Закулисье

Чанбин просыпается от шума за дверьми его с Чаном комнаты. Хёнджин голосит, что не может найти свои кеды. Макне в ответ басит, что видел их в прихожей. В общаге суета, шум и гам. В принципе, как и обычно. Выходные. Целых три дня. И все собираются их провести с семьями, с которыми так редко видятся. Чанбин тоже планировал поехать сегодня, но родители уехали на похороны папиного коллеги, и он перенес поездку на следующий день. Потому то он собирался спокойно выспаться, но и тут его планы были порушены неугомонными и шумными мемберами. Выйти и рявкнуть на них, чтобы заткнулись и дали поспать? Но было лень. Бин перевернулся на другой бок и посмотрел на соседнюю кровать. Чан спал и видимо ничего не слышал. Вчера он опять вернулся под утро. Неугомонный лидер снова провел ночь в студии. Хотя Чанбин знал, что он там был не один. Но не всем стоит об этом знать. У Чана была Муза и совсем не мифическая, а самая, что ни на есть реальная. Красивая, милая, улыбчивая, с красивыми чертами лица и длинными шелковистыми волосами. У Чанбина тоже была Муза. Тоже красивая и улыбчивая, нежная и добрая, иногда взбалмошная и неугомонная, но к сожалению недоступная. И сейчас «она» находилась где-то за этой дверью. Феликс Ли. Чанбин прислушался. Хотелось услышать его голос, но Феликс молчал. Может он сидит в своей комнате, а может на кухне готовит что-нибудь на завтрак. Он такой смешной с утра. Лицо немного припухшее, на голове воронье гнездо, губы дует и пытается прийти в себя, голос хриплый и низкий. Такой милый и уютный, что хочется обнять и не отпускать. Бин растянул губы в улыбке, вспоминая утреннего Феликса. — Ты чего улыбаешься, — хриплым голосом спросил Чан, и Чанбин тут же раскрыл глаза, — что-то хорошее приснилось? С добрым утром, Чанбин. — Доброе утро, — прохрипел младший, — если оно доброе. Поспать же не дадут. Устроили черти что. — Да, ладно тебе, чего бубнишь, как старикан. Парни домой собираются. Сейчас все разъедутся, еще и заскучаешь. Ты точно не передумал, завтра поедешь? Чан поднялся и сел на кровати, почесывая пузо и нащупывая тапочки. — Нет, мы уже решили, что завтра. Ты чего встаешь? Всю ночь ведь не спал. — Пойду провожу их. Ну, и попрошу потише себя вести. — Эх, добрый ты, Чани-хён. А эти мелкие наглецы пользуются. Лидер скромно посмеялся и потянувшись вышел за дверь. Почти сразу же после появления Чана в общей гостиной, шум стих. И пока Чанбин пролистывал новостную ленту, входная дверь дважды хлопнула и общежитие погрузилось в тишину. Спустя еще некоторое время в комнату вернулся Чан и принес бутылку воды. — Хочешь попить? — протянул воду старший, и Чанбин не отказался. — Все разъехались? — Поднимаясь на кровати и отпивая воду из бутылки, спросил Бин, глядя, как Чан снова забирается в кровать. — Йени, Джини и Сынмин уехали. Минхо с Феликсом нет, кажется в магазин ушли. Хани у себя в комнате, уши наушниками заткнул и смотрит про динозавров. Даже не слышал, как я зашел. Так подпрыгнул, когда я к нему подошел, — лидер улыбается, что глаза в щелочки превратились, — глаза выпучил, я думал выпадут. Забавный. — Ты еще спать собираешься? — спрашивает Бин, понимая, что он уже точно уснуть не сможет. — Да, нужно отоспаться. Сразу предупреждаю, что сегодня меня можете не ждать. Я буду на связи, но попросил бы меня не беспокоить. — В смысле, ты не придешь ночевать? Чан, устраиваясь в кровати, повернулся и мечтательно улыбнулся. — Не приду. И попросил бы не беспокоить до завтрашнего вечера. — Вы перешли на новый уровень? — Ты слишком любопытный, Чанбини. Чан смущается, даже покраснел. Перевернулся на живот и спрятал лицо в подушку, подергивая ногами и выбивая пыль из матраса. — Ой, да, ладно, друг. Дай хоть за тебя порадоваться. Не часто такая возможность предоставляется. Чан отрывает лицо от подушки и смотрит на младшего. Похож на вареного краба. — Давай, не будем об этом, — с мольбой в глазах просит лидер, — я просто боюсь все спугнуть. Ты же понимаешь, что мы птицы подневольные. Сейчас все идет гладко, а потом «Бац!»… Чан не договаривает, да, это и не нужно, и так все понятно. — Поэтому не хочу ничего обсуждать, — продолжает старший, — боюсь сглазить. Знаю только одно, что нельзя отказываться, если судьба преподносит такие маленькие подарки. Нельзя упускать ни малейшего шанса. Потому что в следующий раз его может не представиться. Чанбин согласно качает головой. У него тоже было несколько таких шансов, но он отказывался от них. Боялся что-то сделать не так, испортить. А может просто тупо признаться. Признаться в первую очередь самому себе, что он давно влюблен. Влюблен с самой первой встречи два года назад. Он принимал другие подарки судьбы, но от того, что сам так сильно желал, отказывался. Феликс для него был мечтой. Чтобы больше не беспокоить старшего, Чанбин покинул комнату и пошел на кухню. Стоило позавтракать. Пока он готовил полезный завтрак спортсмена, думал о Феликсе, а точнее о тех шансах, что у него были. Еще тогда во время шоу на выживание, сидя на пожарной лестнице, когда они плакали вдвоем, и Бин пытался успокоить расстроенного Феликса, тогда Ликс сказал, что Чанбин ему нравится и он не хочет с ним прощаться. Чанбин знал это. Он с самой первой встречи чувствовал, что нравится Феликсу, парень с таким восхищением следил за каждым жестом старшего, старался во всем угодить, таскался хвостиком и становился грустным, когда Чанбин слишком много внимания уделял другим мемберам. И он тоже сказал, что Ликс ему нравится и он не хочет расставаться, что останутся друзьями несмотря ни на что. Дружба, что зародилась между ними имела второе дно. Чанбин чувствовал это и боялся. Главная цель была — дебютировать. И такие отношения могли все порушить, даже не начавшись. С одной стороны он был рад, что Феликс покинул проект, потому что возможно тогда бы он вернулся в Австралию и не терзал юношеское сердце, но с другой — боль и тоска по этому светлому мальчишке съедала. Хотелось, чтобы он был рядом, защитить его от всех грубых замечаний, заботиться о нем и оберегать. Несколько недель он изводил себя мыслями о Феликсе. И в итоге судьба подарила еще один шанс. И снова Феликс принял его, а Чанбин наоборот оттолкнул. Он убедил себя, что это необходимо им обоим и пресекал любые попытки Феликса сблизиться. Бин выстроил для себя стену и максимально погрузился в работу. Феликса же это особо не волновало. Он все так же тянулся к нему, старался провести вместе свободное время, помогал с тренировками, заботился, успокаивал, интересовался работой. И в итоге они притерлись. Привыкли к тому, что есть. Чанбин больше не отталкивал, а Феликс не просил большего. Входная дверь хлопнула и на кухню зашел Минхо с большими пакетами с продуктами. — Привет, Чанбин, — поздоровался старший, — мелкие уехали? Чанбин кивнул в подтверждение, усаживаясь за стол. — Где Хани? Так и валяется в кровати? — Наверное, я его еще не видел. Чан сказал, что он опять что-то про динозавров смотрит, потом опять лекцию прочитает, — ухмыляется Чанбин, отпивая горячий кофе. — Какие планы на выходные? Чан сказал, что он будет занят до завтрашнего вечера и просил не беспокоить. — Правда? — Удивленно вскинул брови Ли, — а ты? — Ну, я как и собирался, завтра поеду к родителям. Может в качалку схожу. И Джисона прихвачу с собой. Ему если пинка не дать, так проваляется все выходные в кровати. — Мелкого оставь мне. Мы с ним по магазинам хотели пройтись. — А ты сейчас не по магазинам ходил? — спрашивает Чанбин, рассматривая, как старший раскладывает продукты по шкафам и холодильникам. — Где Феликса потерял? — Мы с ним продукты купили и он поехал по своим делам. Так что, Чанбин, придумай себе развлечение сам. В одном из пакетов призывно звякнули бутылочки, и Чанбин посмотрел на старшего. Тот не обращая на него внимания, спокойно достал из пакета пять бутылок соджу и убрал в холодльник. — Чан не одобрит, — пробубнил Бин, доедая свой завтрак и опрокидывая остатки кофе в себя. — А мы ему не скажем, — подмигивает Ли, — у нас наконец то выходные и немного расслабиться можно. Тем более я не купил пива, а значит это не настоящая пьянка. — Ага, скажи это нашему лидеру. Он после того раза про алкоголь даже думать не хочет, не то чтобы пить. — В тот раз я сделал ему свой фирменный коктейль. Зато какой он был милаш, — Минхо расплылся в довольной дьявольской улыбке. — Ладно, ты не переживай, младших нет. Феликс ребенок послушный, он без разрешения пить не будет. А Хани я беру на себя. — Так это ты с Джисоном собрался пить? Лино закатывает глаза и строит недовольное лицо. — Нет, Бини, я его контролить буду. А пить мы будем с тобой, раз уж Чан хочет от нас свалить. — Ну, уж нет. Я пас, мне завтра к родителям ехать. А я тебя знаю. Сначала соджу, потом пиво, потом на водку перейдешь. — Эй, мелкий, не наглей, когда это я на водку переходил? Ты меня хоть раз пьяным видел? — Так, тебя ничего не берет, — парирует Чанбин и отскакивает в сторону от летящего в его сторону кулака. «Драку» прерывает вошедший на кухню Джисон. — Привет, — бодро вклинивается в заварушку младший, — что опять натворил Чанбини-хён? — Прикинь, он меня алкоголичкой назвал, — хмурит брови и дует губы уточкой Минхо, — а все потому что я соджу купил. По акции, — выделяет последнее, как что-то важное. — Вау, хён, ты такой хозяйственный, вот бы мне такую жену в будущем, — Хан смотрит восхищенными глазами на Минхо. — А в настоящем тебя что не устраивает? Чанбин понял, что эти двое опять начинают кокетничать между собой и под шумок уходит с кухни. День тянется безумно долго. Чан выспался и уехал на свою свиданку. Минхо и Джисон уехали по магазинам еще раньше. Феликс до сих пор не вернулся. Чанбин болтался по общаге чувствуя себя бесполезным. Он даже хотел поработать, но бил себя по рукам, напоминая, что у него выходной и нужно расслабиться. Ближе к вечеру, когда надоело уже смотреть телевизор, он решил выйти на пробежку, раз уж он так и не пошел в спорт зал. Намотав несколько километров по ближайшему парку он вернулся домой, который встретил его звенящей тишиной, и сразу же пошел в душ. Пока он принимал душ в голову закрались мысли, что он совсем не против сегодня выпить и идея Минхо с соджу (по акции) была отнюдь не плохая. Вот только где все? Выйдя из душа, он намотал большое полотенце вокруг бедер и маленьким стал вытирать волосы. Взяв телефон в свободную руку, он вышел из ванной комнаты, на ходу набирая сообщение Лино с вопросом «Вы где?». Ответ пришел почти тут же, но Чанбин не успел его прочитать, потому что на него из-за угла налетел Феликс и телефон выскользнул из рук, неприятно ударяясь о пол. — Чанбин, прости… У парня глаза были по 500 вон, он видимо не слышал Чанбина и не ожидал, что столкнется с ним. И тому было объяснение, в его ушах торчали наушники, которые он тут же достал. Так же от Чанбина не ускользнуло, что младший сначала замер, как олень в свете фар, бегло осмотрев его с ног до головы, а потом смутившись, отвернулся. Оба вели себя, как идиоты. Конечно все это длилось какие-то мгновения, но когда пришло осознание всей ситуации, синхронно наклонились за валяющимся в ногах телефоном, больно сталкиваясь лбами. Еще лучше. По ним сейчас хоть дораму снимай. Оба стоят и держаться за один телефон и за свои лбы. И снова немая сцена, если не считать, что оба ойкнули, когда ударились. И снова пауза затянулась. И снова Чанбин ловит облизывающий его тело взгляд Феликса. И снова глаза в глаза. И напряжение возрастающее с каждой секундой. И снова Чанбин борется с собой, чтобы не опускать глаза на губы. Губы, которые ему так хочется поцеловать. Губы, которые ему сняться, которые манят. И снова он провалился. Не удержался и замер глядя на пухлые, розовые, мягкие губки, которые словно зазывая приоткрылись. Телефон жалобно пискнул, оповестив о принятом сообщении, заодно возвращая в реальность двух парней. Чанбин поднял глаза и увидел, что Феликс тоже сморгнул наваждение, тут же громко сглатывая. — Прости, Чанбин, — снова извиняется Ли и отпускает телефон, — я тебя не заметил. — Ничего страшного, — стараясь больше не смотреть на парня, ответил Бин и открыл сообщение. «Мы в рестике, кушаем мяско» «Кстати, нас сегодня не ждите, мы уехали к моим родителям. Не скучай, Бини.» Страшно. Вот теперь страшно. Чанбин впервые остается с Феликсом наедине на всю ночь. Страшно, что читая сообщение и понимая, что Минсоны не приедут, он сразу вспомнил о соджу и у него возникло желание напиться и напоить Феликса. Забыть обо всем и всех. Забыть о обязательствах, расслабиться и погрузиться в нирвану, прихватив с собой Феликса. Наконец, поцеловать эти губы. Чанбин отрывается от экрана телефона и переводит взгляд на младшего, который так и стоял рядом, кусая губы. — Они не приедут, — сглатывая вязкую слюну, говорит Чанбин, — мы с тобой одни сегодня. Глаза Феликса опять становятся неимоверно круглыми, а рот раскрывается в немом вопросе. И снова спасает телефон, оповещая о новом сообщении. «Соджу можете пить. Но помни, что Феликс еще маленький» — Маленький? — бубнит на телефон Со, — у тебя такой же. — Ты о чем? — Спрашивает насторожившийся Феликс. Почему-то после этого сообщения отпустило и стало легче смотреть на младшего. — Ай, да, ерунда, — отмахивается старший, — короче никого не будет, мы с тобой вдвоем. Есть предложение, как провести вечер? Было видно, что Феликс тоже расслабился. И то, что он предложил, Чанбина удивило и порадовало. — Мы с Лино-хёном утром соджу купили, думали посидим вечером все вместе фильм посмотрим. Не против такого плана? — Не против, — расплываясь в улыбке, поддержал идею Чанбин, — ты ужинал? — Нет, — отвечает младший, — а ты? — И я не ужинал еще. Может что-нибудь приготовим? — Хорошо. Будешь карбонару? Все продукты для нее есть и готовить быстро. — С удовольствием, только я не знаю как. Давай, ты будешь готовить, а я помогать. Феликс широко улыбнулся, отчего глаза превратились в милые полумесяцы. — Только оденься. Холодно же. — Ли снова смущенно обвел обнаженный торс Чанбина. Только зайдя в свою комнату, Со понял, что действительно замерз. Рядом с младшим он даже этого не чувствовал. Он быстро высушил волосы, не заботясь о укладке, натянул белье и удобные спортивки, футболку и худи. И пошел на кухню, где его ждал Феликс. Феликс уже достал все продукты и был готов к приготовлению ужина. Он тоже успел переодеться в серые домашние штаны и обычную черную футболку. И выглядел, как обычно по домашнему. — Ну, чем помочь? — задал вопрос Чанбин, заходя на кухню и закатывая рукава худи. — Сначала вымой руки, — скомандовал младший, — на тебе бекон. Его нужно порезать. Воду для спагетти я уже поставил. Я буду готовить соус. Чанбину стало как-то до жути приятно. Это не впервые, когда они готовили вместе ужин, но это было совместно с другими мемберами, а сейчас они были вдвоем. И от осознания этого в груди разливалось тепло. Ему было приятно наблюдать, как Феликс проворно отделяет желтки от белка, взбалтывает в миске соус. Такой сосредоточенный и аккуратный. Чанбин засмотрелся и вернулся в реальность, после того, как Феликс заметил, что Со наблюдает за ним и улыбнулся. — Ты, чего, Чанбини-хён? — Ты красивый, — вырывается у старшего. Феликс не смущается, а все так же мило улыбается. — Спасибо, — кокетливо отвечает младший на комплимент, — но бекон все равно на тебе. — Да-да, конечно, — вспоминает про свое задание Со и приступает к нарезке. Ужин на столе, аромат свежей приготовленной карбонары расползается по кухне, возбуждая и так разгулявшийся аппетит. Чанбин достает две бутылочки соджу и маленькие стопочки, ставя себе установку, что больше пить не будут. Ему стыдно за свои мысли, что он хотел опоить парнишку и… А что именно он хотел сделать дальше, Чанбин не знал. Да, он иногда представлял, как целует Феликса, как обнимает, как младший отвечает. Это возбуждало. Но, что дальше? А вот дальше Чанбин даже боялся представлять. Потому что это не правильно. Чанбину стало противно от самого себя. Как он мог допускать такие мысли в адрес этого милого парнишки? Как он может думать о пороке, и представлять этого ангела? Видимо от Феликса не ускользнула смена настроения старшего, потому что он тут же подошел и положил руку на его плечо. — Хён, все нормально? Чанбин молча кивнул, он не хотел расстраивать Ликса. — Тогда давай кушать, я жуть какой голодный. Вот так легко и просто он смог разогнать темные тучи над головой Чанбина. Настоящее солнышко. Плотно поужинав, они перебрались в гостиную, прихватив с собой недопитое соджу и легкие закуски. Феликс завалился на диван со стонами «Я объелся» и весело хихикая. Чанбин догадался, что соджу возымело эффект. Ему и самому как то стало более спокойно и умиротворенно. Самокопание отошло на задний план. Хотелось просто приятно провести время. — Двигайся, — уселся на диван Чанбин, потесняя Феликса, — растянулся, что весь диван занял. Феликс не собирался сдаваться, отвоевывая место под солнцем. Он сначала поджал ноги, давая старшему усесться поудобней, а потом снова их вытянул, пристраивая маленькие ножки в белых носочках на бедрах Чанбина. Тому бы возмутиться, но зачем, ему это совсем не мешает и он никогда не брезговал младшим. Феликс чистоплотный и следит за собой. Пусть полежит так, все равно долго не получится, пить лежа он точно не сможет. О выборе фильма вопрос не стоял. Единодушно решили смотреть «Джуманджи». Смеялись весь фильм и как-то незаметно выпили еще по одной бутылочке. Чанбин не уследил за этим моментом. Феликс пошел в туалет и вернулся уже с новой порцией. Но Со не жаловался. Вечер действительно проходил чудесно. Фильм подходил к концу. Герои спасли Джуманджи и вернулись в реальный мир. И тут Чанбин почувствовал, как на его плечо легла голова Феликса. Он осторожно повернул голову и посмотрел на красивое лицо младшего. — Эй, Ликс, — тихо позвал его Бин, — ты уснул? Феликс молчал, тихо посапывая. Его губы были приоткрыты и Чанбину стало не по себе. Парень, который так давно волнует Чанбина, рядом, доверчиво прижимается к нему. Старший проводит пальцем по маленькому носику и легко касается приоткрытых губ, на что Феликс причмокивает. Нет, нельзя, одергивает себя Со. — Ликси, малыш, вставай, я провожу тебя в комнату. Бин легко ведет плечом, чтобы потревожить младшего. Но тот и не собирается реагировать на просьбу старшего. Со видит, что он уже не спит и это настораживает. — Чанбин, — шепчет Феликс, — пожалуйста… — Что «пожалуйста»? — Спрашивает старший и пытается заглянуть в лицо Ли. — Пожалуйста, не оставляй меня. Эта просьба пускает волну мурашек по спине Бина. В голове словно вата. Он не может понять, что именно имеет в виду младший. Почему просит не оставлять его? Где? Тут на диване? В его комнате? Вообще в глобальном плане? Поэтому просто обещает: — Не оставлю, малыш. Обещаю. Он нежно проводит рукой по волосам, и Феликс поднимает голову, заглядывая в глаза Чанбина. Новая волна мурашек пробирает до костей. Феликс слишком близко. Рука младшего ложится на бедро Чанбина и он приближается еще ближе. Старший чувствует его дыхание, но не отстраняется. Он ждет. Ждет сам не знает чего, но ждет. — Ты обещал, — все так же шепотом говорит Ликс и прислоняется губами к губам Чанбина. Нет, это сложно назвать поцелуем. Их губы почти не касаются друг друга. Феликс замер в этом положении, закрыв глаза. Может он ждет ответной реакции. Он сделал первый шаг, теперь ход Чанбина. Вот он шанс. Шанс, который нельзя упускать, потому что другого может не представиться. Лучше сейчас попробовать и сделать, хоть что-то, чем потом всю жизнь жалеть и думать, как могло бы быть. Чанбин зарывается трясущимися пальцами в волосы Феликса, чтобы у того не было шанса сбежать и тихо шепчет в нежные губы «Обещал», а после накрывает губы младшего, сразу же пуская в ход язык. Феликс хватается пальчиками за худи и пытается сильней прижаться к телу старшего, который мертвой хваткой схватил его за затылок не давая возможности крутить головой. Поцелуй жадный, горячий, мокрый. Они исследуют рты друг друга, иногда сталкивая зубами, хватают воздух и снова припадают к мягким губам. Чанбин обхватывает Феликса за талию и даже не замечает, как младший забрался на него, оседлав его бедра. Волны жара прокатываются одна за другой по всему телу, концентрируясь внизу живота. Феликс одной рукой обнимает за шею, второй зарывается в волосы старшего. Чанбин не может насытиться. У него сорвало крышу от этого парня. Возбуждение нарастало с геометрической прогрессией. Мозг отказывался думать. И когда Чанбин тесней прижал Феликса к себе, он явно почувствовал, как тот был возбужден. Твердый член, уперся в напряженные мышцы живота Чанбина. Феликс протяжно застонал и толкнулся вперед. Чанбин был уверен, что смог бы во время остановиться, будь он трезвым. Будь они трезвыми. Но не теперь. И дело уже даже не в алкоголе. Дело в Феликсе. Он опьянял получше всякого соджу. Чанбин хотел его. Хотел получить все о чем мечтал, и даже больше. Его не смущает, что Феликс тоже парень, не смущает его член, который упирается в живот, не смущает отсутствие груди, не смущают низкие басистые стоны. Его это все возбуждает. — Хочу тебя, — боле не в силах терпеть, стонет Чанбин и проскальзывает рукой между их телами, поправляя возбужденный член. Феликс отрывается от поцелуя. Свет из коридора освещает его лицо. Чанбин видит блестящие от возбуждения глаза, распухшие от поцелуев губы, горящие румянцем щеки. — Я тоже…тоже хочу тебя, — сбитым дыханием отвечает младший и трется своим членом о возбужденный член Бина, — можно тебя коснуться? Феликс никогда себя не ограничивал в тактильности. Сейчас он спрашивал. И это означало лишь одно, что он хочет коснуться того, чего не касался никогда. — Не лучшая идея, — тяжело сглатывая отвечает Чанбин, чувствуя, как Феликс немного раскачивает бедрами, отчего их члены потираются друг о друга, через ткань одежды, — для меня это может кончится слишком быстро. Феликс замирает и всматривается в лицо старшего. — Это означает «Да»? Это действительно означает да. Он кивает, и Феликс тут же стискивает напряженный член ладошкой. Чанбин стонет и откидывает голову на спинку дивана, закрывая глаза. — Только не отталкивай меня, — просит младший, — больше никогда меня не отталкивай. — Обещаю, — скулит Со и кусает нижнюю губу. Феликс не останавливается, он больше не спрашивает разрешения, он оттягивает резинку спортивных штанов и боксеров, высвобождая возбужденную плоть. Чанбин боится открыть глаза, боится увидеть. Он полностью отдал себя в руки младшего. Горячая ладошка обхватила налитый кровью член, и Чанбин снова застонал. Это было до безумия приятно. Феликс провел ладонью вверх и потом потянул кожу вниз, оголяя чувствительную головку. Потом повторил это движение и еще, и еще. Дрочка в одиночестве не шла ни в какое сравнение с тем, что сейчас делал Феликс. Чужая ладонь дарила совершенно другие ощущения. — Какой ты красивый, — шепчет Феликс и продолжает медленно водить рукой вверх-вниз. Чанбин был уверен, что такими темпами он действительно долго не продержится. А ему совсем не хотелось обкончаться на глазах у младшего, как неопытный подросток. Он собрал всю волю в кулак и поднял голову, открывая глаза. То, что он увидел выбило остатки сознания. Феликс сидел на его бедрах немного откинувшись назад. Он смотрел на его член, который то исчезал в его маленькой ручке, то выскальзывал бордовой, блестящей от предэякулята, головкой наружу. Второй рукой он сжимал свой стояк, через ткань домашних штанов. Феликс кусал свои губы и откидывал голову назад, закатывая глаза, а потом снова направлял свой взор на возбужденный орган старшего. И когда они столкнулись взглядами, Чанбин больше не видел в парнишке напротив милого ангелочка. Перед ним был самый что ни на есть инкуб. — Феликс, — хриплым голосом позвал Чанбин, — я тоже хочу тебя коснуться. — Мммм… — замычал Ли и облизал губы, — да, прошу тебя, сделай это. Чанбин решительно убрал руку младшего и отодвинул кромку штанов, под которыми не было белья. Возбужденный орган торчал торчком. Чанбин давно уже откинул всякие сомнения на этот счет. Он уверенно обхватил твердую плоть, отчего Феликс выгнулся и со стоном подался бедрами вперед, толкаясь в кулак старшего. Обоюдная дрочка не продлилась долго. Феликс распаленный ласками навалился на Чанбина, заставляя его сползти немного вниз по дивану, сам навис сверху, опираясь руками о спинку дивана, он тесно прижался своим пахом к паху старшего и стал раскачивать бедрами. Чанбин почувствовал, как горячий и твердый член Ликса прижимается к его собственному, легко потираясь нежной кожей и пуская волну мурашек по спине. Тяжелый узел желания свернулся внизу живота. Он больше не в силах сдерживаться. Лицо Феликса было близко, он тяжело дышал, наблюдая, как между телами трутся друг о друга их члены. — Чанбин, — стонет Феликс и смотрит затуманенным взглядом в глаза старшего, — я больше не могу…я сейчас кончу. Для Чанбина это была последняя капля. Он сам, как в тумане, хватается одной рукой за затылок Феликса и прижимает его к себе, завлекая в страстный поцелуй, второй обхватывает их члены и буквально парой движений доводит обоих до пика. Горячая сперма тугими толчками выходит наружу, пачкая руку, худи, живот. Они не сдерживаются и оба стонут в поцелуй. Приятная нега разливается по всему телу и Чанбин ослабляет хватку. Феликс разрывает поцелуй, хватает ртом воздух, стонет и обмякает в руках старшего, наваливаясь на него всем своим весом и утыкаясь лицом в плечо. Бин высвобождает измазанную спермой руку из тисков их тел, второй проводит по голове Феликса, спускаясь на спину, и начинает поглаживать. Тело младшего вздымается от тяжелого дыхания, футболка прилипла к мокрому горячему телу. Сам Чанбин чувствовал себя, как в бане. В теплой худи, да еще и с грелкой во все тело. Жидкости он потерял много. — Я думал, что это никогда не случится, — немного осипшим голосом заговорил Ликс, когда его дыхание пришло в норму, — это была последняя попытка. Чанбин не хотел думать об этом. Не хотелось знать, сколько раз младший пытался привлечь его внимание. Он всегда отгораживался. А что теперь? Жалеет ли он, что только что произошло? Нет. Он жалеет, что не сделал это раньше. — Прости меня, малыш. — Все нормально. Не переживай. Это никак не отразится на группе. — Мы будем аккуратны, правда? Феликс качает головой, щекоча шею своими волосами, отчего Чанбин рефлекторно жмет плечами. Младший поднимается, раз уж его потревожили, и смотрит на безобразие, что творилось между их телами. Он быстро натягивает свои штаны, пряча в них уже обмякший член и качает головой, рассматривая Чанбина. Стыдиться и прятаться уже нет никакого смысла, поэтому старший так и лежит с поникшим членом наружу. — Нам обоим срочно нужно в душ, — констатирует Феликс. — Предлагаешь пойти вместе? — С хитрым прищуром спрашивает Со. Феликс тоже расплывается в довольной улыбке. — Я совершенно не против, — отвечает он и кусает припухшие губы.