Дело Селвин

Его торопливые шаги отдавались эхом в коридорах, которые в этот час были пусты. Мерцающий свет факелов отбрасывал его тень на каменный пол, когда Том направлялся к потайному ходу, который позволил бы ему быстрее добраться до верхних этажей.  Староста не мог поверить, что его снова схватил Слизнорт, который побеспокоил его неожиданной услугой. Он повернул налево, затем направо, наклонился, чтобы избежать луча, который пересекал стены от одного конца до другого, прежде чем ступил на скрипучую лестницу, ведущую к кладовке для метел на шестом этаже. Том в спешке покинул замкнутое пространство, не потрудившись как следует закрыть за собой дверь, когда услышал приглушенные шаги в конце коридора.  Он ускорился и довольно скоро стоял на первой ступеньке, наблюдая, как девушка спускается по лестнице, ссутулив плечи. Его сердце сжалось при виде нее, потому что она безошибочно стояла перед его дверью, когда он был загнан в угол в подземельях, наблюдая за задержанием детей, после того, как его декан застал нескольких первокурсников, пытавшихся проникнуть в класс зелий.  — Куда ты направляешься? — он бесцеремонно остановил ее.  Девушка быстро выпрямила спину и отвернулась, при этом несколько прядей каштановых волос выбились из ее прически. Она смотрела на него сверху вниз, ее руки сжались в кулаки, которые она положила на бедра.  — Я возвращаюсь в свое общежитие, — ответила она ледяным тоном. — Правда? — спросил он, приподняв бровь.  Ему едва удалось скрыть забавную улыбку, которая появилась на его губах при виде ее обиженного взгляда. Он знал, что должен сожалеть о том, что заставил ее ждать, но то, как она скрестила руки на груди, словно готовая к драке, было довольно мило.  — Я думал, у нас назначена встреча…— добавил он, просто склонив голову набок, как будто проверяя свою память.  — Что еще ты здесь делала? Пришла развлечь меня? Его губы растянулись в презрительной улыбке, но он понял, что перешел черту, когда она бросила на него возмущенный взгляд и, развернувшись на каблуках, продолжила спускаться по лестнице. — Эй, — мягко позвал он, теперь стоя рядом с ней, чтобы удержать девушку, его рука сжала ее, заставляя ее закружиться. Он притянул ее к себе и обнял за талию. Она извивалась возле него, пытаясь оттолкнуть, но он крепко держал ее.  — Мне жаль.  Он нежно попытался поднять ее лицо, но она ускользнула от него. — Ты злой, - пожаловалась она, и он едва заметно кивнул.  — Я знаю. — Ты злой и ты опоздал… — Мне жаль, — добавил он, когда его губы коснулись ее лба и виска.  — Иногда я ничего не могу с этим поделать. Прости, - повторил он, прижимаясь к ее коже. — Я ждала тебя сорок минут, Том, — продолжала она возмущенным, но приглушенным голосом, потому что она уже расслабилась рядом с ним и уткнулась лицом в его грудь. Он вдохнул запах ее волос, прежде чем снова поцеловать ее, и положил подбородок ей на макушку. Его рука покинула ее спину и переместилась на затылок, кончиком пальцев он коснулся теплой кожи ее затылка. — Даже тот человек на картине начал смеяться надо мной. Он не мог не фыркнуть на ее слова.  — Темеритус Шанкс? Она кивнула. — Тот, в дурацкой шляпе. — Я поговорю с ним, - пообещал он так сурово, как только мог, все же издав тихий смешок при абсурдной мысли сказать портрету мертвого волшебника, что он не должен издеваться над своей девушкой.  

——

  — Хорошо, и как они называются? Они были в спальне молодого человека, в книге, в которой был изображен человеческий скелет, разложенный на кофейном столике рядом с двумя бутылками сливочного пива и жестяной коробкой с кислотными шипучками. Сначала Аннабель подняла бровь, спросив, не является ли то, что он предлагает ей сладости, способом загладить свою вину, но Том настаивал на позднем часе и пользе сахара для борьбы с сонливостью, из-за чего девушка закатила глаза. Тогда он указал на книгу, указав, что пытался - безуспешно - раздобыть школьный скелет, и ее сердце упало при мысли, что то, на что Том намекал под "Базовой анатомией", означало именно это...  Теперь он стоял перед ней, держа ее за руку, в то время как она сидела, скрестив ноги, на его диване, ее туфли были сброшены на пол возле камина, в котором приятно потрескивал огонь.  — Что это? — спросил он, поглаживая ее предплечье. — Лучевая кость. — Правильно. А это? Его пальцы повернулись вокруг ее конечности так, что ее рука оказалась ладонью вверх, и он ощупал ее кожу. — Локтевая кость. Он схватил ее за руку и назвал каждую из маленьких косточек, из которых состояли ее пальцы. Она подавила усталый вздох, желая прекратить эту бесконечную латинскую чушь. Кроме того, ее разум неистовствовал, когда молодой человек продолжал прикасаться к ней, ощупывая ее тело в разных местах умелыми пальцами, напуская на себя совершенно незаинтересованный вид.  Она снова попыталась сохранять спокойствие, когда почувствовала, как опытная рука Тома разгладила рукав ее рубашки. — Что это? — спросил он, ощупывая ее бицепсы через ткань.  — Плечевая кость? — она вздохнула, и он ослабил хватку на ее руке.  — Очень хорошо, - похвалил он, и ее сердце переполнилось.  Он держал ее за плечо, заглядывая в раскрытую книгу позади себя, и его рука скользнула вниз по ее ключице до самой груди.  У нее перехватило дыхание, когда его пальцы спустились еще ниже и остановились между ее грудей, где он слегка надавил.   — А это? Она закрыла глаза в предвкушении, ее соски болезненно торчали под шелком лифчика, но он проигнорировал ее беспокойство и только еще раз прощупал область. — Грудина, — прошептала она, и он кивнул. — Однако, это еще не все, — добавил он опасно низким голосом. Аннабель прикусила нижнюю губу, отчаянно пытаясь вспомнить, чему он учил ее ранее, но ее разум был затуманен. — Губы? — рискнула спросить она, но он исправил ее ошибку мягким, но твердым голосом, который мгновенно сделал ее скользкой.  Он попросил уточнить, но она сказала, что не может вспомнить, ее щеки запылали при виде молодого человека, который стоял перед ней. О, каким великолепным он был в полумраке, несколько прядей его иссиня-черных волос касались его лба, когда он наблюдал за ней сверху. Она вспомнила, как он стоял на возвышении последние несколько дней вместо профессора Меррито, как его природная властность странным образом заставила ее одновременно искать его похвалы и хотеть плохо себя вести, просто чтобы завладеть драгоценным вниманием Старосты. — Есть мечевидный отросток, манубрий и тело, — напомнил он ей, когда она послушно кивнула.  — Не могла бы ты еще раз показать мне, где они находятся? — спросил он, и она ожидала, что он прикоснется к ней еще немного, но он стоял перед ней очень неподвижно.  Она встретила его взгляд и положила ладонь ему на грудь. — Вот мечевидный отросток... — произнесла она слегка охрипшим голосом, когда ее рука скользнула за его зелено-серебристый галстук. Она боролась с куском ткани, который продолжал сползать на тыльную сторону ее ладони, независимо от того, сколько раз она отодвигала его в сторону, и она неловко рассмеялась. — Твоя одежда мешает… — Тогда раздень меня. Ее сердце пропустило удар, и она посмотрела на него так, как будто ослышалась. Она некоторое время выдерживала его пристальный взгляд, бросив на него вопросительный взгляд, и он поднял бровь. — Раздень меня, - повторил он, на этот раз более твердо. Она с трудом сглотнула, услышав приглашение, и медленно, Аннабель приподнялась на коленях. Она провела пальцем по узлу его галстука, чтобы ослабить туго натянутую ткань, и как только кусок ткани повис с обеих сторон, она позволила ему упасть на мебель рядом с ней.  Она сделала паузу, размышляя над значением его слов и о том, означает ли то, что она сняла с него одежду, конец его учения. Она бросила на него еще один вопросительный взгляд, на который он просто ответил, схватив ее руки и положив их обратно себе на грудь, поглаживая костяшки ее пальцев большим пальцем. — Продолжай, — тихо произнес он, и она приблизилась к верхней пуговице, сжимая маленькую застежку между пальцами, но ее руки дрожали. Она боролась, пуговица выскальзывала у нее из рук каждый раз, когда она пыталась вставить ее в прорезь.  Том терпеливо наблюдал за ней, несмотря на ее раскаивающийся вид, очень тихо, если бы не его дыхание, которое заставляло его грудь вздыматься с каждым вдохом.  — Успокойся, — прошептал он, чувствуя, как она начинает стесняться своей некомпетентности.  — У нас есть все время в мире, — добавил он и с любовью погладил ее по щеке.  Ей наконец удалось расстегнуть первую пуговицу, и тихий победный вздох сорвался с ее губ, прежде чем она перешла к следующей. Она сосредоточилась на своей задаче с большим почтением, пока рука Тома медленно не прошлась по ее шее и плечу, добралась до бедра, которое он погладил через ткань ее юбки.  — Что это за кость? — Игриво спросил он, и она хихикнула. — Тазовая кость. Это просто. Он улыбнулся, и она закрыла глаза, когда рука Тома скользнула под подол ее юбки.  — Продолжай, — выдал он, и она продолжила расстегивать его рубашку, все еще сопротивляясь в очередной раз. — Я не сильна в этом, — призналась она, когда ее ногти щелкнули по неподатливой застежке. — О, но ты делаешь прекрасную работу, — проворковал он, и она с улыбкой закатила глаза в ответ на его чрезмерную похвалу. Она прислонилась к нему, положив обе руки ему на грудь, когда его пальцы поднялись выше и достигли ее промежности.  — Ты мокрая, — заявил он, когда почувствовал влажную ткань ее нижнего белья, и ее лицу стало жарко. Она закрыла глаза и вздрогнула, когда пальцы Тома задержались на ее промокших трусиках.  — Такая, такая мокрая, - промурлыкал он. — Кто знал, что уроки анатомии могут так возбудить тебя? Она уткнулась лицом в его рубашку, смущенная его заявлениями, которые разыгрывали ее жадность, но достаточно скоро рука Тома снова двинулась вверх, и он помассировал ее грудь, слегка надавив на кожу, прежде чем его пальцы снова двинулись вниз. Он поглаживал кожу возле ее пульсирующего влагалища, но так и не отважился подобраться достаточно близко, чтобы по-настоящему коснуться ее там, где она жаждала быть, и Аннабель подавила всхлип, потому что он продолжал дразнить ее, всего лишь играя с резинкой ее трусиков. — Я хотел бы прикоснуться к тебе там, внизу, - прохрипел он, и ее лоно сжалось в знак согласия.  Она едва заметно кивнула, как бы показывая, что он может, ее лицо все еще было скрыто от глаз молодого человека. Она ждала долгие секунды, но он не двигался, и она взглянула на него, мельком взглянув на его красивое лицо сквозь ресницы. Медленно одна из ее рук оторвалась от его груди и стала искать его руку, и дрожащими пальцами она направила его запястье, скользнув ладонью в свое нижнее белье.  Она вздрогнула, почувствовав его прохладные пальцы на своей пылающей коже, и он продвигался медленно, так медленно, что она захныкала.  Она знала, что он был терпелив, что он был бдителен, чтобы не нарушать ни одну из ее границ, но похоть, которая поглощала ее, требовала большего. Она слегка сжала его руку, как бы умоляя его, но он был в настроении подразнить ее. — Тебе приятно? — спросил он, прежде чем она кивнула.  — Да, — выдохнула она, но он снова убрал руку. —Мы можем остановиться, если хочешь.  — Нет, продолжай, — захныкала она, когда жалобный стон вырвался из ее горла и заставил его улыбнуться.  — Вежливые девушки говорят, пожалуйста, — произнес он фальшиво угрожающим тоном, когда другой рукой сурово схватил ее за подбородок. —Пожалуйста, пожалуйста,— умоляла она, вся такая нетерпеливая, и он усмехнулся. — Пожалуйста, что? — спросил он, нахмурившись, не готовый отдать это ей так легко, потому что ему нравилось мучить ее. Секунду она свирепо смотрела, ее глаза метали кинжалы. — Пожалуйста, прикоснись ко мне еще немного, — выдохнула она, и он одобрительно замурлыкал, прежде чем снова потянулся к ее складочкам со словами, — конечно, милая, тебе нужно было только попросить. Он раздвинул ее нижние губы опытным пальцем, задел влажную и теплую плоть по всей длине ее щели, и она выгнула спину от восхитительного ощущения. Он приблизился к ее входу, чтобы покрыть пальцы ее сладким нектаром, прежде чем обшарить ее складочки в поисках бутона. Она ахнула, когда он нашел это, когда он начал потирать маленькими кругами ее клитор, и она сосредоточилась на удивительных ощущениях, которые доставлял ей молодой человек.  Некоторое время он был занят, заставляя ее вздыхать за вздохом, пока ее бедра не начали дрожать. Она поняла, что хочет большего, оживилась и посмотрела на него. Она обвила руками его шею, умоляя о поцелуе, который он ей подарил, и застонала от его теплого дыхания у себя на губах. — Отведи меня в свою постель. Пожалуйста, — жалобно попросила она, и рука Тома покинула ее влагалище.  Он подхватил ее руками под зад, чтобы поднять в воздух, а она обхватила ногами его бедра, чтобы не упасть, пока он нес ее через всю комнату. Ее дыхание становилось громче с каждым его шагом, потому что он был тверд как скала в своих брюках, а его член терся о ее промежность. Она немного поскулила, когда он уложил ее, ее лицо покраснело, когда она поняла, что оставила пятно на его форме. Он быстро раздел ее, каждое его движение было пропитано определенной поспешностью, которую он изо всех сил пытался скрыть, и довольно скоро она оказалась обнаженной перед ним.  Он приподнялся на кровати и одним движением сбросил свою рубашку. Он лег рядом с ней, опершись на локоть, в то время как его свободная рука распустила ее волосы. Она поискала его взгляда, и он нежно провел по ее щеке тыльной стороной ладони. Он наклонился и завладел ее ртом, его язык скользнул между ее приоткрытых губ. Он томно поцеловал ее, его рука поглаживала ее шелковистую кожу, когда она задела упругую кожу живота. Он ласкал ее тело ладонью, ощущая каждую складку и бугорок, каждое несовершенство ее кожи, пока не вылепил каждый уголок между ее ребрами, пока его пальцы не добрались до груди.  Как он делал ранее, показывая, где находится ее грудина, он потер область между ее грудями, и она заерзала рядом с ним. Он улыбнулся, вспомнив, как сильно она дрожала, когда он в прошлый раз уделил некоторое внимание ее маленькой груди и его пальцы искали бугристую плоть. Он поймал один сосок двумя пальцами, слегка ущипнул затвердевший кончик, когда она застонала. Аннабель яростно сосала его язык, пока он продолжал терзать ее соски, пощипывая и скручивая кожу, когда она вздыхала у него во рту. Когда она наконец отпустила его, он поцеловал и облизал ее горло, оставив сотни влажных поцелуев на ее груди, прежде чем опуститься на колени между ее бедер.  — Оставайся на месте, — попросил он нежным голосом, и Аннабель сделала, как ей сказали, несмотря на желание спрятаться, когда услышала хлюпающий звук, который издала ее киска, когда Том раздвинул ей ноги.  — Милая девочка, — прорычал он, и она вздрогнула, ощутив прохладный воздух на своем пульсирующем и обнаженном влагалище. — О, дорогая, — промурлыкал он и лениво погладил ее кожу возле губ.  — Я не могу дождаться, когда окажусь внутри тебя.  Аннабель издала неловкий всхлип, и ее руки двигались так слабо, что прикрывали лицо. Он поддразнивал ее и держал за запястья, все время обводя взглядом ее аппетитное тело.  — Пожалуйста, не говори таких вещей, — пожаловалась она, все еще ужасно возбужденная непристойностью молодого человека.  — Почему? — он ухмыльнулся, отпустил ее руки и положил большие пальцы по обе стороны от ее щели, чтобы растянуть кожу и открыть вход. — Это заставляет тебя стесняться? М? — спросил он, взглянув на ее пунцовое лицо, и издал тихий смешок, заметив ее милое страдание. Некоторое время он продолжал изучать ее лоно, раздвигая складки одним пальцем и разглаживая потемневшую плоть. Он остановился на ее бутоне, который еще немного поласкал, нежно потирая ее возбужденный клитор после того, как собрал немного сока на свои пальцы. — Не стесняйся, дорогая, — проворковал он. — У меня для тебя припасено гораздо больше, тебе пока нельзя стесняться, — добавил он, опускаясь между ее ног, чтобы ощутить ее манящий аромат. Его нос приблизился к ее ноющей сердцевине, и он вдохнул ее сладкий и ореховый запах. — Я хотел бы ввести в тебя палец, — заявил он, его глубокий голос резонировал до самого ее естества, и она кивнула, прикусив нижнюю губу, когда его указательный палец обвел ее вход. Она была напряжена, он мог сказать это по ее позе, по тому, как она теребила край простыни.  — Расслабься, — прошептал он между двумя поцелуями в гладкую кожу ее живота. — Расслабься ради меня, любимая. Он осторожно протолкнул костяшку пальца внутрь нее, и его палец был пососан ее влажной и теплой сердцевиной. Она тихо ахнула, когда он полностью погрузил в нее свой палец, но когда он согнул палец, она застонала.  — Каковы ощущения? — он спросил. — Ммм, хорошо, — вздохнула она, и на его губах появилась улыбка, когда он искал ее сладкое местечко на губчатых стенках. Он быстро нашел это, заставив ее стонать, пока он некоторое время обрабатывал ее там, внизу, его палец постоянно потирал набухшую плоть, в то время как его лицо было всего в нескольких дюймах от ее складок. Он тяжело сглотнул, его член заныл в штанах, пока Аннабель пела под ним. — Не мог бы ты... Слова замерли у нее на губах, когда она издала еще один стон, и он поцеловал краешек ее щели, приглашая ее продолжить. — Не мог бы ты прикоснуться ко мне еще немного, пожалуйста? — Где? — прошептал он, наслаждаясь раздраженным выражением ее лица, когда он спросил, потому что он слишком хорошо знал, где она жаждала, чтобы к ней прикоснулись, но мысль услышать, как она скажет это, была гораздо более привлекательной. — Ты знаешь... знаешь, — с болью произнесла она, ее слова прерывались мучительными вздохами. —Правда?  Он усмехнулся, наслаждаясь ее стыдом, но решил прекратить мучить ее, когда она жалобно всхлипнула. Том опустил лицо, его палец все еще был внутри нее, прежде чем он поцеловал ее клитор. Она извивалась под ним, и он наблюдал, как она приоткрыла глаз, чтобы увидеть, что он делает. Аннабель думала, что упадет в обморок при виде лица Тома у себя между ног, и совместное ощущение его пальца, обрабатывающего ее дырочку, пока он ласкал ее пульсирующий клитор, было для нее невыносимым. Ее рука потянулась к губам, и она сильно прикусила большой палец, в то время как молодой человек продолжал возиться у нее между ног.  Его язык был прижат к ее влагалищу, облизывая ее широкими движениями, которые заставляли ее дрожать, в то время как немного ее влаги стекало по его подбородку. Его палец двигался быстрее, заставляя ее киску издавать бессмысленные звуки, когда он неоднократно массировал ее стенки. Напряжение нарастало, медленно, как прилив, и через некоторое время ее бедра, казалось, обрели самостоятельный разум, когда она выгнула спину и изо всех сил старалась не раскачивать промежностью вверх-вниз по лицу Тома. Однако он быстро захватил губами ее бутон и пососал выступающую кожицу. — Черт, — всхлипнула она и услышала, как он усмехнулся ее ругательствам, она, которая всегда была такой правильной, но давление в ее животе было едва терпимым, и она попыталась дотянуться до его запястья и оттолкнуть его. — Подожди, я ... я... — захныкала она, осознав, что была так близко, но Том удержал ее за бедра и прижал их к матрасу. Комната ненадолго исчезла вокруг нее, когда она почувствовала, как ее тело напряглось и расслабилось вокруг вторгшегося пальца, и какое-то время ничто, кроме восхитительных ощущений, которые доставлял ей Том, не имело никакого смысла. Она закрыла глаза, пытаясь отдышаться, когда ее тело напряглось, напряглось до предела, когда темнота поглотила ее.  И затем, медленно, она почувствовала, что смягчается, ее лоно восхитительно болело и истощалось, когда она медленно выдохнула, чувствуя себя спокойной, более безмятежной, чем она чувствовала себя за очень долгое время.  Она открыла свои затуманенные глаза и увидела, как Том отстранился от нее, вытер мокрый палец и рот о простыни, прежде чем с гордым видом осмотреть беспорядок у нее между ног. — Не за что, — злорадствовал он, и Аннабель разразилась смехом, ее живот болезненно сжимался при каждом содрогании, когда она схватила его за руку и притянула к себе. Она прижалась к нему носом, когда он укрыл ее одеялом, и почувствовала, что уже отдаляется. — Спасибо, — прошептала она, улыбаясь от чистого удовлетворения, когда провела рукой по его очень темным волосам и оставила сонный поцелуй в изгибе его шеи.  — Спасибо...