Первый раз, когда...

На памяти Стида первый раз в машине царила такая напряженная атмосфера. Радио негромко играло песни, которые не нравились им обоим, Эд молчал и хмуро глядел на дорогу. Стид покрутил в руках рецепт на очки и положил на приборную панель, чтобы был на виду. — Другого места не мог выбрать? — буркнул Эд, косясь на бумажку. — Например? — в тон ему откликнулся Стид. — Убери в бардачок. — Тогда мы можем забыть, что после работы нужно в оптику. — Нам не пришлось бы ехать в чертову оптику, если бы ты не разбрасывал свои очки где попало, — веско произнес Эдвард и показал средний палец подрезавшему его водителю. — Мудила, водить научись, — сквозь зубы бросил он. — Нам бы не пришлось ехать в оптику, если бы ты просто смотрел, куда садишься, — наставительно произнес Стид, провожая взглядом голубую шевроле. — Они лежали на диване, — повысил голос Эд. — Обычно люди садятся на диван! — Но можно же было посмотреть! — тут же взвился Стид. Он все еще прекрасно помнил, как жалобный хрустнули любимые очки, когда Эдвард с размаху плюхнулся на диван. — Стид, это гребаный диван! Зачем было оставлять там очки?! — возразил Тич и бросил уничтожающий взгляд на Стида. — Я положил буквально на пару минут. За водой отойти уже нельзя? — искренне возмутился Боннет. Этот спор они вели с прошлого вечера, когда очки в изящной дорогой оправе пали жертвой невнимательности Эда. — Почему нельзя было положить на стол? Или… о, я знаю идеально место для очков! — Эд поднял указательный палец вверх. — Футляр, Стид! Их можно было положить, блядь, в футляр. И нам бы не пришлось сегодня вечером переться на другой конец города в какую-то элитную оптику, потому что только там продают такие красивые оправы, — последние слова Эдвард произнес сильно коверкая в попытке передразнить манеру Стида. — Ты вообще знаешь, как сложно найти красивую оправу? — от избытка чувств Стид взмахнул руками и чуть не задел зеркало заднего вида. — Еще зеркало мне сбей посреди шоссе, — ткнул его в плечо Эд. — А ты лучше за руль держись двумя руками, — мгновенно огрызнулся Стид. — Ты еще поучи меня водить, — Эд демонстративно оставил на руле только одну руку, а вторую опустил на рычаг передач, и ехидно добавил: — Или без очков не видно дороги? — Я ношу их только дома, когда читаю, — возразил Стид, сверля Тича гневным взглядом. — Тем более на хрена тебе красивая оправа? Кто ее видит? — Мне самому приятно, что она красивая! Не желаю выслушивать советы по стилю от человека, который зимой и летом ходит в одних и тех же кожаных штанах. — Да пошел ты, — зло процедил Эдвард. — Засунь свои очки в задницу. — Ха, благодаря тебе, так и произошло по сути, — отрезал Стид. Остаток поездки они провели в напряженном молчании. Только изредка бросали друга на друга гневные взгляды. Машина чересчур резко остановилась на привычном месте подземной парковки. Боннета по инерции бросило вперед, но ремень безопасности его удержал. — Какого черта, Эд! Парковаться разучился? — Я одной рукой с закрытыми глазами паркуюсь лучше, чем ты в своих пижонских очках, — Эд резко развернулся и уставился на Стида пылающим взглядом. Стид в свою очередь нахмурился, сверля взглядом Эдварда в ответ. — Это было неоправданно грубо, Эдвард, — еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик, выдавил Стид. — Засуди меня, — сверкнул глазами Тич. Стид порывисто отстегнул ремень и распахнул дверцу машины, желая оказаться как можно дальше от этого человека. Вслед ему донеслось едкое: — Ты еще дверью хлопни, Боннет. И Стид с наслаждением так и сделал. И даже не обернулся, уходя с парковки. Пошел к черту Эдвард Тич и его привычка садиться на диван не глядя! *** Люциус только успел зайти в офис, как в их общий нерабочий чат под названием «Цифровой кулер», где были все кроме Стида и где частенько обсуждались самые горячие сплетни (в том числе и личная жизнь начальника), пришло сообщение от Френчи: «Что с Боннетом? Кто знает?». Это показалось ему странным, разве что начальник заболел и не пришел на работу, но тогда зачем спрашивать, что с ним. Около лифта Люциус встретил Баттонса и Роуча, они поздоровались и вместе поднялись на пятый, обсуждая странное сообщение Френчи, на которое никто пока не ответил. Однако, войдя в кабинет, Люциус ощутил — что-то не так. Он никогда раньше не слышал, чтобы Стид на кого-то повышал голос, но вот он, лид отдела геймдизайнеров, стоит у стола Олуванде и отчитывает того так, что бедный Олу вжался в спинку кресла. Люциус изумленно замер у своего места и неуверенно протянул: — Доброе утро всем… Наверное. Роуч и Баттонс попытались как можно незаметнее прошмыгнуть на свои места, но не успели, потому что Стид резко повернулся к ним и пригвоздил тяжелым взглядом. — Вы опоздали, — сурово произнес он. И коллеги, которых застали врасплох, замерли, как олени в свете фар. — Но всего на пять минут, — попытался возразить первым пришедший в себя Роуч. — Там пробка, — добавил Баттонс. — Пять минут — это тоже опоздание, — припечатал Стид, а потом насмешливо приподнял брови. — А вы, мистер Баттонс, вообще ездите на метро. С каких пор там пробки? — Нуу… — растерянно заозирался Баттонс, явно не зная, что на это ответить, и ища поддержки у коллег. — Объяснительные мне на стол, — подчеркнуто холодно произнес Стид и повернулся к своему рабочему столу. Люциус постарался бесшумно поставить свою сумку и сесть в кресло. Он уже почти опустился на мягкое сиденье, когда Стид, не поворачиваясь от монитора, добавил: — Люциус, это и тебя касается. После этого в кабинете воцарилась напряженная тишина. Все недоуменно переглядывались, но ничего не говорили. Люциус плюхнулся в кресло и открыл рабочий чат, где все еще висел одинокий вопрос Френчи. Теперь он смотрелся не так уж и странно. Тут же в чат прилетело сообщение от Роуча: «У кого-нибудь вообще есть форма объяснительной за опоздание?». «Издеваешься?» — отозвался Френчи и поставил смайлик с высунутым языком. «Нужно у художников спросить. Вот кто постоянно строчит подобное», — вкинул предложение Джон. «Пит, спроси, пожалуйста», — тут же напечатал Баттонс. «Ладно, неудачники, спрошу», — ответил Пит и следом допечатал: — «Кто знает, какая муха Стида укусила?» «Или какая ночью не укусила?» — пришло сообщение от Джима с ехидным смайликом. «Стид меня только что десять минут отчитывал за неправильную формулировку задачи, которую я поставил (внимание, народ!)… больше недели назад! А где он был все это время?!» — пожаловался Олу. — «Хорошо, что вы пришли, ребята, иначе бы он так и продолжал мне нотации читать». «Мы старались для тебя», — быстро отреагировал Роуч, ставя перевернутые скобочки. «Какое-то странное утро», — написал Баттонс. — «Люциус, что там Стид делает? Тебе должно быть видно». Люциус осторожно выглянул из-за монитора, пытаясь понять, что происходит на экране Боннета, после чего напечатал: «Сидит смотрит в мессенджер. Просто смотрит». Потом выглянул еще раз и дописал: «Кажется, смотрит на аватарку Эда. Но это не точно». «Это настораживает», — появилось сообщение от Джима. «Еще как», — согласился Олу. — «Я Стида таким никогда не видел». «ПИСАТЬ ОБЪЯСНИТЕЛЬНУЮ ЗА ОПОЗДАНИЕ НА ПЯТЬ МИНУТ!» — капсом напечатал Роуч. «Не кричи», — тут же с откликнулся Френчи и наставил кучу улыбающихся от уха до уха смайликов. Люциус заметил, как Роуч показал средний палец улыбающемуся Френчи. «Давайте просто попробуем не раздражать Стида лишний раз», — предложил Джон. «Отличное предложение. Может, он остынет к обеду», — согласился Люциус. «Он назвал меня «мистер», — вклинился Баттонс. — «Не остынет». Люциус снова посмотрел на напряженную спину Стида, который, кажется, так и продолжал сверлить взглядом пустое окно мессенджера. Все утро в кабинете было непривычно тихо. Все старались даже лишний раз не разговаривать, только переписывались по работе. Один раз Люциусу все-таки пришлось подойти к Стиду, чтобы уточнить, нужно ли ставить задачу на тестировщиков или все разрешилось. Боннет ответил скупо, хотя обычно любил пускаться в пространные объяснения. Люциус сел в кресло, ощущая неприятный осадок от разговора. Ближе к обеду все стали обсуждать, надо ли вообще звать Стида в кафе. В итоге пришли к выводу, что надо, причем сделать это должен Сприггс. Честно сказать, Люциусу порядком надоело быть буфером между Стидом и остальным отделом в любой непонятной ситуации, но он все-таки нашел в себе силы и смелость подойти к Боннету второй раз за день. Ко всеобщему удивлению, начальник согласился, и на обед они вышли в привычное время. — Ждем Эда внизу? — как можно нейтральнее поинтересовался Пит. — Он не пойдет на обед, — хмуро отозвался Стид. — Его что, нет на работе? — искренне удивился Джон. — Да, — отрезал Стид и пулей выскочил из лифта на первом этаже. — Врет, — констатировал Роуч. — Я видел машину Тича на парковке. — Это все крайне подозрительно, — протянул Френчи. Обед прошел напряженно. И хоть Стид старался делать вид, что все как всегда, место рядом с ним слишком очевидно пустовало и невольно притягивало взгляды. Боннет этого демонстративно не замечал и даже не поворачивался в сторону свободного стула. Когда они непривычно притихшие возвращались в свой кабинет, Пита окликнула знакомая художница, и он остался поговорить с ней. Стид ушел от них еще на первом, заявив, что ему нужно заскочить к программистам. Люциус первый раз за все время не предложил составить ему компанию, да и начальник не настаивал. Все ввалились в кабинет и как-то дружно проследовали к кулеру. Кто-то налил себе чая, Джим разбодяжили в кружке сухой сладкий какао, который кроме них никто не мог пить. — Обстановочка, как на минном поле, — наконец нарушил тишину Френчи. — Вспышка слева, вспышка справа. — Это напрягает, — пожаловался Люциус. — Стид сам не свой. — Согласен, — серьезно кивнул Олу. — У него явно что-то случилось. — Может, с детьми проблемы? — предположил Джон, утаскивая шоколадную конфету из миски. — Или что-то по работе, а он нам не говорит, — выдвинул свою версию Роуч. — Или это все Тич, — раздался насмешливый голос Пита у них за спинами. Все вздрогнули, потому что никто не услышал, как открылась дверь в кабинет. — Джим, вы должны были следить за дверью, — укоризненно сказал Френчи. — А если бы это был Стид? — Но этот ж не он, — равнодушно пожали плечами Джим. — Ой, да замолчите уже, — явно лопаясь от избытка информации, перебил коллег Пит. — Я только что разговаривал со Стефани. Наша напряженная атмосфера в кабинете в сравнение не идет с тем, какой ад сейчас на шестом! — А что такое? — хрустя печеньем, спросил Баттонс. — Стефани говорит, что Тич с утра рвет и мечет. Все художники в ужасе, такого не было очень давно. Представляете, он вызвал на ковер Боба — помните, он нам еще отрисовывал символику недавно к новой кампании? — и стал предъявлять ему, что задача сделана меньше чем наполовину, а прошло уже две недели. — И что в этом странного? — недоуменно почесал затылок Люциус. — Если Боб проебал сроки, то все логично. — А прикол в том, дорогой наш мистер «я не проебываю дедлайны», что у Боба был законный отпуск. Он и так эту задачу старался из отпуска подтянуть, а дедлайн у него только через три дня. — И что ему сказал Эд? — опасливо спросил Джон. — Дословно не скажу. Стефани говорит, что не кричал, но смотрел так… Короче, Боба потом Фрэнк и Дженна успокаивали в туалете. Пацан не выдержал напора. — Бля… — пораженно выдохнул Френчи. — Ребята, на шестой ни ногой. Эд нас заживо съест, если увидит. — А что Стефани хотела? — хмуро поинтересовался Олу. — Пожаловаться на страшного и ужасного начальника? Так это не сюрприз ни для кого. И она не первый год в отделе. В чем проблема? — А проблема в том, что художники за полгода привыкли к хорошему. Эд, конечно, по-прежнему с них все спрашивает, но уже давно не жестит. А как они со Стидом сошлись, так даже иногда послабления дает. Без фанатизма, но все же приятно, — Пит обвел всех взглядом, словно желая убедиться, что все внимательно слушают. — Стефани просит нас что-то с этим сделать, прикиньте. Она говорит, что к гадалке ходить не надо, явно Стид Эдварда отшил. — Чего? — вскинулся Люциус. — Ты думаешь, что они расстались? — Вряд ли, — скептично прищурился Френчи. — Если бы расстались, Тич бы калечить людей стал, а не до слез доводить. — Высокого ты о нем мнения, — хмыкнул Олу. — Я его очень уважаю, между прочим, — пожал плечами Френчи. — Но характер у него не сахар. Ставлю на то, что эти двое поссорились. — Проблемы в раю, — хохотнул Роуч. — Нам эти проблемы боком выйдут, — резонно заметил Олу. — Художникам уже вышли, — согласно кивнул Пит. — Там половина опенспейса разбежалась кто куда по срочным делам. Иван, говорят, с утра сидит у тридэшников, только бы не возвращаться. Его стол прям около стола Тича стоит. И только Хэндс бегает с довольной мордой, — скривился Пит. — Радуется возвращению монстра, — поджал губы Люциус. — Не повезло художникам, — сочувственно вздохнул Баттонс. — А нам кто посочувствует? — фыркнул Джон. — Стид все-таки не жестит, — возразил Пит. — Он заставил нас писать объяснительные, — тут же вскинулся Роуч, которого утренний инцидент никак не отпускал. — Надо что-то с этим делать, — произнес Френчи и внимательно посмотрел на Люциуса, тот тут же замахал руками. — Ну-ка отвернулся. Учтите, я больше в это не полезу! В прошлый раз я попытался дать Эду совет, но больше так рисковать не собираюсь, — Люциус вскинул голову и скрестил руки на груди. — В этот раз он меня точно выкинет в окно. — Как-то грубо звучит, — хмыкнули Джим. — Мы думали, что тебе Эд нравится. — Нравится, — виновато потупился Люциус. — Но это не значит, что временами он меня не пугает до чертиков вот этим своим… — и хаотично помахал перед собой руками, изображая вспыльчивость и импульсивность Эдварда. — Люциус, а может, все-таки… — начал было Френчи. — Стид идет, — вклинились Джим, в этот раз заметив через стекло фигуру, подходящую к двери. Все тут же поспешили занять рабочие места. Стид, войдя в кабинет, смерил их подозрительным взглядом, потом сел за свое рабочее место. Люциус заметил, как Боннет тяжело облокотился на стол и подпер щеку ладонью. Кажется, на мониторе снова мелькнуло окно рабочего мессенджера и аватарка Эда. «Ну, напиши же ему, — мысленно взмолился Люциус, неотрывно следя за действиями Стида. — Всем от этого станет лучше. И в первую очередь тебе». И словно услышав его, Стид потянулся к клавиатуре, Люциус аж привстал со своего рабочего места, чтобы убедиться, что Боннет начнет печатать сообщение, но вместо этого Стид решительно закрыл мессенджер. — Художники и мы обречены, — тоскливо прошептал Люциус и откинулся на спинку кресла. *** Стид решительно встал и выключил компьютер. Рабочий день закончился, и он не собирался задерживаться в офисе ни на минуту. Остальные геймдизайнеры еще только собирались или заканчивали дела, когда Стид, громко попрощавшись со всеми, покинул кабинет. Он спустился на подземную парковку по лестнице, хотя обычно был не против постоять и подождать лифта, но там было больше шансов столкнуться с Эдвардом, если тот тоже закончил работать вовремя. На парковке пришлось сделать усилие, чтобы не свернуть налево к машине Эда. Стид даже запнулся, но все же не стал поворачивать голову в ту сторону, а решительно прошел к своей машине, припаркованной у стены, чтобы не мешала остальным. Мотор завелся не с первого раза, и Стид уже начал раздумывать над вызовом такси, когда под капотом все же зашумело. Он построил на навигаторе маршрут до оптики, а потом осторожно выехал с парковки. Ему никак не удавалось настроить радио на нужную волну и это сильно отвлекало от дороги. В конце концов, Стид просто включил первый попавшийся диск, завалявшийся в машине. Это внезапно оказались лучшие хиты группы Queen, но он совсем ничего не имел против. Где-то на половине пути Стида внезапно осенило, что он оставил рецепт на новые очки в машине Эда. Перед глазами встала картинка, как необходимая бумажка лежит на приборной панели, напоминая о необходимости съездить в оптику. Стид смачно выругался и в сердцах ударил по рулю. Пришлось разворачиваться и ехать домой. Домой… Стид достаточно давно не возвращался в свою квартиру среди недели. Практически всегда после работы они ехали к Эду на его машине, и это казалось таким правильным. — Плевать, — пробормотал он. — Обойдусь сегодня без очков и чтения, — а потом совсем неслышно добавил: — И без Эда. Дома было непривычно тихо. В последнее время Стид приезжал сюда с детьми, и квартира тут же наполнялась голосами и веселой возней. Сердце неприятно сжалось от воспоминания, что встреча Эда, Альмы и Луиса должна состояться уже на этой неделе. Успеют ли они с Эдвардом помириться? Ведь дети так хотели познакомиться с важным для папы человеком, Стид рассказал о нем столько хорошего. Стид остановился на пороге кухни и прислонился спиной к дверному косяку. Было тоскливо. Утренняя дурацкая ссора казалась уже не такой значительной, а спор по поводу очков просто глупым. Сколько раз они с Мэри ругались? Десятки раз, но в итоге все равно мирились, все равно обнимались и прощали. И ни разу за всю их совместную жизнь у Стида даже мысли не было, что они могут расстаться из-за банальной ссоры. Так почему такие мысли приходят ему в голову сейчас? Может, его все еще не отпускает рассказ Эда о бывших отношениях? Ведь к этому все и приходило. Люди не выдерживали тяжелый характер Тича и уходили, хлопая дверью. Прямо как Стид с утра. Он на мгновения закрыл лицо руками. — Какой же я идиот, — прошептал Стид. Это были всего-навсего очки. Можно с легкостью купить новые, да и вообще — почему бы не класть их в чертов футляр. Да хоть в сейф! Теперь Стид отчетливо ощущал, что весь спор из-за сломанных очков не стоил тех злых слов, что он наговорил Эдварду с утра. Стид проверил телефон, но, к его разочарованию, там не было никаких звонков и сообщений. Сам он решил дать Эду время до утра немного остыть. При всей его вспыльчивости был реальный шанс, что уже завтра с ним можно будет поговорить спокойно. Стид завел будильник на привычное время, потом одернул себя и переставил на полчаса позже, ведь из дома тратится меньше времени на дорогу до офиса, чем от Эда. Какое-то время Стид еще бродил по квартире, убирая в шкафы вещи, что попадались под руку, но в итоге просто умылся и лег пораньше. Правда, сон никак не шел. Все мысли были заняты Эдом и тем, что же будет дальше. Опасения, что эта ссора станет их первой и последней, накатывали регулярно, но Стид упорно гнал их от себя. В конце концов, он не требовал от Эда быть тем, кем тот не являлся, не хотел, чтобы все свободное время Тича принадлежало только ему, и даже слова «я тебя люблю» не выпрашивал. И уж точно не считал Эдварда «мудаком» или «эгоистичным типом». — Я его не отпущу, — решительно сказал в темноту Стид. — Нам просто нужно поговорить. Я извинюсь… и Эд… Эд, наверное, тоже… Стид тяжело вздохнул и перевернулся на бок. Не ощущать рядом знакомого тепла и тяжести руки, которая обычно обнимала перед сном, было больно. Но когда-то это должно было случиться. Люди есть люди. Им свойственно ссориться. Стид продумал пару десятков сценариев их примирения, и только после этого ему удалось наконец заснуть. Естественно, встал он абсолютно разбитым. Три часа сна — явно недостаточно для восстановления физических и душевных сил. Стид заторможенно принял душ и надел первую попавшуюся чистую рубашку, хотя обычно уделял своему внешнему виду чуть больше времени с утра. Он даже не решился в таком состоянии садиться за руль, а просто вызвал такси. Приехал Боннет в офис даже раньше обычного. Как всегда, зашел к себе в кабинет, чтобы оставить вещи и включить компьютер. Еще немного постоял у стола, а потом решительно направился к лестнице, чтобы подняться на шестой. В коридорах ожидаемо было тихо, но уже горел свет, и кое-где начал свою работу техперсонал. Стид со странным трепетом толкнул дверь на кухню шестого этажа и дал себе буквально пару секунд, чтобы набрать в грудь воздуха, как перед прыжком с вышки в холодную воду. Он сделал шаг в знакомое, ставшее таким уютным помещение и замер. Человек в фиолетовой футболке, сидевший сгорбившись за стойкой, встрепенулся и выпрямился, поднимая голову. — Привет, — неуверенно произнес Эд. — Привет, — несколько скованно ответил Стид и сделал пару шагов по направлению к стойке. Перед Эдом на столе стояла его пустая кружка и лежала какая-то небольшая бирюзовая коробочка. Сам Эдвард выглядел несколько растрепанным и казался очень уставшим. Темные круги под глазами выдавали бессонную ночь. Стид сомневался, что выглядит лучше. Слабая улыбка появилась у него на губах. «Кажется, мы оба полные идиоты», — со странной нежностью подумал Боннет. Эд в это время встал с высокого стула и вышел из-за стойки. Он стоял, переминаясь с ноги на ногу, явно не зная, куда деть руки. Стид никогда не видел его таким потерянным и несчастным. — Эд, я… — начал было Стид, но Тич его уже перебил. — Прости меня. Мне очень жаль. Стид, ты прав, я должен был смотреть, куда сажусь. Мне очень стыдно. Я… — И ты прости меня, Эд, — Стид сделал шаг вперед и поймал в ладони руки Эдварда. — Мне не стоило говорить тебе столько гадких вещей. И я мог убрать очки. Не нужно было их бросать где попало. — Это не где попало, — слабо улыбнулся Эд, неотрывно смотря на Боннета. — Я не хотел тебя обидеть. — Какое совпадение, — ответил на улыбку Стид. — Мне тоже совершенно не хотелось тебя обижать. — Значит… — в Эде чувствовалась какая-то неуверенность. — Значит, мы не расстаемся? — Что? — изумленно посмотрел на него Стид. — Нет, конечно, нет. О, Эд, — он ласково погладил руку Тича. — Если мы поссорились, это не означает, что мы расстаемся. — Мне как-то не приходило это в голову, — усмехнулся Эд, но его голос слегка дрожал, и Стид понял, что в этой шутке есть своя доля правды. — Я не спал почти всю ночь, так переживал из-за этой глупой ссоры, — честно признался Стид. — А я просто не спал, — отвел взгляд Эд. Стид сокрушенно покачал головой. Все-таки Эдвард был на самом деле очень эмоциональным и ранимым человеком, хоть при первом знакомстве и не производил такого впечатления. — Сегодня ляжем пораньше, — тепло улыбнулся Стид. — Ловлю на слове, — подмигнул Эд, а потом быстро притянул Боннета в объятия. Стид с удовольствием прижался к нему, обнимая в ответ. — Кстати, я вчера съездил в оптику, — пробормотал Эд, утыкаясь носом Стиду в шею. — А сегодня утром забрал твои очки. — Спасибо, — улыбнулся Боннет и мягко погладил Эдварда по спине. — Они в красивой оправе, — тихо произнес Эд. — Сам выбирал. — Не сомневаюсь, что они великолепны, — без тени иронии ответил Стид. — Знаешь, что мне сейчас нужно гораздо больше, чем очки? — он отстранился и посмотрел в лицо Эду. — И что же? — Мой утренний капучино, — просиял Стид. — Какая прекрасная идея, — отозвался Эдвард и наклонился, чтобы поцеловать его. Стид был абсолютно не против. Возможно, это было ему нужно даже больше, чем кофе с утра.