В твоих глазах я вижу цвета, которых не существует в природе, но это ничего не значит

***

— Красиво, не правда ли? — Очень, — с придыханием отвечает омега. — Мир так удивителен. Простые вещи — это самые прекрасные вещи на свете. Раньше не понимал этого. Юнги отрывает взгляд от ночного неба и внимательно смотрит на лежащего рядом Чимина. В его зрачках искрится отражение звезд. И теперь сложно понять, что из этих двух картин прекраснее: необъятное ночное небо над головой или сам Чимин, который смотрит на него таким наивным, даже детским взглядом, будто видит впервые. — Ты… — у Мина пересыхает в горле, а пальцы слегка немеют. Волнение расползается по низу живота. Это происходило уже пятый раз за вечер и начинало бесить. — Ты так красив, Чимин. — Неправда, — мигом отвечает Пак и улыбается. За этим полумесяцем на лице конечно же кроется что-то очень больное. Чимин никогда не принимал комплиментов от Юнги. Он считал себя гадким утёнком, неуклюжим мишкой или быть может страшной лягушкой на болоте, но никак не красавцем, коим рисовал его Мин, каждый раз упоминая в разговоре внешность омеги. — Я просто симпатичный, и то… — Нет же, — Юнги мог бы не обращать внимания на его вечные противоречия, но теплящаяся внутри него любовь кричала — «Докажи! Покажи ему, какой он прекрасный! Не сдавайся!». — Ты не представляешь какой ты замечательный на самом деле. В твоих глазах… в твоих глазах, Чимин, я вижу цвета, которых не существует в природе. А мои… безжизненные и пустые, наполняются любовью, когда я смотрю на тебя. Ты прекрасен. И внутри и снаружи. Чимин резко поворачивает голову в сторону альфы и рассматривает его лицо с долей испуга и смущения. — Правда? — Конечно. Я очень хотел бы тебе показать, какой ты красивый. Если бы я умел рисовать… я написал прекрасную картину о тебе. К сожалению, мои навыки не позволят мне этого сделать. Я тот ещё бездарь в этом вопросе. — А я говорил, что не стоит пропускать уроки госпожи Квон, — омега снова нервно смеется и краснеет. — Спасибо, Юнги. Мне до сих пор не верится, что ты… — блондин нервно прикусывает губу и смолкает. — Ты давно мне нравишься, Чимин. И я бы даже сказал… — альфу снова одолевает приступ сухости во рту. Он пытался сказать заветные три слова уже второй день подряд. Его план был расписан буквально по минутам: легкая прогулка в парке на закате (Чимин обожал рассматривать розово-персиковые полосы на небе — он говорил, что это его успокаивает); затем ужин, который Юнги заблаговременно организовал на небольшой полянке, прихватив из дома пару вкусных хот-догов и чай в термосе (на большее он не был способен; к сожалению, рисование, как и готовка, давались ему с трудом), а уже после этого, под звездным небом, он должен сказать то, что давно хотел. Мин отчетливо знал, что сегодняшний день должен стать особенным для него и Чимина. — Всё в порядке? — омега переворачивается на бок и будто сканирует парня, пытаясь с помощью некой телепатии выяснить что же у него на уме. — Ты весь вечер такой обеспокоенный. Я что-то не то сделал? Да? — Чимин, — Юнги широко улыбается и даже смеется. — Ты всегда всё списываешь на своё поведение, — альфа кладет руку на его розовую от смущения щечку и умиляется в тысячный раз. Чиминовы щеки были как маленькие пухлые пирожки на ощупь. Их хотелось тискать и тыкать в них пальчиком. — Просто я… волнуюсь, — брюнет отвечает честно, насколько может. — Волнуешься? Ой… П-прости… Я как-то… эм… — Да всё в порядке. Просто я давно хотел тебе сказать… Чимин нервно облизывает нижнюю губу и будто заглядывает в душу Мину. Юнги снова теряет все слова и залипает. Пухлые, налитые будто розовым вином губы Чимина, всегда дурманили альфу. Он не мог оторваться. — Я люблю тебя, Чимин. Я думаю, что до беспамятства влюблен в тебя. Да, — выпаливает парень, собрав всё мужество в кулак. — Фух… Я сказал это… — Ну наконец-то!

***

      В доме Тэхена и Гука никогда не было так шумно, как сегодня. Всё здание, состоящее из двух этажей, буквально стояло на ушах, потому что в нем, в прямом смысле, бурлила жизнь. — Ну кто же так мясо переворачивает, Джуни? — Джин пытался научить своего новоиспеченного законного мужа нормальной готовке. Сколько раз это повторялось, уже сложно сосчитать. Кажется в семействе Ким  это было своего рода ролевой игрой. По крайней мере, парни это предполагали каждый раз, когда те приезжали в гости и начинали готовить что-то вместе. — Ладно. Дай мне сюда лопатку и держи ребенка. Я всё сам сделаю. — Неудивительно, — Ким с довольной физиономией принимает на руки малыша и подмигивает ему. — Видишь какой у тебя папа суровый? Тш-ш. — Ничего я не суровый, — фыркает Джин, принимаясь за готовку. — Просто ты тут либо мясо испортишь, либо плиту спалишь. Так что дуйте отсюда в гостиную. Поиграйте с Гёном и Хосоком. — У нас Хосок не малышня вообще-то, — смеется Джун, хотя отчасти не согласен со своим же высказыванием. — Впрочем, он так хорошо ладит с детьми, что стоит поспорить… — Продал душу дьяволу, чтобы манипулировать мелкими. Так. Всё. Не заговаривай мне зубы и иди уже. Джун со скоростью света целует в лоб партнера и ретируется в зал, где была сходка из четырех человек. Тэхен и Гук пытались найти подходящую музыку для вечеринки, а Хосок и Гён ломали кубики, будто оба вышли из фильма Годзилла. — А вот и мы, — Намджун показывает на новорожденного малыша, которого он нес на руках. Бинхо сонно зевает в качестве приветствия всем присутствующим и сладко причмокивает, будто его только что разбудили. — Меня выгнали из кухни и сказали, что я там всё спалю. — Ещё бы, — хором отвечают все. — Да ну вас, — Нам кладет в привезенную заранее кроватку Бинхо и довольно улыбается, потому что тот должен был быстро уснуть, судя по его частым зевкам. — Маленький малюск, тебе надо поспать. Договорились? — Бинхо неоднозначно смотрит на отца и икает в ответ. Видимо молоко пошло не в то горло. — Неправильно, — Хосок тут же подбегает к кроватке, как супермен. — Смотри как надо. Чон снова берет Бинхо на руки и начинает гладить его по животу, ласково приговаривая что-то. — Засыпай, крошка. Сейчас ты поспишь, а потом мы будем вместе с Гёном играть в приставку, — Хосок не качал ребенка, что было поразительно. Он просто аккуратно гладил его и говорил полушепотом, от чего малыш тут же начинал медленно моргать и через раз зевать. — А для того, чтобы хорошо играть — нужно хорошо поспа-ать. Понимаешь меня? — нараспев продолжает Чон. — Может у него все-таки есть дети? — шепотом спрашивает Гук всех присутствующих. — Почему он с ними так ладит? — Тш-ш, — Хосок показывает парню кулак и продолжает свои манипуляции дальше. — Засыпай, мой пирожок. Нужно спать, — Чон аккуратно кладет Бинхо обратно в кроватку и тот, будто по щелчку пальцев, отключается за пару секунд, даже не меняя положения тела. — Ну вот. Легко и просто, — Хосок гордо поднимает голову вверх и уходит обратно к Гёну, который всё ещё перебирал кубики в центре комнаты. — Я в аху… ой. В шоке, — Джун нервно улыбается и смотрит на парней поодаль. — Вырвалось. Простите. — Да мы тоже в аху, — хихикает Тэ, который наблюдал за магией Чона довольно часто. — Хосок, как ты это делаешь? Давай колись. Нам нужно знать твои секреты. — Эх вы, — Чон снова садится на пол и показывает Гёну, куда нужно ставить красный кубик, который по их задумке выполнял роль магического талисмана. — Вы воспринимаете детей, как детей. — А кто они? — не понимает Джун. — Кони что-ли? — Да нет же, тупица. Они — маленькие взрослые. Общайся с ними на равных и они начнут слушать тебя. Будь заинтересован в том, что они делают. Вот и всё. — Так. Ладно. Это всё конечно очень хорошо, но где Чимин? Он собираться ушел ещё полтора часа назад. Пытается на себе новое лицо слепить что-ли? — Джун оглядывается по сторонам, будто Пак где-то тут. — Ну а что ты хотел? — Тэ вальяжно растекается на диване и закидывает ногу на ногу. — Они с Юнги не виделись два месяца. Почти три. Он хочет блистать, как звезда на подиуме. Я его понимаю. — Я только одного понять не могу, — Гук тоже садится рядом со своей омегой и берет его за руку. — Почему он не захотел, чтобы его встречали? Что тут такого? Мы же его друзья как никак. — Очевидно же. Хочет сделать Чимину сюрприз, — пожимает плечами Ким. — Я бы на его месте так же поступил. Эффект «вау» во всей красе. — Он даже мне не разрешил его забрать, — фыркает Намджун, оглядываясь на кухню, из которой валил дурманящий пар. — Лучший друг называется. — А как он вообще доедет? — Гук то и дело посматривал в сторону окна позади него, реагируя на каждый шорох, доносящийся со двора. — Кто его привезет? — Ничего не знаю. Сказал Чимину, что доберется сам и всё тут. Я думаю он и ему ничего толкового не сказал. Вы что, не знаете Юнги? Он же упертый баран, — Джун машинально отпивает из бутылочки Бинхо, которую всё это время держал в левой руке, на случай если он будет плакать. — Тьфу ты блин. Как они это пьют? — И… насколько он восстановился? — как-то слишком осторожно спрашивает Тэ. — Мы всё это время не поднимали эту тему. — Чимин просил… — начинает Хосок, но его перебивает Тэхен. — Я знаю, что он просил об этом не говорить, но всё же. Джун, ты что-нибудь знаешь? — В телефонных разговорах он тоже мало что мне говорил. Может быть боялся напугать Чимина? Вы же знаете сколько денег влито в этот центр. Будем молиться, чтобы… — Джун смолкает и теперь сам смотрит в окно, как Чон ранее. — Машина. Там машина! — Вот черт! — Гук тут же подрывается с места. — Это он? — Похоже, — Тэ тоже подходит к окну. Как назло, водитель авто не выходил наружу и машина просто мерно тарахтела, оповещая, что кто-то подъехал дому. — Юнги? — Чимин наконец-то выходит из ванны, аккуратно приоткрывая дверь, словно до этого он сидел в импровизированном бункере, отгородившись от людей. — Это он? — Машина подъехала, а кто там… — лепечет Чонгук и провожает взглядом обеспокоенного Пака. Тот вряд-ли слушал, что ему отвечают сейчас. — Я пойду проверю, — Чимин быстро накидывает вязанный кардиган трясущимися от волнения руками и выбегает на улицу. Тем временем, вся орава, в том числе и малыш Гён, прилипли к окну в ожидании развязки. — Ну что, ребят, — Чон чуть ли не утыкался носом в стекло, — настал час икс, —Хосок шумно вздыхает и поправляет Гёна, который пытался выкарабкаться из его цепких объятий и вернуться к кубикам, которые для него приобрели магическую силу. — Я сейчас умру от волнения. — Блин. А я мясо не успел дожарить, — цокает Джин, который тоже прибежал из кухни, услышав заветное имя «Юнги». — Сейчас ещё и подгорит. — Да какое тут мясо… — Тэ вцепился в руку Гука мертвой хваткой и почти не дышал. — Бедный Чимин. — Да чего бедный-то сразу? — Чон смотрит на шатена с осуждением, будто он сказал какую-то несусветную ерунду. — Такая любовь не всем дана. Зато Юнги теперь точно знает, что его даже трупом будут любить. Разве это не прелесть? — Хосок! — хором окрикивают парня ребята. — Ну а что? Он на том свете почти побывал. Я то что? Я ничего. Я просто сказал. — Тише. Смотрите, — Джун указывает на открывающуюся водительскую дверь. — Дверь! — Ааааа! — кричит Хосок и его тут же пародирует малыш Гён, который уже стал его маленькой копией за это время. По крайней мере, поведение у них было точно идентичное. — Ну давай же… — Не видно ничего, — фыркает Тэ и на стекле остается запотевший след. — Нельзя было сделать водительскую дверь с этой стороны? Нам не видно! Алло! — Не ори, — одергивает его Джин и хмурится. Вид у парня был устрашающим, учитывая, что в его правой руке всё ещё находилась лопаточка для переворачивания мяса. — А то ещё Чимин услышит. Дайте им спокойно увидеться.       Пак, к слову говоря, стоял на месте, прямо у невысокой калитки, отвратительно-болотного цвета, которую Тэ и Гук ещё не успели снести после переезда. Как такового забора у них не было на участке. Они лишь успели купить дом и сделать небольшой косметический ремонт внутри него. Остальная часть внешней территории ещё не была готова. — Темные волосы… — бубнит Джун, всматриваясь в загадочную фигуру, которая вышла из авто и шла к пассажирской двери. — Но на него вроде не похож. — Да не он это, — отвечает с уверенностью Хосок и демонстративно уводит взгляд куда-то в сторону. — Да он! — Тэхен снова фырчит и это было своего рода его защитной реакцией. Когда он нервничал — он пытался на кого-нибудь прикрикнуть или побубнеть, как настоящий старый дед. — Вон, профиль видно! Ну ведь он же! — Идет! — Джин вжимается в плечо мужа, а другой рукой держит всё ту же лопаточку, которой до этого переворачивал мясо. Со стороны, его вид всё больше походил на какого-то очень странного война из отряда кухонных войск. — Это не он! — Ну блин, — с досадой говорит Тэ и дует губы. — Я уж подумал… Эх. — Стойте… Он открывает заднюю дверь. А там-то точно Юнги! — Хосок поднимает ручку Гёна вверх, чтобы приготовиться встречать отца. — Гён, давай налепливай самую обворожительную улыбку. Как мы с тобой репетировали? — Вы репетировали улыбку? — удивляется Гук, смещая фокус своего внимания на младшего. — Да тише вы. Вон Юнги! — Намджун показывает на фигуру, которая виднелась в полумраке салона автомобиля. — Вот теперь это точно он! Я друга-то узнаю! — А чего мы все тут стоим? — вдруг спрашивает Тэхен и этот вопрос ставит в ступор всех присутствующих. — Может мы… — Не надо, — осаждает его Джин в очередной раз. — Пусть они встретятся по-человечески. Не виделись почти три месяца. Дайте им время. — Малыш, ты сейчас тут слюнями всё стекло пометишь, — Хосок пытался отлепить непоседливого Гёна, который от радости пускал пузыри во все стороны. — Да что же ты… Маленький изворотливый червячок. — Он… Встал?! — ЧТО?! ОН СТОИТ! — Я за валидолом! Я за валидолом!       Чимин думал, что сможет держать самообладание в этот день. Конец реабилитации Юнги и их долгожданная встреча — это событие поважнее, чем День Рождения или Рождество. Омега устал гадать, что же происходило за эти долгие два с половиной месяца там в центре. Юнги ведь наотрез отказался говорить о своих прогрессах и запретил Чимину ездить к нему каждые выходные, как это было ранее. Во-первых, им обоим было слишком тяжело после этих встреч. Чимин видел беспомощного Юнги, который пытается начать жить заново, пытается всеми силами не упасть в грязь лицом, пытается остаться в глазах омеги тем, кем был ранее. Мин же, со своей стороны, видел любимого, который уливался слезами от жалости, боли и вселенской несправедливости. Кому будет лучше от таких встреч? Во-вторых, Юнги был против того, что Гён проводит слишком много времени с няньками, когда Чимин уезжал к нему на другой конец страны. Он конечно знал, что Хосок, Джин и Тэхен — хорошие ребята и ничего плохого они не смогут сделать его сыну, но всё же. Мин настаивал на том, чтобы Чимин не бросал малыша, а уж тем более не приезжал к нему в расстроенных чувствах обратно, когда возвращался из центра. Поэтому последние месяцы реабилитации Юнги провел один. Таково было его волевое решение. — Ну здравствуй, любовь моя, — это первая фраза, которую слышит Пак спустя почти три месяца, и его сердце почти замирает. Слова дурманят голову и ноги, без того ватные, подкашиваются, как назло. Омега теряется в самом себе. В голове проносятся тысячи воспоминаний, встреч, слов, ощущений — всё, что связывало его и Юнги. Всё это лавиной накрывает разум Пака. — П-привет, — Чимин стоял с приоткрытым ртом и старался справиться со слабостью в конечностях. Он намеренно не смотрел вниз и намеренно старался держать зрительный контакт так, чтобы и не видеть ноги парня. Проще говоря — Чимин боялся. Боялся увидеть что-то страшное там. Хотя, тот факт, что альфа стоит перед ним  — уже говорил о том, что изменения были колоссальными. Но в такое невозможно поверить с первой секунды. Вот и Чимин всё ещё ощущал происходящее как во сне. — Юнги… Как же я скучал по тебе, — омега срывается с места и набрасывается на парня с крепкими объятиями, совершенно забыв, что он должен быть осторожен. — Ты…ты… — хаотично лепечет Чимин, всё ещё стараясь не смотреть вниз, будто его там ждет какой-то страшный монстр. — Как ты? — Подожди, — Юнги аккуратно целует парня в лоб и немного отходит назад. — Я старался, как мог… Точнее, мы старались. Конечно не всё так хорошо восстановилось, но… — Т-ты ходишь… Юнги, ты можешь стоять… — Чимин закрывает рот рукой и старается не зарыдать. Губы трясутся, а нос и глаза начинают краснеть от подступающих чувств и слёз. — Это чудо… Боже мой, — в последнюю их встречу Чимин видел Юнги прикованного к инвалидной коляске. То, что с ним произошло за это время — не иначе, как чудо. Каждый цент, вложенный в его реабилитацию, стоил того. — Хожу с тростью, но врачи сказали, что с такими темпами, мне и она не будет нужна. Не знаю, правду ли они мне сказали, но… — БРО! — Намджун открывает дверь и вываливается из дома наружу первый. — ТЫ СТОИШЬ! Я ЗНАЛ! Я ЗНАЛ! — АААА! — Хосок выбегает вторым и куда аккуратнее, чем альфа перед ним, потому что на его руках всё ещё висел Гён, который явно проникся общим настроем и тоже что-то кряхтел на своем языке. — Гён, как репетировали. — Аблббл, — выдавливает из себя что-то нечленораздельное малыш и широко улыбается, показывая всему свету своих два крошечных зубика в нижнем ряду. — Аблблапфу. Пфу. — Гён! Ребята! — Юнги терялся и не знал, куда «бежать» в первую очередь. Его буквально разрывало на части от всепоглощающей любви ко всем присутствующим людям здесь. — Ты дома, любимый, — шепотом говорит Чимин. — С возвращением.

***

      Табличка с именем «Мин Юнги» мозолила глаза парню. Он конечно радовался ей, но не больше пяти минут. Точнее, мозолило глаза не само имя альфы, а скорее приписка к нему — «Директор». Юнги до сих пор не мог осознать, что работает на себя уже три года. Хотя казалось бы, сколько можно отрицать, что он тут не начальник? — Может всё-таки убрать её? Я не хочу быть как отец. — Что значит «как отец»? Причем тут табличка? — Намджун теперь тусовался в офисе Юнги довольно часто после того как бросил больницу и медицинскую карьеру. Альфа не вытерпел графика и нищенской зарплаты и ушёл работать в фирму мужа, как раз заняв вакантное место Юнги. — Ты просто обозначаешь, что ты тут не последний человек. Вот и всё. — Вот этого я и не хочу. Отец всё время ограждал себя от рабочих, будто они тут никто. Я не такой, — Юнги осматривает свой скромный кабинет и тяжело вздыхает. — Хотя…         Альфа конечно же отличался от своего родителя. В его офисе не было помпезных лифтов и кучи бесполезной мишуры, которая нужна была его отцу только ради собственного тщеславия. Юнги снял скромный офис недалеко от старого центра города и постарался создать простые, но комфортные условия для персонала и себя: пару столов и оборудованных рабочих мест, склад, одна игровая комната (небольшая каморка со старой приставкой, которую Мин отжал у Хосока с боем), ну и мини-кухня, чтобы люди могли перекусить не только в кафешках рядом с работой, но и в самом офисе. В целом, этого хватало ему и подчиненным за дверьми его нового кабинета. — Да перестань ты. Ты просто сделал себе укромное местечко, чтобы спокойно заполнять документы. Что тут такого? Не в подсобке же тебе сидеть. — Да знаю я… Но иногда кажется, что я иду дорогой отца. — Ты никогда не пойдешь по его пути. Успокойся. Если бы в тебе было хоть что-то от него — это давно бы проявилось. У тебя было столько шансов для этого. — Господин Мин, — девушка в строгом деловом костюме всегда заходила без стука. В этом иногда была большая проблема слишком доверительных отношений с подчиненными. — Я могу у вас ручку одолжить? Ок? — Что? — смеется Джун и рассматривает вошедшую с ног до головы. — Ручку. У нас у всех кончились обычные ручки, представляете? Как порчу навели. Привыкли электронные подписи ставить — вот и страдаем теперь. Ох уж этот век современных технологий . Совсем нас избаловал. — Конечно, Юни. Берите, — Юнги показывает на свой скоромный стол, где стояли наборы с разной канцелярией. — Как там дела с отчётами? Всё готово? — Как раз беру ручку для того, чтобы подписать накладные у транспортной компании. Спасибо, господин Мин, — девушка бегло ставит пару подписей на бумаге и удаляется из кабинета так же быстро, как и зашла. — Ладно, бро. Мне пора ехать за Бинхо. А то Джин мне по голове настучит за то, что я слишком сильно злоупотребляю своим выходным и отвожу мелкого в сад. — Как там малыш кстати? Хосок справляется? — Лучше бы спросил, справляемся ли мы с Джином. Мы до сих пор в шоке от того, что у нас есть ребёнок. Причём уже такой взрослый. И такой вредный. — А чего вам париться? Бинхо постоянно находится в группе Хосока. Этот чертяка будто создан для общения с детьми. — Бинхо нам и дома успевает фору давать. Вчера Джина по голове машинкой игрушечной огрел, потому что тот ему вместо конфетки дал суп, а Хосок видите ли ему разрешает их есть в конце дня. Как родители не едут кукухой только? — Спроси у Хосока. Он по-моему вообще в своём саду не напрягается. Как сыр в масле катается. Вот что значит жизнь в кайф. — Вот поэтому мы и отдаем Бинхо ему, пока работаем. Хосоку в радость — а нам спокойно. Не знаю, чтобы мы делали без его услуг. Джин ведь такой придирчивый ко всем… Если бы не Хосок — наша няня бы повесилась. Я уверен в этом на сто процентов. — Хосок был для нас настоящим спасением, пока Гён не пошёл в школу. Так что пользуйтесь, пока есть такая возможность. Вам недолго осталось до неё. А потом суета будет похлеще, чем сейчас. Уж поверь мне на слово. — Не напоминай. Джин уже готовит Бинхо к этому «прекрасному» событию. Отдал его на три дополнительных занятия: на разные языки и ещё на какую-то творческую группу. Бедный парень… Уже не знает на каком языке с нами говорить дома. Голова скоро лопнет, — Джун тяжко вздыхает и смотрит на дверь. — Ладно, бро. Увидимся. И табличку не снимай. Ничего в ней такого нет. — Ладно-ладно. Уговорил. Удачи. — Ещё увидимся.

***

— Что скажешь? Я старался, как мог. — Скажу, что ты не перестаёшь меня удивлять. Кто ты такой, Мин Юнги? Как ты вообще… Впрочем, чего я удивляюсь? Ты ведь всё можешь. — Да ну хватит тебе. Думаешь ему понравится такой подарок? Я хотел сделать его ещё перед рождением Гёна. Думал, что успею… — Давай не будем вспоминать об этом? Это пройденный этап и ничего не меняется от того, что ты сделал задуманное спустя какое-то время. Главное, что мы все живы и здоровы. Тем более Гёну интересны такие шалаши только сейчас. Честно говоря, я и сам о таком в своём детстве мечтал. — Ты как всегда прав, любовь моя, — Юнги аккуратно целует Пака в висок и вдыхает знакомый аромат, который до сих пор пробуждал в нём что-то животное. — Как же ты невероятно пахнешь…       Раскидистые ветви создавали тень под деревом и летом здесь было ещё лучше, чем обычно. Побег, посаженный Юнги и Чимином несколько лет назад, довольно быстро разросся и являлся, своего рода, семейной реликвией на их дворе. Настоящее природное достояние, которым гордились они все. Даже малыш Гён. — Ну перестань. А то я себя не смогу сдерживать. Тут дети и Чон, — Чимин смущенно отталкивает Юнги, но через секунду подмигивает ему, как бы намекая, что вечером они ещё вернутся к этому разговору. — Он же не упадёт оттуда? — Я так и знал, что ты это спросишь. Может упасть конечно. Я ведь построил домик на дереве, а не на земле. Но разве это что-то меняет? Гён такой непоседа, что может грохнуться и на ровном месте. Ты же его знаешь. — Да уж. В школе сказали, что он умудрился шлёпнуться со стула, пока записывал домашнее задание. Представляешь? — А чего мне представлять? Его папа такой же. Вспомни, сколько раз ты падал со стула? Миллион? — Да ну тебя. — Папа! Отец! Можно я пойду… — темноволосый  мальчишка останавливается прямо у подножия массивного побега и поднимает голову наверх. — Вау! — Гён быстро переключает своё внимание на огромный ствол перед собой, на котором красовался уютный домик-шалаш. Юнги уже предупредил сына, что сегодня он получит долгожданный подарок на День Рождение. — Это… это мне? Да? Это правда мне?! Это что… шалаш?! — Да, сынок. Посмотри, что я построил для тебя. Как ты и хотел. — Это так круто! Спасибо! — Гён со всей дури обнимает ноги Чимина и Юнги и снова переключает внимание на подарок. — Можно мне туда залезть? Можно? Можно? Ну, пожалуйста! — Конечно. Вперёд, сынок! Зря я что-ли столько мучался с ним? — Юнги с нежностью треплет парня по смольным волосам и отпускает в путь. — Только осторожнее, Гён! Ты уже падал с дерева на прошлой неделе! Лимит травм исчерпан на этот месяц! Как и мои успокоительные таблетки… — кричит вдогонку Чимин. — Хорошо, пап! — мальчишка быстро срывается с места и летит к деревянной лестнице, ведущей к домику наверху. — В кого он такой шустрый у нас? — В Хосока, — смеётся Мин и оглядывается на Чона, который балдел под другим деревом, лёжа в гамаке. — Эй, дедуля! Хватит спать там! — Отвянь, муха назойливая. У меня выходной! — орёт в ответ Хосок. Тело парня совсем не шевелилось уже минут двадцать. Как только Чон занял гамак собой  — его тут же вырубило. — Принесите мне ещё лимонад! — омега наконец-то поднимает руку вверх, в которой красовался пустой стакан с остатками лимона и мяты на дне. — Я волнуюсь за него, — шепчет Чимин мужу, будто Чон на таком расстоянии мог их услышать. — У него так и не было пары за всё это время. Ни одного свидания почти за 6 лет. — Чимини, я ждал тебя 10 лет. Может быть его время ещё не пришло? — Юнги, ну у него даже симпатии не было нормальной. У нас же было не так с тобой. У нас были обстоятельства, отец твой, да и… Нужно срочно это исправлять. Да и что он из-за этой работы видит? Так и просидит с детьми в саду, пока не состарится. — Ну как же не было симпатии? Он на меня вон вешался. Вспомни былые времена, — хохочет Мин. — Это не то. Ему нужен альфа. Нужна опора. Я волнуюсь за него. Я же вижу, что ему тяжело. Такое читается на раз-два. — Ты как Джин. Заладили оба. Может ему никто не нужен? Вдруг ты ошибаешься? Такое же может быть? — Юнги, я — квалифицированный психотерапевт с немалым стажем. Я не ошибаюсь в таких вопросах. К тому же… Когда всё это произошло… то, о чём мы не любим с тобой вспоминать, — Пак снова окидывает взглядом дерево, под которым нежился умиротворенный Чон. — В общем, Хосок мне кое-что сказал в тот день, когда я оправился от родов. Можно сказать, он мне признался… Он говорил, что завидует нашим отношениям. По-хорошему, конечно же. Он… он говорил, что ему тоже очень хочется встретить родственную душу. Ему очень хочется отношений. Просто из-за работы он забыл, что его это волновало. Да и я думаю, что он намеренно так сильно загружает себя. Я ведь делал точно так же до того, как ты пришёл ко мне на приём. Ещё и мы перед глазами у него маячим постоянно. Тэ с Гуком, я с тобой и Джин с Намом — как тут с ума не сойти? Я вижу его боль. — И что ты предлагаешь? Устроить ему кастинг? Как это должно выглядеть? — Не знаю. Но мы должны ему отплатить. Он столько для нас с тобой сделал. И не только для нас… — Сделал Гёна своей копией? Ну да… спасибочки, — хохочет Юнги и тут же получает подзатыльник. — Да ну тебя, Мин Юнги. — И я тебя люблю, солнышко. Всем сердцем, — Юнги ещё раз целует партнера в висок. — Ну не дуйся, мой цыплёнок. Мы что-нибудь придумаем. Обещаю.

***

— Чего? Какое ещё свидание? Никуда я не пойду! — Хосок пытался отвинтить крышку бутылки, но та будто сражалась с ним не на равных. — У меня не так много выходных, так что отвалите. Я буду дома! — А где же тот Чон, который пытался искать свою любовь, а? Где тот Чон, который с радостью бежал в бар? — ехидно спрашивает Тэхен, знатно закинувшись вином. — Куда твоя прыть делась? — Я что, попал в телешоу? Вы три свахи, да? Где камера? Доставайте её — я вас рассекретил. — Хосок, мы пойдём с тобой. Не переживай. Посмотри на нас — мы уже оделись и намарафетились. Да и парень ждёт тебя. Не зря же я его выдергивал тоже? — Чимин уже пожалел, что затеял эту авантюру. Уговаривать Хосока — было тем ещё неблагодарным занятием. — У вас двоих дети, а ты, — омега указывает на хмельного Тэхена, который подпирал рукой щёку, — уже лыка не вяжешь. Тебя никуда и не пустят. Какой тебе бар? — И что нам теперь, в бар нельзя выбраться? — Джин смахивает надоедливую тёмную прядь со лба. — У нас дети в школу ходят, между прочим! Я могу себе позволить… — Ким замолкает на полуслове, пытаясь додумать конец фразы. — Ну… почти ходят. Бинхо осталось чуть-чуть. — Ладно. Отмазка сомнительная, признаю, — Чон наконец-то отвинчивает крышку бутылки и спокойно выдыхает. — Ну хоть выпью сегодня. — Ну так что, идём? — Чимин без конца показывал фото парня на своём смартфоне и тыкал Чону в лицо. — Ты хоть посмотри на него! Эй! — Чего на него смотреть то? Альфа как альфа. Если сможет мне коктейль купить — то пойдёт. Я на большее не рассчитываю. — Такси подъехало, — оповещает Тэ и показывает приложение. — По-моему, меня тошнит, ребят. — Ещё бы . Ты зачем бутылку выдул в одно лицо? Вино что-ли первый раз увидел? — Джин отодвигает пустую тару и громко цокает. — Тэ, ты как-будто пьёшь первый раз в жизни. Может дома останешься? Мы с Чимином всё сделаем. — Нет! Я должен проследить за этим… ик, — от настигнувшей икоты Тэхену становилось ещё хуже. Омега буквально зеленел на глазах. — Я тебе не «ик», — вздыхает Чон и невольно бросает взгляд на парнишку, которого Чимин ему пытался показать. — Чего сидим? Пошлите уже. А то я хочу вернуться к двум, чтобы успеть сериальчик посмотреть. Вы же от меня не отстанете? — Мне кажется, ты медленно, но верно, превращаешься в Юнги, — хохочет Чимин. — Сгребаем Тэ и на выход. — По коням.       Дорога в бар не занимала много времени, поэтому Хосок не успел вдоволь проклясть своих любимых друзей. Разве что парочку обвинений вырвалось из его уст, но не более. — Придумали мне тоже, — фыркает Чон ещё раз. Он говорил это уже раз четвертый, в разных интерпретациях. — Тут? — спрашивает таксист, показывая на здание с неоновой вывеской и вырвиглазным розовым светом по краям входа, который мог выжечь в сетчатке глаза дырку без зазрения совести. — Да. Спасибо большое, — Чимин быстро расплачивается с мужчиной и начинает выкорчёвывать Тэ с заднего сидения. Тот естественно сопротивлялся и что-то бурчал себе в воротник. — Пошли давай. — Не-а, — хохочет Ким и показывает кулачок другу. — Мне тут тепло. Может тут побудем? — Пошли давай, забулдыга, — Чимин со всей силы выпихивает капризного шатена наружу и выдыхает с облегчением. — С виду ты не такой тяжёлый. — Я пу… пу…п-пу… — Тэхен пытается сложить пазл из слов, но получается только что-то нечленораздельное. — Мы всё поняли. Ты — пу. Не старайся, — Джин одобрительно хлопает шатена по спине и показывает на вход. — Нас с ним точно запустят? — У них нет в-выбра, — выдаёт Тэ, приподняв голову. — Ща я войду в рояль. — Какой ещё рояль? — Чимин еле сдерживал смех. Ким был настолько комичен в своём алкотрипе, что хотелось хохотать над каждой его фразой. — В роль! — бурчит Тэхен. — В роль войду. — Кто-нибудь скажите, зачем я тут? — закатывает глаза Чон. — А ведь я бы мог лежать в постельке… — Пошли, дедуля, — Чимин резво берёт под руку парня и широко улыбается ему, стараясь хоть как-то приободрить последнего. — Ты так остаток жизни в своей постельке и проведёшь. Нужно выбираться. — Не вижу ничего плохого в постельке, — фыркает ещё раз Чон, но все же идёт вместе с Чимином ко входу в бар. Тэхен и Джин плелись где-то позади них и вели себя довольно тихо. — Проходите, — охранник показывает Чимину и Хосоку, что они чисты и могут войти. — Стоять, — мужчина останавливает хмельную парочку позади. — Вам плохо? — альфа обращается к бледному Тэ, который быстро перешёл в стадию «ещё чуть-чуть и прямо в рай». — Не обращайте внимания, — вступается за друга Джин. — У него аллергия на цветение. Сами понимаете… Лето, — Ким нервно смотрит по сторонам и пытается сделать вид, что в его глазах нет ни капли лжи. Тэхен, будто по заказу, громко чихает и это спасает ситуацию. Правда это не спасает новую блузку Джина, которую его добродушный друг заляпал своими слюнями, разлетевшимися во все стороны, как фейерверк на Рождество. — Проходите, — спустя пару секунд обдумываний, чеканит охранник в форме и переходит к следующим посетителям. — Фух. Пронесло, — Джин и полумёртвый Тэ догоняют компанию уже у столика. — Ты и стол забронировал что-ли? Ничего себе, — успевает выпалить Джин, но тут же смолкает, потому что видит перед собой незнакомца, сидящего рядом с Чимином и понурым Чоном. — Я Ким Сокджин — друг Хосока и Чимина, а это Ким Тэхен — тоже друг Хосока и Чимина. Приятно познакомиться, — омега радушно протягивает руку вперед, чтобы поздороваться. — Здрасти-и, — тянет неосторожно парень и поворачивается к гостям всем корпусом. — Ой! То есть, приятно познакомиться. Меня зовут… — Стоп, — Джин прерывает знакомство и убирает руку обратно, будто увидел недоброжелателя перед собой. — Ты же Ли Хесон! Сын Ли Чана! — Вы меня узнали, господин Ким! — улыбается парень широко и ярко, а Чимин подмечает, что Хосок засматривается в нужную сторону. — Да, это я. Я…я… Мне приятно с вами познакомиться лично! Отец много рассказывал о вас. — Чим, ты чего не сказал, что это Хесон? — А ты и не спрашивал, — фыркает Пак в ответ и демонстративно отпивает свой коктейль, который успел заказать сразу же, как зашел в бар. — Я вообще-то пытался вам рассказать, а вы… — Хесон, как поживаешь? Ты всё ещё работаешь в тюрьме? — Джин сначала сажает Тэ, а потом и самого себя. — Ты здорово помог нам тогда. Спасибо тебе огромное. — Рад стараться, — улыбается парень и нервно теребит рукав кофты. — Я ушел с той работы ещё пять лет назад. Уж слишком там жутковато и одновременно скучно. — Да уж… — тянет Чимин, вспоминая их встречу и судьбоносный разговор с отцом Юнги. — Я до сих пор помню твой вишневый костюм. Он меня зацепил, честно говоря. — Вишневый костюм? — вдруг вклинивается в разговор Хосок, который до этого лишь пялился по сторонам. — С этого места поподробнее. — Да. Я… Это не мой любимый цвет, но костюм был классный, — застенчиво отвечает Хесон, потупляя взгляд куда-то вниз. — Я бы даже сказал, что это мой любимый костюм! Уж слишком он мягкий и приятный к телу. — А какой твой любимый цвет, Хесон? — с ехидством спрашивает Чимин, зная, что у Хосока  желтый. — Желтый и розовый, — отвечает быстро парнишка. — Не самые брутальные цвета для альфы, но они так классно смотрятся в одежде! Представьте только, сколько классных сочетаний можно придумать с ними! — А ещё панамочки с цветочками, — тянет с улыбкой Чон. — О! И кепки. Да! Розовые и желтые кепки — самые красивые! — Точно! — Хесон начинает перечислять ещё несколько атрибутов одежды и во всех них было попадание прямо в цель. Разговор между Хосоком и Хесоном зарождается буквально с пол-оборота. — Мы с ребятами отойдем пока ненадолго, ладно? — Чимин аккуратно пихает Джина в бок, а он, в свою очередь, пихает Тэ, который был где-то на грани засыпания или тошниловки. — Да-да, — быстро отвечает Хосок, почти не отрываясь от беседы. — Идите. — Быстрее. Уходим, — сквозь зубы говорит Пак, сгребая Тэхена в охапку. — Ты видишь, как они поладили? — Чимина распирало от мысли, что он наконец-то нашел пару Хосоку. — Как ты догадался? Я совсем забыл про Хесона, — Джин показывает на другой свободный столик и они быстро перебираются туда. — И откуда ты знал, что они так поладят? — Когда мы с ним виделись последний раз, он мне сильно напомнил Хосока. Поэтому выбор был очевиден. Где я ещё встречу такого болтливого парня, да ещё и с таким же стилем в одежде? Гён пока только в болтливости похож на Хосока. — Ты только посмотри на них, — Джин осторожно оглядывается на столик позади, который они занимали все вместе ранее. — Так болтают… Неужели это точное попадание прямо в цель? — Надеюсь. Я давно не видел Хосока таким заинтересованным. Учитывая, что он вообще сюда ехать не хотел. — Пить то будем? — пробуждается Тэ из мертвых. — Хотя… — Куда тебе ещё? — Джин демонстративно отодвигает винную карту подальше от Кима, чтобы тот даже и думать забыл об алкоголе на сегодня. — Хватит. — Меня опять тошнит, — буркает Тэхен и кладет голову на стол, растворяясь в своём плохом самочувствии. — Тебя никогда не тошнило после алкоголя, — Чимин хмурится и смотрит на Джина, а Джин на него. — Ну не-е-т, — тянет Ким и круглит глаза. — Ну не-е-ет, — ещё раз повторяет он. — Ну да-а-а, — отвечает Пак и ухмыляется. — Намёк понял? — Конечно понял. Но я не генерирую тесты на беременность, — фыркает друг. — Или ты думал, что я всегда их с собой таскаю? — В тот раз он у тебя был неподалеку, — Чимин вспоминает тот день, когда узнал о своей беременности. — Теперь я друг-выручайка, да? — Да. Чеши в аптеку. Я за ним послежу, — Джин кладет ладонь на спину шатена и тяжело вздыхает. — Теперь Гёну и Бинхо будет радость. Они же так просили братика или сестричку. Как чувствовали! — Чего? — бурчит из недр стола Тэхен, не поднимая головы. — Я п-просто… — Тише-тише, — успокаивает его друг мерными поглаживаниями по спине. — Вырастим. — Э-э… Я не… Ой… Джин, мне так плохо… М-можно мне прямо тут? — Да всё можно. Чего уж мелочиться, — вздыхает Джин. — Не вечер, а сплошной кавардак.

***

      Последние дни Бинхо в саду были самыми счастливыми для него, но не для его родителей. Джун и Джин не имели и малейшего понятия, как они потом будут справляться без группы Хосока и что вообще делать с предстоящей школьной порой сына. — Почему ты не берешь к себе школьников? Что за детская дискриминация, а? — ругается Нам, рассматривая малышню в песочнице. Те копошились и что-то активно строили по заказу Хосока. — Мы тебе заплатим двойную ставку. Хватит ломаться. — Дело не в деньгах, — отвечает Чон, внимательно всматриваясь в подделки, которые малыши нарисовали до обеденного сна. Хосок любил брать рисунки детей на продлёнку и рассматривать их, сидя на лавочке под деревом. Эдакая медитация прямо на работе. — Дети в школе уже подвержены влиянию преподавателей. Я для них не буду авторитетом. К сожалению. — Эх, — вздыхает Джин, мельком засматриваясь на рисунок какого-то малыша в руках Хосока. Там был нарисован слоник, который поедал большой розовый торт. — Но ты же всё равно останешься его другом, ведь так? — Конечно. Бинхо — мой партнёр. Такой же партнёр, как и Гён. — Скоро у тебя ещё третий вылупится. Хватит силёнок и на него? — с ехидством спрашивает Намджун, пихая друга в плечо. — Мне не в тягость. Я каждого люблю по-своему. Главное, чтобы он как Бинхо не вырывал мне волосы. У меня их и так немного осталось после него. — Кстати, о любви… — Джин пододвигается к Хосоку поближе, создавая более интимную обстановку между ними. — Что там с Хесоном? Когда вы уже…ну… — Киму было неловко спрашивать о новом увлечении омеги, потому что и он и остальные ребята боялись спугнуть их отношения. — А что с ним? — не понимает Чон. Омега откладывает поделки и рисунки детей в папку, чтобы полностью погрузиться в разговор. — Мы дружим. Вот и всё. — Ну хватит заливать, — Джун прекрасно слышал их разговор, не смотря на то, что теперь сидел чуть подальше от двух омег. — Мы же не дети. Всё и так видно. — Да ничего я не заливаю. С Хесоном мы хорошо дружим. Вот и всё. Что вы от меня хотите услышать? Что я с ним под венец побегу, сверкая пятками? Нет. — Ну вы же много времени проводите вместе и… Да блин! Ну это же очевидно, что вы созданы друг для друга! — разводит руками Джин, будто это хоть как-то переубедит Чона. — Кто ещё тебя так понимает, как он? Кто тебе привозит обеды и завтраки на работу? Кто с тобой по магазинам в выходные таскается? М? Ты когда вообще с нами выбирался куда-нибудь? Всё Хесон, да Хесон. — Мы похожи, но… Мы не пара, Джин. Может вам со стороны так и кажется, но мне не хочется видеть с собой человека-копию. Зачем? — А как же интересы общие? — продолжает гнуть свою линию Джин. — Ладно-ладно. Допустим, что вы не пара. Тогда что ты хочешь? Какой человек тебе нужен? Давай начнём с этого. — Ну… — Хосок всматривается вдаль и на пару секунд замолкает. — Сильный. Добрый. С хорошим чувством юмора. Надежный. Тот, кто сможет дать мне понять, что я — хрупкая омега, а не ломовая лошадь. Тот, кому будут нравиться мои шутки, моя работа и мой стиль. Мне не нужен человек, похожий на меня. Я хочу видеть рядом того, кто меня будет дополнять, как и я его. Как шестеренки в часах. Они идеально подходят друг другу. Заполняют пустоты и поэтому работают слаженно и надежно. Наверное вот так. — Хесон и вправду не такой… — огорченно выдает Джин, вспоминая неуклюжего юношу, который отличался от Хосока только внешностью и гендером. — Он славный парень, но… Вы действительно слишком похожи. Не зря Чимин тогда об этом подумал. — Вот и я о том же. Наверное, мне не суждено быть с кем-то вместе. Так бывает. Я смирился уже. Не парьтесь. — Ну, Хо! — Джун сгребает омегу в охапку вместе Джином. — Что за настрой? У тебя ещё будет пара! Вот увидишь! — альфа сжимает парней сильными руками и те немного покряхтывают от давления. — Папа, а мы когда домой поедем? — Бинхо неожиданно подбегает к Джину и показывает на машину за невысокими забором. — Я хочу покататься! И мороженое хочу! — Малыш, потерпи пару минут и поедем. Хорошо? — А Хосок с нами поедет, да? — Нет, Бинхо. Ты поедешь с родителями один. Мы с тобой встретимся завтра на утреннике. Договорились? — Ну… ла-а-адно, — тянет светловолосый малыш и теребит в руках какую-то поделку. — Это тебе, Хосок. Держи. — Что это? — Это я сделал кашу из песка и добавил туда немножко листьев, которые мы с Лили откопали под тем деревом. Это очень вкусно! Я уже дал попробовать одному мальчику. — Вау! Спасибо, Бинхо! Как вкусно… М-м-м… — Хосок начинает делать вид, что кушает песочную кашу до тех пор, пока его не окрикивают со спины. — Чон Хосок? Кто здесь Чон Хосок? Эй! Где тут воспитатель? — низкий голос звучит довольно грубо и отрезвляюще. — Я Хосок. Что вы хотели? — омега быстро убирает небольшой куличик с песком на лавочку и отряхивается. — Эм… Вы… Ели песок? У вас рот в песке, — перед омегой стоял рослый широкоплечий мужчина, который держал на руках малыша. Малютке на вид было около 3-4 лет. — Я воспитатель в детском саду. Тут и ветки съешь, если нужно. Так что вы хотели? Записать вашего ребенка в группу? — Это… довольно мило, — улыбается он, рассматривая размазанный по лицу омеги песок. — Нет… Ну в смысле да… Могу я с вами наедине поговорить? — мужчина показывает на лавочку, под небольшим деревцем неподалеку от них. — Если вас не затруднит конечно. Я буду очень признателен. — Да. Конечно. Ребят, я скоро подойду. Последите пока за песочницей и за теми малышами у качелей, — Хосок показывает Джуну и Джину, что уходит недалеко. — Пойдемте. — Одну секунду, — мужчина ставит на пол малыша-омегу и что-то ему шепчет. — Дэсон, постой пока тут. Хорошо? Я скоро подойду. Буквально две минутки. — Хаясо, — отвечает смущенный Дэсон, который выглядел как потерянный воробушек. Малыш был потрепанным, молчаливым и каким-то запуганным. — Я буду туть. — Отлично, малыш, — мужчина треплет маленького парнишку по голове и подходит к Хосоку, который уже расположился у дерева. — В чём дело? — тут же начинает Чон. — Вы хотите ребенка в садик определить? У нас запись через регистратуру. Она в здании, — Хосок показывает на небольшое помещение, позади лавочки, на которой они сидели с новым знакомым. — Нет… У меня очень странная просьба на самом деле. И она лично к вам. — Я слушаю вас, — Хосок то и дело смотрел на маленького и потерянного Дэсона, который очень мило держал в ручках какую-то палочку. Наверное, это один из самых очаровательных малышей, которых он когда-либо встречал на работе. — Этот малыш — не мой сын. Мой брат с его супругом погибли в автокатастрофе два месяца назад и как вы понимаете… — Вы хотите сдать ребенка?! — удивляется Хосок. — Но мы не приют! — почему-то Чону тут же показалось, что именно это является причиной их «интимного» разговора под деревом. — Нет конечно! — вскрикивает мужчина от неожиданного ответа незнакомца. — Простите… Нет. Конечно же нет. Дэсон для меня как сын. Я лишь хочу научиться за ним ухаживать. Мне не хватает навыков… Понимаете… У меня нет своих детей и семьи никогда не было, так что… — То есть, вы просите меня обучить вас уходу за ребенком? Но почему я? Есть куча курсов и вебинаров. Посмотрите в интернете хотя бы. Ну или определите его в группу. Мы как раз набираем новую к осени, — Хосок начинает вставать с лавочки, но мужчина быстро одергивает его, хватая за оголенное запястье. — Прошу, — альфа тут же смущенно убирает руку от Хосока. — Простите мне мою дерзость, но мне посоветовали вас. Говорят, что вы лучший в своём деле. Я хочу стать для Дэсона настоящим отцом, другом и кем угодно, лишь бы ему было хорошо. У него больше никого нет, кроме меня… Это очень важно. — Посоветовали? — нервно переспрашивает Чон, но на самом деле думает о чём-то ином. Только пока ему самому не ясно, о чём именно его мысли. — Мои коллеги водят к вам в группу свою дочку. Они очень хорошо о вас отзывались. Вы бы не могли… Дать мне пару уроков? Я конечно же заплачу вам сколько будет нужно! Хосок смотрит то на мужчину, то на Дэсона, который продолжал держать палочку в руках и смотреть себе под ноги. — Ну… Только ради этого карапуза, — вздыхает Хосок, не в силах противиться. — Правда я никогда подобным не занимался… Одно дело следить за детьми, а другое — учить взрослого как за ними следить. Ну что ж… Попробую вам помочь. — Обещаю быть послушным учеником, — улыбается мужчина от уха до уха. — Меня кстати зовут Хан Сун. Можно просто — Су. — Приятно познакомиться, Су, — Хосок протягивает руку и здоровается с новым знакомым.       По телу внезапно пробегает ощутимая дрожь, а в горле пересыхает так, будто он не пил пару дней. Совершенно странное и необычное ощущение для Чона. Сердце делает кульбит. Ещё один. Хосок дуреет. Нет. Ему сносит крышу и эта крыша не скоро вернётся на законное место. Омега впервые ощущает что-то настоящее.       Ни страсть, ни интерес, ни банальное любопытство. Это всё не подходило под описание «чувственной бури» внутри него. Хосок и сам не может сказать, что именно ощущает. Будто то, что внутри него, нереально и выдумано кем-то. Но это не так. Позже, на первом свидании, он осознает, что это связь. То, о чём рассказывают в небылицах про Истинных и их кармическое единство. Только в реальности Чона — это не небылицы вовсе. Они стали явью. В тот момент, когда он не ждал. Так бывает. — Когда мы сможем начать? — Су тоже не отпускал руку Хосока и смотрел на него в упор, будто они два старых знакомых, которые давно не виделись. — Я… Эм… Дайте мне свой номер телефона и я вам напишу или позвоню, хорошо? — Конечно! — Су тут же достает визитку из кармана пиджака и протягивает её омеге. — Вот. Здесь мой номер. Звоните и пишите в любое время. Я почти не сплю… Ну вы понимаете… Дэсон. И… — Су почему-то смолкает на полуслове и хмурится. Кажется, за его недосказанностью крылась знакомая Хосоку боль. Одиночество. Чон, как настоящий поисковый пёс, ощущает эту рану за версту. Хосок осторожно берет пластиковую карточку в руки и мельком смотрит на то, что там написано. Хан Сун. Номер. Компания Meritz Securities. — Meritz, — зачем-то повторяет вслух Хосок. — Вы строитель? Это же строительная компания. Верно? — Ну… можно и так сказать. Будем считать, что я строитель, — улыбается альфа. — Буду ждать вашего звонка, Хосок. Спасибо, что не отказали. Я очень вам признателен. — мужчина встает с места и поправляет замявшиеся брюки. — Дэсон, я закончил. Можем идти! — Да н-не за что, — как-то рвано отвечает Чон и смотрит за тем, как Сун убегает к Дэсону. — Всего доброго! — Сун берёт за руку малыша и на пару секунд замирает на месте, бросая неоднозначный взгляд на Хосока. Внутри Чона снова что-то бурлит, кружится, вырывается наружу. — И… вам, — еле дыша выдает омега, рассматривая статную фигуру, удаляющуюся в сторону парковки с малышом под руку. — Хосок? — Джин тут же подбегает к растерянному парню и садится на место Суна. — Ты чего такой потерянный? Что ему надо было? У него какое-то лицо знакомое вроде… — Это нормально, что меня как-будто током шибануло после того, как он меня коснулся? — лепечет Чон, продолжая нагло пялиться в сторону парковки. Подошедший к парням Джун, ехидно улыбался и переглядывался с супругом, будто они оба выиграли в лотерею. — Кажется этот момент всё-таки настал, — омега спокойно выдыхает и утыкается мужу в плечо. — Наконец-то! Он это почувствовал!

***

— Ты такой выдумщик, — Чимин аккуратно вышагивал по мокрой траве и смеялся всю дорогу. — Это чертовски щекотно, Юнги! — глаза омеги были закрыты плотной черной повязкой, которую брюнет повязал ему ещё перед выходом из авто. — Я знаю, — улыбается Мин, слегка прихрамывая на левую ногу. — Я ведь тоже босиком иду. — Что за странный ритуал у тебя? Почему бы нам просто не обуться и не пойти нормально дальше? — Так не интересно, — Мин останавливается в нужном месте и вдыхает полной грудью приятный последождевой воздух. — Пришли. — Наконец-то. Можно снимать? — Да, — Юнги сам развязывает повязку и кидает её куда-то на траву рядом. — Ну как? Помнишь это место? — Стой… — Чимин крутится из стороны в сторону и рассматривает каждый кустик в округе. — Это же… тот парк, да? Это тот самый парк, Юнги! — Да, — улыбается довольный как кот Мин. — Тот самый парк. Я боялся, что ты его не вспомнишь. — Не может быть… Я думал, что его давно застроили… Как большую часть этого района… Не может быть… — К нашему счастью, он остался таким же, как и шестнадцать лет назад. — Семнадцать, — уточняет Чимин и довольно улыбается. — Боже мой… Как много времени прошло с того момента. Не верится совсем. — Присаживайся, — Юнги показывает на травяной пяточек внизу. — Могу достать плед, если хочешь. Тут мокро. — Не нужно. Хочу лежать на траве, как и в тот раз. Тогда у нас ведь не было пледа? — Он был, но кто-то залил его чаем, — смеется Мин. — А ты обляпал его горчицей от хот-догов. Так что 1-1.       Над головой снова расстилалось необъятное звёздное небо. Яркие огни, как вспышки, проносились где-то далеко. Казалось, что ничего не поменялось с тех пор. Та же зелёная трава под ногами, усыпанная россыпью росы, которая щекотала нежную кожу. Те же звезды: яркие и завораживающие, похожие на всё и сразу, похожие на иной мир. И тот же человек рядом с ним. В жемчужно-серых глазах Чимина отражался звездопад. Он смотрел на небо таким же наивным взглядом, полным восхищения и любви. Всё тоже самое. И ради этого стоило бороться и идти до конца. Юнги не жалел, что прошел такой длинный и тернистый путь. Каждая минута, прожитая рядом с Чимином, каждая секунда, отданная во благо ему — это его осознанный выбор. Его самый лучший на свете выбор. — В твоих глазах… — Юнги кладет руку на мягкую щёку Чимина и невольно роняет слезу, которая катится так быстро, что он почти не ощущает её на коже. — Я вижу… — продолжает Чимин, отвечая тем же. — Цвета, которых не существует в природе… — А мои, безжизненные и пустые… — Наполняются любовью… — Когда я смотрю на тебя, — заканчивает фразу Юнги. — Спасибо за всё. — Я люблю тебя, Юнги. — И я тебя люблю. До беспамятства.