Самозамещение Ичиго Куросаки

      Следующий день после возвращения сил Тоширо прошёл для Ичиго почти также спокойно, как любой другой нормальный день в его жизни до встречи с пустыми, шинигами, арранкарами и спонтанного путешествия в параллельную реальность. Он просто встал с постели, поприветствовал младших сестрёнок тёплой улыбкой (а отца — жёстким ударом ноги в живот) на завтраке, затем прошёлся до школы и отсидел положенные полдня за партой, запоминая новый учебный материал от учителей и перебрасываясь с друзьями шутками да популярными новостями. Никакой суматохи по поводу вторжения очередного пустого и никаких препирательств с Коном из-за неспособности модифицированной души, когда та занимает его тело, при общении с его одноклассницами удержать взгляд именно на их лицах и ни на чём ином. Долгожданная рутина.       Хотя по возвращению из школы и феноменально скорого завершения выданных там заданий на дом, ему поднадоело листать мангу, лёжа на кровати в ожидании объявления Юзу о готовности ужина, и тогда Куросаки всё равно отправился на пробежку по близкой округе. Пускай чувствительность к реацу проявлялась у него только в опасные для жизни моменты, но проклятое везение на агрессивные встречи ещё никто не отменял. К сожалению, в тот день оно свело Ичиго с обычной шпаной, как всегда придравшейся к цвету его волос.       Зато фруктовый пирог в тот день вышел у сестрицы на славу.       Но похоже, что его абонемент на нормальную жизнь имел баланс только в один день, так как следующим утром Ичиго успел лишь проснуться, позавтракать и пройти половину пути до школы, когда к нему на встречу выскочил пустой, жадно скалящий зубы.       То был какой-то прямоходящий медведь с панцирной бронёй по телу в стиле боязливого экстремальщика и ростом четыре с половиной или пять метров. Передние клыки его маски значительно выпирали из пасти и почти достигали уровня наполненных кровью глаз.       Без лишних слов, обойдясь только угрожающим рыком, монстр замахнулся правой лапой с растопыренными когтями и, издав второй рык, резко опустил её в направлении молодого человека с такой вкусной на запах душой.       Наблюдая за приближающимся ударом, Ичиго попробовал также рассмотреть броневые пластины на предмет шипов или иных защитных ухищрений. Всё же изрядное количество даже низших пустых обладало особой способностью, отчего не было бы паранойей увидеть за опрометчивой открытостью позиции этого громиллы не только боевую неопытность, но и грязный расчёт. — «Ладно. Пластины как пластины. Пробный удар тут будет к месту».       Следуя за промелькнувшей в его голове мыслью, он в последний момент уклонился от грохотливо опустившийся на асфальт медвежьей лапы, избежав тем самым судьбы раздавленного мешка с помидорами. Затем он ринулся вперёд, на ходу активируя блют. Было непривычно прибегать к данной технике и при этом находится в теле, но не настолько, чтобы помешать ему подбежать вплотную к ногам противника с полной сеткой. — Итак, пробный удар!       Кулак Куросаки, защищённый от пагубного воздействия реацу пустых искрящимися линиями силы, врезался немного левее и ниже центра коленной пластины, посылая по той паутину трещин. — Пока вроде без подвоха, — проговорил Ичиго, крепче сжимая кулаки. — Тогда продолжим!       Повторный удар по тому же месту размёл отколовшиеся куски брони и смял коленную чашечку. Третье попадание разорвало всё колено.       Возвышающийся над ним зверь стал опускаться на неповреждённое колено и одновременно своей могучей рукой попытался отбросить вредителя куда подальше. Ичиго уклонился снова, приблизился к снизившейся вместе с остальным телом грудине и продолжил контратаковать.       Для глаз обычных прохожих он наверняка выглядел как чудак, неожиданно решивший заняться спортивной разминкой или боем с тенью, но он был готов пропустить мимо ушей любой из их осуждающих шепотков. Главным образом потому что спасение их жизней было важнее.       А ещё этот жестокий бой просто захватил весь его дух!       Последовательность ударов напротив естественной дыры пустого там, где должно было находится сердце, выдавливает струйки чёрной и вязкой жидкости. Медведь ревёт и сгибается с намереньем зубами отодрать его от себя. Ичиго решает использовать данное положение в собственных целях, упреждающим пинком ломая один из четырёх выступающих клыков маски, прежде чем рассерженный пустой проводит спешный замах сбоку. Времени на уворот нет, как и шанса отступить. Куросаки приходится понадеяться на прочность блюта и, приняв удар ладонью на себя, вцепится в мохнатую лапу. От навалившегося веса сетка духовных частиц искрится по всему телу, левая ладонь еле удерживает паритет с давящим на неё когтем, и нечто внутри упивается адреналином, подстёгивающим каждую жилку. А заодно наводит на идеи с крайне занятным исполнением.       И вот, прислушавшись к одной из них, он упирается в зажимающую его ладонь ногой, освобождая правую руку для того, чтобы схватится за коготь теперь уже с двойной силой и, провернув тот до оглушительного хруста, резко потянуть на себя, выдёргивая упомянутый коготь вместе с пальцем.       Крики боли не заставили себя ждать и звуковая волна от них подняла волосы Ичиго торчком. Пустой также попытался подняться в полный рост, но оторванная нога, ощущение отсутствия которой временно ушло на второй план по причине нового ранения, превратила эту попытку в дикий отскок назад, вдобавок положивший монстра на обе лопатки. Чем опять не замедлил воспользоваться ухватившийся за него до прыжка Ичиго, после приземления сразу вскочивший на костяной живот. Там, внимательно следя за медвежьими лапами, он развернул целую серию ломающих броню ударов руками и ногами. Практически каждый третий удар вгонял пустого глубже в землю и сбивал любые попытки двух его передних конечностей привести остальное тело в сидячее положение.       В завершение своего калечащего танца Куросаки сделал резкий выпад вперёд, по передней шейной пластине бронированного зверя. В этот удар неиствующий подросток вложил куда больше силы и гладкая поверхность пластины сразу раскололась, а часть осколков вдавилась в мягкие ткани чёрного горла. — Я в этом деле вовсе не специалист, чтобы верно рассудить, отправишься ли ты и души всех тех, кого ты поглотил, в Общество Душ или же мой следующий удар в таком виде навечно убьёт вас. Поэтому, пожалуй, позволю тебе свалить обратно в Уэко Мундо. Делай там что захочешь, но сюда больше не возвращайся. Понял?!       Избитый им монстр, не долго перебирая доступные варианты в своей подчинённой инстинктам черепушке, издал хриплый скулёж, начав проваливаться сквозь Гарганту. — Хороший мальчик, — холодно бросил ему на прощание Ичиго, спрыгивая с убирающейся восвояси души.       В принципе, если верить заверениям Старика и Пустого о том, что им удалось избавится от Хьёринмару без негативных последствий для внутреннего мира Куросаки и, следовательно, без негативных последствий для его способностей, он бы легко мог вытащить зампакто и очистить этого пустого. Фактически, они снова пробудились и прекратили притворяться обычным человеком тем единственным спокойным утром. Но, даже при этой новости, как бы он отделил себя от тела без удостоверения шинигами или, на крайний случай, капсулы с искусственной душой? Да и если бы у него получилось, то что об этом могли подумать все гипотетические наблюдатели за положением духовных дел в Каракуре? Причём Готэй 13 являлся бы в таком случае минимально внимательной фигурой, в отличие от вайзардов, Урахары или Айзена. Двое последних вообще следили конкретно за всем семейством Куросаки. Как, собственно, и его родной отец, по всем признакам являющийся беглым шинигами. Итого, куча личностей, которые уже по отдельности имели жизненный опыт, превосходящий любого школьника. Осознавая это, Ичиго терял веру во всякие догадки о их реакциях на его отклонения от известной по родной реальности нормы. Смена которой, кстати, могла когда угодно перевернуть его представления о здешнем порядке вещей. Ибо если Рангику оказалась выше Тоширо по званию, то границы разумного расстягивались до бесконечности.       Ичиго и без того уже надоело каждый день напоминать себе, где он на самом деле находится. Что хоть окружающие лица и знакомы ему, признанные друзья вполне способны злобно оскалиться и броситься в атаку. Пример с Урю, которого в первый день своего прибытия в эту реальность Ичиго даже не мог представить устраивающим засаду на него и Тоширо, был безжалостно показательным.       Дополнительным доводом к воздержанию от применения зампакто против таких слабых противников также служила возможность сыграть на неверных ожиданиях любого серьёзного противника, который в будущем может решить напасть на него. Правда, пока у Куросаки был лишь намёк обоих Зангецу на то, как всё провернуть. Надо будет поскорее их расспросить. — Ради твоего же блага я надеюсь, что ему не взбредёт в голову вернуться с сородичами на подхвате, как только затянется последняя рана, — донеслось со спины замечание кого-то, кто явно мог видеть призраков. — Исида, — обернувшись, Ичиго распознал в говорящем своего вероломного товарища, которого он вспоминал минутой ранее. — Не встречал тебе раньше на своём маршруте от дома до школы. Ты вряд ли заплутал, но и пускать в меня стрелы не торопишься. Опасаешься случайных свидетелей или наконец вздумал поговорить?       Что бы он о нём только что не думал, Куросаки отчаянно продолжал надеяться увидеть за этими очками чуть меньше враждебного настроя. Где-то на уровне навязчивого соперничества, как у прежнего Исиды Урю. Не только ради своей психологической стабильности, но и потому что Ичиго нуждался в боевой поддержке на случай, если дальнейшие события этой реальности приобретут столь же скверный оборот. Да, он уже уберёг Иноуэ от втягивания в дела духовного мира и намеревался также уберечь Садо, вот толька Исида был связан с духовным миром просто из факта рождения в семье квинси. В аналогичной ситуации находился и сам Ичиго.       Поэтому текущий подход ещё даже не озвучившего ни одной угрозы Урю был эмоционально принят за успех позавчерашней трёпки, выбившей из того всю дурь.       Хотя если это является частью какой-то хитрой ловушки заумного лучника, то у Ичиго в таком намеренно-ослабленном состоянии могут возникнуть небольшие проблемы.       Поправка предыдущего замечания — надо срочно расспросить своих духов о способе временного разделения тела и души. — «Даю подсказку», — ехидно отозвался Пустой. — «Тебе не нужно учить душу выбегать из тела. Достаточно заставить тело выплюнуть ягоду, имеющую слишком острый вкус для его слабого желудка». — К твоему сведению, стрелы квинси невидимы для обычных людей, ибо создаются из тех же духовных частиц, из которых состоит любой призрак, шинигами или пустой. Благодаря этому летят они не встречая сопротивления воздуха, обеспечивая себе радиус поражения в пределах доступной видимости, которая может достигать сотен метров в условиях городской местности. Намёк ясен? — между тем предмет его параноидальных рассуждений снова взял слово. — Хватит бросаться намёками. Если мне придётся разгадывать смысл каждой твоей фразы, то мы застрянем тут до вечера, — про себя Ичиго отметил, что это относится и к персонификации его наиболее безбашенной части. — Хочешь, чтобы я поблагодарил тебя за сохранение моей жизни? Ну так спасибо тебе за верность элементарным нормам людского добродушия. — Хм, — брови Исиды чуть не столкнулись друг с другом, когда тому явно пришлось хорошенько задуматься над тем, как упростить заранее отрепетированный сценарий разговора. — Ты прав, Куросаки. Я повёл себя слишком незрело, ответив угрозой на справедливую претензию на агрессию при нашей прошлой встрече. Уверяю, мои намеренья полностью противоречат такому развитию событий. — Ладно, с кем не бывает, — Ичиго, стараясь выглядеть дружелюбно, пожал плечами. — Полагаю, у тебя наготове есть какое-то объяснение своим действиям. — Именно. — Тогда валяй. — Хорошо. Итак, — слегка взволнованный Исида прочистил горло, размяв гортань. — Не знаю, известно ли тебе вообще хоть что-нибудь о квинси... — Перед своим отъездом Тоширо вкратце рассказал мне о квинси. О том, как избранная группа людей однажды решила взять борьбу с пустыми в свои руки, но, так как у них не было причудливых мечей шинигами, души поверженных ими пустых не очищались от злобы и одиночества, а погибали безвозвратно. Из-за этого двести лет назад шинигами объявили на них охоту, — соврал в целях экономии времени второй подросток. — Честно говоря, я до сих пор не могу уловить смысл такого решения. Как будто шинигами не смогли бы объяснить квинси последствия их действий, а тем, в свою очередь, не хватило бы ума придумать способ безопасно удержать любого попавшегося им под ноги пустого до прибытия парня или девушки с очищающим клинком. Ты ведь как-то связал пустого для своей приманки позавчера. — Хех, если бы наши предки не боялись быть честными между собой, то по земле ходило бы куда больше, — Исида горько усмехнулся. — Наши предки? — Эта сетка, которой ты блокировал мои стрелы тогда и терпел удары пустого сейчас. Это называется блютом и не являются способностью шинигами. — Это я знаю. — Так как суть её работы, на мой скромный первый взгляд, заключается в выстраивании духовных частиц вокруг тела... в точности как делают квинси, создавая свои стрелы... — чуть не пустился в глубокие теоретические размышления Урю, прежде чем до него дошёл смысл реакции собеседника. — Знаешь?! В каком это смысле? — Ну а как по-твоему я поступил на должность временного шинигами? — Куросаки встретил его встречным вопросом. — Тоширо передал мне свои силы, получив тяжёлую рану, пока защищал меня с младшими сестрами от пустых, окруживших наш дом. Обладай он умением покрывать себя невидимой бронёй, то остался бы в тот вечер совершенно невредимым и не был бы вынужден перекладывать обязанность закончить начатое на кого-то другого. — Так вот как всё случилось, — понятливо кивнул брюнет и следующим движением поправил очки, чуть подкосившиеся при его шокированном выкрике меньше минуты назад. — Тогда я рад, что эта история прошла для тебя без потерь, — затем его внимание привлекла возня Ичиго с нагрудным карманом своей рубашки. — Что ещё? — Ну раз тебя также, как и меня, волнует, откуда взялась эта способность, я хочу показать тебе возможный вариант объяснения. Ты, как эдакий приглашённый эксперт, можешь подвердить или опровергнуть его истинность, — кратко объяснил ему Куросаки, наконец достав из упомянутого нагрудного кармана несколько раз сложенную фотографию, которую пришлось хорошенько расправить и подгладить, прежде чем передать в руки заитнригованного Исиды.       Несмотря на все приложенные им усилия, Ичиго так и не удалось отыскать крест квинси своей матери. Возможно, отец запрятал его слишком глубоко, чтобы существовал какой-либо реальный шанс добраться до него сквозь залежи всякого хлама на чердаке и не привлечь внимания каждого жителя дома. Но, слава технологическому прогрессу, ему были доступны иные способы доказать или опровергнуть наличие у своей матери данного артефакта. Например, семейный фотоальбом, на одном листе которого была изображена красивая рыжеволосая девушка, счастливо улыбающаяся на фоне больших стеклянных дверей загадочного учреждения, пока на её правой руке беззастенчиво болтался серебряный крест. — В нашу прошлую встречу или столкновенье, называй как хочешь, у меня не было времени хорошо рассмотреть ту безделушку, что свисала с твоей вооружённой луком руки, но, как позже мне показалось, я и раньше видел нечто подобное. Итогом поисков стала вот эта фотография. — Эта девушка носит такой же крест квинси, как и у меня, — после минуты напряжённого молчания и рассматривания показываемого изображения заключил Исида, его голос слабо дрожал. — Кто она? Откуда у тебя её фотография? — Её звали Куросаки Масаки. На этой фотографии она выпускается из колледжа. Позже она выйдет замуж за моего будущего отца.       От продолжения разговора их отвлёк массивный чёрный портал, открывшийся на другом конце улицы. Из него, рыча, вышло трое пустых. Первым шёл уже знакомый кулакам Ичиго медведь. Как ни странно, он выглядел полностью восстановившемся от ранее нанесённых ему травм. Второй же и третий пустые также не походили на чьих-либо жертв. Один из них, похоже, отлично себя чувствовал в обличье громадного кабана с кустом лезвий на спине, тогда как другой по сути оказался закрыт их спинами, но значительно возвышался над своими сородичами, вытянувшись на гибких щупальцах осьминога и балансируя при помощи крыльев мотылька.       Как и всегда, встреча с пустыми визуально приносила больше впечатлений, чем любая экскурсия в зоопарк. — «Как он так быстро оправился?» — Куросаки не могла не мучать данная мысль. — «Естественная сверхрегенерация, усиленная нахождением в Уэко Мундо и ускоренная разницей во времени между миром людей и миром пустых», — неожиданно откликнулся на его ошарашенность Пустой Зангецу. — «Удивительно, что он ещё не успел эволюционировать в гиллиана. В конце концов, ты и недобиток квинси столько трепались». — Похоже, мои опасения подтвердились. Тот пустой восстановился и привёл с собой подмогу, — также высказал ценное мнение Исида. — Ты, наивный человечишка, зря позволил мне уйти. Теперь поплатишься! — даже обсуждаемый пустой решил вставить своё веское слово. — Наглые прям как наша уличная шпана, — Ичиго подвёл простой итогу всему услышанному. — Эх, разберёмся-то мы с ними легко, но на урок географии опоздаем точно.       Неожиданно мимо него пронеслась голубая стрела энергии. Продолжив рассекать воздух, она вскоре застряла между глаз головоногого пустого с еле слышимым треском, по итогу аннигилируя его душу во вспышке света. — Польщён, что ты с ходу доверился мне в грядущей битве, но я не намерен ставить свою успеваемость под угрозу только потому что ты продолжаешь сражаться в варварском стиле шинигами, — холодно процедил Исида, одновременно заряжая следующую стрелу. По окончанию его реплики эта же стрела и отправилась в незамедлительный полёт, метя точно в маску кабана. Впрочем, второй вспышки не последовало. Кабан попросту не захотел ограничиться ролью одноразовой мишени Урю и уклонился, резко отпрыгнув прочь с линии выстрела.       Скулы последнего сжались, а рука вновь натянула тетиву. — Подожди! — остановил его окрик Ичиго. — Может ты не станешь наугад стрелять уничтожающими души стрелами в центре города, надеясь зацепить пустого с сотой попытки? Вдруг ещё не все жители этой улицы проснулись и разошлись по рабочим местам? — Я уже пять лет стреляю по пустым без единого промаха. Не сомневайся в моих навыках. Ему просто повезло, — отмахнулся парень. — Или он относится к породе, которая отменно уклоняется от дальних атак. Давай луч...       Полноценному раскрытию мысли помешал таранный удар кабаньями бивнями. Помешал примерно секунды на три, потому как Ичиго успел снова активировать блют и, без всякого вреда выдержав тяжесть атаки пустого, ухватил того за вплотную прижавшуюся маску. — Давай лучше работать сообща. Я бы мог выдать тебе напыщенную речь о ценности единства и глупости мелочных обид перед лицом настоящего врага, но пока ограничимся тем, что я буду вполне не против, если ты навсегда прервёшь существование таких упрямых ублюдков. Вряд ли они принесут в Общество Душ хоть сколь-нибудь спокойствия. И я ни в коем случае не сомневаюсь в твоих навыках как волшебного лучника. Только предлагаю использовать их с большей эффективностью, — явно в демонстрацию своих слов Ичиго потянул всё ещё пытающего убить его кабана, открывая взору своего друга никак не защищенную шею пустого, — Короче, стреляй уже наконец, пока я держу его на месте! Завалим его наверняка.       Похоже, его услышал не только Исида, уже заряжающий новую стрелу, но и сам пустой, тут же начавший неистово вырываться из хватки своей предполагаемой добычи. К несчастью для него, у усиленного блютом Куросаки оказалась несгибаемая хватка.       Итак, Урю отпустил тетиву и мигом позже его духовная стрела пробила кабаний загривок, быстро расщепляя остальное тело под завихрения световой пыли. — Я тоже не ценитель напыщенных речей. Поэтому буду краток, — покончив со второй целью, Исида бесстрастно поднял лук на оставшегося в одиночестве пустого с формой медвежьего оборотня. — Давай ударим этого монстра так, чтобы даже в небытии его сознание всё ещё мучилось от боли поражения, нанесённого ему потрясающим дуэтом квинси!