Всегда Патронус: Слушая аккомпанемент

– Пора, мистер Поттер. Дальше откладывать некуда. Сегодня вы торгуетесь с аппаратом. Гарри немного напряжённо посмотрел в ответ: – Я и сам понимаю, Патронус. – Хотя я и не смогу влиять на переговоры, но пойду с вами и буду рядом, – зельевар сжал ладонь Гарри. Они спустились в подвал. Снейп смотрел и видел: вот Гарри шипит, обращаясь к артефакту. После чего больше ничего не слышно – и всё происходит беззвучно. Поттер говорит, оживлённо жестикулируя. Иногда замолкает. Затем достаёт палочку и начинает выписывать сложную вязь, понять которую профессор не может. После этого из аппарата вырывается мощный поток силы – и входит в тело Гарри, так что тот с трудом удерживается на ногах. Поттер пишет в воздухе ещё несколько узоров вязи. Устало опускает палочку. И поворачивается к Снейпу. – Выторговал, – говорит он с улыбкой. – Умираю от жажды. Они отправляются на кухню. По дороге Снейп дышит – или всё ещё не дышит. Но тело как-то функционирует, и это хорошо. Потому что Северус хочет узнать, что произошло. Выпив воды, Поттер охотно всё рассказывает: – Я наколдовал аппарату такие заклятия, чтобы он мог черпать энергию из погодных колебаний. А они ведь практически вечны. То есть ресурс будет работать, даже если на планете вдруг не останется людей. Ему очень понравилась идея пережить человечество. – А почему вы колдовали дважды? – А чтобы он точно отдал мою силу. То есть я сперва подключил его к некоторым погодным явлениям, а получив силу – к остальным. – Это называется предоплата, – сдержанно улыбается Снейп. – Идите сюда, изобретатель. Он встаёт и делает приглашающий жест. Несколько минут они стоят обнявшись. – Perpetuum mobile, – негромко произносит профессор. – Что? – Вы только что изобрели вечный двигатель. Как же эта блестящая идея пришла вам в голову? – Когда я начал говорить с аппаратом, он скривился, как от головной боли. И я вспомнил мигрень Драко. – Аппарат – скривился? У вас случайно нет галлюцинаций? – Ну... его магия скривилась. Это невозможно так описать. – Да уж, неисповедимы пути вашего мозга, мистер Поттер, – усмехнулся зельевар. – Патронус, не издевайтесь, пожалуйста, – расстроился Гарри. – Я почти серьёзен. Теперь вы вышли на новый уровень. Мои поздравления, мистер Поттер. Чтобы вы лучше понимали: мне неизвестны чары, которые вам удалось создать. Они помолчали. Потом Гарри сказал: – Я часто вспоминаю, как торговался с крестражами. Точнее это делал директор через меня. И до сих пор непонятно, почему профессор Дамблдор сказал, что я тогда прошёл инициацию. – Да потому что вы проявили самоконтроль, которого сложно ждать от тринадцатилетнего дитяти. А сегодня тоже рубеж: вы вели переговоры без директора. – Я хотел сказать: спасибо, Патронус Северус, – горячо ответил Гарри, – если бы не вы, я бы не смог... – Уверяю вас, мистер Поттер, вы справились сами. Я не имею к этому отношения. С лица Гарри сбежали краски, он схватил Снейпа за руки и крепко сжал их. – Нет! Не говорите так, пожалуйста! – он был в панике. Его глаза были закрыты, почти зажмурены. Северус мысленно костерил себя на чём свет стоит: радуясь успехам своего подопечного, он забыл, что имеет дело с сабмиссивом. Эту грань придётся всегда выдерживать. – Мистер Поттер, – зельевар успокаивающе сжал руки в ответ, – я рад, что вам пригодилась моя помощь. Гарри немного ослабил хватку. Его дыхание постепенно стало выравниваться. – У меня к вам будет просьба, – негромко произнёс Снейп. Поттер открыл глаза, а точнее – осторожно приоткрыл их. – Я хочу, – медленно сказал профессор, – чтобы вы приготовили чай и добавили в заварку ягоды смородины и ежевики. Принесите чайник и две чашки – мне и себе. Я буду в гостиной. – Да, Патронус, – необходимость позаботиться, выполнить задание сделала лицо Гарри более живым, вернула естественный цвет щекам. – Вы можете использовать магию, – уточнил Снейп. Гарри отрицательно мотнул головой: он чувствовал, что должен всё сделать сам. В этом был он весь: покорность и несогласие возлежат рядом – и никакого противоречия между этими крайностями. – Как пожелаете, – сказал зельевар. – Приступайте. **** Когда чай был допит, Гарри заявил: – Я хочу полетать. – Мистер Поттер, – строго сказал Снейп. – Я настаиваю, чтобы вы воздерживались от полётов хотя бы неделю, чтобы магия стабилизировалась. Зельевар ни за что не сознался бы, что просто перестраховывается. Но тревога грызла его изнутри – и не было никакого другого выхода, кроме как прямой запрет. – Нет, – сказал Поттер, – я пойду за метлой прямо сейчас. – Разве я, как ваш Патронус, не могу позаботиться о вашей безопасности? – Это безопасно! – взорвался Гарри. – Я чувствую себя хорошо. И вы не можете запретить мне летать. Снейп прикрыл глаза. Это была заведомо проигрышная ситуация. Он знал это. Он знал природу Гарри, которую нельзя было насиловать. – Хорошо, но я иду с вами, – настоял он. А потом обнимал живого и целого Гарри, который наконец-то спустился на грешную землю. «Есть вещи, в которых я не могу руководить им,» – напомнил себе Снейп, успокаиваясь.