прошу, я больше не хочу в этом участвовать...

Зонтик лежал под капельницей час, и за это время успел задремать. Поэтому то он не почувствовал, как Куромаку вытащил иглу, и на её место приклеил ватку с пластырем. После этого, серый вышел из комнаты, а позже собрался и покинул стены дома. Вару же в это время был на кухне и чётко слышал чьи-то шаги, отражающие в себе нотки занятости, и хлопок входной дверью. не трудно было догадаться, что это Маку утопал куда-то,а значит, у зелёнки появился прекрасный шанс хоть немного приоткрыть завесу тайны трефовых. Он тут же спрыгнул со стула, направившись в комнату короля треф, чтобы увидеть, что случилось с голубовласым мальчишкой. Зайдя в комнату, он увидел мирно спящего трефового валета. Рукав его кофты был приподнят, открывая вид на синяки на венах, которые оставляли после себя капельницы и уколы с разными препаратами. Вару невольно скривился в лице от увиденного, а после достал телефон, чтобы сфотографировать этот ужас. Однако, совсем не к стати, резкая вспышка и щелчок от камеры разбудили безмятежно спящего, от чего пиковый немного напрягся, убрав телефон подальше. Пятый перевёл свой взгляд на лицо трефа, заметив ещё один неприятно выраженный красновато-синий синяк. «Я ему не настолько сильные пощёчины давал.» - немного обеспокоенная мысль мелькнула в кудрявой головке валета пик. Вару посмотрел на непонимающего и испуганного Зонтика, и приложил палец к своим губам, давая знак, чтобы тот молчал. - Меня здесь не было. - Вару старался сказать всё как можно тише, хоть сделать это было довольно сложно из-за сильных голосовых связок. После этой фразы, Вару поспешно вышел из комнаты трефовых, направившись к Пику, чтобы показать сделанные шумным прибором фотографии. Зайдя в комнату, он застал Пика, погружённого в мысли. Это было легко понять по стучащей по тёмному ламинату ноге, что никак не могла угомониться. Вару лишь закатил глаза и сел рядом с восьмым, тыкнув того в ухо, дабы вывести из астрала. — Смотри Вару протянул телефон с фотографией спящего Зонта и его синяками заодно. Пик сначала немного непонимающе глянул на своего валета, а потом уже перевёл свой взгляд на фотографию в телефоне, внимательно изучая каждую деталь. — Или наша голубая сопля употребляет, или Курилка ему что-то колит. Ну...и бьёт заодно. — Ты о чём? — У него на ебале синяк. Прям на щеке. Такой большой и фиолетовый. Пик лишь промычал, продолжив изучение фотографии. Внутри всё сжималось от того, что приставали его взору. Безусловно, пиковые видели всякое, но почему-то именно от этой картины им становилось не по себе. С чем это связано? Они не знали.. Может, они чувствовали эту боль на неосознанном уровне, так как все они - клоны? Возможно. Но почему тогда только морально? Хотелось бы им знать ответы на эти вопросы. вот только как? Куромаку же ясно дал им знать, что это не их дело. И они понимали, что он запретил Зонту говорить об этом. Покрайней мере это понимал Вару, исходя из реакции Зонтика. Ведь тряпка не боялся его, он боялся только шуток. А так они могли и спокойно болтать за столом обо всяких не самых важных вещах. Наконец Пик оставил изучение тела Зонта, откинув голову назад. Он думал над тем, что можно сделать с этим. Ведь нельзя допустить того, чтобы кто-нибудь из них умер. Это будет крайне неправильно во всех возможных смыслах. Может, когда они были в карточном мире, Зонтик и был обузой для некоторых, но это было из-за того, что они не имели свои личности с характером. Но сейчас они больше не в тюрьме из купола, многое изменилось. Они изменились. Абсолютно все. — эй, псина, что будем делать? Выпытывать из голубого информацию? — Башкой, блять, подумай. Ты же видел, что в тот раз было. Не хватало ещё, чтобы мы его морально задавили. — Бля, ну и какие тогда идеи? — Никаких.. - задумчиво промычал враг расчёсок, вновь начав стучать ногой по полу. — Хех, лидер не знает, что делать. Лидер оступился. - надменно ёрничал Вару. — Да пошёл ты. Я просто ещё не придумал. Тут их диалог прервал тихий стук. Оба пиковых перевели взгляд на дверь. В дверном проёме стоял Зонтик. Он мялся и ждал, когда ему разрешат войти. — Решение проблемы само пришло - рассмеялся валет. - Ну проходи, тряпочка, присаживайся. - он постучал по с краю кровать ладошкой, как бы намекая на то, чтобы тот сел рядом. Зонт, обхватывая себя руками, словно зарываясь от всех, даже если ему это не поможет, сел рядом, смотря куда-то в пол. — В-Вару.. Эмх...удали пожалуйста фотографию.. - еле слышно произнёс шестой. — С чего бы вдруг? — Куромаку не будет рад тому, что ты заходил к нему в кабинет... — Зонт, ты ничего не хочешь рассказать? — в разговор вошёл Пик. Он сверлил того взглядом и ожидал ответа. Это нельзя было так оставить. Он не мог. На это Зонтик лишь отрицательно помотал головой. Он знал, что Куромаку это не понравится, он боялся. Делая себе лишь хуже. — Зон... - вновь начал Пик, но его начатый монолог вдруг перебил валет. — Тряпка! Ты в нарики заделался? Я не верю в это! У тебя бы смелости просто не хватило. Так что говори, а то мы узнаем всё силой!! Ты же не хочешь, что бы пострадал ты или твой жалкий, гнусный королишка? — О-он не жалкий и не гнусный! - Тихо возразил треф, чем очень сильно удивил пиковых. «Черт, что же вы трефы такие сложные!» - кричал в своих мыслях Пик. — Зонт, Вару прав, мы можем и по плохому узнать. Ты просто погляди на себя. По тебе не скажешь, что у тебя всё хорошо. Так что прекращай врать и себе и нам. — Я-я правда не могу вам сказать об этом.. я.. ему не понравится это. На глазах трефа стали скапливаться маленькие бусинки слез. Он хотел рассказать. Почему не может? Он слишком напуган и слишком слаб духом. «Почему они не прекратят?! Почему я такой хлюпик?! Расскажи! Они же могут помочь.. Но захотят ли? Может, снова наврут?» - Зонтик уставился в пол, утопая в быстром потоке мыслей. Но тут, он почувствовал чьи-то объятия. — Чт-то?... — Заткнись, треф! Боишься своего короля?! О себе совсем не думаешь?! Ты просто тряпка, которой он пользуется! -подавленно произнёс грубый голос короля. Зонтик поднял голову и увидел лиловые лохматые волосы Пика. Но почему его глаза наполнены не злостью, а печалью? Маленький треф совсем потерял связь с реальностью. Почему всё так...? — Голубки, я вам не мешаю? Пик, ты вроде должен узнать правду, а не... Черт, ты вообще чё делаешь? Я даже не знаю как это назвать! Педики чёртовы. Пик отошёл от Зонтика, оставляя того прибывать в непонимание того, что только что произошло. Трефовый просто переводил взгляд то на одного, то на другого пикового. Но щелчки в замочной скважине входной двери привёл его в чувства, и он тут же поспешил убраться от туда, оставляя пиковых наедине. — Ты трус, Зонт. - Пронеслось где-то в воздухе. Снова звуковые галюцинации. Зонтик привык к ним. Это вовсе не шизофрения. Они прекращались когда тот переставал пить таблетки, так что он был уверен в этом. Но почему вдруг чей-то голос? Раньше же были просто непонятные звуки. Почему вдруг слово, даже целое предложение имеющие смысл? Трефовый валет спустился вниз и увидел промокшего насквозь Куромаку. Он подошёл к тому на трясущихся ногах. Он боится своего же короля, того, кто по сути, должен быть ему наставником и верным другом. Почему тогда у них всё не так? — С-с возвращением.. -тихо выдавила голубоглазка. — Зонтик, почему ты не в комнате? Хотя это пока не важно для меня. Можешь быть свободным какое-то время. Мне надо с бумагами разобраться. — Х-хорошо... Зонтик тут же ушёл к себе в комнату. Наконец то он может передохнуть от этого всего. Обычно бумажная работа Куромаку затягивалась на дня два-три. А это значит, что он сможет нормально поспать и поесть, если, конечно, аппетит вернётся. Зайдя к себе, Зонтик лёг на кровать. Он достал из под подушки свой дневничок, в который записывал всё, что чувствовал после посещений Куромаку. Кардинал был против любых рассказов о его работе над шестым, поэтому и приходилось прятать его. «День отвратительный. Почему пиковые пытаются мне помочь? Они делают только хуже! Куромаку не простит меня за то, что я с ними говорил. Ему нельзя об этом знать. Будет хуже. Не хочу. Не хочу. Не хочу.. Я не хочу больше ему помогать.. Но разве у меня есть выбор? Ладно, хотя бы отдохну от таблеток пару дней.» На страницу с новой записью начали падать слезинки. Такие же маленькие и слабые, как и их обладатель. Бумага намокала, слегка деформировалась, чернила начали размокать, размазываясь. Треф тут же стал стирать слёзы со своего лица. Не хотелось бы испортить дневник. Он был слишком дорог для него. Зонтик пролистал пару страниц назад, прочитывая некоторые части заново. «После этих таблеток я блевал полчаса. Пришлось всем врать, что я отравился вредной едой. Феликс мне устроил целую лекцию о том, что это вредно. Не хочу ему врать, он мой единственный друг.» «Я не могу уснуть уже вторую ночь подряд. Кошмары. Они словно приследуют меня. Таблетки делают всё только хуже, но я не могу об этом сказать Куромаку. Я же сам предложил ему помощь...» «Я совершил ошибку. Я сказал, что хочу прекратить ему помогать. Он взбесился. Он сначала ударил меня, а потом засыпал в рот кучу таблеток. Я пытался вырваться, но он открыл мой рот и насильно пихал туда всё, что ему попалось под руку. Я не знаю, что это было, но мне потом было ужасно плохо. Я чуть не умер. Очнулся под капельницей. Видимо, Куромаку поставил. Больше никогда не ослушаюсь его...» Зонтик, с подступающим комом в горле, закрыл книжку, и положил её под подушку. Не самое надёжное место, но, на удивление, никто не находил её. Даже Куромаку, который перевенул всю комнату вверх дном, когда узнал о существовании блокнота. В тот день трефовому валету пришлось наводить порядок во всей комнате заново. Из мыслей вывели лишь клоны, которые вернулись с похода. Их не было всего лишь два дня, но ощущалось, словно вечность. Надо бы их встретить, но Зонтик не хотел. Сил совершенно не осталось. Он лёг на кровать и стал смотреть на потолок, представляя царапины на потолке в виде разных картинок и узоров. Он мечтал о тех временах, когда они были ещё в так называемой "тюрьме". Сейчас валет отдаст всё, что угодно, лишь бы вернуться туда. Подальше от Куромаку, от его опытов, подальше от Феликса с его заботой, подальше от этой "жизни". Пик был прав. Тот лишь использует его как какой-то предмет. Но что он может сделать? Даже если он расскажет, разве он сделает себе лучше? Куромаку уже не тот, что был раньше. Он ведь может дать ему какую-нибудь отраву, и тот умрёт. Не очень хотелось бы огорчать кого-нибудь своей смертью. — Ты никого не огорчишь. Они забудут тебя сразу же после похорон. Если, конечно, вообще их устроят. - Проговорил сам себе Зонтик и прикрыл глаза, чтобы манящий сон окутал его разум и забрал из сегодняшнего плохого дня, перенося в следующий, не менее плохой.