Заруби себе на носу

На участке горит свет. На улице патрулирует милиция. Боков допрашивает Дмитрия, впервые не злясь, не крича и, о боже, пытаясь ему поверить. Что-то явно изменилось, что-то дает ему покой. Нет, не хорошие новости про Марину, там все только хуже. Поэтому, наверное, он и заметил этот покой в душе, который, вообще-то, не кстати. Что-то спокойное и сладкое вообще не кстати. Но оно , вроде бы, есть. Лаваль клянется всем и всеми, что никого и никогда не убивал, и все, чем он занимался всю жизнь, это любил, ну или пытался любить. Бокову даже жалко стало, ну, на секунду может.. может и на две. – Шо ты делал в вечер воскресенья? - Уже раз десятый повторил Евгений. Почему-то, ему нравилось слушать ответ на этот вопрос, хоть он уже и вызубрил его наизусть. – Я? Я дома был! Я же вам говорю, десятый раз уже, я никого не убивал! - это Боков уже слышал, но Лаваль продолжил - Я, я вообще, я.. с парнем своим был.. - Захлебываясь в своих собственных слезах сказал Дима. Это была не истерика, скорее, как будто слезы из за потери, что странно. Что-то не столь заинтересовало , как разозлило Женю. – Шо ты как маленький разнюнился? Ты щас либо говоришь всё, как есть, либо еще часов сто тут просидим. - Теперь без капли сочувствия и сожаления говорит. Откуда-то появилось странное чувство, будто нож в спину. Лаваль резко стал раздражать настолько, насколько это вообще возможно. «С парнем своим был».. Что не так? «С парнем»? Нет, кажется «своим». «Своим». Окей. - С каким таким ты парнем был? Как его звать? Где живет? – Слава Дружинин , у центральной больницы живет, не помню точный адрес, вроде бы 4 подъезд. - Сначала протараторил, и только после задумался - А вам для чего вообще? Он не причем! Он вообще не причем! – Да и ты у нас тут не причем, а следствие вести надо. Все вы.. все вы педики такие типа «невинные». Женя оставил Диму в допросной, громко хлопнув дверью вышел из участка, уселся в рабочую машину и наказал водителю ехать к центральной.