Конечно, мужчина согласился и всё выложил. Оказывается, было всего два парня, которые так ему насолили. Узнав, что они работают в каком-то офисе в округах города даже ночью: он собрал всё оружие, в том числе и для пыток, что у него было и побежал так, как никогда до этого: у него буквально начинали чесаться руки, когда он думал об этом и представлял их противные лица. И вот, видимо, те парни, которые пытались повязать его там — были охраной и поэтому их кабинет никто не охранял кроме камер, но ему уже было всё равно: он потерял абсолютно всё, что успел построить буквально за миг и если нужно: он готов убить себя сам. Конечно, те были в явном шоке, они пытались какую-то кнопку, видимо, чтобы кто-то помог им. К их большому сожалению, они не успели сделать даже этого: парень слишком быстро приблизился, будто ниндзя и одним ударом локтя отключил их, неся в то злосчастное помещение. И вот, прошло несколько часов, а может даже сутки. Да, он связал их, водил кинжалы по их телу, грубо вонзая в мышцы, оставляя там, дабы кровь не сильно вытекала и они могли страдать дальше. Он жадно облизывался, когда стягивал веревки и слышал их крики боли. Когда он вонзал иголки им в ноги он шептал только одно: "Зачем вы тронули их?", но они не отвечали, отводя взгляд в сторону и нервно корча недо-улыбку. Такую глупую, довольную и противную. Он вновь и вновь начинал придумывать всё более и более мучительные методы, пока его тело было ещё не полностью в крови — этого было недостаточно. Был ли он доволен результатом? Определенно. Стал ли он этого счастливее? Точно нет. Бросив тела на произвол судьбы, он взял заранее приготовленные четыре гвоздики и пошел на кладбище, которое располагалось буквально в пятнадцати минутах от его убежища. Придя туда, он сразу нашел нужные участки, которые были "От" и "До" осыпаны различными цветами, завязанные красными и черными ленточками, с каким-то пожеланиями. Участков было два и они были вместе: на одной могилке с крестом было написано имя "Колетт", а на другом, более маленьком "Сани", имя, которое так нравилось его девушке и которым они хотела назвать их дочь. "Словно маленькое солнышко." — говорила беловолосая. Их похоронили отдельно, поскольку тела уже были отделены, так было проще. Он аккуратно положил букет, но не осмелился вставать с колен. — Знаешь, я сегодня наконец-то отомстил им за вас. — он внимательно смотрел на её фотографию, будто бы знакомясь с ней вновь. — И почему-то мне от этого не стало легче, а наоборот: я задумался, зачем я втянул вас в это. — он грустно улыбнулся. — Я так и не рассказал, что я стал сиротой из-за того, что дом, в котором находились мои бабушка с дедушкой также подожгли неизвестные, а их так и не нашли, либо дело просто специально замяли. — он поднял левую руку и приложил её к месту на щеке девушки. — Я так боялся с тех пор таких вещей и знаешь, я бы никогда не подумал, что это произойдет вновь, да ещё и таким образом. — его глаза постепенно начинали слезиться, а улыбка становится шире. — Мне так тебя не хватает.. — он начал плакать, прикрывая своё лицо, а после заметил, как начинается ливень и постепенно он начинает намокать. Тут же послышался истеричный смех, но к удивлению он был недолгим и тот резко встал с колен на дрожащие ноги. — Знаешь, а ведь я хотел сделать тебя своей женой. — он достал ту самую красную, бархатную коробочку, крутя её в своей руке и вздохнул, ложа обратно в карман. — И сегодня пришел не просто так. — он достает складной нож, которым когда-то пользовался, но сейчас необходимость в нем резко пропала. — Прости, но я действительно очень хочу увидеть тебя. — это произошло без истерики: он спокойно его воткнул себе прямо в сердце. Начиная кашлять и истекать кровью, он лег рядом возле её могилы и улыбнулся, навечно закрывая глаза. "— Получила ли ты достаточно моей любви, моя маленькая голубка? Почему ты плачешь?.. И мне жаль, я бы ушёл, ведь это было бы к лучшему. Хотя это никогда не казалось правильным."