Сладости

      Минхо никогда не думал, что бросить курить может быть так сложно. Он, по правде, не думал, что у него и зависимость есть, потому что периодическое тягание сладких дудок, пока смотришь что-то, и пару сигарет в день не казались чем-то, что можно с уверенностью назвать «зависимостью». Но на дыхалке это начало сказываться. Если раньше он взбегал по лестнице на пятый этаж и даже не чувствовал одышки, то сейчас задыхался уже на втором этаже.       Минхо не видел в своей зависимости ничего такого. Он всего лишь наслаждался вкусом чего-то сладкого. Одноразки он всегда выбирал долго, прошёрствывая отзывы, и почти никогда не ошибался со вкусом, всегда брал что-то очень вкусное, та же самая клубника чувствовалась более яркой, чем настоящая. А когда выходил сигареты покурить, то половина просто стлевала, пока он наслаждался ночным воздухом и ощущением свободы, которое появляется только в это время суток.       Но начавшиеся проблемы с дыханием начали его пугать. Усугублялось это всё ещё тем, что Джисон часто вкидывал какие-то факты, мол, «хён, я недавно прочитал, что курение тыры-пыры». Знал, что делал, зараза мелкий, знал, что это находит свой отклик в мыслях Минхо за очередной ночной сигаретой.       Так что Минхо решил, что пора бросать курить. Это плохо сказывается на здоровье, занимает много времени, забирает тучу денег. Окончательно убедило его введение акцизов на никотиновую продукцию и подорожание жижек и одноразок почти в два раза. Это уже не казалось вкусным развлечением, он тратил на эту зависимость тысячи. На эти деньги спокойно можно неделю прожить, а он столько скуривает за месяц.       Минхо пришёл к Джисону и под ахуевший взгляд младшего вывалил на его стол все одноразки и подики из рюкзака, выложил пачку сигарет и зажигалку, чтобы уж точно не подавно было.       — Я бросаю. Всё. Точка. Отдаю тебе на передержку, потом продам, — сказал он и закусил губу от кусающей внутри неуверенности в своём решении.       Джисон перевёл молчаливый взгляд на Минхо и прищурился, покачивая головой.       — Ты курил… Сколько?! Два года? Нельзя бросать так резко, Хо. Просто снижай постепенно количество затяжек, пока совсем не бросишь. Для организма меньше стресса будет, — и протянул купленную только вчера одноразку с арбузом.       — Нет! — запротестовал Минхо, размахивая руками, и зажмурился. — Убери это от моих глаз подальше, чтобы я не видел. Я брошу курить так.       — Ну ладно, — пожал плечами Джисон и сгрёб кучу, вываленную Минхо, а потом унёс куда-то.       Куда — Минхо не знал, но оно и к лучшему. Меньший соблазн будет.       Потянулись часы мучений, которые сливались в дни. В ту ночь Минхо остался у Джисона и всю ночь ворочался под успокаивающее сопение младшего под боком, потому что он привык засыпать после трёх предсонных затяжек, а теперь их не было. Он сам решил, что нельзя. Тогда он пошёл на кухню и скоммуниздил чизкейк Джисона, который тот не смог доесть после ужина. Минхо сам этот чизкейк ему и притащил, но мысленно извинился и пообещал принести уже два кусочка взамен этому, который он стыдливо съел прямо из холодильника.       За две недели без никотина он набрал несколько килограмм, которые отложились в щеках и на животе, пряча очертания пресса, которые были у него раньше, до отказа от никотина. Минхо тянул в свой рот столько сладкого, словно ребёнок, которому родители запрещали есть шоколад, чтобы не было кариеса, но нашедший новогодний сладкий подарок.       Он готов был обмазаться шоколадом, потому что курить хотелось неимоверно, но нельзя. Не столько курить даже хотелось, сколько почувствовать вкус одноразок. Минхо никогда не думал, что у него есть зависимость. До тех пор, пока не решил бросить. И зависимость эта была не столько даже от самого никотина — хотя и от него тоже, потому что стресс никотин хорошо маскирует, — сколько от самого процесса.       Когда Джисон начал тискать его щёки, приговаривая, какой Минхо милый, парень решил, что так не пойдёт, и, пока Джисон плескался в ванне, облазил его шкафы и нашёл припрятанные сокровища.       Он не собирался вновь подсаживаться на никотин, хотел делать лишь несколько затяжек, когда совсем уже припрёт. Колобком становиться никогда не было в его целях на жизнь, но если дальше всё пойдёт подобным образом, то это точно случится, поэтому лучше уж он будет немного парить чего-то сладенького, чем съедать по плитке шоколада за раз.       Только вот всё пошло не по плану с самого начала. Минхо, организм которого не получал никотина две недели, настолько ахуел от первой затяжки, что парень лежал и парил и даже не заметил, как шум воды прекратился, а через минуту в комнате появился Джисон, стряхивающий капли воды со своих волос.       — Минхо?! — нахмурился он, строго посмотрев на старшего. Джисон прищурился, втягивая воздух носом и чувствуя сладкий аромат, несвойственный его обычному запаху в квартире, и начал кусать Минхо взглядом, ища дудку.       — М-м? — опешив, задержал дыхание Минхо и надул щёки, стараясь не выпустить облако пара, чтобы не спалиться.       — Ты забрал одноразку? — медленно подойдя к кровати, спросил Джисон.       Минхо резко замотал головой, пока, почувствовав, что он сейчас умрёт, если не вдохнёт, не выпустил весь пар, который держал внутри себя.       — Ой…       — Ты же сам хотел бросить, — вздохнул Джисон, покачивая головой. — Я не ругаю тебя, просто зачем тогда попросил меня спрятать всё это?       — Ну, Сони-и, — заныл Минхо, надувая губы. — Я набрал уже три килограмма. У меня появились щёки. Ты посмотри, — ущипнул он себя за живот, — у меня даже пресс скрылся. Я не хочу стать шариком и не помещаться в зеркале. А это так или иначе случится, потому что я начал заменять вкус одноразок сладким.       — Мне, наоборот, нравится, — пожал плечами Джисон. — У тебя такие милые щёчки. Я по ним очень скучал. Это самое грустное, что сделал с тобой переходный возраст.       — Подсадил меня на никотин? — нахмурился Минхо.       — Убрал твою детскую припухлость, — уже тише ответил Джисон, кусая щёку изнутри. — Ты… Тебе правда это нужно? Ну, бросать курить вообще в целом и всё такое?       — Я чувствую себя загнанным ослом, когда поднимаюсь в твою квартиру. Если бы это не влияло не здоровье, я бы и не подумал бросать. Это, в конце концов, вкусно.       — Знаешь, что ещё вкусно? — ухмыльнулся Джисон, ластясь под бок старшего.       — М-м… Чизкейки, которые я принёс тебе?       — Дурак, — рассмеялся Джисон, хлопнув по плечу парня, и потянулся к его губам.       Всё, однако, пошло не по плану. Заваленный на работе Минхо не заметил, как одноразка начала гореть уже через пару дней. Одноразка на шесть тысяч затяжек. Это было много. Это совершенно не было похоже на то, что он парит только когда хочет сладенького. Самое грустное, что и сладкое он тоже цеплял в перерывах: то шоколадный батончик с кофе с тремя ложками сахара, то кусок торта, то ещё какую-нибудь муть с непроизносимым названием.       Джисон видел, что Минхо снова подсел на никотин, но только тяжело вздыхал, приговаривая «я же говорил», отчего у Минхо в груди разливался жгучий стыд. Минхо решил, что как только закончится запара на работе, вот тогда он точно начнёт бросать. Сейчас слишком много стресса со всех сторон — ещё и квартиру, которую он арендовал, выставили на продажу, поэтому срочно нужно было искать новое жильё. Поэтому пока он будет скрываться от Джисона. Чтобы ещё и вина за просранное обещание не добавляла стресса.       Проблему с квартирой помог решить Джисон, просто предложив старшему переехать к себе.       — А что, мы встречаемся ещё с моего выпускного класса. Почему бы и нет? Всё равно постоянно тусуемся друг у друга, — сказал он тогда, разбив все сомнения Минхо в пух и прах.       Между коробок с вещами Минхо запрятал свои сомнения и пытался спрятать свои перебежки на покурить.       Джисон всё видел. Все попытки Минхо скрыть курение оборачивались мельчайшими косяками, выдававшими его с потрохами.       Один раз Минхо зашёл к Джисону с сигаретой за ухом и начал доказывать, что там ничего нет.       В другой раз решил быстро перекурить в окно на кухне, потому что выходить было слишком палевно, и начал быстро прогонять дым, зависший в воздухе, когда услышал, как вода в ванной выключилась.       Он запрятал одноразку за бачком унитаза, но Джисон нашёл её, когда делал уборку на выходных. Младший ничего не сказал, лишь положил её на стол с запиской на весёлом жёлтом стикере «Палишься, дорогой».       Джисон, честно говоря, не видел ничего плохого в том, что Минхо курит. Он взрослый, совершеннолетний парень, который может сам принимать решения касательно своего здоровья. Только Минхо продолжал бегать от него, словно подросток, отчаянно не желающий палиться перед родителями, слишком очевидный в своих попытках скрыть. Запах всё равно не скроешь. А обоняние у Джисона было хорошим.       Минхо и сам уже задолбался скрываться. Задолбался настолько, что просто начал парить при Джисоне, пока они смотрели сериал вечером.       — Ого! — удивился Джисон, когда повернул голову к Минхо, почувствовав сладкий запах.       — Я задолбался скрываться, раз это всё равно не работает, — просто сказал Минхо и сделал ещё одну затяжку, отчего свет синего огонька одноразки подсветил его лицо. — Когда брошу, тогда брошу.       — Ну наконец-то, — выдохнул Джисон облегчённо. — А то я подумал, что ты так и будешь прятаться, пока мы не досмотрим до серии, где Чендлер так же бегает от Моники.       — Ты из-за этого предложил посмотреть?! — перевёл Минхо ошалевший взгляд на младшего, смотря как на самого большого предателя.       Джисон рассмеялся, поднимая руки в воздух, отобрал у Минхо одноразку, откидывая в сторону, и плюхнулся на него сверху, запустив руки под тело, чтобы обнять.       — Я просто подумал, что это сможет что-то прояснить для тебя. Знаешь, — протянул он, зарываясь в изгиб шеи парня, пока на фоне Росс что-то рассказывал о палеонтологии, — Чендлеру бросить курить помог гипноз. Может, тоже попробуешь?       Минхо цокнул языком, качая головой и поглаживая мягкие волосы Джисона, от которых пахло даже вкуснее, чем от одноразок.       — Только если ничто другое не сработает.       Он немного отодвинул Джисона от себя, но лишь для того, чтобы поцеловать. Губы Джисона были мягкими и держали на себе привкус леденцов, которые так любил грызть младший, пока смотрел что-то.       С такой сладостью Минхо уверен, что сможет бросить курить.