Горящий нимб.

      — Всем привет, сегодня я, Лэрин и Том исследуем заброшенную фабрику Playtime! — наводила на себя и на своих друзей камеру юная видеоблогерка, — Здесь, как и на любой заброшке, много пыли, грязи и мусора. Ты не забыла свой ингалятор?       — Да я никогда не забываю! — Показав ингалятор, лежащий раннее в боковом кармане рюкзака Лэрин, она смеялась со странным свистом, побуждающим смеяться всех, кто это слышит, — Даже респиратор надела. Должно быть спокойно.       — Ну тогда вперёд. — вздохнул Томас, парень Лэрин. Он искренне не хотел сюда идти, но тогда девушки пошли бы без него, а если что-то случиться — это будет на его совести, пусть он и не виноват.       Направив камеру на территорию, блогер направилась по широким коридорам, медленно и не спеша, чтобы уловить на камеру каждую деталь.       Чем дальше они заходили, тем меньше им было весело, а скорее мрачно, и тем дальше они уходили от дверей аварийного выхода, из которых они сюда пришли.       Разряжая обстановку, Лэрин ходила специально по разноцветным клеточкам на полу, будто остальные убьют её. Стены так же были увенчаны разноцветными узорами, прям как в детском садике. Всё бы ничего, но вонь стояла убийственная. Свет в основном естественный, из окон. Когда они прошли административный блок, окон уже не было и стало гораздо более вонюче, темнее и мрачнее. Девушки делились на камеру своими неоднородными впечатлениями об этом месте. Томас в основном молчал и не поддерживал беседу. Он был насторожен и постоянно осматривался.       Девушки всегда любили подобным образом щекотать свои нервишки: взять камеру, и отправиться гулять туда, где обычно не безопасно. Начинали с заброшенных домов, потом вышли на новый уровень, типа брошенных строек, заводов, цехов. Теперь они здесь. И каждый раз, так прогуливаясь, они получают массу эмоций. То пол проломится, то потолок, то на бомжей или наркоманов нарвутся — на каждую заброшку своя история. И всё обязательно на камеру, чтобы потом со смехом вспоминать.       Том — конченый домосед. Ему не нравится гулять в принципе, а по заброшенным зданиям тем более. У него в мыслях одно: поскорее уйти. Но опекать Лэрин и Бригитту больше некому. Как бы то ни было, они важны для него. Кто, если не Лэрин, напишет за него реферат? Кто, если не Бригитта, будет давать деньги в долг? А если серьёзно, то между ним и Лэрин довольно серьёзные отношения: когда Лэрин исполнится восемнадцать лет, он планирует сделать ей предложение, а в дальнейшем та бы переехала к нему в съёмную квартиру. Тогда она будет ещё быстрее писать за него рефераты!       Фабрика, в которой они оказались, выглядит до сих пор вполне солидно, за исключением пыли и разрухи, будто тут ураган прошёл. Воздух здесь смердящий и сырой. Обстановка не располагает.       Пройдя в лобби, они наткнулись на главный символ компании - Хагги Вагги, стоящий посередине зала, окружённый картонными коробками, упакованными игрушками и бочонками. Задумывалось, что он так «приветствует» посетителей фабрики. Синяя игрушка выглядела угрожающе только из-за внушительного роста, в остальном ничем не примечательная: мило улыбается, пушистый, глазки — блестящие точки.       — Стоит стату́я в лучах заката… С обрубком х…       — Бригитта! — стукнула её Лэрин, зная продолжение.       Бригитта — лучшая подруга Лэрин и её сожительница в детском доме. Они живут вместе ещё с младших классов, и им всегда было хорошо вдвоём. Они два сапога пара — любят необычно проводить свой досуг, такие себе оторвы, особенно когда они вместе, а не по одиночке.       Находясь рядом с синей громадиной, им стало в некоторой мере веселее. Наверное, потому что получили новую дозу адреналина, ведь издалека-то они его не признали, оттого и насторожились.       — Что в коробке?       — Давай анбоксинг. — перехватила камеру Лэрин, чтобы заснять, как её подруга будет открывать коробку, лежащую подле «статуи».       — А может ты? Вдруг там чьи-то органы. — смеялась Бригитта. Тем не менее, она собрала свои осветлённые блондинистые волосы в конский хвостик, чтобы не лезли в лицо и не отвлекали её.       Присев около ближайшей коробки, Бригитта начала её аккуратно распаковывать так, чтобы, когда они закончили, можно было закрыть коробку, оставив её визуально нетронутой.       Лэрин забавы ради то приближала, то отдаляла камеру. Как бы Бригитта не старалась, аккуратно открыть не получилось. На весь зал послышался звук хрустящего картона.       Открыв коробку и убрав кусочки пенопласта, она нашла внутри упакованную игрушку Хагги Вагги.       — Я хочу его себе!       — На обратном пути, зачем тебе сейчас его с собой таскать! — отговаривала Лэрин. Действительно, зачем?       — Ладно. Но ты посмотри, какой он крутой! Прям свежий. В смысле, только со станка.       — Наверное так и есть. — Лэрин хотела продолжить свою реплику, дополняя её новой шуткой, но холодок, пробежавший по спине, сбил девушку с мысли. И тут же послышалось амбре мужского парфюма. Томас припал губами к её шее из-за спины.       — Пойдём уже отсюда, ко мне домой. — Прошептал он, приобнимая Лэрин.       — Да мы ж только пришли. — хихикнула девушка. С другой стороны, она хочет в гости к своему жениху. У них дело пока ещё не дошло до постели, но сейчас, когда Томас зовёт её к себе, она предполагает, что после прогулки она поедет к нему домой, где у неё и случится первый раз. Не у него, а у неё.       Пройдя дальше, они оказались у станка, где производятся плюшевые игрушки.       Лэрин присела на дорожку, по которой едут уже упакованные игрушки, и, позируя на камеру, разговаривала с подругой. Теперь её задница вся в пыли.       — От чего здесь такая вонь? Может тут ещё свинобойня была, а не производство игрушек?       — Да реально. — отвечала Бригитта, осматриваясь. Она искала источник вони, но такое ощущение, что здесь так пахнет каждый миллиметр, — Твоя пшикалка и то ароматнее.       — Не знаю. — Лэрин немного приспустила респиратор, чтобы вдохнуть местного воздуха. Сразу же она испытала рвотный позыв. Запах гнили, пластика, пыли, горелого, резины. И много-много других примесей.       — Смотри, твоя фанатка. — указала Бригитта в сторону стены, на которой был плакат некогда знаменитой игрушки Поппи. Примечательно то, что она и Лэрин очень похожи: кудрявые рыжие волосы, веснушки.       — Все меня копируют, уже устала. — усмехнулась девушка. Томас стоял поодаль и курил косячок. Неприятное предчувствие не отпускало его.       — А нам закурить? — обратилась к нему Лэрин, — Сама не скажу, сам не предложит.       — Меня стремает немного, релаксирую. — пояснил Томас.       — Посмотри на нас, мы так стрессуем все! Дай затянуться на упокой.       Томас не хотел делиться своими закруточками. Они слишком дорогие, те, которые у него есть, не лучшего сорта, но всё равно ощутимо ударили парню по кошельку.       Сидя на рельсах в длинном туннеле вроде как настоящего поезда, который давно как не ходит, Бригитта достала свою флягу из рюкзака.       — Надо поднять настроение, начнём с моей. — прокомментировала она.       — Что у тебя там? — подлетела Лэрин, учуяв спиртное.       — Джэки, — отглотнув немного виски из своей фляги, протяжно ответила Бригитта, от удовольствия прикрыв ресничатые глаза. На горлышке фляги остались следы от её светло-розовой помады.       В заброшенном туннеле метро им ещё не доводилось бывать. Они делали много фоток со вспышкой на новомодный фотоаппарат Лэрин. Здесь довольно темно, поэтому они достали фонарики. В этом есть немного романтики. Самое время разжечь костёр и начать травить страшные истории.       У рыжей в рюкзаке так же имеется своя фляга, но там покрепче напиток, поэтому они оставят его «на горячее». Томас всё продолжал быть безучастным, отстранённым. Он такой бывает обычно, когда накурится или когда не выспится. Здесь походу комбо. Пока девушки развлекались, Том, как будущий инженер, пытался разобраться во всех особенностях чудо-изобретения, которое они нашли — рюкзак с вылетающими из него руками-хваталками. Этой штукой можно открывать двери, которые просто так не открываются. Хоть что-то привлекло его внимание на этом заводе. Наверное, он заберёт это с собой, как сувенир.       Лэрин бежала вдоль по коридору, запыхаясь, пытаясь поспеть за своими друзьями. Томас быстро открыл дверь синей рукой, Бригитта вместе с ним забежали в помещение. А Лэрин не успела — одышка сильно замедлила её. Но когда она уже приблизилась к закрывшимся у неё перед носом железным воротам, они всё равно не открывали.       — Откройте, оно идёт!!! — кричала обезумевшая от страха девушка. В ответ она лишь услышала голос своей подруги:       — Оставь, она астматик, мешать будет. — оттянула Бригитта Томаса от ворот. Всё, что Лэрин услышала после, так это их бег прочь. И, с трудом веря своим ушам, замерла в ступоре. Жених и лучшая подруга детства… оставили её?       Когда в 7-м классе Лэрин на день Святого Валентина не получила ни одной валентинки, Бригитта, чтобы утешить свою подругу, вылила на голову мальчику, в которого была влюблена Лэрин, тарелку горохового супа. Каждый день рождения подруги отмечали на всю катушку, не забывая о пламенных тостах с речью о дружбе до гроба. В голодные времена делились друг с другом последними нычками. Вместе попробовали покурить в 14 лет. На выпускном они пришли в одинаковых нарядах. На протяжении всей жизни их считали сёстрами, впрочем, и сами девушки уже в это поверили.       Томас всегда забирал Лэрин из колледжа. Он был её парой на выпускном, они вместе танцевали. Совсем незадолго до похода на фабрику, Томас подарил ей обручальное кольцо, которое Лэрин очень понравилось, несмотря на дешевизну украшения. Лэрин обожала делать причёски, играться с длинными волосами Тома, а тот в свою очередь терпеливо сидел и не мешал ей. У Томаса всегда получалась просто отменная лазанья, от чудесного вкуса которой душа покидало тело.       Она астматик, будет абузой. Эти слова, как гильотина, разрезали жизнь Лэрин на счастливое до и прискорбное после.       — Бригитта! — во всё горло кричала Лэрин, в панике пытаясь надавить им на жалость. Ноги подкашиваются, ватнеют от страха. Она глубоко дышит, срываясь на истеричный крик. Глаза выпученные, красные, смотрят на ворота и едва сдерживают слёзы. Лэрин схватилась за волосы, оттягивая их. Даже чудовище, напавшее на них, вылетело из головы в такой ситуации.       Монстр уже чуть ли не в спину ей дышал, стремительно преодолевая шаг за шагом расстояние между ними. Его вид так и приближал паническую атаку. Особенно, когда его толком и не видно, только белые зрачки и костлявый силуэт.       Девушка подалась вперёд, чуть не упав, прямо по узкому, длинному коридору. Она открыла дверь в довольно просторное помещение, забитое всякими коробками и хламом. Она снова позвала свою подругу, в ответ смертельная тишина. Конечно, они же совсем в другом месте сейчас… наверное, близко к выходу. Суки…       Лэрин достала фонарик и, освещая помещение, водила световым лучом по стенам, полу и даже потолку, чтобы найти хоть какое-то пряточное место. О надвигающемся чудище сейчас лучше не думать — любая мысль о нём заставляет каменеть ноги. Пока что единственное, за что зацепился её взгляд — ещё одна дверь ведущая в следующую секцию.       Подойдя к двери, она уже открыла её и вот-вот зашла. Услышала, что на неё что-то бежит сзади, шкрябаясь об пол когтями. Сердце чуть не остановилось от страха, когда она успела закрыть за собой спасательную дверь. Удар на дверь пришёлся невероятной силы, но не выбил её. Сломя голову, Лэрин бежала куда-то вперёд. Свет фонаря дрожал в её руках, от страха, паники и вселенской печали. Девушка начинала плакать, но ещё держалась.       Выйдя в какой-то тёмный зал, она услышала, как ту дверь выбили с громким треском. Девушка ускорилась. Однако если она продолжит так бежать, то словит приступ астмы и тогда ей уже не избежать смерти. Тогда она решила, что разумно будет остановиться, спрятаться где-то.       Приметив сбоку ещё одну дверь, видимо, в служебное помещение, она ринулась к ней. Благо, открытая. Зайдя внутрь, она остановилась отдышаться. Одышка была чрезвычайно сильная, но дышать пока ещё возможно. Начался кашель — плохой знак. Поводив фонарём по комнате, захламлённую уборочными принадлежностями, она увидела вентиляционную решётку под потолком. Подставив под собой перевёрнутое ржавое ведро, она дотянулась до неё. Со скрипом, она оторвала её от стены и осторожно, тихо, положила на полку. Сейчас ей нужно быть тише воды.       Только она подумала о тишине, как полка, на которую она взгромоздилась, чтобы залезть в вентиляцию, отвалилась от стены, рухнув на пол с грохотом всего, что на ней стояло. Поднялась пыль и вонь химикатов, типа хлорки.       Лэрин с большим трудом забралась в вентиляцию, подперев ноги об отверстие, образовавшееся вследствие отрывания полки. Вопреки ожиданиям запах был значительно свежее. Она сняла респиратор, пытаясь отдышаться. Ингалятор пока ей не нужен, но, видимо, скоро понадобится.       Холодные стенки вентиляционного туннеля, казалось, сжимались, сдавливая жизненно важное пространство для девушки. Пока она в безопасности, Лэрин попробовала позвонить своей подруге. Вытащив кнопочный телефон из кармана джинс, она набрала Бригитту. Кроме гудков она ничего не услышала. С Томасом аналогично.       Дверь в служебное помещение, в котором пару секунд назад находилась девушка, открылась и Лэрин застыла от испуга. Но сразу же, чтобы эта тварь не достала её лапами, поторопилась по туннелю дальше. Обернувшись, она увидела два бело-лунных глаза, которые тут же пропали — видимо, монстр побежал к другой стороне вентиляции.       Преодолевая ещё одну комнату, она даже не думала вылезти здесь, как чувствуя, что здесь будет очень опасно. Тогда она проползла дальше, ускоряясь. Она очень сильно рисковала, проползая вдоль комнаты, в любой момент преследователь может поспеть за ней. Когда Лэрин уже покинула комнату и была в стене, вентиляцию начали яростно ломать. Обернулась и увидела, как на месте, где она только что проползла, стенки были сжаты, как банка из-под газировки. Лэрин могла быть там! Сердце бешено стучало и по спине шёл сковывающий мышцы холодок. Выйдя из ступора, она продолжила ползти вперёд. Рюкзак тёрся о верхнюю стенку вентиляции, издавая противный скрип.       Сейчас она могла бы быть размозжённой в фарш… её кровь стекала бы с металлических останков вентиляции. Возможно, она бы умерла не сразу. А висела бы и смотрела, как чудовище обсасывает её сердце.       Рыжая доползла до развилки. С одной стороны вентиляция становилась непроходимой из-за торчащих болтов и в целом узости прохода. Поэтому для неё выход только направо. Там паутина, которую она, не брезгуя, сорвала руками, закутанными в рукава куртки. Фонарик подсветил — впереди длинный, узкий проход.       Возникла мысль, которую Лэрин сразу же отодвинула куда подальше: а что, если она нарвётся на тупик? Как она будет разворачиваться? Ну нахер думать об этом.       Минут 40 Лэрин провела в вентиляции, ползая по всему заводу вдоль и поперёк. За это время округа постепенно устаканилась. Стало гораздо тише. Лэрин сидела в вентиляции, пока не осмеливаясь вылазить.       Её наконец-то посетила хорошая мысль — позвонить в службу спасения.       Набрала 911, звонит.       Послышались недолгие гудки, а потом оператор снял трубку.       — Служба спасения, что у вас случилось? — протараторила девушка по ту сторону. Ещё чуть-чуть и до них можно будет дозвониться с Луны.       — Помогите мне, я и мои друзья… — секунду Лэрин помедлила, ведь засомневалась в законности своего проникновения на территорию фабрики. Хотя, это должно волновать её в последнюю очередь. Пусть её поставят на учёт, исключат, посадят, но хоть в живых останется, — Тут такое дело… Мы оказались на фабрике игрушек Рlaytime и теперь не можем выбраться… Вернее, я не могу.       — Повторите, где? — связь действительно ужасная, проглатываются звуки.       — На фабрике Playtime! Помогите нам! — громче говорила Лэрин. Она старалась не повышать голос, чтобы не привлечь «местных жителей».       — Что?       — Да вы серьёзно?! Вы разве не видите там у себя, откуда я звоню?! — от сдающих нервов Лэрин начала закручивать и раскручивать свои кудрявые волосы.       — Извините… Попробуйте переместиться в другое место, чтобы поймать связь, — кажется, оператор действительно обеспокоена положением Лэрин и её друзей, и тем, что не может услышать, где именно они застряли, и тем самым отправить за ними помощь.       Лэрин попробовала переползти дальше, проползая через комнату, продолжая достукиваться до оператора.       — Я нахожусь на фабрике Playtime, мне нужна помощь.       В ответ молчание. Она совсем не слышит?       — Где вы находитесь? Скажите адрес. — послышалось из трубки.       — ДА ВЫ СОВСЕМ ТАМ?! Мне нужна помощь, меня хотят убить… — ныла Лэрин, заливаясь слезами безысходности.       — Так, я Вас слышу. Повторите, что у Вас. — Наконец-то! Лэрин выдохнула с облегчением. Осталось только дождаться их, сидя здесь, в вентиляции.       — Я застряла на фабрике…       Дверь в комнату вышиблась (она была просто прикрыта), и, развивая скорость, забежало чудище, преследовавшее её ранее.       Лэрин двинулась быстрее к стене, чтобы там её не сжали стены.       Спасение было близко. Попутно она пыталась доложить оператору о своём местонахождении. Что было мочи, она выговаривала адрес завода. Услышали её или нет — вряд ли помощь успеет вовремя. Вентиляция сзади проломилась и обвалилась. Лэрин с криком оказалась на полу, больно ударившись коленями, локтями и носом. Телефон выпал из рук и сейчас лежит непонятно где. Очки не слетели — хоть тут без потерь. От удара из носа пошла кровь, капая на металлическую поверхность.       На время всё затихло, от звона стука металла об пол заложило уши, такая себе «контузия». Тем не менее, она услышала, как чей-то сиплый, мужской голос сказал:       «Ложный вызов.»       Отчётливо.       Потом, судя по всему, телефон был раздавлен, смят, разбит или подобное. Что-то острое, словно когти, режуще схватило её за ноги и вытащило из вентиляционной трубы.       Такого ужаса она в жизни ещё не испытывала. Тем более, никогда прежде их с Бригиттой гулянки не были настолько жёсткими. Шок, постоянное напряжение и готовность отбиваться, сорваться с места в любой момент сопутствовали Лэрин ещё когда она только оказалась на фабрике. Нутро замерло, когда она оказалась снаружи. Хватка ослабла и её ногу отпустили, и Лэрин попробовала встать и убежать, но те же когти помешали ей сделать это, схватив за плечо, рывком перевернув её на спину, на рюкзак.       На неё были уставлены белые светящиеся зрачки, находившиеся на незначительном расстоянии от лица девушки. Света почти не было, но всё равно было видно, как комната заполнилась красным дымом, исходящим изо рта монстра. Тогда она, отдавшись с головой инстинкту самосохранения, начала кричать и отбиваться, как только возможно. Ещё с незапамятных детских времён её учили самообороняться и не паниковать, а наоборот, мыслить быстро и здраво… впрочем, здраво не очень получилось — раньше позвонить в 911 ума не хватило. А вдруг там связь была хорошая?       Первое, что попалось под руку, оказалась какая-то плюшевая игрушка, которую она швырнула в лицо монстру. Следующей полетела какая-то тяжёлая папка с документами, после которой у неё и получилось вырваться. Оказавшись на ногах, она перегородила проход стоящими по бокам стульями и креслами, потом убежала, закрыв дверь, которую она заслонила стеллажом. Казалось бы, идеально.       Коридор освещает бледно мигающая желтая лампочка. Повсюду мёртво, ни души. На стенах изображены мультяшные Хагги Вагги, Мамочки-Папочки-длинные-ноги и прочие. У стены стояла картонка с кнопочкой. Правда в её ситуации разглядывать стены было некогда. Нужно не прекращать двигаться дальше.       Вдруг по всему телу появилась такая сильная, почти непреодолимая слабость, будто её тянут на пол невидимые руки, гантели, грузы. И очень сильно захотелось уснуть. Веки тяжелели. Помимо этого, она вся истекала кровью. Даже следы остаются на полу.       Взгляд упал на пол и в глазах потемнело. Может где-то ещё есть повреждение, из-за которого она теряет кровь и потому её клонит в сон? Раздумья Лэрин перебил звонкий удар в подпёртую стеллажом дверь. Это немного ободрило её.       Собрав оставшиеся силы в кулак и подтерев слёзы и кровь, она рванула, хромая, в сторону двери вдали коридора. Тем временем жалкий стеллаж давно был опрокинут и монстр, на удивление, совсем неторопливо, следовал за Лэрин по пятам.       Не оборачиваясь, девушка ворвалась в следующую комнату. У неё была надежда на выживание, на побег. Что тут говорить, судя по её рвению к жизни, шансы на спасение были, причём вполне вероятные. Или хотя бы на спасение из лап чудища. Оказавшись в тупике, без окон и дверей, без вентиляции, буквально зажатой в угол, Лэрин схватил нервный срыв и сразу за ним — приступ астмы, долгожданный.       В отчаянии, она обернулась и увидела страшную, долговязую тварь, похожую на донельзя изуродованного фиолетового кота, которому вдобавок растянули пасть. Он, чуть ли не пританцовывая от радости, что наконец-то поймал Лэрин, приближался к тупиковой комнате. Теперь понятно, почему он не торопился. По символу золотой луны у него на шее Лэрин начала потихоньку вспоминать, что из себя должно представлять это существо.       Дышать становилось крайне тяжело, каждый вздох сопровождался свистом и давящими ощущениями в груди. Лэрин вжалась в книжный шкаф за её спиной. Из глаз потекли слёзы рекой, и она смотрела в глаза своему убийце. Что делать? Конечно, встать в боевую стойку. Жить под девизом «не сдамся без боя» порой так абсурдно. Лэрин буквально валится с ног, но по прежнему продолжает защищаться. А фиолетовый кот будто только шире заулыбался. Чеширский кот. Чтобы пролезть в комнату, он пригнулся, избегая дверного косяка. И сразу же очередное красное облако образовалось в помещении. В приступы астмы любой глоток воздуха для неё был жизненно необходимым, поэтому всё, что ей оставалось, это вдыхать. Эффект не заставил себя ждать, хотя Лэрин усердно сопротивлялась. Когда наступил момент «невозврата», то есть, уже не получится избежать потери сознания, она даже почувствовала некое облегчение, как будто затянула косячок. Как будто после тяжёлого дня и недельного недосыпа она наконец-то легла в кровать с намерением спать все следующие выходные. И пол показался мягким.