Записки о правом и левом мечах Бяньхуа.

Некогда чиновник шестого ранга по фамилии Му был главой округа, но в возрасте семидесяти лет оставил службу и, купив поместье, посвятил остаток своих дней каллиграфии и заботе о многочисленных потомках. Потомки отвечали ему сыновьей почтительностью и следовали всем указаниям. Однако год назад господина Му не стало по вполне естественным, подтверждённым следователем причинам. Сыновья его в ту пору давно получили степени и разъехались кто куда, и с отцом оставался тот из них, кто не был годен к государственной службе. Сейчас тот сын сам был стариком, у него были сын и два внука. И жили они спокойной сытой жизнью, не переживая о завтрашнем дне и не жалея о прошедшем, пока недавно, месяца три назад, не начались в их доме разного рода странности. Вот уже который день жители дома не могли спокойно спать: дважды среди ночи начинался пожар, и только чудом слуги успевали его потушить до распространения. Невозможно было готовить еду: та сгорала, получалась слишком сырой или пресной, а порой и вовсе вызывала несварение. Важное терялось, а потом находилось сломанным и в неожиданных местах. Слуги жаловались на стенания в саду и подполе. Словом, всё указывало на нежить или, как минимум, беспокойного духа. У Саньюй приняла задаток и немедля приступила к осмотру дома. Увы, в этом Су Тофу и Цзи Фаньюэ ничем ей помочь не могли: будучи заклинателями едва месяц, они не умели даже определять ци и рисовать талисманы. Потому, дабы принести спутнице хоть какую-то пользу, они решили поговорить со слугами и домочадцами в чуть менее формальной обстановке. Госпожа У наверняка знала, и любой обитатель крупного поместья знает, что в появлении нечисти в доме почти всегда виноваты сами люди. Но раз в разговоре с главой дома не прозвучало даже намёка на недавнюю гибель кого-то из дома, то значит, что либо он сам не знает о смерти, либо знает и почему-то молчит. В любом случае, Су Тофу попросил управляющего поместьем провести его по всем домам, а сам завёл с ним осторожный и очень деликатный разговор. - Жизнь в этом доме всегда текла размеренно и спокойно. Немудрено, что изменения так взволновали вас, - со знанием дела молвил Су Тофу. – Этот господин надеется вскоре избавить вас от этих неудобств. - Раз господин заклинатель говорит, то этому недостойному остаётся лишь благодарить Небесного Владыку за то, что вы так вовремя явились. - Вовремя? В доме скоро будет торжество, и вы боитесь, что проделки нечисти его омрачат? – Предположил Су Тофу, и по вздоху управляющего понял, что так и есть. - Через три дня в поместье прибудут сваты. Старшая внучка господина Му вошла в расцвет и заслуживает достойного мужа. Но господин боится, как бы не стало известно о неладном в доме. - Да, верно. Господин управляющий, возможно, вопрос покажется вам странным, но…вы упоминали, что неприятности начались три месяца назад. А не случалось ли каких-либо событий незадолго до того времени? Управляющий задумался, лицо его потемнело, и Су Тофу поспешил его успокоить: - Если это секрет, раскрывать его не обязательно. Однако, как известно, из всей нечисти лишь оборотни приходят в дом незваными. Явлению призраков и демонов всегда предшествует смерть. - Господин Заклинатель говорит чистую правду. Однако этот не припоминает никаких смертей с самого Нового Года. Разве только среди животных, но смерти птицы и рыбы в основном начались как раз три месяца назад…А вас интересует любая смерть, или только произошедшая в поместье? - Если господин управляющий считает, что есть нечто должное быть сказанным, пусть говорит. Окажется важным – хорошо, пустым – хоть на сердце легче станет. В ходе беседы они шли по саду, и когда они пошли по тропинке меж двух павильонов во второй садик, управляющий понизил голос: - Полгода назад шла подготовка к свадьбе юной госпожи и сына главы местной охранной службы. Всё шло своим чередом, молодые люди заключили помолвку и, кажется, понравились друг другу. Но в середине весны в доме жениха случилось большое несчастье, и почти всех в доме Чао убили налётчики. Выжили только молодой жених и пара слуг, что в тот вечер отсутствовали. - Действительно, трагедия. Преступников поймали? - Само собой разумеется, однако речь о другом. Едва узнав о несчастье, старый глава немедля расторг помолвку и объявил, что не отдаст дочь за нищего сироту! Су Тофу понимающе кивнул. Он вполне мог понять господина Му, хотя в доме семьи Тан никогда не случалось, чтобы брачный договор расторгался из-за подобного. Главным образом, правда, потому что браки в угасающем клане не заключались уже много лет. - И после этого в доме начались несчастья, - подвёл неутешительный итог управляющий. – Однако, господин, этот недостойный ничего вам не говорил и лишь провёл по поместью, как вы и просили. - Ваша помощь неоценима, и если вы просите сохранить её в секрете, то пусть будет так. Сокровище не должно выставляться напоказ, - склонил голову Су Тофу. Что ж, теперь многое стало яснее. Осталось дождаться Цзи Сянцао и спросить у неё, что говорят на женской половине дома. Пока он вёл беседу с управляющим, он пару раз видел У Саньюй. Молодая заклинательница медленно и методично обследовала местность с помощью некой конструкции, напоминающей компас – маленькая рыбка в блюдце воды. Вот только указывала её голова вовсе не на юг. Что ж, не Су Тофу решать, как другим заклинателям искать нечисть. Однако в поместье Тан заклинатели всегда сперва расспрашивали домочадцев, порой даже с пристрастием, и только потом прибегали к поисковым талисманам и заклинаниям, если нужно. Впрочем… Госпоже У словно и в голову не приходило, что иногда людей можно просто спросить. В памяти Су Тофу всплыл один из давних разговоров с тогда ещё только назначенным начальником внутренней охраны Тан. Десять лет назад. Тогда старшим евнухом Тан ещё был Су Дафу, почтенный отец Су Тофу, а юноша был при нём помощником…или уже заместителем? Вероятно, да. И речь в беседе зашла о заклинателях. «Если человек хочет достичь вершин мастерства, тогда ему нужно в какую-нибудь горную секту. Там, под руководством многомудрых наставников и бессмертного он научится сражаться хоть с сотней противников разом», - насмешливо сообщил начальник. – «Клановые заклинатели таких высот не достигают. Но чуть дело доходит до расследований, заклинатель из секты всё разнесёт, под каждый камешек залезет и свалится в изнеможении. А заклинатель из клана с часок поговорит с местными сплетниками и заглянет только в одно место – туда, куда и должен». Правду говорил начальник охраны. Чистую правду. Меж тем Цзи Сянцао нашла спутника и пересказала то, что показалось ей важным в беседах со служанками, жёнами господина Му и его сына, а также с той самой внучкой. Историю с помолвкой она знала едва ли не лучше Су Тофу, а также упомянула ещё одну важную деталь: незадолго до трагедии молодые люди вместе любовались луной и звёздами, и вскоре после разрыва помолвки это вскрылось. Как бы ни тяжело было девушке, от плода пришлось избавиться, и одна из служанок тайно закопала его во внутреннем саду под вишней. Цзи Сянцао видела ту вишню: та уже плодоносила, но все плоды были чёрными, сморщенными, вонючими и твёрдыми, как камни. - Прошу госпожу Цзи поскорее рассказать госпоже У Саньюй обо всём, - решил Су Тофу. – Прошу прощения, но этого мутит и, кажется… - Эта недостойная всё понимает и желает господину Су хорошо отдохнуть в покоях, - кивнула Цзи Сянцао. Она бы и сама не отказалась провести больше времени на прохладных, чистых и свежих простынях, под защитой от жара и насекомых, вдали от всех забот пути. Но у неё, по крайней мере, не тянуло меж ног и не чесалась голова под платком. В отведённой ему комнате Су Тофу не сдержался и разделся, дабы хоть немного обтереться водой. После недавней лихорадке его действительно то и дело начинало мутить, порой перед глазами всё расплывалось, а мышцы тянуло явно не от перенапряжения (уж это он после месяца тяжёлых испытаний мог определить). Словом, ему совершенно не хотелось никуда идти и ничего делать. Полежав, Су Тофу всё же решил посмотреться в бронзовое зеркало напротив кровати и хотя бы попытаться привыкнуть к новой внешности. Он уже почти ничем не напоминал себя прежнего: глубокие тени под глазами, заострившиеся черты, туго обтянувшая череп кожа – недаром люди так внимательно смотрят на него. Обычно заклинатели хороши собой, часто даже красивы, а он похож на демона. Правда, когда Су Тофу посмотрелся в зеркало, ему стало тревожно вовсе не из-за резких изменений лица. Он смотрел в зеркало спокойно, с обычным своим выражением лица. Но отражение улыбалось, внимательно глядя прямо на него. Отражение чуть склонило голову и прищурилось, словно изучая его. Отражение вело себя, и потому неудивительно, что Су Тофу очень быстро оделся и покинул комнату, стараясь не спускать глаз с зеркала. Заклинатели в поместье много раз говорили: как бы ни было страшно, не спускай глаз с зеркал, пока не закроется дверь! К величайшей радости Су Тофу, дело действительно обстояло именно так, как они со спутницей и предположили. Духи убитого чиновника и его семьи были в гневе из-за разрыва помолвки и пришли в поместье требовать справедливости. Дух нерождённого указал духам-родичам направление и приютил в вишне, под которой был закопан. И если не провести очищающие обряды, не принести жертвы и не возобновить помолвку с тем юношей, то вскоре разгневанные призраки окрепнут, найдут способ воплотиться в материи и станут нежитью, и тогда семье Му не жить. Господина Му слова У Саньюй не обрадовали, но делать нечего, и хозяин дома отдал приказ немедля приготовить жертвы, построить алтарь и доставить в поместье будущего зятя, к нескрываемой радости юной госпожи. К большому сожалению Су Тофу и Цзи Сянцао, это также значило, что уже завтра они снова пойдут по жаре в Аньхой. В это время Бессмертный с Куншань нашёл среди поломанных деревьев наиболее удобное и разместился на нём. Затем он достал из бездонных рукавов гребень и новые, не поломанные шпильки, расплёл остатки своих пучков и принялся обновлять причёску. В это время Бессмертная с Бэйшаньмай, также растрёпанная, критически осматривала дыру в крыше роскошного паланкина из чёрного дерева. Затем, встав в позу поклонения, она призвала стихию и принялась латать повреждения. - Я больше никогда не позволю тебе править Полуночным Паланкином, - негромко, но очень отчётливо сообщила она. Гу Ли продолжал причёсываться, никак не отреагировав на едва сдерживаемую ярость Цзи Фаньюэ.