nectar of gods.

Залитая солнцем поляна с приоткрывшимся видом на затесненный редкими ветвями деревьев водопад, идеально служила местом отдыха для богини охоты. Идя извилистыми тропинками тенистого леса со своими вечными спутницами — прекраснейшими нимфами, богиня целомудрия преимущественно думала о том, чтобы поскорее ощутить под собой мягкий ковёр вечнозеленых трав; на себе же ощутить тёплые и мягкие лучи бога Солнца-Гелиоса и приятное постукивание, стекание капель воды по телу. Нимфы лёгкими и грациозными движениями следовали за своей богиней, — вдруг раздался звонкий и нежный девичий смех: кажется, чьи-то белокурые, светлые пряди потревожили листья как будто специально опустившейся ветки. Артемида улыбнулась в ответ на эти звуки — они и правда радуют слух. Нимфы легки, грациозны, нежны, но от этого не менее легкомыслены. Однако иногда такая легкомысленность, беззаботность и юность очень сильно ласкает слух своими побочными факторами в виде заливистого смеха. Наконец, пришли и расположились. Стрелы богини охоты вместе с луком мирно лежали в нескольких метрах; сама же она со своими спутницами присела около самого водопада: спину и собранные сзади каштановые волосы приятно теплил и ласкал Гелиос, а руки, торс, ноги — брызги от водопада, заставляющие нимф вновь посмеиваться от влажной щекотки. Только одна богиня в задумчивости, да такой, что совершенно не обращает внимания на занятие своих спутниц. Она никогда не была подвластна чарам вечно юной, златокурой Афродите — прекраснейшей из богинь, однако в одночасье что-то внутри Артемиды екнуло и перевернулось. Любовь? Влюблённость? Но как? Что-то очень странное и заставляющее сердце вырываться из груди. Что-то такое, затыкающее приток любых рациональных мыслей в голову. Что-то такое, заставляющее отводить взгляд от самого юного олицетворения любви на общем собрании богов-олимпийцев и молчать, окунувшись в свои мысли. Что-то такое, чего Артемида и в помине никогда не испытывала и не думала, что когда-либо вообще испытает. Именно это посетило её, и гложит сердце уже вот порядка определённого времени, протекающего недостаточно стремительно. Ведь это же... по-человечески, не так ли? Да, любовь может пробуждаться и в богах, но ведь это... совершенно другое... Речи прекрасной Афродиты никогда не могли затуманить разум сильной духом богине охоты, однако всё ведь бывает в первый раз, не так ведь? И сейчас, перерыв необходим. Но не здесь. Не обращая внимания на разговоры, слившиеся словно в один голос, богиня охоты привстала с места своего пребывания; затем захватила лук и стрелы и направилась в комфортный сердцу лес. Не охотиться, а подумать. Отдохнуть в обществе одной самой. Спустя некоторое время таких блужданий по извилистым тропам, меж изумляющих своим видом и благоуханием деревьев, Артемида так и не смогла разобраться в себе. Наверное, это дано одному человеку. У многих богов, однако, все просто: они совокупляются с кем хотят и заводят кучи детишек, — богов, полубогов. Для одной Артемиды это сложно. Это неправильно. Зачем же делать детей или удовлетворять себя в данные моменты, ведь жизнь здесь — и так для неё сплошное удовлетворение? Здесь прекрасно, волшебно; здесь нет смерти, здесь застыла вечность. Солнце-Гелиос на своей колеснице приветствует всю землю, радостно приветствующую в ответ его; Ночь-Нюкта на своей колеснице провожает землю, с засыпанием провожающую её в ответ, и так день за днём. Медленно и верно, но Артемиду это вполне устраивает. В её жизни немало радостей и забот, как и в жизни других богов и богинь, но только... Становится ещё радостнее с новым, окрыляющим сердце чувством. И это крайне странно, необъяснимо, в каком-то роде неправильно. А ещё прибавляются инстинкты, и любые чувства и их органы становятся сильнее. Вот и сейчас так. Кто-то наблюдает. Богиня охоты чует это всем своим существом, однако от этого нет никакой тревоги, словно так и должно быть. Но это не так, чувство наблюдения все же не даёт ей покоя. Именно по этой самой причине не знающая промаха стрела из золотого лука Артемиды летит куда-то вдаль, так и исчезая там. Богиня осторожно оглядывается: однако рядом никого. Ни поблизости, лишь где-то недалеко слышатся отголоски разговоров нимф и смеха. Артемида, повесив лук за спину, решает направится обратно к источнику бьющейся из-под небольшой скалы воды и к освещенной лучами солнца поляне подле него. А в это время не знающая ничего, кроме цели стрела, оказывается грациозно поймана правой рукой юной богини, светлые прядки чьих волос как бы от напряжения упали на глаза, немного загораживая обзор. Светлым взором своим она словно прожигает спину уходящей Артемиды, неслышимыми шагами подходя чуточку ближе. Посмотрев немного вслед, она улыбается: тепло и нежно, как подобно только ей одной. Скоро богиня охоты узнает, что это за новое волшебное чувство; и что чарам она хочет поддаться лишь по своей одной воле...