Искупление

      Безумное утро началось с того, что с первого этажа послышался мамин окрик, сотрясающий стены. Света всегда спала чутко, поэтому мгновенно села на кровати, услышав громкий звук. Обычно мама приходила в комнату сама, нежно поглаживая дочь по макушке, но, похоже, до сих пор была на нервах после вчерашнего.       Быстро одевшись, Света сбежала по ступеням вниз. На кухне её уже ждал серьёзный отец и заплаканная мама.       — Доброе утро, — произнесла девушка, почувствовав себя крайне неуютно под их пристальными взглядами.       Для её семьи подобное поведение казалось нетипичным, ведь даже узнав о многочисленных прогулах и конфликтах с учителями в старой школе, родители не устраивали ничего подобного. Они были недовольны — да, но ни разу не проводили воспитательных бесед, да и вообще редко комментировали.       — Доброе, доброе, — ответил папа. — Ну что, Светлана, как будешь объясняться?       Света плюхнулась на стул напротив родителей. Она, конечно, никогда ранее на допросах не была, но чувствовала себя примерно так. Две пары глаз буквально придавливали её к месту, но в ситуации с родителями Света не могла оставаться невозмутимой, чтобы ненароком не лишиться их расположения. Иначе в и без того чужом посёлке ей совсем не найдётся места.       — Я в гостях была, — припомнив папины слова, соврала Света.       — Ага, вот, значит, как это теперь называется. А Цезаря почему оставила? — мама шмыгнула носом, ставя на стол полную кружку чая.       — У девочки кошки, вот я и…       Сказав первое, что пришло в голову, девушка поняла, как же нелепо звучит её отмазка. Пёс никогда в жизни не гонялся за другими и первый раз, когда он перестал слушаться, начался и закончился вчера. Но мама, кажется, не стала насчёт этого задумываться. Скорее всего, слишком устала и голова не работала как надо. Мама умная женщина и — Света была уверена — она сразу распознала бы ложь в иной ситуации.       — Ясно, а вернулась почему так поздно? Неужели трудно было хотя-бы позвонить?!       — Мы заболтались.       Этот обман слетел с губ уже проще, но всё равно по мнению Светы звучал глупо. Она знала, что сейчас главное убедить маму, а с папой у неё позже состоится отдельный разговор.       — Что за девочка то хоть?       Мама тёрла одно и тоже место кухонным полотенцем.       — Она… Её Катя зовут, — девушка использовала первое пришедшее на ум имя.       Уперевшись взглядом в кружку, Света слушала мамино тяжёлое дыхание, которое в один момент почему-то стало легче.       — Катя? А не Смирнова случайно?       — Не знаю, — настороженно ответила Света.       В самом деле! Ей то откуда знать о фамилии выдуманной Екатерины? Но если мама спрашивает, значит что-то здесь неладное…       — Молись, чтобы оказалась Смирнова, — пригрозила мама. — Дочь твоей классной руководительницы. Вот с неё и спрошу, где это мой ребёнок по ночам пропадает!       До этого папа молча уплетал свою порцию каши, но усмехнулся, как только мама закончила. Он посмотрел на потерянное выражение своей дочери и, кажется, развеселился ещё сильнее.       — Допивай давай быстрее, — отчеканил он. — Доведу тебя сегодня до школы, а то вдруг опять Катя на пути встретится.       — Катя девочка прилежная, — возразила мама. — Ты ерунды не говори. А вот за Светкой нашей и впрямь глаз да глаз нужен!       — Из всех Екатерин, ты у меня самая лучшая, — посмеиваясь сказал папа, выходя из-за стола. Он быстро помыл за собой тарелку и сполоснул кружку. Света не заставила себя ждать.       — Большое спасибо, мам! — она схватила рюкзак и, на ходу попрощавшись с Цезарем, напялила тёплое пальто и завернула голову в шерстяной платок.       Они с отцом покинули тёплый дом и медленно поплелись по белому снегу. Атмосфера вновь стала гнетущей.       — Завралась ты, Светка, — вздохнул папа. — Мама расстроится, если узнает.       Снег скрипел под ботинками и девушке даже казалось, что она совсем не слышит отцовских наставлений. С обманом вышло некрасиво, она и не спорила. Но из двух зол Света успешно выбрала меньшее, иначе мамины и без того светлые волосы превратились бы в сплошной ком из седины.       — Такого больше не повторится, — пообещала она.       — Ты уже взрослая, Света, — серьёзно начал отец. Девушка ненавидела, когда он запевал подобные разговоры, ведь отделаться было невозможно. Наверняка, это будет очередной поучительный урок, перешедший от далёкого прадеда, который участвовал в Первой Мировой. Но папа удивляет, произнося совсем не то, чего ожидала Света: — Можешь курить где и с кем хочешь, но ночью на улицу не выходи, поняла меня? Ради твоего же блага, оставь эти мысли пока мы не вернёмся обратно в Москву.       — Я поняла, пап.       Света понуро опустила голову. Тёмное небо смыкалось над головой куполом. Дорога проходила через таинственный лес, но девушка не стала поворачиваться в его сторону. Папа был рядом и даже сидящая у обочины кошка, что смотрела на неё немигающим взглядом, больше не волновала.       До школы они вдвоём дошли молча.       — Удачи, — отец подбадривающе хлопнул дочь по плечу. — Не вешай нос, Свет! Всё образуется. Ты, главное, компанию найди.       — Легко сказать, пап, — произнесла она, глядя на окутанное мраком здание школы. — Легко сказать…       Самым отвратительным местом в жизни Светы была, конечно, школа. Скучные одноклассники, долгие уроки и истеричные учителя, которым в жизни то больше ничего и не светит, кроме как двойки выводить. Света искренне ненавидела все эти подъёмы в шесть утра только лишь ради того, чтобы значиться в обществе образованным человеком.       Кто-то задел её плечом по дороге к главному входу и девушка чуть не завалилась в сторону от неожиданности и силы удара.       — Свали, заучка! — послышалось вслед.       Света оглянулась, увидев младшеклассника в забавных круглых очках, который лихорадочно подбирал разбросанные тетради. Она пришла к выводу, что попала под раздачу и толчок на самом деле предназначался этому малому. Девушка одарила его равнодушным взглядом и пошла к раздевалкам.       Вахтёрша здесь была на редкость мерзкой женщиной. Слой белой пудры криво ложился на её морщинистое лицо, а ярко-красная помада жирно подводила тонкие нити губ. Пахло от женщины дешёвой косметикой, борщём и старой одеждой. В целом, не такой плохой запах, но в сумме с этим исчадьем Ада он казался Свете убийственным. Отдав куртку, девушка поспешила ретироваться.       Рюкзак бесформенно болтался у неё на плече — почти пустой, к слову. Света шла по коридорам, лавируя между учениками и изо всех сил старалась никого не задеть. Меньшее, чего ей хотелось — столкнуться с кем-то до звёздочек перед глазами.       Она вошла в класс за несколько минут до звонка, с ледяным спокойствием встретив десятки любопытных взглядов. От окружающего шума внутрь закрадывалась липкая тревога, но девушка не могла ударить в грязь лицом, начиная трястись перед всеми. С самого первого дня важно показать, что она сильнее. Что у неё достаточно мужества на то, чтобы дать отпор и грушей для битья она становиться не собирается.       — Это что ж за киса к нам сегодня пожаловала? — послышался с задних парт гнусавый голос, а вместе с ним и победное улюлюканье. — Как звать, красотка?       Девушка тяжело вздохнула. Спокойствие, только спокойствие.       — Света, — едва не рыча, ответила она.       — А, слышь, Светка! — саркастичнр продолжал одноклассник. — Поднимика-ка че у ног валяется!       Светлана опустила взгляд, натыкаясь на пачку сигарет, которыми по видимому швырялись до её прихода. По классу пробежал смешок и тогда девушка на корню пресекла свой секундный порыв без лишней нервотрёпки поднять вещь.       — Ты че, сучка, оглохла?!       С выражением крайней невозмутимости, Света наступила на бумажную упаковку, сминая её подошвой. И, чуть крутанув носком чтобы разломать сигареты, пнула пачку к последней парте, откуда и послышалась просьба.       — Чего бля делаешь?! — взревел толстый парнишка, чьё лицо покрывали прыщи.       Он опёрся на парту крупными ладонями, кажется, намереваясь встать и сделать так, чтобы Свете точно перехотелось прилюдно противиться его словам. Девушка не испугалась. Лишь сложила руки за спиной, гордо вскинув голову. Сегодня ей нужна была уверенность в своих силах.       — Что здесь происходит? — раздался строгий голос. — Почему так шумите, в коридоре слышно!       Потенциальная угроза, завидев в дверях классного руководителя, опустилась обратно на стул.       — Опять ты, Бабурин? Мне снова пожаловаться твоей бабушке?       — И ничего она мне не сделает, — насмешливо ответил он.       — Ну это мы ещё посмотрим, — Лилия Павловна проходит к своему столу, сгружая туда какие-то бумаги.       Снаружи слышится звонкая трель звонка и учительница наконец-то замечает Свету, терпеливо ждущую в центре класса.       — Соколова? — в ответ девушка кивает. — Ладно, садись пока на последнюю парту, позже разберёмся.       Света лениво шла к своему месту, по пути переступая через ногу Бабурина, красноречиво выставленную поперёк прохода. Она села за парту, небрежно швыряя рюкзак на соседний стул.       Начался урок литературы. Наверно, самый скучный из всех существующих. Хотя нет, если хорошо подумать, биология была для неё не многим интереснее. Девушка подпёрла подбородок ладонью и уставилась на учительницу, следя за её движениями. Она ничего не слушала, пропуская мимо ушей нахваливание творений Достоевского, но запомнила предупреждающие взгляды женщины, адресованные кому-то из класса.       Света почти уже спала, когда услышала тихий звук. Она разлепила глаза, глядя на прилетевшую с правой стороны записку.       Ну что за детский сад…       Нехотя двинув рукой, девушка выпрямила скомканный лист, с трудом читая кривой мелкий почерк.       «На перемене в пристройке. Пояснишь за борзость.»       Света качнула головой, смахивая записку в раскрытый рюкзак, словно ненужный мусор. Таким, по сути, та и была. Девушка снова закрыла глаза, погружаясь в дрёму.       Да они издеваются!