Not Gonna Get Us

Искать в жизни справедливость бессмысленно. Саша давно это поняла, но сегодня известная истина ударила в мозг особенно остро. Никто даже не спросил ее мнения. А если бы спросили — с чего ей быть против? Станислав — отличный претендент. Остроумный, мудрый, хорошо сохранившийся. Связан с наукой и бесконечными командировками. Мама как раз постоянно жаловалась на то, что устала быть домохозяйкой. С таким мужчиной она весь мир объездит за ближайший год. Саша не доверяет его смеющимся глазам — кажется, что взгляд улыбается даже когда лицо — нет. Он тёплый и открытый, в чем-то даже завораживающий, но… Может это проблема карих глаз? Где-то в их глубине прячется пропасть, которая затягивает. Конечно, он не какой-то среднестатистический обычный мужчина, как ее отец. И уж точно не такой деспотичный. Станислав любит живопись, он интеллигентен и искусен в ухаживаниях. Пока Сашин папа тратил юность на спортзал и ринг, он просиживал ее в старых кабинетах за пыльными учебниками. Что ж, усилия оправдались. В жизни Саши ещё не было настолько умных людей, знающих ответы буквально на все вопросы. У него есть дочь. Он всегда говорит о ней с гордостью в голосе. Спортсменка, комсомолка и, очевидно, просто красавица, если судить по внешности родителя. Она фигуристка, причём весьма успешная, но Саша не утруждает себя сканированием гугла на предмет фотографий или видео. У неё идеальные оценки, идеальный отец и идеальная жизнь. Слишком скучно. Не такие персонажи достойны интереса. Саша невзлюбила ее заочно. Почему? Причина кроется в одном субботнем разговоре с мамой. — Мы не можем взять их с собой. — Даже Тину? — Даже Тину. — Но почему? — У Ани аллергия на собак. — Трэш. Это худшее знание о будущей сводной сестре, какое только могло открыться Саше. Все остальные ее качества просто меркнут перед ним. Да будь она хоть самая милая девушка на свете, но… Аллергия на собак, серьезно? Саша думала об этом так, будто это что-то нарочное и поддающееся контролю. У этой Ани, видимо, просто аллергия на верность. Факт кажется абсурдным, но как же Саша — и без собак? Она уже многим пожертвовала ради маминого нового счастья, и вот у неё забрали последнюю радость, не позволив даже возразить. Искать в жизни справедливость бессмысленно. Ее прощание с любимыми питомцами было долгим и мучительным. Саша ещё никогда не чувствовала себя так одиноко. Дни тянулись медленно и, казалось, только оттягивали неизбежное. Но неизбежное все-таки случилось. . . . Она стояла на пороге одиноким тонким силуэтом. Саша не испытывала ни волнения, ни предвкушения, а потому даже не пыталась рассмотреть ее издалека. Все эмоции она потратила на последнюю встречу с собаками, и какие-то посторонние люди уж точно не могли пробудить в ней хотя бы что-то, по силе своей похожее на те чувства. Точнее, какая-то Аня. Ровесница. Сводная сестра. Трэш. Происходящее казалось нереальным, будто Саша стала персонажем своей собственной жизни и теперь наблюдала за всем со стороны. Переезд усилил это ощущение — ее просто взяли и переставили в другое место. Чужое, огромное и незнакомое. Не жизнь, а игра в «Симс». Машина наконец остановилась, и Саша на автомате открыла дверь и вылезла наружу. В нос ударил непривычный запах хвои — она вспомнила восторженные слова мамы о том, что рядом с их новым домом есть большой лес. — Привет. Протянутая рука казалась слишком тонкой. На рукопожатие Саша не ответила. — Ага, привет. Она неловко поправила лямку на рюкзаке и с отрешённым видом уставилась на темноволосый неопознанный объект. — Меня зовут Аня. — Я в курсе. В широко распахнутых глазах напротив мелькнула растерянность. Подошедшая мама перевела их внимание на себя. — Дорогая, ну привет! Она обняла Аню и быстро чмокнула ее в лоб. Как трогательно. Саша поморщилась. Она в жизни не чувствовала себя так неловко. — Еле доехали, у таксиста там что-то с навигатором случилось, так пришлось сделать крюк, ты представляешь? — Ничего себе, — с сочувствием ответила Аня, и Саша снова ощутила на себе ее изучающий взгляд. — Давайте скорее зайдём тогда, а то вы, наверное, очень устали. — Умаялись так точно. Папа будет к восьми? — Да, к восьми. Он заезжал, когда второй грузовик приехал, чтобы все проконтролировать. Я была на тренировке. — Ладно, сами пока справимся. Ну что, дом, милый дом! Саша, тебе нравится? Саша нехотя отлипла от асфальта и с деланным воодушевлением окинула взглядом коттедж. — Да, круто. — Просыпайся давай, — лицо мамы приобрело угрожающий вид. — Меня в дороге просто укачало. — Давай помогу с вещами? Аня казалась слишком хрупкой на вид. Ее волосы были примерно такой же длины, как у Саши, что даже необычно: многие их ровесницы ходили с каре или стрижкой под мальчика. Длинные волосы перестали быть роскошью и достоинством, наверное, когда все они закончили детский сад. Глаза — папины, ничего не скажешь. Взгляд смеющийся и внимательный. Приятное лицо. Саша не утруждалась считыванием каждой ее эмоции и продолжила смотреть в пол. — Спасибо, я сама. Она демонстративно взвалила еще один тяжёлый рюкзак на свободное плечо и вцепилась в ручку чемодана на колесиках. Аня недоуменно пожала плечами и отошла в сторону, давая пройти. — Мы с папой в последнее время питались в основном доставками. Там в пакетах то, что привезли на сегодня. Я не знала, что вы любите, поэтому взяла на своё усмотрение, — Аня указала на кухонный остров, заполненный бумажными пакетами. — Ничего, Саша у меня всеядная, да и я тоже. Как разберусь в вашей навороченной кухне, будет вам домашняя еда. Вещи свалили прямо в гостиной. Их коробки были буквально везде. Саша принялась осматривать каждую в попытке найти свою. Ей очень хотелось зациклиться на чем-нибудь постороннем. Необычность происходящего и его гарантированная неловкость давили на неё. Они решили переодеться в свободной комнате для гостей, достав домашнюю одежду из маминого рюкзака. — Я хочу спать. — Никаких спать, сейчас пообедаем и будем разбирать коробки. После отдыхай сколько влезет. — Это долго будет, — Саше вдруг захотелось побыть немного капризной. Накопленные эмоции девать было просто некуда. — Попросим Аню помочь тебе, бедняжка, — мама застряла у зеркала, поправляя причёску. Она не заметила перемену в выражении Сашиного лица. — Я не хочу, чтобы она копалась в моих вещах. — Никто не говорит, что она будет в них копаться. Мама обернулась, освещая комнату мягкой улыбкой. — Александра. — Чего? — Постарайся с ней подружиться. Аня замечательная девочка. Ну ради меня. — Этой твоей девочке почти восемнадцать. — Как и тебе. — Я хоть не девочка. — А кто? — Девушка, — Саша слабо улыбнулась в ответ. — Ну тогда не веди себя как девочка, и я тебе поверю. — Ничего не обещаю. Хорошо, что она так сказала. Совести будет спокойнее. Она не только не собиралась предлагать Ане дружбу, но в глубине души мечтала сделать ее жизнь невыносимой. Может тогда эти двое разойдутся, и все будет как раньше. Или Сашу отправят к папе и собакам, чтобы не мешала. Она не против. Что угодно, но только не это. Впрочем, потерпеть осталось немного. . . . Аня сидела прямо, словно это был не «семейный» обед, а приём у президента. Они разогрели еду и вместе накрыли на стол в неловкой тишине, стараясь не приближаться друг к другу. Она заплела косу, открыв вид на длинную тонкую шею. Саша бросила на неё быстрый оценивающий взгляд и уставилась в тарелку. — Любишь «адидас»? — Что? — Ты вся в «адидасе». — Да, типа того. А ты любишь «найки»? — Да. И у меня с ними контракт. Не прошло и часа с их знакомства, а Аня уже решила выпендриться? — Класс. Саша даже не старалась выглядеть заинтересованной. — Папа сказал, ты занимаешься борьбой? — Да, но сейчас у меня перерыв из-за травмы, и я тренируюсь сама. — Ого, а что за травма? — Секрет. Саша выдала подобие милой улыбки. Кажется, Аня распознала ее фальшивость и, последовав примеру напротив, уткнулась в свою тарелку. Ее голос был мягким и доброжелательным, а поза — спокойной и уверенной. Саша вся внутренне сжалась от осознания ее превосходства. Здесь она — хозяйка дома. Она и ее папа. Саша только гостья. Такие, как она, приходят и уходят. Спокойствие всегда остаётся. Доброжелательность Ани раздражала. — Все никак не привыкну, что тут столько шкафчиков, — мама плюхнулась на стул, громко придвинув к себе тарелку. — Вы тут как без меня, не скучали? — Нет. — Саша, ты чего не ешь? — Мне не нравится такая еда. Саша старалась не показывать раздражение. Впрочем, еда правда была безвкусной. Конечно, папа всегда настаивал на правильном питании, и она следовала его советам, но в последнее время переключилась на фастфуд. Все из-за стресса и отсутствия регулярных тренировок. Еда была ее последним утешением, но в этом доме, видимо, ничто не могло служить утешением. — В контейнере есть другие овощи, если дело в брокколи. Я могу тебе подогреть. — Не надо за ней ухаживать, Анют, она сама справится. — Дело не в брокколи, просто вся еда какая-то безвкусная. — Саша. — Ну что? — Саша перевела взгляд с мамы на Аню. — А есть что-то ещё в холодильнике? — Боюсь, что нет. Но мы можем открыть контейнер с ужином, может тебе что-то понравится, тогда съешь сейчас. — Я вообще-то не очень голодна, — Саша встала из-за стола, громко отодвинув стул. От резкого звука Аня вздрагивает, и Саше почти стыдно за это. — Начну пока коробки разбирать. Она уходит слишком быстро, чувствуя две пары глаз, уставившихся в спину. . . . Эта комната слишком большая для неё одной. Будь здесь собаки, Саша была бы в восторге от такого подарка судьбы. Но она одна, и даже весь хлам со старой квартиры не может приглушить ощущение пустого пространства, которое ей не принадлежит. Саша не сможет заполнить его собой. Ей слишком лень. Тело гудит от недавних усилий, пока глаза пытаются привыкнуть к белому. Белое здесь практически все. Она словно оказалась на сборах или в больнице. Саша ставит рамку с фотографией любимых собак на компьютерный стол и из последних сил распихивает вещи по полкам. Скоро должен приехать Станислав. Он обещал им милую «семейную» прогулку по лесу и небольшой пикник, но Саша заранее решает отказаться, сославшись на плохое самочувствие. Один вид этой Ани нервирует ее. Наверное, будь она грубой и невоспитанной, было бы проще. Но, видимо, невоспитанная здесь только Саша. Она решает остаться в комнате до конца дня. Пару часов и сотни просмотренных тиктоков спустя она слышит робкий стук в дверь. Ну вот. За порогом сияющая Аня. — Прости за беспокойство. Я хотела показать тебе нашу общую ванную. — Я ее уже видела. — А ты поняла, как включить воду в душе? — Да. Это ложь. Кран выглядел слишком навороченным, и Саша решила, что разберётся с ним позже. Она надеялась, что Аня не решит проверить ее на словах. — А, хорошо тогда. Мне самой понадобилось время, чтобы к нему привыкнуть. Это папина идея, ну, такая сантехника. Он любит все современное… — Слушай, ты не обязана делать это. Саше нравится видеть замешательство на спокойном и улыбчивом лице Ани. Хоть одна настоящая эмоция. — Ты о чем? — Ну, типа, быть приветливой и все такое. Не утруждайся, правда. — Я это искренне. — Ты же понимаешь, что мы не будем близки? Нам даже для виду дружить необязательно. — И разговаривать тоже? — Если только по делу. Аня выпрямляется. Улыбка окончательно сходит с ее лица. — Как скажешь. Если понадоблюсь, я в соседней комнате. — Не понадобишься. Я справлюсь сама, не маленькая уже. Многозначительный долгий взгляд. — Я просто хочу, чтобы папа был счастлив. Аня произносит это настолько тихо, что Саше практически приходится читать по губам. — А я хочу домой. Остаётся только надеяться, что каждый получит то, что хочет. Саша закрывает дверь. Наверное, это было грубо. Наверняка. Но она слишком устала думать, чувствовать и переживать. Она не собирается прикидываться любезной ради кого бы то ни было. Озадаченное лицо Ани становится наградой за все внутренние противоречия. Саша плюхается на кровать и возвращается к бессмысленным тиктокам в попытке убить время. Когда в ленте внезапно появляется ролик с Аней на льду, она быстро обновляет страницу.