Всегда Патронус: Слушая аккомпанемент

Профессор ушёл на весь день – и вернулся к вечеру. – Вас ждёт творчество, – анонсировал он. – Опять? – не удержавшись, взвыл Гарри, который с трудом пережил позор с сочинением песни. – У вас ведь, надеюсь, нет возражений против рисования? Рисовать Поттер любил, о чём свидетельствовали его наброски в тетрадях и даже в контрольных, в том числе по зельеварению. – Буду только рад, Патронус, – отрапортовал он. – Хорошо, – и Снейп открыл чемоданчик, который держал в руках. Чего там только не было: карандаши, пастель, краски, даже уголь, о который любопытный Гарри тут же испачкал руки. Профессор тем временем развернул из воздуха огромные листы бумаги. – Вперёд, – скомандовал он. – Рисуйте всё, что угодно. Весь завтрашний день. Перерывы на сон и еду разрешены. – А можно сегодня тоже? – глаза Гарри горели от воодушевления. – Разрешается, – кивнул Снейп. – После ужина и зелья. До ночи Гарри от души калякал пастелью. Утром принялся за акварель. Даже углём сделал пару набросков. А карандашами нарисовал пейзаж. – Вы ведь понимаете, что у вас получилось на этом листе? – полюбопытствовал Снейп, когда изучал его работы. – Сам не знаю, – пожал плечами Поттер. – Это классификация волшебных существ. А именно – те, кого вы поместили в группу наиболее сильных. Не сомневался, что вас привлекает сила, мистер Поттер. – Наверно, это ещё и потому, что я мечтаю вернуть магию. Кстати, кажется, она снова немного восстановилась, – прислушался Гарри к ощущениям. Профессор сделал диагностику. – Да, верно. Это творчество на вас так действует? – Не только. Я ощущал прилив сил и после нашего спора, и после варки зелья. Мне хорошо, когда я выполняю ваши приказы. – Хм, этот эффект нам пригодится. – А хотите снова счастливых мыслей? **** После нового сеанса светлых воспоминаний Снейп был тих и задумчив. – Вам нравится, Патронус? – нерешительно уточнил Гарри. – Нравится, мистер Поттер, – сказал профессор и еле слышно добавил, – но так непривычно. И… и мне нужно поговорить с вами. Присядьте в то кресло. Гарри подчинился. Северус посмотрел на него, затем отвёл взгляд и произнёс: – Вам не следует привязываться ко мне. Поттер вздохнул. Снейп, такой, казалось бы, рассудительный, на поверку состоял из противоречий: то он говорил, что ответственные люди работают над отношениями и не бросают друг друга, то всеми силами старался избегать подобной привязанности. Гарри лишь надеялся, что в решающий момент сможет склонить чашу профессорских весов в сторону «быть вместе». Интуиция подсказывала ему, что у профессора как раз и наблюдается дисбаланс между разумом и чувствами. Но было непонятно, как это исправить. Предложить ему тоже пить зелье? Поттер хорошо знал, что Снейп откажется. – Мистер Поттер, вам следует понять. Вы можете принадлежать мне только условно. – Почему? – Это связано с вашей магической природой, и подробности я смогу раскрыть позже. Пока что я просто предупреждаю... не настраивайтесь. – Я настраиваюсь каждый день. Слушаю аккомпанемент, – прошептал Поттер, вставая с кресла и подходя ближе. – Просто слушайте и себя тоже. И сразу обращайте внимание, если в вас что-то говорит нет. – Во мне всё говорит да, – Гарри стоял почти вплотную к сидящему профессору, будто не решаясь коснуться. – Значит, мне придётся быть бдительным за двоих, – сказал Снейп, вставая и осторожно принимая его в объятия. **** На следующий день профессор вновь позвал Гарри варить зелье. Все его этапы были довольно простыми, кроме одного: после доведения основы до кипения следовало бросить в котёл три больших белых ягоды – Снейп велел пока что не забивать голову тем, как они называются. Северус, помня о прошлом успехе, поручил это действие Поттеру, строго проинструктировав, что ягоды следует класть по одной и очень медленно. Но так получилось, что именно в тот момент, как основа закипела, Снейп протянул руку к полке за каким-то ингредиентом – и из-под мантии показался засос, оставленный Поттером на днях. У Гарри перехватило дыхание – и он резко уронил ягоду в котёл. Раздался взрыв. И Поттер, и Снейп остались целы, но получили ожоги, которые зельевар стал, ругаясь сквозь зубы непечатными словами, залечивать. – Как вам это удалось? – спросил Снейп, когда ожоги начали затягиваться под действием мази. – Засос, – коротко ответил Гарри, потупившись. – Простите, Патронус. – Ах вот оно что… – прикрыл глаза зельевар, немного приходя в себя. – Патронус, – сказал Гарри, – я настаиваю, чтобы вы меня наказали. – Мистер Поттер, – начал Снейп издалека. – Вы помните шестой пункт нашего соглашения? Поттер молчал. – Видимо, нет, – продолжил профессор. – А он гласит, что единственным последствием невыполнения правил является осознание того, что такое сотрудничество неэффективно. И похожее отношение у меня к проступкам в целом. Считаю, что человек должен сам знать последствия своих дел – без того, чтобы его тыкать носом, как щенка. В школе – другое дело. Но в жизни… И ещё – что с вами? Раньше вас нимало не смущала перспектива устроить взрыв на моём уроке. – Раньше я не волновался за вас, – побледнел Гарри. – То есть судьба мистера Уизли и мисс Грейнджер вас мало заботила? – Нет... просто я не задумывался, – Поттер сглотнул. – Допустим. Но тогда произошедшее можно считать достаточным наказанием для вас. – Но… Патронус, – нерешительно начал Гарри. – Я думаю, что наказание – это участие Доминанта в жизни сабмиссива. Это поддержка. – Поддержка, говорите. И как, по-вашему, я мог бы вас наказать? – Может, вы могли бы меня выпороть? – Ни в коем случае. Я глубоко убеждён, что телесные наказания унижают человеческое достоинство. Поттер с трудом подавил праведный гнев: на уроках зельевар не особо заботился о том, чтобы не унизить достоинство Гарри или Невилла. – Я знаю, что вы думаете об этом, – продолжал профессор, – но даже я... чувствую меру, некоторую грань. Я не знаю, что должно произойти, чтобы моё мнение о физических наказаниях изменилось. Но, если это случится, я подарю вам флакон зелья, одна капля которого стоит котла Felix Felicis. – Это что же, получается, спор? – изумился Поттер. – Получается, что так, – Снейп поднял уголки губ, – и я даже затруднюсь угадать, что вы предпримете, чтобы выиграть. Станете провоцировать? Нарываться на порку? – Я... что... – услышанное было для Гарри оскорблением. Он отвернулся в сторону и замолчал. – Не хотел задеть ваши чувства, – сдержанно сказал зельевар. – Что, однако, не помешает мне подобрать для вас наказание... без физического воздействия. От этого полуизвинения стало немного легче. Гарри рассеянно крутил в голове слово «наказание»... – Мерлин, о нет, – сообразил вдруг он, – то есть раз вы умственный патронус, то и наказания умственные? – Вам представилось, что я заставлю вас до посинения думать над головоломной логической задачей? Это было бы излишне. Уверен, на ваших необычайно хлипких мозгах полетели бы все предохранители, – промолвил Снейп с притворным сочувствием. – Я вернусь через час с вашим наказанием. И он исчез в камине, откуда вновь появился в означенное время, держа в руках деревянную ёмкость с крышкой. Из неё Северус высыпал на кухонный стол зёрна. – Здесь пшеница, рожь, просо и рис, смешанные в равной пропорции. Вы должны разделить их вручную, пальцами, не прибегая к магии. Работать будете под антимагическим куполом – я доверяю вам, но ваша сила нестабильна, и возможны случайные выбросы. Когда закончите, позовёте меня – я заново всё смешаю. И вы начнёте опять сортировать. Гарри растерянно посмотрел на него. – Да, мистер Поттер, ваша работа будет безрезультатной – и повторится много раз. Я стану использовать эту смесь исключительно как смесь – для мультизлаковой каши. Иногда вам будет поручено приготовить её для меня. Для освежения памяти об уроке. У вас нет возражений? – Нет, Патронус, – твёрдо ответил Поттер, растерянность которого к концу речи Снейпа подозрительно улетучилась. Северус даже покосился на подопечного ещё раз, чтобы проверить это. – В работе разрешается делать небольшие перерывы. Можете заодно перечитать сказку «Золушка» и древнегреческий миф о Сизифе. **** Спустя некоторое время Снейп счёл наказание законченным – и в последний раз перемешал четыре горстки между собой, чтобы убрать зёрна в ёмкость и накрыть крышкой. Гарри выглядел спокойным и глубоко удовлетворённым. Это радовало, но в то же время смотрелось забавно. – Кажется, вместо наказания я наградил вас, мистер Поттер, – не удержался Снейп. – Нет, – ответил Гарри с некоторым волнением. – Это... правда помогает. Северус кивнул, чтобы развеять неуверенность, которую увидел в глазах Поттера. Рассеянно подумал: «Помогает. Патронус помогает». И где-то на задворках сознания зельевара мелькнула мысль, что он почти жалеет о своём ехидстве. И ещё Снейп с изумлением подумал о том, что Петунью этот непредсказуемый юнец за подобные наказания возненавидел бы люто и на всю жизнь. Так, что хоть помирай она от мигрени – не протянул бы ей зелье. И был бы почти прав. А на него, на Снейпа, смотрит с такой преданностью, что хочется никогда и ни в чём не подвести Поттера. Только не его.