Некий магический ускоритель

Всю неделю новоприбывшие разными отрядами совершали рейды на сопредельную территорию в поисках старых тварей или молодняка, обещавшего быстро набрать вес за счет выбросов при волнах. Я тихонько посмеивался и потирал зудящее левое плечо, куда нанес пару нетребовательных чар. Скоро еще и щит завершу, пару малых исцелений, благо я (наконец!) поставил основные узлы и зафиксировал метками. Ближайшие месяцы можно не волноваться о неправильном развитии каркаса, раз уж все решил. Окрепнут несущие узлы, со временем наполню его нужными структурами, уже не опасаясь сжечь себя к чертям. Пока продолжаю беречься, снова латая прохудившуюся энергетику после встречи с Шатуном, сливая излишки регенерации в профильные заклинания. Приятно, конечно, что реген поднялся как бы не раза в два, но гребанное восстановление… Ах да, теперь по деревне бродит слух о старшей тени, вырезающей сильных монстров. Как только кто-то намылится идти в рейд, так находят там трупик, иногда уже остывший, а иногда только-только укокошенный. Как хорошо, что иллюзия и тихий шаг не кушают много. Только со сном проблема — его мало. — — — Опять провал. — Но цель же уничтожена? — Хватит хохмить, Поль! Их уничтожили не мы. Сколько опыта прошло мимо? Сколько ресурсов потратили на поиск проснувшихся? Нам специально отправили вас, граничных, чтобы вы дособирали опыта на следующие уровни или улучшили умения, но не выходит! Кто будет отвечать перед гильдией?! До следующей волны всего месяц, скоро жатва! — Я это прекрасно понимаю, но даже заметить не смогли, такая она быстрая, еще и следы эти странные, оценка определить не может, что за школа… — Значит ты в этой ситуации бессилен? — После второй лежки я собирался предложить одиночную охоту, но после третьей сомневаюсь, что справлюсь. Ее сила абсурдно высока, даже сильные измененные умирают быстро. Так что да, полномочия — всё, для ее искоренения нам после всех ее жертв нам нужно золото, если не платина. — Раз так, то собирай мобильный отряд, через три дня пойдем вместе. — Вы? — Да, я и мой заместитель. Если считаешь, что не справишься, я попрошу Никона. — Но, представитель? — Тем более, мы обнаружили лежку Аспидов. Если не найдем Тень, за них вам дадут много опыта. — Слушаюсь. — — — Здравствуйте, господин герцог. — Здравствуй, уважаемый. Как ваша жизнь, как поля? Я слышал вы одни из первых столкнулись с последствиями волны? Много ли потерь? — Все хорошо вашими стараниями, поля не задеты и готовы дать обильный урожай… — Я вас услышал, через три дня я намерен посетить ваше… поселение. — Будем ждать. — — Похоже, мои выходки в виде тени допекли, что привычные отряды перемешались, готовясь к какому-то сурьезному походу. Туда даже наш глава войдет, что уже как бы говорит об уровне тварины. Нет, туда я не полезу, раз против него собирают отряд включая золото. Предыдущих зверей вырубал неожиданно, выдавая пару несильных разрядов, оставляя приметные следы. Потом неудержимо потянуло хулиганить, поэтому из останков тварюшек сооружал разные композиции. Костер с тем же шашлыком из жировых капель, или оригами из сухопутных скатов. По ночам утекал, теперь, с минимальными запасами и чарами я мог это позволить, быстро бежал в лес, не выбираясь дальше, чем на четыре часа хода бегом, выносил два-три места, возвращался назад. Пару раз едва не попался, но сумел улизнуть. За это время амулет все больше напоминал пористую лепешку из-за частых переплавок, да и кожа в местах печати огрубела, постоянно зудя, перезаряжаясь полностью за полтора дня. За это время вынес пятнадцать гнезд. — — Погода портилась, обещая август без солнца, с юга нагнало облаков, затянув все низкой дымкой, иногда накрапывало, увлажняя землю. Все цвета померкли. В итоге, вечером перед эпичным походом с гор пришла мрачная насупившаяся армада облаков, отчего ночь наступила гораздо раньше. Ветер стих, только колыхая легчайшие былинки да занавески, но все понимали — грядет буря. В столовой среди гула можно услышать предложения отложить рейд. Уже утром мы провожали отряд, в который вошла лекарь, посох которой напоминал гроздь винограда от количества накастованных заклинаний, паладин, два мечника со щитами, два копейщика, Гилдерой, Илич и Никон. Под светлеющее небо они ушли на северо-восток. Провожающие еще посмотрели в спину удаляющимся авантюристам да разошлись по своим делам, кто по огородам, кто по мастерским. Я было пошел к себе в комнату, растирая плечо, да нет, уволокли на сбор с полян. Там как раз новый урожай полуденницы поспел, одну телегу можно будет на обработку к алхимикам отправить. Только хотели приступить, раздалась серия хлопков, куда отряд ушел, а небо, будто только того и ждавшее разверзлось, тугими струями, падая на землю. Мы, естественно, повернули назад. — — — Добрый день, старейшина Риттер, отец Иоан. Подтекст ясно читался, стоило только прислушаться к дождю за окном, готового, кажется, разбить своими каплями черепицу на доме старейшины. — Но герцог … — Он прислал меня. Позвольте представиться, доверенное лицо герцога Левальского — Ацид Лийский, я уполномочен признать ваш населенный пункт городом — Так присту… — Но не буду. — П-почему? Ведь мы честно выполняем договор. — Пока я не вижу город, с т а р е й ш и н а. В вижу растущую деревню, а не населенный пункт, который будет не стыдно взять под наше крыло. Продолжайте развивать… — Но этого недостаточно! Я же предоставлял свои планы! Статус города привлечет бОльшие деньги, у меня почти все готово для этого… — Ай-яй-яй, перебивать старших, — круглое лицо низенького толстячка, затянутого в дорогую парчу, выражало доброжелательность. Он поджал губы, мол, что можно ожидать от деревенского старосты, пусть и жившего под небом этого мира чуть дольше. — Нехорошо. — Риттер спешно прервал поток бесполезных слов. Что он понимает, выгодно, невыгодно. Статус города не дадут, пока он не склонит голову, не приползет на коленях, вымаливая место под крылом. Это же статус, что же, думаешь, если мы тебя признаем, мы оставим тебя свободным городом? Можно, конечно, навязать свое мнение, но уж забавно наблюдать за метаниями этого… люда. И ведь понимает, что остальные далеко, признать сможет только герцог. Пусть еще поломается. — Я тороплюсь, если вы не готовы принести присягу Герцогу, то я покидаю вас. — Но мы готовы! — похоже, Риттер решился. — Тогда мне нужна еще одна услуга, — присутствующие обратились в слух. — Но… — Лично мне. — — Ну и дождь. Видать фронт облаков дошел до гор и развернулся обратно, словив порцию магической бури, иначе откуда там такие интересные структуры? В дверь постучали. За порогом стояла Анна и Хлыщ: — Тебя по какому-то делу приглашают, — быстро развернулась и ушла. — По какому? — я заинтересованно рассматривал Иоана. — Мне нужно убедиться в твоей стабильности и честности перед богами. — Так я уже, и вы сами заверили, — я снова потянулся за документами. — Обездоленные имеют свойство терять стабильность, а тут такая ситуация. Это просто необходимо. — Вот пристал. — Ладно, пошли. Накинув не до конца высохший капюшон, я проследовал за ним к церкви. Около входа стояла серьезная такая карета, в темноте герба не видно, но у бедных подобного транспорта просто нет. Там же сидел полноватый мужчина в дорогом костюме. Сухом. Краем глаза заметил кивок и тут же уперся в обвинительно оттопыренный указательный палец. — Еретик! Ты отвернулся от Богов! В это тяжелое время, когда Герои защищают нас, праведных верующих, от Волн, ты впустил в свою душу тьму! Признаешь ли ты это? — О как, серьезно он крышей потек. В принципе, удачный момент, чтобы свалить. Для начала притянем оперативные струны, готовясь выпустить искры и щит… на плечи легли холодные и мокрые перчатки. Покосился назад, на двух латников со знакомым остекленевшим взглядом, удерживающих на месте. Там же стоял еще один, притащивший широкий поднос с писчими и магическими принадлежностями. Ого, уже посложнее. В это время, не дождавшийся никакой реакции Хлыщ воздел руки к небу и окутался золотым сиянием. — Наказанием для тебя послужит смерть, но я решил, негоже орошать землю кровью сына божьего такой момент. Да даруют тебе боги прощение, — золотистые лучики пронзили мое тело, спокойно пройдя насквозь. — Теперь ты чист перед Богами и Героями, но недостоин прощения и звания гражданина. Ты лишаешься своего послушничества в гильдии. Дабы не искушать тебя более службой перед нечестивыми силами, я наложу на тебя рабскую печать и вверю твою дальнейшую судьбу этому господину. Подхватив с подноса кисть, он обмакнул в маленький флакон. Через кисть потекла энергия, охватывая ее фиолетовым ореолом. Он быстро провел по лбу, очерчивая круг и торопливыми движениями вписывал туда символы. Кроме холодка подсыхающих чернил, я ощутил, как путаются мысли и тасуются образы. Не, так не пойдет. Чужеродные нити, извивающиеся, насаживающие на себя мои мысли, воспоминания, желания, как бусины на нить, провалились вглубь, как под молодой лед и там сплелись в запутанный узел, быстро сковав мой разум. — Лорд Лийский? — Да, когда прибуду в столицу, я передам документы на признания Больших Лопухов герцогским городом Риттермарком. Готовьтесь к повышению, Иоан. Пойдем, мой маленький. — Позади привстал доброжелательно улыбающийся пухляш и зацокал набойками на своих туфлях на выход. Я механически развернулся и почапал следом. Карету подогнали под навес, так что туда мы загрузились не замочившись. — — — Представитель? На поверхности шел сильнейший ливень. Аномальный, как большинство приходящее с гор, разразился от первого заклинания, воздушного капкана, которым хотели поймать бледного барсука, чтобы не оставлять за спиной еще одну потенциальную стаю. В тот момент они и разбежались, в поисках укрытия. В логово Аспида они пришли не мокрые, но злые. Воздушный купол, играющий роль зонтика буквально смывало потоками воды. На посохе магички потухло больше половины заготовок заклинаний, одни — разряжаясь в щит, другие от ускользающего контроля. — Ситуация? — Самые сильные заклинания развеялись, осталось полсотни лечения, два десятка воздушных лезвий, три хлыста, два щита. — Все снаряжение сухое, мы готовы. — Лес слышит. — Боги видят. — Значит… вперед! — и группа последовала за своим хмурым лидером. — — Хм, опять цирк с конями. У кареты оказалось вполне себе три отделения, одно большое и два поменьше, как раз под одиночное сидячее место. Засунув меня назад, этот человек герцога залез вперед, дав команду на движение. Темно, за окном стучит и грохочет, а в голове пусто. Забавное ощущение, что любая мысль несколько раз делает кульбит под действием ментального вмешательства, иногда разворачиваясь на сто восемьдесят градусов. К примеру, убить этого хозяина нельзя, он хозяин. Его беречь надо. Блин, прикольно. Или вот, тянусь к ручке, чтобы выпрыгнуть, а в голове будто мыши завозились, и в руке боль нарастает. Забавно, откинувшись на стенку, резюмировал я, снова восстанавливая привычный ход мыслей. То есть печать внедряет внутрь установки, а мозг их сам структурирует в подходящие шаблоны. А те, что противоречат, быстро перестраивает сам носитель под действием положительных и негативных стимулов. Вот, будто по голове погладил родной человек, сразу теплее на душе стало. Еще бы плащ высушить, так вообще прекрасно будет. Плюс первое время, пока печать укореняется, выпуская метастазы, она здорово перемешивает ассоциативные цепочки, что еще способствует привязке. Охохо, класс! Идеально такие штуки наносить пораньше, чтобы мозг не мог отвергнуть влияние извне, года в три-четыре, но я о таком даже и не слышал. Почему? По спине пробежал озноб, и я закутался поплотнее. А потому, что ребенок в это время активно воспринимает информацию, исследует мир. Если внедрить шаблоны, то и сознание будет нарастать неравномерно, приняв самые простые шаблоны без изменений. Откуда я это знаю? Ну, я подумал, да и были у нас эксперименты по внедрению знаний в сознание ребенка. Сразу получить готового бойца — это же просто прекрасно, особенно когда маги основная ударная единица. Не было еще в то время нормального оружия, да и в менталистику лезли грязными руками. У тех мозголомов получались машины в худшем понимании — механические, эффективные, не спорно, но и не долговечные. Наше тело неидеально, более того, оно чрезвычайно чувствительно к внешним условиям, что проверили позже, когда трогали технологии клонирования, а до этого, ц-ц-ц… Такие «быстрые» маги почти не успевали вырастать и освоить заложенные в них знания, так как они отличались от слепка, без учета этих мелких различий при первой ворожбе они становились инвалидами, полагаясь на внедренные знания, не замечая собственных особенностей. Да, были попытки подогнать, но информацией мы владели слабо, как и теорией строения ауры. В итоге, сколько времени мы не закладывали на подгонку и адаптацию, рано или поздно вылезал момент, пускающий под откос весь труд. Было конечно пару экземпляров, но нормальными личностями я их назвать не могу, на пути адаптации они упустили многое, в попытках выжить, они не научились жить. О чем это я? Эта печать — аналогичная структура, только не дает знаний, кроме поведенческих шаблонов и отношению к хозяину печати. Причем, при наложении на взрослого, она будет значительно дольше перепахивать жизненный опыт, навязывая новые шаблоны, просто из-за количества прожитых лет. Метастазы проникнут неглубоко, если не наложатся на какие-либо напряжения в психике. И постэффекты после снятия будут минимальные. На стариков влияние будет меньше из-за понизившейся ментальной гибкости и подавляющего опыта. Готов поспорить, с некоторых мозговитых она сама свалится, если смогут так же пропустить ее через себя. А, да, меня уже судороги бьют, не нравится, вишь, что ее снимать будут. Тьфу. И вонзилась она всего ничего, будто в десятилетку без ментальных щитов. Ха, как будто были шансы пройти дальше! Полдня работы по вытеснению управляющих нитей на благоприятную почву, этакий пустой субстрат, который она сможет подчинять, сколько захочет, а я отсеку без последствий, как ящерица свой хвост. Неудачный пример, скорее, как волосы. — — Темно, трясет, еще и грохочет… это, конечно, не поезд, но я заснул. Были и остановки, разговоры, но будить меня на ужин никто не стал. В итоге подняли меня под утро, свежее от дождя, ненадолго отвели в кусты, да запихнули в клетку на колесах, где сидело десяток детишек от пяти до двенадцати. И все с печатями: у кого на лбу, у кого на тыльной стороне ладони. Весело. Осмотр места стоянки дал пищу для размышлений: городок с каменной стеной, мощеная дорога, лес вырублен на день пути во все стороны, реки нет. Это же куда меня привезли? Адресовал вопрос ближайшему, но ответа не получил, все заторможенные и вялые. Попытался расшевелить, но ничего не добился, все так и сидели, уйдя в себя. Из города показался мой покупатель верхом, перед ним сидел еще один пацан, абсолютно убитого вида: мало того, что похоже отсутствующее выражение, так еще и худой как скелет. Загрузили нам его, цыкнули, чтобы помалкивали и вели себя хорошо да тронулись. Печать радостно обхватила субстрат, закрепляя команды и мы поехали. — — Сидеть было просто жесть как неудобно. Или жестко? Неважно, пол деревянный и холодный, привалиться некуда, вокруг только железные прутья. Клетка не несет следов чар, что и так ясно, рабов с печатью и без нее перевозить можно, только команду дай, но сдается мне, что это типовое решение и всем уже как-то пофигу. Традиции-с. Сидящий напротив белобрысый пацан шмыгнул носом и беззвучно разревелся. Как смог — печать явно старалась делать свою работу, но всхлипывания и несвязные причитания были достаточно громкие. Кается, ясно. Хоть я и никогда не был подкованным в ментальных техниках, полным профаном точно не являлся, раз приходилось организовывать допросы, так что я одним глазком… Я перебрался поближе и приобнял этого… пятилетку? В идеале взгляд поймать, но это уж слишком палевно, потому так, попробуем контакт установить. Ауру у него, конечно, штормит, такой молодой, а уже с печатью, да еще и такими переживаниями. Кажется, я нащупал его ментальную границу… за которой такая мешанина образов, что диву даешься, почему он не поехал кукухой и коней не двинул. В том числе и печати спасибо, она дала ему некоторый стержень, позволивший как-то держаться за реальность. Теперь глянем: дом, село небольшое, потом бац, нехорошие и страшные дяди, дом разрушили, семья бежит, теперь не бежит, а вот кровь да… сестренку на фарш пустили, подружку, которой в вечной любви клялся… тоже. Котом приправили. Бля. Откуда ты такой вылез? Еще и живой. Относительно. Но, бля, откуда? В волну попал? Так последняя недели три назад была. Монстры после волны вылезли? Возможно. Я поражаюсь с него, квинтэссенция нестабильности, я такое только после Пентана видел. Точнее… хм, там же всегда мясорубка была? В общем, полную деградации личности — только там. А этому можно и помочь. Как там Магнификус делал? Самый простой способ, дать точку опоры и помешать, взболтать, можно еще подморозить. — — Помогло, не сильно, но пара центров в мышлении сформировалось, разбивая порочные круги образов, расслаивая этот бессмысленную круговерть. На всякий случай посмотрел, чтобы не вылезло чего, но нет: дом, семья, сила, защита. Вполне стабильная цепочка, можно пока отойти. — — Мысли белобрысого Аларика. Мир разбился, когда пришли Они. Все что он знал и любил было уничтожено, растоптано, сожрано. Эти картины навечно встали перед глазами, сменяясь друг за другом в порочном круге. Замкнутый в себе, он не замечал, что его куда-то волокут, пытаются привести в чувства, но безрезультатно. Крики о помощи не пропускают успокаивающие речи, сознание не в силах воспринимать окружающее, как и обжигающее прикосновение кисти работорговца. Нити печати легко прошли насквозь, оплетая агонизирующий разум. В адскую карусель добавились директивы подчинения, на недолгий миг заставив покачнуться маховик безумия. Горячие слезы стекали по щекам, буря в стакане его ауры удерживалась директивой «жить», пока касание чего-то темного и древнего не внесло суматоху в безумную пляску воспоминаний. В привычную уже канву мыслей пробились тихие голоса инстинктов «бей или беги», но клятва держала на месте. Если я не могу бежать, я приму бой, вложусь весь, но не отступлю! Теперь в видениях он рвался к смеющимся гигантам, пытался рвать их зубами, но не выходило, они играючи отбрасывали его раз за разом, ломая волю. Если я не могу победить сейчас, я стану сильнее, я побеждю… победю?.. как верно? Я покараю вас! Но зачем?.. Воображаемая арена выцвела, кровавое небо потускнело, будто запекшаяся старая кровь. Зачем? Ради чего? Семья. Снова подали голос искаженные воспоминания. Семья? На пепелище плакал ребенок. Что такое семья? Оно… теплое? Оно… хорошее? Но я уже потерял семью… Выветрившиеся рогатые черепа снова зашевелились под ногами, готовясь встать, небо снова раскрашивалось алыми сполохами… нет. Твердая уверенность впечатала искаженный образ врага обратно в пропитанную кровью почву. Я защищу их. Я построю надежный дом, где моя семья будет в безопасности… Из глаз седого паренька снова потекли слезы. Слезы облегчения. — — Мдаа, я глядел, как мечущийся в своем разуме пацан успокоился и по засохшим дорожкам снова потекла соленая влага. Те четыре центра прочно схватились в единую цепь, еще и примотанной поверх печатью, чтобы уж точно не развалилось. В целом, потратил энергии немного, но ебаные демоны… Я снова оглядел попутчиков. Если они все с такими заскоками, то, куда нас там везут? Мы не доедем. Кто-то так кони двинет от переживаний, кто-то в припадке… или я щитом спалюсь. Нахер надо, можно и помочь. Выныривая из своих новых планов, краем глаза заметил интерес со стороны конного латника, чья экипировка очень походила на лопуховскую гвардию. Через час остановились, потому что кто-то обоссался, поэтому нас вытряхнули из клети, прошлись воздушным чистящим заклинанием, да посадили обратно. Кормить и водить в сортир не стали, сволочи. Солнце всходило, начало припекать, отчего многие завозились. Пить хотелось, ладно хоть флягу не отобрали, что тоже странно, но да ладно. Ближе к обеду постучал по прутьям клетки, чтобы привлечь внимание и показал на солнце и на промокшую от пота рубашку. Приказ сидеть тихо еще действовал, поэтому пантомима имела смысл. Тот покивал и ускорился, приближаясь к карете. — — Ура, нас выпустили! Клетку снова почистили заклинанием ветра, а нас на некоторое время отпускали в кустики по одному, потом выкликивая обратно. Что удивительно, все справились, хоть и напоминали что-то среднее между автоматонами и зомби. Потом налили едва подогретой бурды из бочонка, сильно разбавив водой. Какой-то концентрат из травок на слабом бульоне, типа чтобы адаптация нового имущества была побыстрее? Потом загнали обратно, но теперь прикрыв от солнца тентом, оставляющий зазор с полом клетки (всего десяток сантиметров), видать, чтобы не задохнулись там. Хоть печь перестанет. И не нравится мне этот оценивающий взгляд колобка. — — Когда загнали обратно, седой сразу закатил глаза и обмяк. Его я пристроил поближе, привалив к стенке и подложил свой уже высохший плащ. Потом сел рядом и приобнял соседа, нащупывая ментальное пространство. Если я буду тратить по полчаса-час, то за полтора дня управлюсь. — — Прошло пять часов. Мы останавливались еще раз, но тогда нас отвели в кустики и дали попить что-то сладенькое. Чет сдается мне, что не все тут такие добрые, а это вызывает плохие мысли. Опять этот герцогский посыльный выкинул: я заканчивал со вторым (Вторым! За три часа! У всех сидящих психика просто в труху!), пока дошло что мы остановились, заметил, что этот приподнял полог и присматривается, как я посапываю на груди у двенадцатилетки. Бля, реально стремно смотрится. Около заката нас снова покормили бурдой, сводили в кустики, да загнали спать. Сукааа, пришлось этих ушлепков чуть ли не штабелями складывать, чтобы утром от холода не окочурились, в их-то дерюгах. Абсолютно пассивные хотя обработанные заимели себе неплохие якоря, которые отчасти теперь напоминали кости: что выпадет, и не создам ли сейчас маньяка. Пока нет, самым страшным пока стала жажда накопления у девятилетнего мальчугана, чья голова представляла большой ожог, основанная на каком-то давнем споре, связанном с золотой монеткой, но впившаяся так глубоко, что «перекинуть» не вышло, она всякий раз занимало свое место. Отложил его, переходим к следующему.