Почувствовать боль.

      Сузуму открыл глаза. Он обнаружил себя на полу, положив голову на левую руку, рядом с бутылкой водки и осколками от посуды. Запястье левой руки уже не кровоточило. Он еле как принял сидячее положение.       Парень, прищурив глаза, вытащил телефон из кармана брюк. До начала пар оставалось полчаса.       Он устало поплелся в универ, лёгкий ветер дул в лицо, а листья кружились. Он вытащил телефон, чтоб позвонить.       — Мистер Ха́яси, чем обязан? — спросил человек на том конце провода.       — Как дела в Америке?       — Да все нормально, вот «Вороны» снова выиграли, — печально ответил второй. Он был тренером одной из команд северного округа США.       — Какая жалость, — искренне отозвался Сузуму, — знаешь, что я заметил? — подождав пару секунд, продолжил: — Кевин куда сильнее Рико, но Дэя сдерживают. Как-никак второй номер должен следовать за первым, не так ли?       — Я понял вас, Хаяси.       Сузуму, ничего не ответив, заблокировал телефон и двинулся дальше в университет. Парень шел мимо множества людей, пока внутри нарастала пустота. Как говорится, самое ужасное одиночество это такое, когда вокруг тебя много людей.       В него врезалась девочка шести лет, тем самым сбив его с хода мыслей. Ее темные волосы были собраны, а черные глаза смотрели удивленно в упор. Сузуму не успел ничего сказать, как и девочка, ведь к ним подбежала мама девочки.       — Ми-эр, зачем ты убежала? — в голосе матери была нежность и любовь.       Парень почувствовал ненависть к матери и к ее дочери, ему стало противно и даже завистно. Злость душила, но он выдавил из себя улыбку и произнес:       — Так эта красавица — Ваша дочь?       — Да, — женщина взяла ее за руку, и они ушли. Мать ругала дочку за то, что она убежала.       С их исчезновениям из поля зрения к Сузуму вернулась пустота. Почему всем другим везёт с семьёй, но не ему?       Он, конечно, опоздал на пары, но по этому поводу особо и не переживал.       Если распространить слух о том, что Кевин сильнее Рико, то капитан «Воронов» взбесится и натворит кучу дел, которые придется расхлёбывать тренеру Тетсуджи Морияме, и это не могло не радовать.       Сузуму — капитан команды «Белых орлов», численностью двенадцать игроков, и они — самая сильная команда Японии.       Вторая пара прошла спокойно. Преподаватель, как обычно, вел скучную лекцию, одногруппники делали вид, что слушают. Ничего нового.       На перемене в аудиторию зашла девушка; ее губы были накрашены очень яркой красной помадой, а белоснежные волосы распущены. С ее заходом в аудиторию, наступила тишина. Все замолкли, было слышно, как в кабинете пролетает муха.       Сузуму откинулся на стуле и усмехнулся. Эта девушка была королевой университета и дочерью декана. Так же она являлась его бывшей. По правде говоря, Сузуму уже построил план, как лишить эту девушку короны и авторитета. Ведь измену не прощают.       Акеми Ито, гордо цокая каблуками подошла к парте, за которой сидел Сузуму. В ее взгляде пылала злость.       — Оставь ее в покое.       Сузуму состроил удивлённое лицо.       — Аке-тян, ты о чем?       — О чем я? Ты ведь знаешь, что Суми моя подруга, и все же продолжаешь к ней лезть. Это как бы неуважительно по отношению ко мне.       Сузуму закатил глаза. Теперь ему приходится тратить минуты своей драгоценной жизни на бывшую.       — Аке-тян, ты что, ревнуешь? — усмехнулся парень, смотря на девушку. — Но вопрос в том, кого именно: меня или Гото-сан?       Гото — фамилия подруги Акеми Ито.       Акеми в шоке уставилась на экс-бойфренда. Сузуму закинул ногу на ногу и с удовольствием наблюдал за Ито.       В их университете, да и во всей Японии, особо и не признавались права представителей ЛГБТ. Хоть японцы и любили читать про любовь двух девочек или мальчиков, но живых людей, интересующихся своим полом, они подвергали буллингу. Акеми не могла признать, что, якобы, переживает за подругу, ее ведь потом посчитают лесбиянкой, но и признавать, что она до сих пор влюблена и ревнует Хаяси к Гото, тоже не могла. Гордость мешала.       — Чего молчишь, Ито-сан? — холодно спросил Сузуму.       Девушка окинула взглядом аудиторию. Ее сердце бешено билось, ей нельзя было терять свое лицо. Она вмиг пожалела о том, что вообще зашла к бывшему.       Взгляды Акеми и Сузуму встретились. По взгляду напротив девушка узнала, что он уже в курсе о ее измене с его лучшим другом. Тот воспользовался ею на одну ночь и бросил.       Девушка ядовито улыбнулась.       — Я тебя никогда не любила, и Суми-тян меня сама попросила поговорить с тобой.       Сузуму усмехнулся и вопросительно поднял левую бровь.       — Я на протяжении некоторого времени пытался понять, почему здесь воняет говном. А говно, оказывается, стоит передо мной.       Сузуму изучающе посмотрел на Акеми с головы до ног.       — Д-да как ты смеешь? — возмутилась она, топнув, точно избалованная девочка.       — Побежишь папочке рассказывать?       — Он у нее хотя бы есть.       По аудитории покатились охи удивления. Присутствующие застыли в шоке. Лучший друг Сузуму встал на защиту Акеми Ито. Сузуму не удостоил своего уже бывшего лучшего друга даже взглядом. Он усмехнулся своей уже фирменной улыбкой, "улыбкой Дьявола". Уголки губ медленно поднялись. Эта злая улыбка ничего хорошего не предвещала. Он смотрел на Акеми Ито, а она в ответ.       Девушка видела во взгляде Хаяси его намерения рассказать всем о ее измене с такими подробностями, что это испортит ее жизнь и репутацию, и деньги и авторитет отца ее не спасут.       Бывший друг Сузуму встал рядом с Акеми.       — Она хороша в постели, не так ли? — медленно и холодно выдал Сузуму. — Иоши-кун, как наиграешься, не забудь вернуть ее мне. Я ещё не наигрался.       Акеми уже красная и вся в слезах выбежала из аудитории. Иоши, кинув на Хаяси злой взгляд, вышел за девушкой. Сузуму чувствовал удовлетворение от вида бывшей, ей уже не удастся заходить с гордо поднятой головой и сверкать короной Королевы Университета. Как говорится, предателей не прощают, а ведь Ито ему нравилась.       В аудитории перешёптывались, все обсуждали Акеми.       Тренировка тоже подошла к концу. Иоши на нее так и не явился, но Сузуму было плевать. Они ему запросто найдут замену. Любому можно найти замену.       Зима входила в свои права, снег шел вовсю, люди радовались и веселились. Они уже начинали готовиться к Новому году, и ко дню рождению императора (его именины справляли двадцать третьего декабря). Семьями они выбирались подарки, украшения, и с лиц не сходили улыбки.       Сузуму собирался проводить праздники, напиваясь в хлам. Семьи у него не было, в отличие от его друзей.       Он вышел из ванны и включил спортивный канал США. Говорили, что Кевин сломал руку на горнолыжном курорте. И что он больше не сможет играть. И что, наверное, быть Дэю помощником тренера.       Сузуму, скинув полотенце с головы на пол, плюхнулся на диван. То, что его младший сводный брат поломал руку, его никак не заботило. Одним словом, ему было плевать.       От мыслей его отвлёк звонок тренера северного округа США.       — Мистер Хаяси, слух был распространен, и после произошла дуэль между Кевином и Рико.       — Дай угадаю, выиграл Дэй.       — Верно.       — Хорошо, ждите, я скоро Вам переведу деньги.       Сузуму отключился. Он за пару секунд перевел тренеру обещанную сумму денег и ядовито усмехнулся. От Кевина он избавился, остались Рико и Жан. А Натаниэль напоследок. Тетсуи будет в "восторге", узнав, что за всем этим стоит его сын.       Сузуму засмеялся, направившись в комнату. Он встал перед зеркалом и посмотрел на свое отражение. Бледные тонкие запястья в шрамах, старых и новых. На теле же ни одного. Сузуму пока что не хотел прикасаться к другим местам, кроме рук. Он был худой, что видны ребра. И многие из-за этого удивлялись, как он может выходить на поле и быть самым лучшим нападающим Японии? Во время игр противники могли ударить клюшкой, поставить подножку, ударить. Но Сузуму это никак не волновало, он мог играть без замены весь матч. Его боялись многие. Боялись и уважали. Одни его боготворили, а другие ненавидели. Боготворили по той причине, что он спасал людей, давал им шанс на новую жизнь, переводил большую сумму денег приютам и больницам. Ненавидели, потому что он мог одним словом довести человека до самоубийства, испортить жизнь.       Он взял в руки нож и повел по локтю. Кровь пошла, а боли не появилось. Он чувствовал себя мертвым, убитым. Он не жил, он просто существовал. Иногда ему лезли в голову мысли о самоубийстве. Но он не хотел умирать, не почувствовав хоть какую-либо каплю боли. Не имело значения, физическую, моральную или духовную.       Кровь каплями падала на пол, он их проводил взглядом и вновь взглянул на зеркало. Парень был типичным японцем, от матери ему досталось, одним словом, ничего. По внешности он копия отца.       Тетсуи, Кейли, Кевин, Дэвид... Дэвид Ваймак, точно!       Сузуму усмехнулся собственному отражению. А что будет, если Кевин и Дэвид встретятся? Парень взял телефон и позвонил одному из «Воронов», который его боготворил. Сузуму частично выплачивал его долг.       — Да, Хаяси? — спросил человек, подняв трубку.       — Помоги Дэю покинуть Гнездо, — это был обычный холодный приказ.       — Но мы со вторым номером не так близки, — ответил «Ворон».       — А кто с ним близок? Моро? Если да, то воздействуй на него. Пусть Дэй покинет Гнездо, мне плевать, как он это сделает.       — Я понял, Хаяси, — ответил тот, тяжело вздохнув.       Сузуму усмехнулся, ведь «Ворон» не посмеет с ним спорить. Он отключил телефон и бросил его на кровать. И вновь вернулся к зеркалу. У него были черные глаза, что даже зрачков особо не видно; волосы того же цвета еле доходили до плеч.       Через месяц Дэвид Ваймак рассказал на все телевидение о переходе Кевина Дэя в университет Пальметто в команду «Лис». Многие эту новость восприняли агрессивно и даже могли посылать угрозы в сторону Дэя.       От «Ворона» Сузуму узнал, что Рико пришёл в бешенство и что в «замке Эвермор» сейчас зловещая тишина, которая ничем хорошим не закончится.