Сестра лучшего друга

Машина остановилась напротив ресторана, ребята посмотрели в окно и увидели пару милицейских. — А в другом месте стрелу нельзя было забить? — не отрывая взгляда от окна, спросила я. —Я ж откуда знал, — пожал плечами Холмогоров, и мы вышли из машины. У входа нас уже ждал Шмидт. — Ты бы ещё на Петровке встречу назначил, — мужчины пожали друг другу руки, а я лишь махнула рукой в знак приветствия. — Я узнавал, здесь кино снимают, — произнёс Шмидт, откидывая сигарету. — В этом вашем кино одна кровь и насилие, — с неким недовольстивем произнёс Кос, и мы пошли внутрь. Парни разговаривали о новой машине, без интереса я слушала их разговор. У стола нас встретил парень лет двадцати шести. — Космос, — брат протянул ему руку. — Рома, — Роман ответил тем же и пожал руку в ответ. — Настя, — мы проделали тоже самое, и я заняла место рядом с Пчёлкиным. — Один работал? — начал разговор Космос. — Да. — Долго брыкался? — Да не очень, — Рома отвечал короткими фразами. — Чем работал? — А ты с какой целью интересуешься? — вопрос остался без ответа. — «Привет» передал? — спросил Пчёла, глядя на парня. —Передал, — короткие переговоры прервала официантка. — Танечка, не надо, я и так всё знаю, — отмахнулся от предложенного меню, —пятьдесят грамм водки, нет пятьдесят мало, давай сто, даме красного полусладкого и что-нибудь поесть. —Танечка, это вам, — Космос протянул цветок девушке, она приняла его и ушла. — Две штуки нужно докинуть, — парни рассмеялась после этой фразы, а я лишь ухмыльнулась. — С чего это вдруг? — я скрестила руки и посмотрела на Рому. — Он поцеловал меня, — Космос с Витей снова прыснули со смеху, если до Коса я дотянуться не могла, то Пчёлкина я смогла ткнуть логтем в предплечье. — Скажи «спасибо», что просто поцеловал, — усмехнулся Холмогоров. — Нет, ну правда, ребят, — подал голос Шмидт, сидящий до этого молча. — Ладно, Шмидт отвези завтра ему пятьдесят кусков, — Пчёлкин отбросил нож, который он крутил в руках, на стол. — Тогда я пойду, пока, Шмидт, — мы вновь пожали руки, и Рома ушёл. — Кос, ты хоть иногда можешь вести себя нормально? — я была недовольна поведением брата, котрый уже достал наркотики. — Кокс будешь? — Космос мельком взглянул на меня. — Баран! — фыркнула я в его сторону. Мы ещё некоторое время посидели в ресторане, а после покинули его. Я шла сзади рядом с Космосом и застёгивала пальто. — А про чё снимают то? — Пчёлкин кивнул в сторону съёмочной площадки. — Про нас, — с улыбкой ответил Шмидт. — В смысле? — я до этого идущая позади, втиснулась между парней. — Про братву, — пояснил мужчина. Мы остановились на ступеньках, и я отвернулась посмотреть на съёмочный процесс. Сигнализация машины заработала, я повернулась к парням и увидела людей в форме ОМОНа с автоматами. — Твою ж, — лишь успел сказать Кос, как его прижали к земле. Им было без разницы парень или девушка, они также, как и остальных, повалили меня на землю. — Суки, — прохрипела я, когда нежная кожа щеки соприкоснулась с асфальтом. Нас подняли и, заломив руки, повели в автобус. Мы поехали после того, как нас грубо запихнули внутрь. Я начала нервничать и по привычке впилась ногтями в ладони. Рядом сидящий Пчёлкин, пытался как-то успокоить меня, но получалось плохо. Автобус остановился в чаще леса, дверь открылась, и нас вывели на улицу. Мы шли по сугробам в глубь леса, моё белое пальто всё было в грязи и где-то даже в пятнах крови. Я шла за Витей, последняя замыкала цепочку, а сзади шёл мужчина с автоматом. Пчёлкин что-то щебетал, но я не могла услышать, уши словно заложило. Нас толкнули в какой-то овраг, и ладонь больно засаднило от колючего снега. Пчёлкин поднял меня за локоть и поставил рядом с собой. — Ладно, ребят, припугнули и хватит, — продолжал Витя. Под ноги нам кинули четыре лопаты, я стёрла ладонью каплю крови со щеки и посмотрела на этих «людей». — Да пожалуйста! — я схватила лопату первой и начала копать, — Твари, — прошипела я, копая самой себе могилу. Парни тоже подключились к этому и начали рыть снег. Чёрные полусапожки уже хлюпали в грязи на дне ямы, страх как будто решил покинуть меня на этот момент, и я просто копала. — Лопаты наверх, — раздался голос, видимо, их командира. — Мужики, мы всё поняли. — Её отпустите хотя бы, — Космос кинул лопату наверх и кивнул в мою сторону, но ответа не последовало. Витя стянул свой голубой галстук и кинул его в грязь. — Готовься! — раздались щелчки автоматов, они были направлены на нас. Перед глазами мелькала вся жизнь: детство, подростковые года. Я вспомнила, каждый момент, проведённый с мамой и папой, каждый момент с ребятами.

1978 год

Маленькая девочка лежала с ангиной уже две недели, температура никак не спадала. С каждым днём становилось всё хуже. — Кос, я умираю? — пропищала девчонка шести лет. — Нет, дурёха! Ты ещё до старости доживёшь! — старший брат накрыл сестру одеялом и взял какую-то книжку с полки, — Давай, нужно поспать, а я почитаю тебе. Девочка верила брату и, закрыв глаза, начала слушать его.

***

Доживу до старости. Страх смерти настиг меня, такого не было даже при похищении и перестрелке, он посетил меня сейчас, когда я не могу дать отпор. В данный момент, я разделяла страх смерти с Пчёлкиным, для которого это был главный страх в жизни. Я взяла Витю и Космоса за руки своими холодными дрожащими ладонями. — Кос, прости меня за всё. Я люблю вас. — тихо шептала я, слезы застыли в глазах и не скатывались. — Огонь! — и послышалась череда выстрелов. Я закрыла глаза, решая облегчить себе свои страдания. Просто стояла и слушала выстрелы, звук падающих веток деревьев. Я ждала, когда тело пронзит боль, но этого не происходило, глаза я так и не позволила себе открыть. — Всё, поехали, — ОМОНовцы убрали за спину автоматы и скрылись за деревьями, оставляя нас вчетвером. Открыв глаза, в которых застыл ужас и испуг, я медленно повернула голову в сторону Космоса, тот стоял, а на лице застыла непонятная гримаса. Также медленно повернула голову в сторону Шмидта и Вити, первый обтирал лицо холодным снегом, второй закрыл левой ладонью глаза и пальцами тёр их. Все в состоянии шока, Настя не сказала ни слова, вылезла из вырытой могилы и пошла, но не долго. Девушка упала на колени, воздуха будто стало не хватать, делала рваные вдохи, руки тряслись и не поддавались управлению. Они шли по тропе, мужчины шли впереди, а я снова осталась позади. — Я не могу… — еле шевеля губами, произнесла я, падая в снег. Шмидт подхватил моё слабое тело и снова поставил на ноги. — Настюш, надо, — прошептал Пчёла. Космос первый вылез и начал «голосовать». — Урод! — крикнул Холмогоров вслед красной «Копейке», — А вы чего выперлись? — Слушай, а может его пришить? — Пчёла приложил оторванный рукав пальто. — Я-я пришью... мне нитки нужны.. нитки, — сознание гуляло где-то далеко, я старалась зацепиться за любую мелочь, чтобы вновь не начать задыхаться. — Да куда там! — Кос выхватил этот рукав и отбросил в сторону, — Я тебе десять таких куплю! — Пешком надо, — тупя взгляд в асфальт, я подала голос и подняла глаза, — в таком виде никто не возьмёт. — А ты знаешь в какой стороне Москва? — махнул руками брат. — Там, — я указала в противоположную сторону, откуда мы шли. — А почему не там? — Холмогоров махнул рукой туда, куда мы медленно шли. Повисло молчание, меня снова начало трясти. Перед глазами были только автоматы, а в ушах звуки расстрела. — По солнцу можно, — Шмидт тыкнул пальцем в небо, и мы подняли головы. Мы пошли всё-таки в сторону, которую я показала. Прошло минут пять от ходьбы и я сдалась. Упала сначала на колени, а после и во все села, окончательно пачкая белое пальто. — Я никуда не пойду, — я замотала головой, — никуда, — я прижала колени к груди и обхватила их руками, — не пойду! Я хочу к маме! — Насть... — Космос присел рядом со мной и взял меня за плечи. — Нет! Я не могу! Не мо-гу! — тело потряхивало то ли от холода, то ли от подходящей паники. Никто не знал, сколько времени прошло, но ребята успели поймать грузовик, который не отказался их подвезти. Все расселись, я села рядом с Пчёлкиным, который спрятал меня в своих объятиях. Я не могла закрыть глаза, ведь картинка появлялась снова и снова. Почувствовала, как машина остановилась и раздались глухие стуки. — Эй! Живы там?! — двери распахнулись, и Космос, сидящий у выхода, вывалился наружу. Шмидт помог нам с Витей вылезти. — Саш, если не занят, спустись, пожалуйста, — прохрипел голос охранника в рацию, и спустя несколько минут появился Белов. Космос сидел на земле, Шмидт стоял и кутался в свою куртку, Пчёлкин тоже натягивал своё пальто чуть ли не на голову, пока я стояла и прижималась к нему. — Это что за дети подземелья? — усмехнулся Белый, смотря на всю эту картину с юмором, но только зайдя в кабинет, всё веселье закончилось. —. Они бешеные, Сань! — кричал Кос прямо в лицо другу, — Они крест сорвали, звери! — он распахнул рубашку и указал на грудь, где раньше висел серебряный крестик. — Я в жизни так не пугался! Их даже девчонка не смутила! — вступал в крик Пчёла. — Я успела попрощаться со всеми! Они чуть цепочку мою не забрали! — сквозь шоковое состояние умело проскакивало чувство злости. — Загребли ни за что! Могилу заставили рыть! — продолжал Витя. — Успокойся! Успокойся! — Вите прилетела пощёчина от Белого, первый отошёл и сел на диван, нервно перебирая пальцы, — Они что-нибудь говорили? — Нихуя они не говорили! — теперь на крик перешла я. — Нашивки на одежде видели какие-нибудь? — Саша подошёл к своему столу и взял телефон. — Сань, да это «собр» был, — без крика отозвался Шмидт. — Сидите здесь, врач приедет сейчас, а я поеду, поговорю, — после этих слов Белов вышел. Космос разливал коньяк по стаканам и протянул Шмидту и мне, но я отказалась и схватила бутылку. — Пчёл, надо, — Витя встал с дивана, все его движения были резкими. Он взял стакан в руки. — С днём рождения, — проговорил брат, Пчёлкин ударил по столу кулаком, и мужчины опустошили стаканы, а я пила из горла, пила так, будто это единственное спасение. Я последняя оказалась в руках врача просто из-за того, что не хотела идти, отнекивалась и забивалась в угол дивана. В итоге молоденькая медсестра вколола мне успокоительное и убедила сходить обработать ранки. Я, как маленькая девочка, взяла девушку за руку и под тяжёлые взгляды пошла в соседнюю комнату. Вернувшись с пластырем на щеке и чистым лицом, я застала Пашу, который, видимо, ждал меня. — Отвези её домой, — Пчёлкин адресовал свои слова Паше и кивнул в мою сторону. — Нет, я не поеду без тебя! — я быстро преодолела расстояние между нами и вцепилась в его рубашку, — Не поеду! — Настюш, я приеду позже, — Витя обхватил мои запястья, а я лишь сильнее сжала грязную ткань, боясь, что это вновь повторится. — Не поеду! — я мотала головой, давая понять, что не сдвинусь с места. После недолгих отпираний Пчёлкин поехал с женой домой. Всю дорогу Настя залипала в окно, сильное успокоительное подействовало. Вещи полетели в мусорку, горячий душ смывал всю грязь и тяжесть дня. Настя стояла у зеркала после душа и смотрела в своё отражение, рукой она провела по шее и задела цепочку с подвеской, которую несколько лет назад подарил Пчёлкин. Она с ней не расставалась ни на секунду, тонкое золото стало одним целым с девушкой. Настя успела в последний момент убрать побрякушку под свитер, чтобы их потенциальные убийцы не забрали её в качестве трофея. Мокрые волосы свисали ниже плеч, зелёная длинная футболка доходила до колен и согревала горячее тело после душа, стоящее на балконе. В тонких пальчиках красовалась тлеющая сигарета, а из пухлых покусанных губ исходил сизый никотиновый дымок. Балконная дверь приоткрылась, и сзади послышались шаги. — Вить, давай всё бросим? — сама не понимая почему, прошептала я, стряхнула пепел и посмотрела на профиль парня, который встал рядом со мной возле открытого окна. — Ты бросишь, с завтрашнего дня сидишь дома, — голос Пчёлкина был громче чем мой, но такой же спокойный. — А ты? — мне не хотелось ссориться, да и успокоительное всё ещё действовало. Я зашла слишком далеко. — Я не могу. — Вот и я не смогу. Витя понимал, что Настю не так просто вывести из игры, но теперь у девушки начали проскакивать мысли уйти. Если уходить, то только вместе, иначе никак. Идти под пули, так вместе, по-другому они просто не могли, хоть и боялись за жизнь друг друга больше, чем за свою. Витя притянул меня к себе ближе и обнял так крепко, как только мог. Окурок давно выпал из моих рук и летел вниз из окна. Руки опустились вниз, и я просто слушала биение сердца парня. — Обещаю, в один день всё закончится, и мы будет жить спокойно, — Витя оставил поцелуй на мокрой макушке, и молодые люди покинули холодный балкон. Сон отказывался идти ко мне, я посмотрела на Пчёлу, который смог уснуть. Я аккуратно вылезла из его объятий и ушла на кухню, из холодильника достала стеклянную бутылку вина и залезла на подоконник, смотря на ночной город. Смотря на тёмную улицу, я стала осмысливать всё. Я перешла границы, каждый раз шла на риск, совершала необдуманные поступки и лезла в самое пекло. Каждый раз бросала вызов смерти, будто насмехалась над её силой и кричала: «Ты меня не поймаешь!» . Мне нужно было встретиться с ней лицом к лицу, чтобы понять, как я заигралась, и она, видимо, решила поставить меня на место. В этот раз у неё это получилось, эту игру она выиграла. Вина становилось всё меньше и меньше. Прояснение само приходило в голову, я начала понимать, в какие опасные игры я играю, но всё ещё не могу бросить. Я словно смотрела со стороны на свои воспоминания за последние восемь лет. В голове появлялись вопросы: «А если бы я тогда не ушла из дома?» «А если бы послушала отца и свернула с опасной дорожки на другую?»       «А если бы...» — гадать можно было много, но исход был бы один. Анастасия всё равно попалась бы в сети бандитских разборок. Пустая бутылка с тихим стуком опустилась на стол, и я пошла в спальню. Вновь забралась в объятия Вити, голова коснулась мягкой подушки, и мысли стали разлетаться, а сон сам нашёл меня и принял в свои объятия. Неделю Настя не выходила из стен квартиры, которая уже успела ей стать родной. Пчёлу она отпускала с трудом и долго прощалась с ним в коридоре. Сам же Витя оставлял с женой охрану в лице Паши. Девушка не хотела сидеть в одиночестве и была рада компании. Павел рассказывал какие-то смешные истории из своего детства, а Настя могла излить ему душу и поделиться своими переживаниями. — Оль, ну не начинай, — я устало посмотрела на подругу и потушила сигарету. Спустя неделю я начала выбираться из дома и включаться обратно в работу. Подсознание помогло мне и запечатало всё плохое где-то далеко, стирая страшную картину. — А я и не начинаю! Я узнаю, что вас чуть не убили, от охраны, ни от тебя, ни от Саши! — Оля со стуком поставила тарелку с печеньем. Она сейчас была похожа на разъярённую старшую сестру. — Вы сведёте меня с ума! — подруга села на стул и посмотрела на меня, заглядывая прямо в душу. — Ты же знаешь, я живучая, как таракан, — я усмехнулась и отпила горячего чая. — Но даже тараканов можно потравить, — серьёзный взгляд подруги заставил сглотнуть скопившуюся слюну. Я решила мягко сменить тему, и разговоры пошли более позитивные. Горячий чай медленно заканчивался, а топот Вани слышался уже на кухне. — Ладно, поеду, мне в офис надо, — мы пошли в прихожую. — Настя! — раздался детский крик, ребёнок побежал ко мне, и я подхватила его на руки. — Привет, Ванечка, — свободной рукой взлохматила его русые волосы. — Ты уже уходишь? — с некой грустью в глазах посмотрел на меня Белов младший. — Да, дела ждут, — Олька с улыбкой со стороны смотрела на нас, пока я отвечала на детские вопросы. — Всё, давай, будь молодцом, маму слушай! — я опустила ребёнка, он обнял меня на прощание и убежал играть в комнату. — А вы с Пчёлой не думали своих заводить? — подруга с хитрой улыбкой подошла сзади и поправила ворот пальто, которое я только надела на себя. — Оль, ну куда мне дети? — я повернулась к ней лицом и замешкалась, — Не знаю даже, мы не говорили об этом. — Ты будешь хорошей мамой, — подруга обняла меня на прощание, и я вышла из дома, снова ощущая холод весны.

***

Лето сместило с позиций весну, и июль принёс радостные новости в бригаду. Валера Филатов пошёл на поправку и вышел из комы. Мы с самого утра спешили в больницу, остальные уже собрались там. А мы с Витей только шли по больничному коридору. — Пчёл, ну давай скорее! — подгоняла я парня, который отставал от меня на несколько шагов. Заветная дверь и я открываю её, там царила атмосфера радости. В первую очередь в глаза бросилась Тамара, которая расцвела, сидела у койки мужа и улыбалась, в глазах снова появился огонёк, было приятно видеть девушку снова счастливой, а не в слезах. — А вот и пчёлки прилетели! — Саша радостно протянул нам фужеры с шампанским. — Привет, Валер! — я подошла к нему, положила свою ладонь на его руку. Друг медленно моргнул в знак приветствия и даже не сильно сжал мою руку, на это действие моя улыбка стала ещё шире. — У меня тост! — крикнул радостно Саша, приобнимая Ольгу. Пчёлкин подошёл ближе ко мне и положил свою руку мне на плечо, всё внимание было приковано к другу. — Как бы нам сложно не было, мы выбираемся из любой задницы! Фил, за тебя! — радостный крик «Ура» сопровождался стуком фарфора. В мае этого года Филатову сделали последнюю операцию лучшие хирурги, которых достал Витя. Врачи давали большие шансы на выздоровление, конечно, иногда сомнения закрадывались в голову, но когда радостная Тамара позвонила Белову, все сомнения сразу же развеялись. Ждёт ещё долгий путь восстановления, но главное живой, и он снова с ними. Ни один праздник не сравнится с этим знаменательным днем. Кажется все начнёт налаживаться.... кажется.