Dadarira Ta

В «Пустоте» приятно людно: помимо прежних завсегдатаев в обновленный паб заглянули и снобы, чей карман оттягивают кошельки с монетами номинала большего, чем имеют фермеры, вроде Марка Ли. И на их фоне вошедшая в заведение женщина кажется нищенкой: от волос её цвета льна несёт рыбой и тиной, от покрытых язвами рук — омерзением и ветром. — Добрый вечер, мадам, — стремительно приближается к ней рыжий. Юта только закатывает глаза, вовремя останавливая Чону: — Не трогай её! На какой-то миг в пабе становится тихо. Но спустя выдох Тэиль вновь тянет тоску через губную гармошку, крупье отправляет шарик против движения рулетки, а бармен подаёт пинту эля наймиту. Утерев руки о мокрую тряпку, пропахшую дрожжами и краской, Юта берёт мешочек монет и подходит к тому углу, где эта женщина всегда садится. Протягивая ей пару медных, получив отрицательный кивок, он берёт ещё несколько — в этот раз женщина хватает деньги, кивает, а Юта кивает в ответ, и на том она уходит. — Мои глаза не обманывают меня: Вы только что пожаловали ей хорошую сумму денег за просто так? — поражается рыжий, хватая Юту за локоть прежде, чем тот успевает спрятаться за барной стойкой. — Она — рыбачка. Не первый год поставляет в паб хороших окуней и селёдку. Иногда сама вялит или коптит. Как в этот раз. — Так значит, у вас с ней имеется договоренность, — чуть склонив голову к плечу, пытается прояснить Чону. Чем вызывает смех Юты: — Однажды я пытался выдворить её на улицу, за что получил укус! Тогда же попытался откупиться, а утром получил сушеные хвостики форели, — от энтузиазма и нелепости воспоминаний, он даже показывает щепотью стопку мелких хвостов в соли и травах, а потом изображает, как быстро их разбирали — хлопком, — Давая ей больше, стал получать рыбку получше. Так что я примерно знаю, что она может предложить за ту или иную сумму денег. Не переживай, приходит она редко, но обычно очень вовремя: до дождей. — Вы по ней и погоду предсказываете? — усмехается Чону, кое-как усаживаясь на высокий стул. — Иногда везёт угадать. Юта реагирует на лёгкий стук пальцев по столешнице, тут же доливая пенного в кружку гостя. Сразу после — льёт наливку в рюмку одной пожилой леди, а после — подаёт сухари человеку, который давным-давно наелся такими сухарями в море. За работой он упускает, как Чону пораньше уходит домой. Зато замечает, как старая карга что-то увлеченно корябает на коре дуба, бормоча гадание светловолосому юнцу — Юту подмывает выкинуть её за шиворот из паба прочь, но потом он вспоминает о словах Чону: его удача зависит от двух условий. Одно — это ограничение по земле, или воде — как угодно. Какое же второе? В моменте Юта жалеет, что не пригрел в «Пустоте» какого-нибудь быстроногого оборванца в роли тайного наблюдателя.