What about me?

О том, что я здесь один, я говорил, я говорил. О том, что скоро станет нечем дышать, Я боюсь стать немым, я говорил. Меня не слышно, будто я под водой, Я под водой, я под водой! И я боюсь, что ты не тонешь со мной, Не тонешь со мной. Меня не слышно, будто я под водой, Я под водой, я под водой! И я боюсь, что ты не тонешь со мной, Не тонешь со мной...

"Под водой" ⏤ Каштан

***

      Вы когда-нибудь задумывались, сколько людей совершают самоубийство из-за невзаимной любви? Ведь этих людей довольно много. На нашей планете куча людей, не правда ли? Представьте, ведь каждую минуту какой-то человек умирает или рождается новый, который заменяет умершего. Представили? Ведь это действительно так. Мы все люди, даже если говорим на разных языках, верим в разные легенды, но мы люди. Получается, что мы даже не задумываемся об этом, ведь пока Вы читаете этот текст, то какой-либо человек умирает. Да, статистика поражает, не так ли? Однако, дорогие читатели, сейчас не об этом.

***

      Раннее утро опустилось на Архипо-Осиповку. На дисплее телефона время показывало семь утра. Антон сидел в номере и пил чай. Что ж, сегодняшний день будет сложным, а это Шаст знал еще с вечера.       Минувшей ночью юноша плохо спал, иногда вовсе поднимался с кровати и включал песни, прикрывая глаза. Так спалось гораздо легче. Антон не знал почему, но когда он слушал музыку, то все проблемы будто уходили, стоило только начать вникать в слова.       Антон встал и начал одеваться. Он проснулся давно, около двух часов назад. На набережной пусто, нет ни единой души. Шастун оделся просто: чёрные широкие джинсы, толстовка, куртка и кроссовки на низкой платформе. Он взял ключи от номера, наушники, деньги и телефон. Из чехла достал скейтборд, который все это время ехал вместе с юношей, и вышел из номера.

***

      В наушниках играл Король и Шут. Антон ехал на скейте, осматриваясь по сторонам. Набережная Архипо-Осиповки небольшая, но там ровная плитка, которая подходит для катания. Шастун сошел со скейта, нажимая на тейл, и взял его на руки. Парень проехал почти всю набережную и остановился, потому что ровная дорога пропала. Дальше идти только по гравию, что был вместо песка. Антон вздохнул, понимая, что скоро кроссовки будут полны этих камней, но любопытство было сильнее. Шаст поудобнее перехватил скейтборд и пошел.       Спустя минут пять он дошёл до скал, про которые и шутил с Димой. Волны добегали до берега, а морская пена, оставшаяся на суше, плавно исчезала. Морской воздух, который, наверное, помнит каждый, оставался в легких. За высокие скалы шла дорожка суши. Юноша побрёл по этой дороге, но ничего там не нашел, ведь в какой-то момент берег обрывался и начиналось море. Шастун ознакомился с местностью и сделал для себя определенные выводы. Он вернулся в номер.

***

      Сумерки спустились на городок, в котором был Антон. Парень пил Coca-Cola, смотря на закат. Шаст перевёл взгляд на время. 19:13. Он кивнул своим мыслям и начал собираться куда-то. Оделся так, чтобы не бросаться в глаза. Черная футболка, черная толстовка, такого же цвета джинсы и темные кроссовки. Кольца и два браслета идут следом. В голове пустота, однако один филолог плотно засел в мыслях.       Смятение окутало разум. Вроде как Антон уверен в своем решении, но какое-то волнение нарастало. Пальцы холодели, а тело пробивал жуткий тремор. Шастун резко вздохнул и взял в руки телефон. Странно, никаких уведомлений нет, даже Поз не писал. Юноша заблокировал телефон, сделал несколько глотков газировки и оставил ее на столе. Антон засунул телефон с наушниками в карман. Деньги он не взял, ведь зачем? Сейчас он планировал совсем другое. Ключи от номера, ручка и... Та записная книжка, что была личным дневником. Антон последний раз посмотрел в окно на кровавый закат, и вышел из номера.

***

      Холодный ветер пробирал до костей, пуская по телу волну мурашек. Где-то рядом был слышен шум прибоя. Луна скрылась за тучами. Из-за темноты толком ничего не было видно. На душе теперь стало как-то паршиво и тревожно. Это решение было принято, но с трудом и долгим обдумыванием последствий.       Антон сидел на холодной земле, а в пальцах зажата сигарета. Яркий оранжевый огонек выделялся среди этой мглы. Пожалуй, тяжело осознавать, что до смерти несколько шагов. Парень затянулся, несколько секунд подержал никотин внутри и выдохнул дым, который устремился куда-то вверх, к одиноким звездам. Шастун докурил сигарету, потушив ее о подошву кроссовок, и, недолго думая, занес руку над обрывом и отпустил бычок. Тот полетел вниз, медленно тлея. Знаете, у Цоя была песня "Спокойная ночь". Именно она играла сейчас у Шаста, но не в наушниках, он просто включил этот трек, немного убавив громкость.

Тем, кто ложится спать Спокойного сна, спокойная ночь. Тем, кто ложится спать, спокойного сна. Спокойная ночь.

      Антон пододвинулся к обрыву, свешивая ноги. Где-то внизу, в паре метров, плескались волны, разбиваясь о пирс, находившийся далековато от скал. Честно говоря, сюда было сложно забраться. Довольно резкий подъем, многочисленные деревья и рыхлая почва, которая иногда обваливалась под ногами. Антон думал, что не успеет ухватиться за дерево и скатится вместе с этой землей. Но сейчас он сидел тут, над обрывом, на волоске от смерти. В голове мыслей нет, хотя...

***

— Ну так возьми дело в свои руки — мужчина растянул уголки губ в улыбке, встал из-за стола и подошел к Шастуну вплотную. В нос ударил запах кофе, а напротив опять эти голубые глаза. — Все в твоих руках. — Арсений развел руками. Антон видел свое отражение в глазах напротив, но старался не смотреть на чужие губы, — Ну же, котенок, дерзай. Я даю тебе шанс. — глаза напротив потемнели, слегка меняя свой оттенок. Антон понимал, что поведет себя глупо, но желание коснуться губ любимого преподавателя взяло верх. Парень вздохнул, прикрыл глаза и мягко, непринужденно касается губ напротив. Просто касается, не целует взасос. Мужчина выдыхает в этот "поцелуй" и кладет руки на плечи ученика, отстраняя от себя, — Антон...

***

      Сознание будто специально подкидывало эти воспоминания. В уголках зеленых глаз появились слезы.

***

— Тебе, наверное, интересно узнать о твоих чувствах? Взаимны они или же нет? — сказал Арсений Сергеевич, отходя к своему столу. ⏤ Мои чувства взаимны, Арсений Сергеевич? — Антон, я тебя не люблю.

***

      Парень сжал руки в кулаки так сильно, что на коже остались следы-полумесяцы от ногтей. Он убрал слезы с щёк и потер глаза. Сука. Так хотелось, чтобы машинка, стирающая память, существовала. Это вроде бы происходит быстро, но хотя бы ты забываешь события, что не дают покоя. Конечно, это самообман, но ведь так легче. Шастун вздыхает, встает и прислушивается к музыке, играющей на телефоне. После Цоя шел Король и Шут. "Прыгну со скалы". Казалось, это стало последней каплей. Антон встал с земли и взял телефон, выключая музыку. Он открыл Телеграмм, находя чат с другом.

Вы:

Дим, привет. Пишу тебе поздно ночью, прости. Знаешь, я ведь тебе даже не сказал, что приехал, что все в порядке, хотя, если я это скажу, то точно обману тебя. Нет, Диман, все не в порядке! Я сейчас сижу на скалах, про которые шутил. Спасибо тебе за все. За все прогулки, поддержку и шутки. Ты лучший, помни об этом.

      Антон блокирует телефон.

***

      Вибрация от СМС нарушала тишину. Дима не спал, ведь предчувствие было явно нехорошее. Он волновался за Антона, потому что прекрасно знал, что тот не шутил. Дмитрий быстро подхватыватил телефон, снимая его с зарядки. Парень бегло читает сообщение и замечает, как Шаст вышел из сети. ⏤ Нет, нет, нет, Шаст, прошу, ⏤ молвил Дима и начал набирать заученный номер. Парень считал гудки, которые, кажется, раздавались вечность. Абонент взял трубку. ⏤ Да, Позов, доброй ночи, ⏤ замученно поздоровался в телефоне филолог. ⏤ Арсений Сергеевич, это полнейший пиздец! ⏤ восклицает Дима, осознавая весь масштаб ситуации с Шастом. ⏤ Что же случилось? ⏤ Антон! Антон... — Дима заикается, — Он мне написал сообщение с извинениями и прощанием. Он на скалах сидит, прыгать собирается! Арсений Сергеевич, помогите! ⏤ тараторил Позов, но звонок резко оборвался.

***

       Антон заблокировал телефон, выходя из сети. Слезы вновь застилали обзор, но плевать. Шаст упал на колени, взял свою записную книжку, черкнув там пару строк:        "Знаете, наверное, все совершают ошибки. Мне надоело расхлебывать последствия, о которых я не думал. Эта ошибка будет последней в моей жизни."       Шастун оставил дневник открытым, закладывая между страниц ручку и наушники. Парень снял с себя толстовку, сложив аккуратно около дневника. Несколько колец остались там же, но одно все же сидело на безымянном пальце, потому что было в память об одном человеке. О маме. Наверное, мама была бы очень огорчена поступком сына. Она бы тяжело вздохнула, посмотрела осуждающим взглядом, но промолчала бы, как всегда. Мама была бы расстроена этим решением... От этой мысли слезы покатились сами по щекам.       Шастун смотрел вниз. Штиль. Морская гладь иногда прерывалась редкими волнами. Темный оттенок воды пугал, ведь там глубоко, там неизвестность. Неизвестность манит. Однако, вспомните, что есть последствия, которые никуда не денутся. Парень отходит назад, чтобы взять разбег. Димазавр: Антон, прошу, не надо!        Это сообщение осталось незамеченным. Шаст включил авиарежим. Что ж, он действительно считал, что все проблемы исчезнут. Антон томно вздохнул. Он понимал, что дальше выхода нет, как в песне Сплина... Антон разбежался.       Вот момент, когда все мысли исчезают. Он прыгнул с обрыва, ведь остановиться просто не получилось. Все произошло за доли секунд. Шастун крепко зажмурил глаза, потому что не хочет видеть последствий, и распрямил руки в полете, будто птица.       Удар всем телом о воду.       Тело пронзает жгучая боль.       Антон уходит под воду. Дна нет, словно оно испарилось вовсе.       Антон не двигается, понимает, что все решено.       Он выпускает воздух из легких, не открыв глаза. — Шастун! — крик, застывший в воздухе. Филолог бежал по той самой рыхлой земле, где сидел Антон. Он сбросил с плеч пальто, которое упало рядом с открытым дневником. Арсений Сергеевич находился в полной безысходности. Он не сбавил скорости и прыгнул со скал следом.