Тёмный Лес

***

                                    Маленький домик на опушке приветливо горел окошками. Хоши всегда радовались возвращению туда – покидать его надолго было почти также грустно, как Сириуса. Даже их неудобная ноша в виде спотыкающегося и пошатывающегося Вранислава, не могла бы омрачить их возвращения. Сириус ждал родителей на пороге.       – Пап! Пап! – воскликнул он, кидаясь к ним. Альфард придержал Вранислава, чтобы Салли мог обнять сына. Юноша качнулся сильнее, почти падая на молодого человека.       – Простите… – пискнул он.       – Всё хорошо. Сейчас зайдём – сядешь, – бросать того старший Хоши не собирался.       – Пап, это кто? – с любопытством спросил Сириус. Вранислав смутился, растерянно глядя на братьев и молча спрашивая: «Что происходит?».       – Это Враня. Мы его позвали, чтобы он помогал по дому.       – Ух ты! Дух! – обрадовался ребёнок, кидаясь к юноше. Тот отскочил, прячась за Альфарда.       – Сири, не кидайся на людей, не спросив у них, можно ли, – наставительно произнёс Салли, беря ребёнка на руки.       Маленькая семья дошла до дома и, сложив сумки, ребёнка и Вранислава в одну кучу, принялась разбирать покупки, разводить огонь и готовиться к ужину. Альфард запер входную дверь и с беспокойством обернулся на Сириуса, подкрадывающегося к Враниславу.       – Сири!       – У? – невинно посмотрел на отца ребёнок. Вранислав обернулся и отодвинулся подальше.       – П-привет… – вежливо поздоровался он. – Ты Сириус, да?.. Я Вранислав, я… не знаю, уже не тень, вроде… Можно ты не будешь трогать меня? Я слишком холодный для тебя…       – Это временно, – пообещал Альфард. – Отогреешься ещё.       – Да! Идём к камину? – предложил Сириус. Юноша смущённо кивнул. – Ура! Теперь у меня есть свой дух!!!       – Сири, не надо так, – Салли вышел в коридор, чтобы забрать оставшиеся покупки. – Он всё ещё свой собственный, теперь ты просто сможешь его позвать.       – Это потому, что я назвал имя?.. – уточнил Вранислав.       – Да.       – И как знакомиться, если вообще никому нельзя назваться?..       – Через других? Как мы с Фардом с тобой познакомились. Если кто-то знает твоё имя не от тебя, он не сможет тебя позвать.       – Мне следует быть осторожнее… – пробормотал юноша, задумываясь. – А если я… ну… называл себя кому-нибудь?..       – Тогда он сможет тебя позвать.       – Ох… А если я знаю от него его имя?       – Ты тоже сможешь его позвать.       – Правда?! – радостно воскликнул Вранислав. – Значит, я могу позвать Каэ?       – Нет. Пока – точно нет, – покачал головой Салли. – Ты говорил, что он ребёнок. Здесь уже есть один, нам бы с ним сладить…       – Каэ очень послушный и тихий, – заверил его Вранислав. – Он совсем маленький, наверное, только начал ходить в школу… Но его родители плохо с ним обращаются. Он пытался сбежать, когда нашёл меня… Я уговорил его вернуться домой – там хоть кормят и спать есть где. А он снова пришёл… Я ему очень благодарен и хотел бы позаботиться…       – Тогда учись заботиться о детях.       Сириус с весёлым «У-и-и!» прыгнул на спину Вранислава. Юноша испуганно вскрикнул, забиваясь в угол и глядя на ребёнка огромными, полными ужаса глазами.       – Сири! Не обижай Враню! – возмутился Салли. – Он ещё маленький!       – Он во-о-он какой большой! – ребёнок развёл руки.       – Он тебя всего на шесть лет старше.       – Это много…       Альфард тихо ухахатывался в сторонке. Салли отдал ему ребёнка, чтобы было неповадно, и принялся извлекать несчастного юношу из угла, а сам Хоши понёс Сириуса в кухню.       – И чего ты шумный такой?.. – сажая сына за стол, спросил он.       – Интересно же!       – Ну, он же у нас надолго… Успеешь ещё познакомиться.       – Но интереснее-то в первый день!       Спорить с этим утверждением было сложно. Разобравшись с ужином, Альфард положил еду в тарелки и расставил их на столе. Тарелку Вранислава он, ради его же блага, поставил подальше от тарелки Сириуса. Не дав ребёнку пересесть, он позвал брата и юношу ужинать.       На ужин был суп. Сириус, видимо, поняв, что чем лучше он будет вести себя, тем быстрее ему дадут поиграть с «духом», проявлял всё своё самообладание, чтобы не пролить суп на стол и не перепачкаться в нём. Вранислав тоже был аккуратен – тихо извиняясь за любое звяканье ложки, он ел быстро, но надолго задумываясь, будто пытаясь разобраться в вкусе.       – Спасибо, очень вкусное… вкусная еда, – улыбнулся он.       – Это суп, – подсказал Альфард.       – О… Я… Я почти узнал, – кивнул Вранислав.       – Всё в порядке, память потихоньку вернётся.       – Ты что, суп не видел? – изумился Сириус.       – Видел… Просто очень давно…       – Вау! А когда?       – Э… Давно… – Вранислав съёжился на стуле. – Несколько зим назад…       – Правильно говорить – лет!       – Да?.. Ладно, несколько лет…       – Сири, не беспокой его, ему неуютно.       – Почему? Я же его больше не трогаю.       – Слова тоже иногда беспокоят.       – Не так сильно, – заверил Вранислав. – Он милый… А ты любишь суп?       – Не-а. А ты?       – Кажется, теперь люблю...       – А что ещё любишь?       – Камешки…       – Камешки? Я тоже люблю красивые! Я их на реке набира… ой.       – Это там, где мы сказали не ходить без нас? – уточнил Альфард.       – Там безопасно! Там Уилл!       – Поэтому и не надо.       – Но он же хороший…       – Он ещё маленький. Он плохо умеет контролировать свой голос, – Альфард поймал растерянный взгляд Вранислава. – Уилл – русалка. Он чуть младше Сири и ещё не умеет охотиться по желанию. Пугается и зачаровывает случайно…       – Он тренируется так не делать! – возмутился Сириус.       – Ладно-ладно, но пусть он не тренируется на тебе.       – Но на ком же ещё?..       – Сири! Пусть других знакомых просит, – предложил Салли. Ребёнок надулся.       – Он меня хоть понимает… У меня никого нет!       Салли тяжело вздохнул. Альфард виновато отвёл взгляд, а Вранислав понимающе кивнул, внимательно слушая.       – Прости… Думаю, мы можем вместе найти тебе друзей в лесу… Тут много духов, – произнёс старший Хоши.       – Хорошо, – благосклонно согласился Сириус. – А вы мне булочку купили?       – Купили, – Салли отдал сыну булку, и тот радостно вцепился в неё.       Вранислав заинтересованно посмотрел на булочку, и Сириус прижал ту к себе. Юноша поспешно отвернулся. Салли протянул ему свою.       – Хочешь?       – А… а сколько можно?..       – Фарди, ты будешь?       – Нет, спасибо.       – Тогда хоть всю.       Альфард посмотрел на брата. Он не понимал желание того отдавать всё, что у него есть, но принимал его. Да и для детей еды было не жалко.       – Спасибо… А у вас же есть ещё для себя? – нахмурился Вранислав.       – Нет.       – Тогда не стоит, всё в порядке.       Салли разломал булку пополам и протянул юноше половину.       – Я явно ел больше булочек, чем ты. Нет ничего плохого в том, чтобы делиться.       Вранислав с благодарностью посмотрел на него.       – Благодарю… Я ваш, просто ваш… Используйте хоть как коридорный коврик… – пробормотал он, беря половинку.       – Не надо быть ковриком. Но помогать тебе всё-таки придётся. –       А чем? – прожевав еду, спросил юноша. – Это так вкусно!       – Нужно, чтобы кто-то проследил за Сирькой, когда мы не дома. Ну и по мелочи – убираться, дрова таскать хотя бы…       – Конечно! – с готовностью воскликнул Вранислав. – Когда? Сейчас? Я готов!       – Не готов, – покачал головой Альфард. – Ты на ногах еле стоишь… Тебе нужно отдохнуть.       – Почему мир то расплывается, то наоборот?.. Было же всё хорошо…       – Потому что ты не привык к телу. Да и не спал несколько лет.       – О… Сон… Сны – это странно и давно слишком было… Мне и при жизни они не очень-то снились.       – Можешь приступать к их поимке прямо сейчас. Идём?       – Идёмте…       Враниславу дали место на печке. Юноша быстро оценил её, сказав, что на ней тепло, и улёгся вспоминать, как спят. Альфард и Салли ушли к себе на кровать – Сириуса, как всегда, они уложили между собой, чтобы греть его. Ребёнок некоторое время повозился, устраиваясь поудобнее, но вскоре уснул. Хоши же ещё долго лежали, держась за руки и думая о своём одни мысли на двоих.

***

      – Я тут!!! – перепрыгнув кусачую тень, мальчишка кинулся к забору. – Эй, я вернулся, ты где?       Вранислава нигде не было. Наверное, пошёл навестить мать или погулять – мальчик сел под забор, чтобы дождаться друга. Фонарная тень дёрнулась, привлекая его внимание.       – Чего тебе? – мальчик протянул руку, почёсывая тень. Та на ощупь была тёплой и пушистой. – Не видела, давно он ушёл?       Тень, будто часовая стрелка, указала на стену дома. Мальчик поднял взгляд и увидел послание. Некоторое время он растерянно смотрел на надпись, чувствуя тревогу.       – Не бросил… Он ушёл с этими Салли и Фардом? – спросил он у тени. Фонарная тень утвердительно заворчала. – Ясно… Тогда я буду его искать!       Каэ почесал тень и, перепрыгнув её снова, направился на поиски. Теперь-то у него была уважительная причина, чтобы уйти из дома.

***

      – А ты – живая? – потыкав тень пальцем, Вранислав пришёл к выводу, что и она с ним не поговорит. На печке было тепло и уютно, но спать юноша совершенно разучился.       – Это ничего, – пояснил он маленькому паучку, висящему в уголке, – человек не спать не может. Надо просто лежать, закрыв глаза, тогда я обязательно усну. Рано или поздно…       Он лёг, терпеливо дожидаясь, когда сон придёт к нему, но уснуть всё равно не получалось – мысли крутились вокруг всего произошедшего, семейства Хоши, маленького Сириуса и Каэ.       – Странно, – поймав паучка и позволив тому немного погулять по его ладони, произнёс он. – Эти двое так похожи… Они ведь явно братья, да? Если они братья, то почему они так… Ох, они же родители Сириуса! Мужчины и… в отношениях. Как странно и… неправильно?.. Разве неправильно? Когда я жил, точно было неправильно. Но… Они так добры ко мне… Почти как Каэ, знаешь?       Паучок не знал. По крайней мере, он замер на указательном пальце юноши. Вранислав увидел в этом добрый знак.       – Конечно, странно, что что-то подобное неправильно. У этого была причина?.. Я не помню… Кажется, чтобы были дети, нужны самец и самка. А они явно два самца. То есть, детей у них быть не должно… О! Думаешь, Сириус приёмный? Не знаю, он так похож на них… Лучше спросить напрямую. Но не сейчас, да? Сейчас все спят, это я хорошо знаю. А ты вот не спишь…       Паучок сплёл паутинку и спрыгнул с пальца Вранислава, повисая на тонкой ниточке.       – Стой же… Так не пойдёт, – поймав паучка в ладонь, юноша предотвратил его побег. – Знаешь, даже если они странные… глаз этот ещё… Почему один? Где второй? У Альфарда? Короче говоря, даже если они странные, они очень хорошие. У них тут тепло… Не убегай же! Мне одиноко, знаешь ли…       Паук уполз в дальний угол. Вранислав тяжело вздохнул, ложась снова. Сон не шёл. Соскучившись, юноша сел, пытаясь рассмотреть комнату в полутьме. В уголке что-то блестело. Заинтересовавшись, он зажёг свет – тот резанул по глазам, но не причинил привычной боли. Хоши не проснулись, только Сириус завертелся, прижимаясь ближе к младшему отцу. Вранислав улыбнулся. Это выглядело мило.       Впрочем, он быстро вспомнил, зачем вообще включал свет. Возле шкафа блестело зеркало. Юноше было любопытно – отражается ли он теперь? И если да… На мгновение ему вспомнилось собственное отражение в глазах Каэ. Ничего хорошего он там не увидел. Но любопытство было сильнее – в конце концов, он же умер? Чего теперь бояться? Крадучись, юноша подошёл к зеркалу и аккуратно заглянул в него.       Он не сразу осознал, что видит именно себя: в зеркале отражались тёмные волосы, приоткрытый от волнения рот, бледное болезненное лицо и большие блестящие глаза, изумлённо глядящие на него. Именно таким он помнил себя в последний день жизни.       – Неудивительно, что она не пришла… Хах… Выгляжу совсем не как тот, с кем стоит идти на свидание… – Вранислав поджал губы. Выражение ему совсем не понравилось. – Бесполезный, больной, слабый! Если бы ты заботился о своё здоровье, а не назначал свидания на морозе, не умер бы так глупо и больно! Больно… Это было больно, знаешь ли! И так страшно… Больно и страшно, слышишь? Это всё из-за тебя! Из-за тебя каждая секунда впечаталась в память!.. Ты… Ты… Прости меня…       Вранислав опустился на пол. Ругать излишне романтичного юношу, назначившего возлюбленной свидание там, где они познакомились, было бессмысленно. Она не пришла, а не он. Люди прошли мимо, а не он оттолкнул их… Ему было страшно, но жить, каждую секунду своего существования вспоминая предсмертную агонию, больше не хотелось. Вранислав коснулся груди – под пальцами привычно-неровно стучало сердце, поднималась и опускалась грудная клетка, мёрзла, покрываясь мурашками, кожа… Эта сложная, но такая простая магия была более подходящим воспоминанием – он не хотел привыкать, но знал, что это неизбежно, и старался запомнить каждый момент, ставший для него чем-то особенным.       – Эй… Пойдём на печку, а? – позвал он сам себя. – Тебе пора спать. Ты так давно не отдыхал, не чувствовал тепла, не видел себя… Пойдём, я больше не буду тебя ненавидеть, обещаю… Всё у меня будет хорошо.       «Всё у меня будет хорошо», – мысленно повторил он. Думать было непривычно-легко, но Вранислав был уверен, что это станет первым, к чему он привыкнет.       «Я больше не одинок. И я больше не хочу говорить сам собой», – решил он, выключая свет и отправляясь спать.