Гора и Динамит

      Крики толпы, наблюдавшей за сражениями учеников на арене. Треск в очередной раз ломающегося бетонного пола, не выдержавшего применения множества не похожих друг на друга причуд. Разносившиеся по всему стадиону голоса спортивных комментаторов, искажённые динамиками. Шум стал синонимом спортивных игр геройской академии Юэй. От него невозможно было спрятаться или закрыться. Вся эта какофония из криков, аплодисментов и звуков битвы в первые минуты оглушала и даже немного раздражала Тамуру. Тяжело сосредоточится на сражении учеников академии, когда вокруг такой балаган.       Когда же беруши в ушах стали бесполезны, а на бетонном ринге показалась уже четвёртая пара претендентов на звание сильнейшего первогодки, он просто махнул на всё рукой и молча ушёл на перекус. Уже позже, в комнате ожидания, он уплетал вовсю две большие порции тянконабэ, иногда поглядывая в экран телевизора за трансляцией боев на арене. Не то чтобы они его интересовали — просто так было проще следить, когда же подойдёт его очередь.       Внезапно дверь в комнату ожидания распахнулась. Человека, стоявшего на пороге, он знал слишком хорошо, а потому прекрасно понимал, с каких слов тот собирается начать:       — Опять ешь? — ехидно прокомментировала Хоши Бакуго то, что увидела. Тамура вынуждено оторвался на время от приятной трапезы, бросив косой взгляд на девушку. — Ты бы лучше думал о том, как будешь сражаться, толстяк.       — Я уже придумал, — флегматично пробормотал Тамура, дожёвывая очередной кусок куриной грудки, «с любовью» наложенной хозяйкой ларька, установленного рядом с трибунами. — Больше вес — больше устойчивости в ногах. И, соответственно, больше шансов на то, что я смогу использовать свою причуду на максимум.       Хоши закатила глаза, бубня что-то невнятное про обжорство одноклассника и множество минусов его причуды. Конечно же, ей было известно, что вся причуда Тамуры зависела от подкожного жира. Но ей всё равно не нравилось, что друг детства постоянно ест, превращая себя в борца сумо. Когда-то они даже разругались на почве этого, после чего Тамура сам попытался сбросить лишний вес. Но масса его тела не желала опускаться ниже ста килограмм, большая часть из которых являлась жировой «прослойкой». Но вскоре вскрылась неприятная особенность его тела — при похудении организм начинал вытягивать питательные вещества из собственных мышц и органов ради сохранения баланса. В день, когда это стало известно, Тамура попал в больницу, и Хоши больше даже не заикалась о том, чтобы заставить его похудеть. Картина лежащего на больничной койке друга была для неё настолько невыносимой, что само собой это вынудило Хоши пересмотреть отношение касательно телосложения друга. Теперь она ограничивалась лишь сетованием на худшие качества его причуды.       — Чего ты пришла хоть? — поинтересовался Тамура, довольно вздохнув, наконец прикончив первую порцию тянконабэ, и тут же принялся за вторую. — Я думал, ты будешь вместе со всеми наблюдать за ходом боёв с трибун.       — Слишком скучно, — она щёлкнула пальцем, и пролетавшая мимо муха тут же сгорела в огне мелкого взрыва. — Все какие-то одинаковые, если честно. Каждый выпендривается друг перед другом и тупо идёт в лобовую атаку, надеясь на успех.       — А ты так не делаешь?       — Я хотя бы учусь на своих ошибках, а не бьюсь головой в одно и то же место! Не сравнивай меня с этими тупицами!       — Орать-то зачем? — нахмурился Тамура, подумывая, что неплохо бы вернуть беруши в положенное им место. — Можно ведь сказать всё это тихо.       — Кен.       Поднесённая ко рту еда так и застыла в воздухе. Хоши редко когда называла его по имени, тем более таким спокойным и, как ему показалось, обеспокоенным голосом. Впрочем, обычно это ни к чему хорошему это не вело.       — Ты ведь в курсе, что вторым твоим противником буду я?       — И что?       — Не думаешь отказаться?       — Хоши, отговаривать меня надо было раньше. Сейчас это попросту не имеет смысла.       — Я знаю. Но если сейчас ты согласишься проиграть…       — Проиграть? — Кен медленно поднялся из-за стола, недовольно посмотрев на Хоши сверху вниз. — С чего это вдруг я должен специально проигрывать?       — Тебе лучше не сражаться со мной.       — Из-за твоих взрывов? Я их не боюсь, урон от ударной волны моё тело всё равно выдержит.       — Я знаю. Но там будет мой отец.       Тамура скрестил руки на груди и покачал головой. Теперь всё стало на свои места. Старший Бакуго явно будет ожидать успеха от своей дочери, унаследовавшей его силу. Тамуру же он давно недолюбливает, считая того лишь ленивым толстяком с отвратительной причудой. И хотя они продолжали быть друзьями, перед своим отцом Хоши не могла позволить себе жалеть кого-то и бить вполсилы.       — Значит, всё дело в отцовской гордости, — мрачно произнёс Тамура. — Ну, будем выкручиваться как умеем.       — Так значит, ты согласен? — с надеждой спросила Хоши. Он отрицательно покачал головой, чем привёл её в ярость. — Да почему ты просто не можешь сделать так, как я тебя прошу?! Я же стараюсь не ради себя, идиот! Ты понимаешь, что если я возьмусь за дело всерьёз, то даже твой жир не сможет защитить от моих взрывов? Ты снова можешь оказаться в больнице!       — Мы все там будем после этих соревнований! А что касается нашей битвы — я всё равно буду участвовать. Пойми и ты меня правильно. Всё это сделано не просто так, а для того, чтобы мы могли показать себя перед другими учащимися и профессиональными героями, и получить возможность пробиться дальше в счастливое будущее. В наше счастливое будущее.       — Никакого счастливого будущего не будет, если ты меня не послушаешь. Я не хочу, чтобы из-за меня ты опять пострадал. Да и вообще, твоё желание пойти в герои было изначально не самым лучшим.       — Вот как? То есть, когда ты говорила мне «ты молодец, так держать» — это всё было враньём?       — Я надеялась, что ты пойдёшь в группу поддержки, а не на геройский факультет. Но ты всё равно упрямо следовал за мной.       Кен отвернулся и упёрся руками в стол. Его начал разбирать смех. Сначала тихий. Потом всё громче и сильнее, так, что аж плечи начали трястись. В какой-то момент стало казаться, что ещё немного, и он случайно активирует действие своей причуды и разобьёт к чертям этот стол.       — Да ты у нас и правда звезда! Всё время «я, да я». Постоянно все за тобой ходят! Но не приходило ли тебе в голову, что кто-нибудь по собственному желанию может захотеть пойти в том же направлении, что и ты? Нет? Очень жаль.       — Кен, я просто…       — Хватит! — он ударил ладонью по столу, оставив на его поверхности глубокую вмятину от ненароком выпущенной силы. — Всё время ты пытаешься меня остановить и беспокоишься за моё здоровье. Надоела мне эта опека! Пожалуйста, если ты действительно хочешь, чтобы со мной всё было хорошо, то просто прекрати себя так вести. Я уже не маленький мальчик и сам могу решить, что следует сделать. И я буду сражаться на арене. Против тебя или против других учеников — плевать. Я. Буду. Сражаться. Это моё последнее слово. Больше обсуждать всё это дело я не желаю.       — В таком случае, удачи нам обоим, — тихо произнесла Хоши. Уже подходя к двери, она обернулась к нему и сказала. — Прости. Просто мне правда страшно увидеть тебя снова на больничной койке. Если бы родился беспричудным, возможно, всё было бы куда лучше.       Тамура громко хмыкнул. Было бы лучше, конечно! А кому, интересно? Его отцу, что вечно приходил домой пьяный и избивал маму и его с братьями? Или, может, самой маме, почему-то упорно верившей в то, что добрым словом и уговором сможет заставить отца бросить пить?       Хоши ушла, тихо захлопнув за собой дверь. Кен мрачно смотрел в никуда и глубоко вздохнул, очищая разум от всех негативных эмоций, навеянных этим разговором. Он поднял руки над головой, хлопнул, как ему казалось, слегка в ладоши. Воздух вокруг затрясло от образовавшейся ударной волны, из-за чего миски с едой полетели на пол, разбиваясь вдребезги. Да и стол сместился сантиметров на десять ближе к стене. Перебор, но на арене он будет поспокойнее, чем сейчас, так что не страшно.       Тамура с самодовольной ухмылкой посмотрел на свои ладони, сжал их в кулаки. Раньше для подобной мощи нужно было хлопнуть в ладони с гораздо большей силой.