Made you think that he's the one

— Я знаю, что Джей-хён часто спрашивает о тебе, — тактично начинает Сону и делает нужную, очень уместную паузу. — Поделишься? Что же, отчасти приятно осознавать чужой интерес к собственной персоне. Не то чтобы Чонвон эгоистичный, однако это — доказательство неравнодушия старшего. Его внутренние метания, в любом случае становящиеся активными действиями, что впору воспринимать как ухаживания под значением «американские горки», милы. В них нет ничего превалирующего — ни очарования, ни разочарования — смешанные ощущения по итогу. Чонвон плюхается в кресло и поджимает одну ногу под себя, второй касаясь ковра. Вечерние разговоры гораздо доверительнее, чем утренние или остальные, что начинаются при свете дня. Тем более, когда Сонхун и Сону не ночуют вместе, можно не отфильтровывать сказанное и не опасаться сболтнуть лишнего. Доставлять трудности им? — нет, увольте. — Да нечем делиться… — ковыряет коротким ногтем обивку подлокотника. — Сперва он меня почти удачно игнорировал, потому что, видите ли, я не той ориентации, а потом начал творить какую-то херню. Но, признаться, было весело. — Чего же весёлого? — Например, когда тебе несколько раз повторяют, мол, у меня нет проблем с геями. И добавь сюда странные внезапные сообщения, где говорится: «Мне нравятся только девушки. Ты сбиваешь меня с толку». По-моему, — короткий смешок, — жутко весело. На третьем десятке мне такое пишет вроде бы зрелый и состоявшийся мужчина… С ума сойти. И всё-таки проницательности некоторым не занимать. Чонвоново веселье напускное: смутное опасение, что ситуация выйдет из-под контроля, не отпускает. Как на гребне волны — уверен, что под силу покорить, а впоследствии покоряешься. А гордыня не позволит прогнуться во всех смыслах перед тем, кто сперва вёл себя отвратительно. Чонвон не обидчивый, в меру понимающий, но этот союз рискует стать судьбоносным. Логичнее было бы спасовать или уйти, ведь возможности и аргументы у тебя есть, зато проклятая гордыня также не даёт сделать это. Как столкновение с безупречным соперником или личный будущий рекорд (как волна, а не по количеству партнёров — ни за что, господи). Раз Чонсон предложил начать — отлично, начинаем. — Вдруг у вас получится? Мне кажется, что ваша история не настолько плоха, разве нет? Безнадёжные романтики, чтоб их. Безупречная аудитория для слезливых песен, произведений и всеобъемлющей любви, что не знает границ и степени самопожертвования, соответствующих кинокартин. Драма ни к чему, когда можно жить и не заморачиваться ни о чём. Чонвону не нужны цветы (оставь их девушкам, ага?), песни и стихи под луной. Просто иди рядом и смотри в ту сторону, куда смотрю я. Сложно? — нет. Огонь не предполагает бешеных страстей. Немного ревности (потому что в глубине души Чонвон довольно ревнивый, если есть веские причины), нескучный секс и разбавление типичной бытовухи, пускай иногда нет желания выходить из дома вообще. Впрочем, путешествие до домика в горах или на берегу моря, чтобы вокруг никого — отлично. — Мне нужен парень, с которым я буду на одной волне. — А Джей, что — не подходит? — Он тот, кто зайдёт максимум по колено и не решится идти дальше. Между нами будет «покипело и прошло». С кем не бывает?.. Наполовину ложь. — Ты жестокий, — вновь повторяет Сону и теперь очаровательно смеётся, видимо, не воспринимая всерьёз его слова. Однако Чонвон взаправду считает, что данный роман не принесёт ничего, кроме опыта. С таким успехом можно встречаться со всеми симпатичными мужчинами подряд, прикрываясь этим же и не чувствуя ничего сильнее, чем констатации факта: красивый. Но Ян слукавил, потому что внешних данных недостаточно. Что-то в нём было. Первое впечатление неимоверно важно, ведь именно с него начинается образование образа человека, — как первая ассоциация. Разумеется, в связи с открывшейся правдой можно было смело утверждать, что в те времена Джей ещё не знал, с кем имел дело, но суть не изменилась. С ним реально найти общие темы для разговора, а природная харизма (а не откровенное позерство, как у многих) лишь добавляет ему баллы. Жаль, что он не гей. Встретив Чонсона в любимом клубе, возможно, даже нарушил бы личное правило: «Не целуйся с парнем, с которым познакомился пару часов назад». Есть нечто притягательное в его стиле, манере речи и по-мужски скупой улыбке. В определённую секунду Чонвон взаправду находился на грани, чтобы влюбиться впервые за много лет, но. Нет. — Я справедливый, — не колеблясь, заключает Чонвон. — Готов поспорить, что нас хватит максимум на месяц-полтора. — Ну а зачем встречаться, если ты не веришь в эти отношения? Господи, дай родителям Сону медаль за воспитание столь чуткого, нежного человека с ранимой душой и огромным сердцем. Неудивительно, что Сонхун держался за него всеми конечностями и почти что боготворил. Таких, как Ким, в мире наверняка наберётся не больше миллиона — не детей, изуродованных взрослением, и не стариков, повидавших жизнь. А если поразмышлять над ритмом «я», то что? Чонвону комфортно находиться в одиночестве, спать в одиночестве. Посещение единственного клуба, перелёты в другие страны ради недели-двух недель, где социальная батарейка полностью выдыхается — все активности. Палка о двух концах, когда с абсолютно похожим не уживёшься, а с противоположностью станет хуже. — М, — весь ответ. Ничего не понятно — да и ладно. — Ты бы никогда не провёл ночь с тем, кто тебе не нравится, — продолжает рыть глубже собеседник. Сону — безупречная замена психологов, лучших друзей и всего населения планеты, когда это необходимо. — Ты не такой, Чонвон-и. Или такой? Спонтанное действие, берущее начало от чёртового брошенного вызова. Святая убеждённость в том, что Джей струсит и начнёт опять обвинять в происходящем его, опустилась на самое дно. Растерянность сменилась неверием, неверие — восхищением и желанием. Что, если кому-то суждено плыть в одиночестве? Вне зависимости от ориентации, вероисповедания и прочих условностей — разве нет одиночек? Личная жизнь не складывается, да и сам ты отталкиваешь хороших, а до желаемых никогда не дотянешься, потому что они предназначены другим? Да и с какой стати тебе решать, кто тебе предназначен, а? «В своих проблемах виноваты мы сами», — следует запомнить и усвоить урок. — Я завидую вам, — без тени сомнений признаётся Чонвон. — Почему у меня нет своего Сонхуна? Или какого-нибудь Сону?.. Было бы славно. Ян будет искренен настолько, насколько сумеет. Взаимная симпатия — как почва, а что потом — иное. Участок либо пустует, со временем зарастая травой и деревьями, либо его засеивают. Потом предстоит трудиться, дабы получить стоящее, важное и «не впустую». Поэтому первая стадия не жестокая, не подлая. — Да брось, — смущённо бормочет Сону, — мы обычные. — Не-а, уже необычно то, что вы разные и нет. Возразить ему нечем. Чонвон невольно опускает глаза на запястье и рассматривает подарок Чонсона. Конечно, жутко неприлично попытаться выяснить приблизительную цену браслета, но важно для себя. Не цифры главенствуют — степень настроя Джея, уверенности и осознанности. Но и имея неплохой заработок, разве не жаль напрягаться ради мимолётного увлечения и совершать покупку в одном из немногочисленных ювелирных магазинов? Сиюминутный страх заставляет сглотнуть. Нельзя покорить волну, когда не знаешь всех нюансов местности и тому подобного. Сродни самоубийственной выходке — ничего кроме. — Я верю, что ты делаешь поспешные выводы. Джей-хён замечательный. А если я — нет?

***

— Дай мне свою кожаную куртку. — Нет, Ники. — Ну пожалуйста, — канючит младший, будто бы напоминая, сколько ему лет и что рост — не показатель взросления. — Всего на разочек. Чонвон обещает себе не делиться со знакомыми своим адресом, рассказывать о магазинах, куда предпочитает заходить, и любимых торговых центрах. Он понятия не имел, как богатенький японец оказался здесь в пятницу, учитывая, что должен был находиться на парах, а также задавался вопросом: «Почему мне не везёт сталкиваться с ним в такие моменты?». Неужели Чонвон сделал много чего плохого в жизни? Да, бывало, вспылил или посмотрел убийственным взглядом, но при реальной вине извинялся. Его не душило неумение или «унижение» — правильные слова раскаяния не слетали с губ как нечто, что ещё сильнее унизило бы человека. Ян не белый и пушистый, но и не гниль — серый. Как бывают серые коты — ни снег, ни уголь. — Ты забрал мою толстовку три месяца назад, хотя обещал, что тоже «на разочек». Что за привычка таскать понравившуюся одежду? У тебя денег нет, что ли? — Есть, — лаконично отвечает он и вновь улыбается. — Но ты же мой хороший хён… Кто придумал, что японцы низкие? Чонвон, если честно, не удивится, если до двадцати пяти лет Рики дорастёт до отметки в сто девяносто сантиметров. Никаких комплексов или чувства неполноценности, когда стоишь рядом (что, в принципе, равнозначно) — ничего. Однако сам факт того, что на фоне младшего кажешься крохотным, не нравится. Одно дело Хисын, Сонхун и Джей, другое — он. Хотя Ян и за пару сантиметров порой (по настроению) боролся до конца. Привычка Сону носить обувь на небольшой платформе или с каблуком отвратительна, ведь создавалось впечатление, что разница между ними сантиметра два-три, а в действительности — один. Будь прокляты те, кто создают стандарты. Для мужчины быть высоким — значительное преимущество. Просто собирался тихо, никому не мешая, прогуляться по торговому центру и под конец занять дальний столик в обеденной зоне, чтобы поесть. В обыденном своём состоянии Чонвон не любил шумные компании и предпочитал зависать в приложении для знакомств, пока перекусывал. Осталось лишь двое парней, более-менее подходящих для свидания с глазу на глаз, но. Ян априори не мог себе позволить флиртовать или, упаси Боже, встречаться с несколькими одновременно. В данный период у него есть непонятное нечто, смутно напоминающее отношения, с Пак Чонсоном. Чонвон и не планировал кому-то изменять или нарочно дразнить. Совесть есть, как чувство собственного достоинства. Зачем Чонсону это? Набраться опыта или подробнее разобраться в «я»? Может, внимание и подарок — пыль в глаза, дабы не выдать нервозность и внутреннюю панику? — Для чего? — устало спрашивает Чонвон и обхватывает губами трубочку, чтобы допить пепси. Какое счастье, что Ники один, а не в компании — утром никаких массовых посиделок и разговоров. — Нужна и всё. — Мне жутко интересно, — а судя по тону, интереса — ноль, — что ты будешь делать, если я тебе откажу? Приподнятые уголки губ не сулят ничего положительного. Чонвон слишком вымотан морально и физически (непонятно отчего, ведь путь сюда не вынудил потратить множество сил), чтобы играться. Зато слепо идти на уступки или вредничать тоже не хочется из-за проклятой усталости. — А если я скажу, что нашёл случайно у Джея браслет, который очень похож на твой?.. Ты ничего не терял? Чонвон фыркает — малец наглеет и явно собирается нивелировать ситуацию аргументами. Но торгаш из него средней паршивости. — Представь себе, Ники-сан, мы встречаемся.

***

jay: «что мне нужно знать?» Чонвон поначалу хмурится, а после улыбается такому сообщению. Понимай, как хочешь — никакой конкретики. Зато внутри разрастается бешеное превосходно исключительно белого цвета без всякой черноты или гнили. Да неужели? Джей из тех людей, что первоначально берут уверенностью и магнетизмом, затем — внешностью и знаниями. Чонвон готов был признаться, что по первоначальным рассказам общих знакомых считал его типичным богатеньким отпрыском с вагоном самомнения. В действительности, опуская тему с ориентацией и паникой старшего, оказалось совсем наоборот. jungwon: «м?» jay: «о таких отношениях. я не хочу шариться по сайтам как девочка-подросток и спрашивать советы у анонимов.» jungwon: «механизм почти тот же. но ты получишь по лицу, если начнёшь воспринимать меня как женщину. подобный финт — я тебя уебу.» jay: «очень дружелюбно, спасибо. это как раз именно то, в чём я нуждался.» Чонвон не мог похвастаться умением порой срезать острые углы. Признаться самому себе и признать, кто тебе нравится и с кем ты никогда не сможешь завести крепкую семью (просто потому что таковой не будет в классическом варианте; в том, что приемлемо для общества) получилось относительно быстро. Сложнее складывалось общение и взаимодействия с людьми, посвященными в «ужасную тайну». С кем-то пришлось разойтись из-за разных взглядов, с кем-то длительное время находиться в подвешенном состоянии. Самым трудным было достучаться до мамы и папы, объясняя, что не произошло ничего ужасного — ни совращения, ни насилия, ни влияния жуткой пропаганды или чего-то ещё. Как и чётко, внятно и без повышенных тонов донести, что ты не ассоциируешь себя с девушкой в жалкие пятнадцать. Господи, нет. Сама мысль о смене пола или примерке женской одежды без полупьяного «на спор» противна. В данном ключе чонвонова реакция приравнена к реакции среднестатистического гетеросексуального мужчины. Родители поняли не сразу, наивно полагая, что якобы подростковое бунтарство вскоре иссякнет. Пытались вразумить, направить на путь истинный, но смирились. Им ничего не оставалось — принять как данность и прекратить тщетные попытки познакомить с какой-либо красивой девушкой. Ян фотографирует свою ладонь и редактирует снимок, обводя красным цветом большой палец. Пак умный, а потому обязан если не догадаться (какое там для незнающего и не варящегося в этой, если уместно выражаться, тусовке?), то найти информацию в интернете. Не хочется ничего раскладывать по полочкам и смущать Чонсона. С другой стороны, а с какой стати нужно заботиться о чувствах человека, который тебе совершенно чужой? Нет, не в плане оскорблений или откровенных манипуляций, но постоянно сохранять терпение. Проходит минут пятнадцать или около того. Чонвон лениво листает плейлист и подумывает, чтобы посмотреть запись живого выступления некоторых исполнителей, но не успевает. jay: «куда мы завтра идём?» Перескакивать с одного на другое он мастер. Чонвон усмехается, не собираясь открывать диалоговое окно и выдавать себя никому ненужным «прочитано». Маленькая месть за все странные смс и завуалированные оскорбления, за избегание касаний после вскрывшейся правды. Можно с пеной у рта утверждать обратное, однако чувствуешь себя пусть и ненадолго, но мусором. Когда с тобой хорошо общались, а однажды вдруг начали сторониться как прокаженного. Приятно? — нет. Подсознательно Чонвон всё же считает время, и совесть постепенно давит изнутри на рёбра. Так, если поразмышлять, Джею потребовалось недюжинная доля мужества, чтобы предложить встречаться. Как он мог быть уверен, что не получит отказ или жестокую насмешку в ответ? Ладно, чёрт с ним. jungwon: «хочу погулять по центру города.» jay: «окей.»