Братский выходной

      «Ты идиот! Лучше сдохни! Ты должен был умереть!»       Его признали невменяемым. Джефф сам был в шоке, что рассказал всю правду: и про голоса, и про видения. Про Слендера, правда, старался не трепаться. Не хотелось быть задушенным во сне или что похуже. Однако, эти ублюдочные агенты фбр его невероятно раздражали. Ну убил он человек десять. Может, чуть больше. Зачем же устраивать допрос на восемь часов? Это длилось несколь дней или неделю. Джефф совсем утомился. К нему подсылали разных психиатров. Все эти женщины улыбались ему и говорили приторными голосками. Он видел, как перерезает горло брюнетки и вспарывает брюхо высокой блондинки. Но от них тоже была польза. Теперь его не ждала смертная казнь. Разве что такая мелочь, как многолетнее принудительное заключение в психиатрической больнице. Его это совсем не волновало. Один голос сказал, что Слендермен придёт за ним. Джеффу хотелось верить. В стенах больницы он чувствовал себя неловко, будто знаменитось на фан-встрече. Здесь тоже были плюсы, ему пришлось это признать. Сейчас у него была кровать и питание три раза в день. А решётки... Что они есть, что их нет. Под таблетками он о них даже не вспоминал. Стал чаще смеяться. Другие пациенты на это не реагировали, ведь имели схожие побочки.       Первое время галоперидол его лишь мучал: челюсть отъезжала вбок, зубы выкручивало, ноги и руки грозились оторваться от тела. Это было довольно больно. Но его лечащий врач лишь пожимал плечами, мол, невинным жертвам тоже было больно. Голоса в голове злились, их такое лечение тоже не устраивало.       «Жирная мразь»       «Пусть тебя изнасилуют»       А ещё они просто кричали всем скопом, смеялись или начинали долбить в барабаны где-то у него в ушах. Приятного мало, но он привык. Через десять днех таблетки начали помогать, в голове стало тише. Настроение у Вудса поднялось, что лишь злило персонал. Они этого ублюдка ненавидели. Охранники не упускали шанса пнуть его, приложить лбом о стекло или поменуть недобрым словом. Уж они-то в невменяемость Вудса не верили. Для них он был жестоким падонком, заслуживающим пыток и смертной казни. К другим пациентам отношение было схожее. Но всем этим накачанным транквилизаторами дедам, кажется, было всё равно на грубость и физическую силу. Их водили на привязанной к запастью верёвке, словно собак. Джеффа это раздражало, но он старался вести себя примерно. А то вдруг блюстители закона передумают и отправят его на электрический стул.       Джеффри был самым молодым на отделении. Остальными пациентами были либо здоровенные зеки за пятьдесят, либо сморщенные дементные старички. Так что поговорить было особо не с кем. Его одолевала паранойя. Пусть за ними и следили двадцать четыре на семь, Вудс волновался о своей безопасности. Голоса в голосе — те, что не вытравили таблетки — потешались над ним, а иногда его мучили кошмары с участием кого-либо из заключённых.       Режим тут был строгий. Подъем в шесть утра, потом два часа ждать завтрак. И до этого времени нельзя пользоваться туалетом. Его выводили из камеры и вели в столовую. Там он нехотя жрал какую-то жухлую кашу с костями, а один раз ему даже попался чей-то коленный сустав или что-то очень похожее. Потом он пил таблетки — галоперидол, фенибут и ещё какую-то непонятную хрень. С распознанием двух других ему помог сидящий рядом болтливый мужик, сидящий здесь уже давно. Парень решил поверить ему на слово. Потом он несколько часов сидел в своей камере, вспоминал прошлое и размышлял о своей карьере маньяка. Да, он, конечно, полный лох. Слендер ржёт в голос. Кстати, его Вуд вспоминал довольно часто. Первые несколько дней орал, звал того на помощь, умолял. Но Безликому очеаидно плевать на старания обычного убийцы, как и плевать на приближённых прокси. Джефф даже пробовал биться головой о стену и решётки, но лучше не стало. Ближе к обеду их вели на груповые занятие. Там они занимались рукоделием, общались. Кто-то собирал пазлы, кто-то рисовал или читал. Обед. Замечательный, прекрасный и превосходный несъедобный суп с обязательным добавлением чеснока и каша с костями. Зато большой кусок хлеба. Затем сончас. Джефф предпочитал в этом время мысленно дрочить или вспоминать о крысе-брате, представлять, как убьёт и расчленит его. После трёх часов глядения в стену его заставляли поболтать с серьёзным дятькой в очках и белом халате. Мистер Упавший Хуй — так его обозвал убийца. «Консервная банка... Кукуруза... Сломай собаку... Как ты себя чувствуешь?» — зашумели в голове голоса. Детские, мужские, женские.       Джефф поморщился. Его личный рекорд — пять дней без галлюцинаций теперь не имел смысла. Его завели в просторный кабинет с розовыми стенами. Здесь стояло несколько шкафов с разными игрушками и фотографиями, стол и перед ним диванчик. За столом сегодня сидела незнакомая ему женщина и что-то печатала на компьютере. —Имя, фамалия, — незаинтересованно пробормотала она. —Джеффри Алан Вудс, — он подошёл ближе и сел на диван, игнорируя внимательные взгляды угрюмых охранников.       Леди наконец подняла на него глаза и внезапно нежно разулыбалась. —За что попал к нам, мой дорогой? — фамильярно спросила она, сложив руки на столе. На вид ей было лет шестьдесят.       Джефф скривился. Ему было не по себе и хотелось блевать. Ради успокоения он закрыл глаза и представил, как выдавливает женщине глаза. —За убийства, — спокойно ответил он.       Доктор продолжила улыбаться, будто её этот факт не смущал. —Где находишься? Какое число сегодня? Сколько сейчас времени? — Её голос звучал довольно бодро.       Джефф сжал руки в кулаки. Его раздражали эти вопросы. Хотелось послать спрашивающую нахуй. Но он сдержался. Всё-таки имело смысл продолжать играть роль примерного мальчишки шизофреника. —В психиатрической больнице, отделение преступников. Всё, больше не знаю, — недовольно пробубнил он, сложив руки на груди. Эти вопросы казались ему бесмысленными и глупыми. —Ну хорошо. Тогда скажи мне, ты парень или девушка? — она пристально на него смотрела. —Пошла нахуй. Я мужчина, — незамедлительно разгневался убийца.       Один из охранников подошёл и встал у него за спиной. —А в будующем ты кем будешь, мужчиной или женщиной? — она, кажется, относилась к этому серьёзно.       Джефф ничего не ответил. Он точно расчленит её. Женщина встала из-за стола и взяла альбом с фотографиями. По очереди она показывала ему разных знаменитостей из девяностых и просила назвать их имена. Затем она достала с полки иконку и протянула её Вудсу. —Кто здесь изображён, Джеффри? — терпеливо спросила она. —Да не знаю я... Николай... Иди нахуй! — Он показал ей средний палец. —Какой позор. Ты что, не ходил в церковь? — Женщина покачала головой.       Джефф задумался. Родители таскали его в церковь раньше. Но разве ему было какое-то дело до икон? Он лишь тихо препирался с Лью. «Эх, Лью, на кого ты меня оставил...» — печально подумал брюнет. —Так почему ты убил их, Джеффри? — Доктор откинулась в кресле и смотрела на него, словно акула. На её губах всё ещё играла дружелюбная улыбка.       Джефф застыл на месте, отрешённо пялясь куда-то ей за спину. Он расслабился, совсем не ожидал этого вопроса. Парень погрузился в воспоминания.       Лес. Снег. Длинная фигура тощего человека за деревом. У него в руках нож, а голоса в голове оглушающе орут. Они не оставляют выбора.       «Убей! Убей! Убей всех!»       Кажется, он это и сделал. Зарезал молоденького мальчишку, в чью спальню забрался той ночью. Улыбался разрезанной улыбкой, а затем прошептал: —Засыпай!       И подарил ребёнку вечный сон. Тогда ему чудом удалось сбежать от полиции. Он уже думал, что ему конец. Но Джеффри Вудс умел быстро бегать. Умел скрыться в темноте заброшенного дома или залезть в подвал на стройке. Он редко прятался в лесу. Не любил приходить туда, где всегда был он — Безликий урод, берущий над ним контроль. И потом ушан звенело, голова раскалывалась от мигрени, а перед глазами плыли помехи. Все органы сдавливало, будто под прессом. Он становился послушной марионеткой, а его белая толстовка покрывалась красными пятнами.       Всё хорошо, всё в порядке. Он снова в кабинете своего психиатра. Джефф осмелился взглянуть на свои руки, но не увидел там кровь. Парень постарался выравнять дыхание. —Я... Голоса сказали убить их... Я не мог сопротивляться. Они сильнее меня! — Его голос дрогнул, слышны были нотки лёгкой паники. Но Вудс быстро вспомнил, что сейчас накачан таблетками, а это значит, что последние выжившие голоса способны лишь нести несусветный бред. —Да ну, правда? — Доктор приподняла бровь в издевательстве, всё ещё широко улыбаясь. Казалось, что она ему не верила. Но всё же опровергать не стала, — А голоса мужские или женские? Ты слышишь их в голове или снаружи? Как часто ты их слышишь?       Стандартный набор вопросов для кого-то вроде Вудса. Парень вздохнул, собираясь с мыслями. —Голоса вообще любые, каждый раз разные. Я слышу их внутри головы и каждый день. Ну, теперь редко, — ему было в какой-то степени неловко это рассказывать. Джефф не любил изливать душу перед мозгоправом. —Хорошо, — женщина улыбнулась, будто пыталась своими показными улыбками добиться расположения убийцы, — Ты видишь галлюцинации? Если да, то что? —Всякие убийства, кровавые сцены. К примеру, Ганнибала Лектера, пожирающего мальчика. Ну и страшные лица повсюду. Но это было раньше, а сейчас такого нет, — честно признался он. Джефф искринне хотел исцелиться и получить помощь. Однако, он знал, что Слендер и остальные маньяки так просто не отпустят его в отставку. —Ладно, я поняла, — Мэри внесла услышанные данные в документ на компьютере, — Ты раскаиваешься в содеянном, Джеффри? Сочувствуешь жертвам?       Он поморщился. Ещё этого не хватало. Вудс старался удерживать себя от долгих размышлений о собственном мудачестве. Со своим жалким уровнем эмпатии ему было сложно кому-то посочувствовать. Но скорее да, чем нет. Всё-таки он стал убийцей в тринадцать лет. Понятное дело, чувства не были ему чужды. —Не знаю... Это сложно. Наверное, да. Я скучаю по родителям, — нехотя ответил брюнет, смотря куда-то в сторону. Он отчаянно не хотел встречаться взглядом с этой акулой.       Внезапно она сняла очки и поднялась со стула. —На сегодня всё. Рада с тобой познакомиться, Джеффри Алан, — и даже сейчас, когда откровенно лгала, она улыбалась.       Он даже забыл, что сам улыбается без остановки. Его вывели из кабинета и закрыли в камере. Джефф улёгся на жёсткую кровать и уставился в потолок. —Лью...