Пространство, где ты был.

Сугуру вернулся домой лишь под вечер, его шаги были сломленными, а плечи поникшими. Он медленно закрыл за собой дверь и, не раздеваясь, прошел в гостиную, тяжело опустившись на диван. Внутри не осталось ничего, кроме мерзкого чувства, внутри все сжимается от боли и отчаяния. Невероятная обида застилала глаза парня, но злость на Иейри перекрывала ее. Как такое могло произойти? Воспоминания о последнем разговоре с Сатору заставляли содрогаться. Он так отчаянно пытался найти друга, умолял Сёко о помощи, а она все это время что-то недоговаривала. Неужели он жив? Где он сейчас? Почему не вернулся? Сердце бешено колотилось. Гето чувствовал себя обманутым, преданным. Как девушка могла утаить от него такую важную информацию? Разве не понимала, через что он проходит, переживая за пропажу близкого человека? Эта боль разрывала ему душу. Сугуру сжал виски дрожащими руками, пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями. Отчаяние, гнев, горечь - все смешалось воедино. Он должен был во что бы то ни стало разыскать друга, вернуть его, понять, что с ним произошло. Он просто не мог смириться с мыслью, что друг, самый близкий ему человек, может быть в беде или... Вероятно, ему не стоило срываться на девушку, быть может, он узнал бы что-то еще. Что-то, что помогло бы наконец разыскать Сатору Годжо. Но было уже поздно думать об этом, Сугуру даже не стал набирать номер Сёко. Вместо этого его взгляд упал на пробковую доску, висевшую напротив кровати: непонятные записки, письма в никуда, адресованные Годжо, и одна единственная общая фотография, которая ежедневно вызывает воспоминания об учебе, о времени, когда все было хорошо. Этот снимок был пронзительным напоминанием о давно ушедших счастливых временах, когда они были неразлучными друзьями. Гето медленно подошел ближе, позволяя своим пальцам осторожно коснуться края фотографии. На ней они вдвоем весело улыбались в камеру. На Сатору были его любимые очки, которые он носил повсюду. До сих пор помнится, как они с подругой подкалывали его за вечную привязанность к этой вещи. Внутри все сжалось от боли, стоило вспомнить, как беззаботно они веселились тогда. Теперь все изменилось. Теперь они даже не знакомые. Сугуру дрожащими пальцами сжал уголок фотографии, чувствуя, как по щеке медленно скатывается одинокая слеза. Он так скучал по Сатору, по их бесконечным разговорам, шуткам и совместным приключениям. Теперь все это осталось лишь в его воспоминаниях, которые вновь затопили сознание, словно бушующее море. Он прекрасно помнил их бесконечные споры и задорные перепалки, которые всегда заканчивались дружным смехом. Они могли часами обсуждать любимые комиксы или строить планы на будущее. Сугуру всегда восхищался скрытой силой и целеустремленностью Годжо, его способностью находить выход из самых сложных ситуаций. Он всегда был рядом, когда Гето было тяжело, никогда не бросал друга в беде, всегда поддерживал и подбадривал. Слезы неудержимо навернулись на глаза, когда взгляд снова и снова всматривался в любимое лицо на фотографии. Снимок был пропитан счастьем и безмятежностью ушедших дней, и это лишь усугубляло боль в сердце. Он так отчаянно скучал по другу, по его лукавой улыбке, задорному смеху и неиссякаемому оптимизму, помнил, как они могли часами напролет болтать обо всем на свете, делясь своими мечтами и надеждами. Теперь все это осталось лишь в прошлом. Друг исчез, словно его поглотила беспросветная тьма, и теперь внутри зияет огромная, незаполнимая пустота. Он готов был отдать все, лишь бы вернуть своего друга. Судорожно всхлипнув, Сугуру прижал ладони к лицу, пытаясь сдержать рвущиеся наружу стоны отчаяния. Его душа разрывалась на части от невыносимой тоски. Он так отчаянно нуждался в Годжо, в его поддержке и понимании. Опустившись на колени, содрогаясь от рыданий Гето чувствовал себя беспомощным и потерянным, как никогда прежде. Сквозь слезы юноша снова и снова всматривался в счастливые, улыбающиеся лица на фотографиях. Они были такими близкими, такими родными... Как он мог допустить, чтобы все это рухнуло? Почему он не смог удержать Сатору рядом с собой? Сугуру отчаянно желал вернуть все, как прежде. Но реальность была безжалостна - Годжо исчез, оставив его одного бороться с этим кошмаром. - Как жалко я выгляжу со стороны, забавно. Издав издевательский смешок, Гето протер глаза тыльной стороной ладони и поднялся с места, направляясь к распахнутому окну. Рука дрожала, когда он доставал из пачки сигарету. Сделав глубокую затяжку, он оперся ладонями о подоконник, глядя, как клубы сизого дыма медленно растворяются в ночном воздухе. Сугуру опустил голову, пытаясь успокоить бешено колотящееся сердце. Образ сообщений, всплывших на экране телефона Сёко, продолжали преследовать его, словно кошмарные видения. Те сообщения, которыми обменивались эти двое при последнем разговоре, разительно отличались от той теплой и открытой дружбы, которую так тяжело было отпустить. В них сквозили холодность, подозрительность и какая-то жуткая отстраненность. Гето снова затянулся, чувствуя, как горький дым заполняет легкие. Он пытался понять, как все могло так измениться, и с болезненной ясностью осознавал, что Иейри что-то скрывает. Она явно знает больше, чем говорит. Но почему она пошла на это? Неужели их дружба оказалась фальшивкой? Сжав пальцами переносицу, Сугуру медленно выдохнул. Его организм остро нуждался в никотине, но внутри все равно не утихала тревога. Столько вопросов, и ни одного ответа. Взгляд Сугуру упал на телефон, до сих пор сжимаемый в ладони. Неужели он снова потеряет своего лучшего друга? Нарастающая паника с огромным трудом сдерживалась, но уже норовилась вырваться наружу, поглотив все и вся. Он должен найти Сатору любой ценой. Он не переживет, если потеряет его еще раз. Эта мысль ледяным комом сжималась в груди, лишая воздуха. Теперь это был вопрос жизни и смерти.

Как много ты упускаешь из внимания, Сугуру Гето.