The Way You Look At Me

Стук, стук, стук! «Джисон-а!» Стук, стук! «Уходи!» - крикнул Хан, натягивая одеяло на голову, чтобы заглушить шум. «Я сплю!» «Ты проспал весь день!» - крикнул Чанбин. «Феликс и Чан готовят ужин для всех в другом общежитии. Мы идем есть». Хан застонал и перевернулся. «Ладно!» - крикнул Чанбин через дверь. «Оставайся здесь и ленись, но я не оставлю тебе никаких остатков». «Не будь таким ослом!» - крикнул Хан. «Я иду!» Выбравшись из постели, он натянул на себя какую-то скомканную на полу рубашку, даже не проверив, чистая она или нет. Ему было все равно. Последние две недели были изнурительными, так как команда усердно работала над четырьмя новыми песнями с законченной хореографией и продакшном, готовыми снять музыкальные клипы к быстро приближающемуся дедлайну. Хан проводил по двенадцать, тринадцать, четырнадцать часов в день, работая в студии с 3RACHA, и умственное напряжение начинало их изматывать. Это еще не считая танцевальных репетиций, запланированных на всю неделю, или, тем более, его собственного плана тренировок, которого он пытался придерживаться. Даже завсегдатай спортзала Чанбин в последнее время с трудом выдерживал свой режим. Единственным спасением в их сумасшедшем графике в последнее время было то, что у Хана было очень мало времени, чтобы оплакивать отсутствие своего лучшего друга ... их графики работы и сна часто накладывались друг на друга, поэтому единственное время, когда он видел Минхо, было во время репетиции танцев, во время которой он был так занят инструктажем группы, что редко оставалось время для общения с ним. К чести обоих мужчин, они действительно усердно сосредоточились на своей работе, что поначалу было желанным отвлечением, но с течением дней Хан начал чувствовать себя все более и более опустошенным. Этот ужин, наконец, мог стать шансом снова провести время с Минхо, пусть даже совсем немного. Выйдя из комнаты, Хан обнаружил, что его ждут Хёнджин и Чанбин. «Хорошие волосы». - бесцветно сказал Хёнджин. «Заткнись», - рявкнул Хан, хотя и поспешно попытался расчесать свою неукротимую шевелюру. Вместе они вышли из квартиры и направились по коридору в другое общежитие, где жили Феликс, ЧонИн, Сынмин и Минхо. «Как дела, семья!» - закричал Чанбин, когда они вошли, на что последовали различные ответы других участников, когда они вошли («А, вот они .. Опаздывают, как всегда». «Рад, что ты смог присоединиться к нам!» «Поторопись, я умираю с голоду».) Хан осмотрел комнату, быстро зафиксировав местоположение Минхо. Он сидел, скрестив ноги, на дальнем конце журнального столика в гостиной, разговаривая с Сынмином. Его глаза метнулись вверх и на мгновение встретились с глазами Хана, признавая его присутствие, но затем он отвел взгляд. «Все садитесь!» - крикнул шеф-повар Чан из кухни. «Ужин почти готов!» Хан решил, что это его шанс. Это был просто тихий ужин в кругу команды. Никаких камер, никаких прямых трансляций, просто Stray Kids, наслаждающиеся едой вместе. Ему не нужно было прижиматься к Минхо или что-то в этом роде, он просто хотел быть рядом с ним, хотя бы немного. Когда остальные мемберы начали двигаться в сторону гостиной, Хан прямиком направился в дальний конец комнаты, схватил подушку с дивана и сел на нее справа от Минхо. Он рискнул слегка улыбнуться своему другу, но Минхо только бросил на него взгляд с легким удивлением, как будто говоря: «Что ты делаешь?» Но Хан не успел ответить, как тут же из-за угла появился Феликс, держа в руках дымящуюся кастрюлю жареного с яйцом риса, а Чан последовал за ним с обжаренным свиным пулькоги. Все члены команды торжествующе закричали и закричали, празднуя прибытие вкусно пахнущей еды. Для Хана все снова стало грациозно нормальным. Все улыбались, даже Минхо, и каждый начал наполнять свои миски доверху, с праздничными возгласами «Всем приятного апетита!», когда они начали с нетерпением набивать свои рты. «Спасибо, хёны!» - пробормотал Чон Ин, его большой рот был до невозможности набит едой. «Не говори с набитым ртом», - отругал его Хёнджин. «Но это так вкусно!» - ныл их макнэ. «Это очень вкусно», - согласился Сынмин. «Лучшая еда, которую я ел за последние недели». «Спасибо, спасибо», - сказал Чан, смеясь. «И спасибо Феликсу за то, что он приготовил рис. Вы все очень усердно трудились. Вы заслужили хорошую еду». Еще одна круглая благодарность разнеслась по группе, все хвалили и благодарили свою австралийскую линию. Хан довольно жевал, чувствуя себя лучше, чем когда-либо за последние дни, просто зная, что Минхо рядом с ним, и все казалось вроде бы нормальным. Но его счастье было недолгим, когда он поудобнее устроился на своем сиденье с подушкой, и его колено, не подозревая, оказалось на ноге Минхо. Сначала он ничего об этом не подумал. Это было такое маленькое, невинное прикосновение. Раньше они, возможно, даже не замечали этого, но теперь Минхо внезапно встал. «Необходимо немного специй», - невзначай заявил он и направился на кухню. «Спайс?» - крикнул ему вслед Чанбин. «Но ты только что согласился, что он уже хорош!» «Вкусно», - отозвался Минхо, под звуки роющихся ящиков. «Но я люблю острое». Он вернулся в комнату, неся бутылку перечного соуса, и втиснулся между Феликсом и Хёнджином, которые сидели ближе всего к кастрюле с едой. «Фу! Ты не против?» - упрекнул Хёнджин, театрально наклоняясь, чтобы уйти с дороги Минхо. "Нет, я не против", - улыбнулся Минхо, явно гордясь тем, что успешно разозлил Хёнджина. Хан мог только разочарованно наблюдать, как Минхо насильно устроился в сидячем положении между ними, зачерпнул в свою миску еще немного риса и мяса и щедро полил сверху перечным соусом. Феликс, всегда такой вежливый, любезно подвинулся, чтобы дать Минхо место, и на этом все закончилось. Хан тут же перестал чувствовать голод, но крепко сжал миску и изо всех сил старался проглотить немного пулькоги. Он не хотел показывать друзьям, как он расстроен на самом деле. Так что Минхо больше не мог даже сидеть рядом с ним? Не мог даже вынести случайного прикосновения ноги Хана к себе? Даже в окружении лучших друзей, без какой-либо аудитории поблизости, Минхо явно больше не мог выдерживать близость Хана. Хану стало плохо. Медленно потягивая воду из стакана, он пытался противостоять боли и разочарованию. Теперь это была его реальность. Ему придется научиться жить с этим.