Прыжок через себя

      — Отвратительно! — яростно вскрикнула женщина, кидая в сторону разочаровавшего ее груз в два килограмма, — да если мешок с мусором заставить прыгать, у него и то лучше получится!       У Сяо тряслись руки. Он прикрылся, чтобы груз не попал ему в плечо, отбив.       «Когда это уже закончится?»              Дыхание было сбытым, глотал воздух жадно. Будто его кто-то ударил в под дых. Вполне вероятно, что так и было, просто он уже не помнит.       Тренер кричала без остановки. Оскорбления и брань летели друг за другом, пока взгляд Сяо был прикован к собственным переутомленным ногам: вены были вздуты, а сама кожа была уже розоватого цвета. О боли в конечностях вообще нет смысла заикаться: он будет заткнут самым грубым способом.       На глаза скатывался пот, не позволяющий спокойно проморгаться. Нос заложен и гудит. Хочется кричать. И то ли от накатившей паники, которая наступила после приступа гнева, то ли от ужаса, что до окончания тренировки ещё полтора часа.       — Ипохондрик, кусок мусора! — крик все продолжался, — да ты с такими результатами не то чтобы из сборной будешь с пинком вышвырнут, да тебя в спорт больше никто не впустит!       Этого ли так отчаянно желал способный и талантливый Сяо?       Об этом ли он мечтал? Это было его мотивацией?       Сяо уже не помнит. Он уже ничего не помнит. Травмирующие воспоминания и правда очень быстро растворяются между коридоров сознания, пылью оседая в щелях подсознания.        Он не помнит, но чувствует.       В руках пережат шест, за разбегом последует прыжок. Планка не будет перепрыгнута. Шест проломиться. И начнется все с самого начала.

…

      Темное мутное полотно раскатилось по бескрайнему небу. Оно подсвечивалось светом неугомонного города; шуршащий гомон людей не утихал.       Итэр стоял на балконе своей кухни, рассматривая в руках тлеющую сигарету, вкус которой не понравился с первой затяжки. Но он продолжал эту пачку.       Сам не понимал, почему.       Промозглый сырой ветер прикасался к голым предплечьем и целовал ключицы, но его это особо не беспокоило. Потому что иногда неприятный холод очень нужен.       Была сделана новая затяжка.       Итэр упёрся лбом о руку, облокачиваясь о подоконник. Повернувшись, он взглянул на уснувшего ещё на половине фильма Сяо. Итэр быстро оглядел его, подумав, что смотреть на спящего человека плохая идея, и вновь уткнулся куда-то в город. Потом взгляд медленно потек по слабому дыму и уткнулся в собственную руку: на сигарету.       Перед глазами сразу встало воспоминание недельной давности, когда Сяо своими упёртыми, уверенными руками плавно увел от него сигарету, утягивая в неторопливый поцелуй. Они были так же на этом балконе.       Тогда Сяо был по-приятному напорист. Спустя месяц отношений он всё-таки оттаял и стал явно смелее.       Кто же знал, что такой недотрога окажется настолько ласковым?       О связи между секретарем детектора и обычным тренером-ЛФК стало известно всем в бассейне практически за считанные дни. Кто-то увидел, проболтался, пошла цепная реакция. Их это особо не волновало, тем более, многие в это и не верили, так как хмурый секретарь «с ошейником» и зияющий очаровательный тренер особо-то и не клеились рядом друг с другом.       Однако вот мать Итэра, которая просто случайно застала как они общаются друг с другом, все поняла с первых секунд. Она неловко увела взгляд, когда столкнулась с сияющими глазами сына, но улыбку не удержала.       «…       — Отец…кхм-…ты ему рассказал? — сконфуженно и смущённо спрашивала женщина, крепко скрещивая руки под грудью.       Итэр смотрел на нее скучающим взглядом, но все равно находился весьма близко. Он опирался о поручни служебной лестницы, устремив свой взгляд четко на нее, а не насквозь как делает это обычно. Итэр недолго подумал и дал сухой ответ:       — Меня не очень волнует его мнение, — умело солгал он.       Но в данной ситуации Итэр был уверен, что ему будет совершенно безразлично на любые услышанные слова.       Мать на него ещё недолго молча посмотрела и дала долгожданный ответ:       — Он сказал, что знает об этом очень давно, — женщина увела взгляд в угол, будто пробует на вкус свои же слова, — ещё с того момента, когда ты его попросил заниматься с Люмин химией…он выразился на удивление задорно: «я скажу больше, мне известно чем они с Кадзухой подростками занимались…»       Для Итэра это был очень развернутый и ясный ответ. Он беззлобно фыркнул, растянув губы в слабой нахальной ухмылке.       Итэр догадывался, что отец все узнает сам. Тем более, этот человек от него все детство почти ни на шаг не отходил.       — А вот мне интересно, чем вы с Кадзухой занимались, — с любопытством заладила дама, однако ответа она не ждала. Знала, что сын оставит это в тайне, даже если там нет ничего серьезного.       Итэр на нее без излишней эмоциональности посмотрел и, не дёрнув ни одного мускула на лице, дал четкий, однако от части лживый ответ:       — Дружба и не более.       …»       Итэр потушил окурок, выдохнув последний раз мерзкий дым, и, скривившись, открыл дверь с балкона. После холодной улицы в квартире ощущалось особенно приятно, больше ничего жгуче не кусает кожу и не норовит забраться под одежду.       Он поспешил помыть руки, да почистить зубы, чтобы хотя бы попытаться избавить себя от не понравившейся сигареты, и вновь вернулся на кухню. Там все так же спал Сяо.       Неспокойный сон вынудил Сяо крепче сжать руки под грудью и поджать к себе колени, в сидячем положении забившись в угол. Его голова была наклонена к плечу, но было видно, как напряжённо его лицо и как слабо дёргаются ресницы.       Итэр тяжело выдохнул. Будить Сяо он не хотел, не мог отобрать у него то, что и для него и для его приравнивается к очень драгоценному. Сяо и так страдает бессонницами. Да и будить спящего, если он этого не просил — не очень красиво.       Итэр аккуратно, медленно сел рядом с ним, сохранив дистанцию, и вздохнул. Возникла ещё одна проблема: что ему можно сделать?       Они ещё ни разу не спали друг с другом, в прямом и в переносном смысле слова. Трогать спящего человека…— Итэру это кажется не самым лучшим решением. Даже если они без проблем друг друга касаются в обычное время, даже если им не нужно спрашивать на то разрешения. Но сейчас-то Сяо спит…он не видит, не слышит Итэра, он не может быть готовым к тому, что его личное пространство будет нарушено. Даже тем, кому это априори позволено.       И пока Итэр над этим думал, Сяо уже успел поменять позу,— будто почувствовав, что кто-то рядом, — приблизился, уткнувшись лбом ему в плечо. Но расслабление все равно не пришло.       «Был бы против я, если…?»       Итэр вновь взглянул на него из-под ресниц и с тихой опаской провел подушечками пальцев по его жёсткой ладони, в конце концов, мягко протиснулся между его фаланг и ласково сжал запястье.        Он недолго разглядывал его шрам, который остался на месте недавно снятого гипса, и вспомнил о желании Сяо через год его покрыть татуировкой.       Руки Сяо как обычно были горячими, такими, каким можно согреть целого человека. Настолько горячие, что Итэр ненароком может и обжечься о них, если и сам подумает о том, насколько сильно стал дорог ему Сяо. Пару раз Итэр даже поругал сам себя за вечно ледяные руки, — которые приходится греть, скрещивая их под грудью, — что не может так же делиться теплом во время крепких объятий и неторопливых поцелуев.       Итэру спать не хотелось, его режим дня был пух и прах собственноручно уничтожен, поэтому ему остаётся сидеть так до тех пор, пока Сяо не решит поменять позу. Он откинул голову на спинку дивана, уткнувшись в потолок начав бессмысленно пересчитывать деревянные рейки. И в один миг его сердце окатило упоением: тепло рук Сяо стало ощущается сильнее.        Сяо сжал запястье в ответ.

…

      Сон казался бесконечным. Мерзко было переживать собственную слабость вновь, однако для Сяо это уже казалось чем-то обыденным. Он либо не спал, либо видел подобные сны.       Парень стоял напротив зеркала, вглядываясь в свои глаза, видя остервенелый оскал.       Шестнадцатилетний юноша с той стороны кричал, ругался! Он схватился за волосы, сжав у самых корней, и последний раз обессилено, тихо и гневно простонал. В голосе сквозило отчаянье, которое осело на всю маленькую душевую их спортивного зала.       «Шестнадцатилетний-он» замолчал, застыл в кривой позе, а Сяо так и продолжал обездвижено смотреть на всё по ту сторону зеркала. Казалось, время застыло и стало оглушающе тихо.       — Это все ты…— тихо забормотал «он», медленно отнимая руки от лица, — ты...Ты! Это все из-за тебя!       «Он» яростно закричал и порывисто взмахнул рукой. Звон зеркала эхом разлетелся вместе с осколками. Сяо вздрогнул, отшагнув, пытаясь сконцентрироваться хотя бы на одном «себе», чтобы разглядеть его, но кроме своего отражения он больше ничего не видел.       Окровавленные костяшки оказались у него.       — Ненавижу тебя! — остервенелым, вот-вот истеричным, отчётливым голосом пронеслось в голове. — Ненавижу!       Тяжёлый сон только начал обирать обороты, только начал ощущаться всем нутром, и тугая тошнота начала поступать к небу, как настроение мгновенно переменилось. Он ощутил, что болящую руку кто-то аккуратно обхватывает, скрещивая их пальцы. Сяо медленно, пугливо поднял глаза с пола и встретился с мягким взглядом Итэра. Он смотрел на него, не проронив и слова, и трепетно стиснул в слабых объятиях, укладывая свою голову у Сяо на плече.       Сяо и сам не понял, почему ему настолько сильно захотелось разрыдаться прямо на месте.

…

      — Проспал! — резко подскочил Итэр, заметив, что проспал всю ночь на груди Сяо. Его волосы выпали из косы и распались по плечам, попав в рот.       Сяо еле смог разодрать глаза, но отчётливо чувствовал, как над ним нависает Итэр, а его волосы, струящиеся вдоль головы, щекочут ему лицо. Он ещё не до конца осознал их положение, в том числе и положение своих рук, которые до сих пор пытались удержаться за чужую спину, будто намеренно не давая уйти.       Но все же Итэр, — хоть и нехотя, — вылез из кольца рук, вытаскивая волосы изо рта, да поправляя футболку, которая за ночь успела задраться. Сяо что-то невнятно промычал, кончиками пальцев коснувшись его, за все время их знакомства, отросших, малость секущихся волос. Когда Итэр подорвался вставать, ладонь Сяо скользнула по его пояснице, на что Итэр быстро взглянул на него из-за плеча. Надеясь, что это было не случайно.       — Так, ты можешь досыпать сколько тебе надо-…— собираясь на работу, говорил уже из ванной Итэр, слышно, как начал умываться. — если понадобится чистая одежда, то просто возьми что-нибудь у меня.       Он ходил из стороны в сторону, заведомо зная, что и где находится. Сяо только и успел хоть как-то сесть, открыв глаза, да заспанно глядел за мельтешащей фигурой Итэра.       — Что-то не найдешь, что-то понадобится, то сразу пиши или звони мне, как засобираешься домой, то обязательно мне тоже это сообщи, — быстро договорил Итэр, звонко поцеловав его в щеку, пока Сяо «прогружался», да в мгновение ока хлопнул дверью.       Сяо только и смог, что просто завалиться обратно спать. У него-то сегодня выходной.

***

      Осознание пришло со вторым пробуждением.       На часах было десять утра, и сонный Сяо, потирая лицо ладонями, поставил ноги на пол. Он просидел на диване ровно тридцать секунд, потом прошибло воспоминание, как Итэр проснулся на нем. Мысль о том, что они — двое взрослых парней, хорошей комплекции, — ютились на этом узком диванчике всю ночь, дала ему хороший такой заряд. Сяо почувствовал как по шее пошли мурашки, напомнив о вчерашних поцелуях именно в нее, а пальцы заломило приятной дрожью.       Итэр достаточно быстро понял, что у Сяо прикосновения к шее ощущаются особенно сильно, что даже каждый вздох, дошедший до чувствительной кожи займет все его внимание.       И в связи с этим,…Сяо соврет, если скажет, что помнит о чем был тот фильм.       Он, зачесывая к затылку волосы, — зная, что те вернутся в исходное положение, — зевнул и потянулся к телефону.       И перед глазами тут же всплыло сообщение от Итэра, который до сих пор записан как «бассейн-ЛФК».       «Если ты все ещё у меня, не привезёшь мне документы? Я забыл их на столе прямо перед диваном. Фиолетовая папка. Если нет, то ничего страшного.»       Эти точки в конце предложения вызывали доброе закатывание глаз, однако он отправил стикер «ок», да начал искать глазами ту самую папку.       Она и правда оказалась прямо перед глазами.       Будто специально оставленная на самом видном месте.       «Как самонадеянно» — прыснул Сяо, встав с дивана, разминая затекшую спину. И его взгляд тут же начал искать глазами дверь в комнату Итэра.

***

      Около недели назад: «...       — Да уж…— выдохнул Итэр, подпирая подбородок рукой. Он оглядывает с ног до головы отправленных ему интернов, да сдерживает неловкий кашель. Каждый из них его ровесник, может, даже старше.       Они смотрят на него непонимающе, сконфуженно. И вроде были наслышаны, что заведующий выглядит весьма молодо, но не предполагали, что настолько. Если бы не минимальные обозначающие знаки, такие как бейджик, его можно было спутать с медбратом или таким же интерном.       — Ну чего молчим? Или каждый из вас забыл о человеческой речи, пока учился? — едко прыснул Итэр, бегло оглядывая документы на своем рабочем столе, — Вас, троих… кхм-…врачей, привели ко мне в отделение, от чего у меня возникла мысль, что каждый из вас разделяет романтику травматологии, иначе я не понимаю почему до сих пор вас вижу.       Итэр приспустил очки на носу, встав из-за своего места, понимая, что дело пойдет туго. Усталость накатила мгновенно.       Разжёвывание информации казалось невыносимым. Кого-то чему-то учить — самая настоящая пытка для Итэра. И ему все становилось тяжелее фильтровать свою речь, ибо брань и ругань на языке начала проскакивать быстрее, хоть он и старательно держал себя в руках.       ...»

...

      «Так вот почему Сяо так часто матерится. — пронеслось у него мыслью, когда он в очередной раз увидел как его интерн творит какую-то несусветную ерунду: — Да кто же тебя этому научил?!»       Молодые врачи отнюдь не глупые, видно, что их хорошие дипломы полностью себя оправдывают, однако им не хватает твердости характера и проницательности. Знания есть, но умения применить эти знания — нет. Дело практики, но для Итэра это не утешение, ибо эта «практика» во многом зависит от него.       — …Вы наконец разобрались что с его коленом? — устало задал вопрос Итэр, только освободившись от своих основных дел. Итэр сел на кресло, заметив, что те с энтузиазмом переглянулись, пооткрывав рты, — Я смотрю у вас есть шутка, которая меня рассмешит?       — Что с его коленом мы практически сразу разобрались, как снимки увидели…однако проблема в другом… — заладил один тихо, от лёгкого испуга перед заведующим, поправляя все бумажки на журнальном столике.       — И в чем же? — изогнул бровь Итэр, потирая пальцами глаза. Его строгий голос пронесся эхом по небольшой ординаторской, и интерны вновь взяли паузу.       — Пациент утверждает, что колено заживёт самостоятельно и требует, чтобы его выписали. — более уверенно договорила вторая, негодующие взмахнув руками.       Силы Итэра были на исходе. Выписывать того пациента ещё пару дней не получится по некоторым причинам, даже если тот того захочет, но и возиться с людьми, твердящими на проломленный сустав, что тот сам пройдет, не особо располагает. Работа есть работа.       День казался тягучим и тяжёлым, и спасло положение долгожданное сообщение: «Куда мне деть эту папку?».       Итэр приблизил телефон к лицу, довольно заулыбавшись, что вызвало удивлённые переглядки у интернов, и те в снова стихли…       — Я покурить, — сказал, как отрезал, Итэр, вскочив и, торопясь, почти убегая из ординаторской, договорил: — не хочет лечиться — имеет на то право.       Итэр воодушевился. Почувствовал как воздух стал свежее и как его затёкшие мышцы перестали ныть. Он на радостях спустился в приемную и почти сразу уловил любимый силуэт. Сяо стоял недалеко от стойки, держа, прижав к себе под локтем, ту папку, пока в двух руках держал телефон. Сяо в его свитере, что виден из-под куртки — и именно это окончательно подняло настроение Итэру.       Итэр тихо подошёл к нему сзади и, пользуясь шумом и гомоном отделения, резко заговорил у его уха:       — Сяо, — Итэр заправил черные густые волосы Сяо ему за ухо и прошептал его имя со спины, — ты выспался?       Сяо повел плечами от внезапно набежавших мурашек, но не смог удержаться от довольной улыбки. Он не стал отвечать на вопрос, лишь просто коротко кивнув, и повернулся, протягивая папку:       — У меня есть ощущение, что ты намеренно её оставил, — закатывая глаза, усмехнулся Сяо, ибо заметил с каким довольным прищуром забирает из рук эту папку Итэр. — я не прав?       — Прав конечно, — согласился Итэр, взяв того под локоть и начав уводить ближе к выходу, — но попытка была не пытка. Ты и правда пришёл.       Наступил март. На улице сыро и прохладно. Промозглая погода вынуждала по сей день носить утеплённые пальто и куртки, перчатки и шарфы. Улицы все так же были серыми и шумными, все так же шумели прохожие, сливаясь друг с другом в одинаковые кляксы.       Итэр хоть и достал сигарету из пачки, однако не спешит ее поджигать. Он размещает ее у себя за ухом, уже сжимая в кулаке зажигалку, да одновременно поправляет воротник пальто, и через все это ненавязчивое копошоение, не поднимая глаз на Сяо, он задаёт очередной вопрос:       — Ты же помнишь, что тебе к психологу вечером? — спокойно задавал вопрос Итэр, видя как Сяо от вопроса скрещивает руки под грудью и уводит глаза. — конечно помнишь.       Заставлять и уж тем более тащить его куда-то Итэр не хочет: бессмысленно, — однако хотя бы напомнить, хотя бы оставить ясный намек — может.       Он не может решить все его проблемы, он, к сожалению, не может быть стопроцентной гарантией улучшения его состояния, но он может помочь ему подойти к вариантам решения проблем.       То же самое и касается в обратную сторону.       Они могут быть рядом друг с другом в тяжёлые минуты, направлять и пойти вместе, но уж точно не избавить друг друга от всех невзгод, просто потому что они есть друг у друга по умолчанию.       — Помню, — сухо ответил Сяо, сжато кивнув, — как будильник работаешь.       — Ну а как ещё? — со смешком ответил Итэр, притянув того за подбородок, дабы подарить лёгкий поцелуй в щеку, — если тебя не устраивает специалист, то просто поменяй его. Не терпи.       Сяо опять лишь молча кивнул, показывая, что услышал его и что понял одновременно.       Ему хотелось поцеловать его в губы, не просто какой-то лёгкий быстрый «поцелуйчик» в щёку. А именно поцеловать. Но на улице, где ходит так много людей, делать он этого не станет. Тем более, он видит, что Итэр хотел бы ещё покурить. Однако то желание про поцелуй явно на всех уровнях прочувствовал и сам Итэр и, будто промурчав, что-то сказал ему на французском вновь лишь только на ухо:       — J'ai envie de t'embrasser partout, — ухо Сяо невольно покраснело, однако кроме как удовольствия он ничего не ощутил. Само собой, Сяо и слова не понял, но он точно был уверен, что Итэр ему сказал что-то не менее приятное, как это и звучало.       — Чтобы я ещё хоть слово понял...       — Будет возможность остаться наедине, я тебе не только расскажу перевод, но и покажу, — сказал без смущения Итэр, на что тот на него слегка негодующие нахмурился: не любит интригу. Сяо ладонью мягко провел ему по спине от самых лопаток до конца поясницы, да кинул тихое: «тогда буду этого ждать».       — Ладно, ну а пока оставляю тебя на интим с интернами, — с ухмылкой отчеканил Сяо, глазами застопорившись на его губах, а когда увидел, что Итэр чуть поддался вперёд, резко убрал оттого руку, — только не так активно, а то я и ревновать буду.       Сяо задорно подмигнул Итэру напоследок, вызвав у того чересчур переигранное оскорбление: «У нас с ними всего лишь работа, люблю я только тебя», — да комично выставленные, как у пойманного преступника, руки перед собой.       Отойдя от него на пять метров — Сяо только тогда услышал тихое щёлканье зажигалки, что эхом пронеслось по бетонным стенам. Однако бросив на него взгляд через плечо, Итэр выглядел озадаченным и потерянным, видимо, шуточные слова о ревности его как-то потревожили.

***

      «Итэр, мое день рождения было несколько месяцев назад, а мы не встретились в него!-...» — внезапным сообщением высветилось на телефоне у Итэра, из-за чего он смог увидеть сколько уже времени.       Три часа утра. Опять подолгу не может уснуть.       Неделю Итэр уже не мог сомкнуть глаз. Все ворочался и крутился из стороны в сторону.       Сон никак не приходил. Он ощущал какой-то неправильный холод и пустоту. На кровати с каждой ночью появилось все больше подушек и одеял, все больше пространства занималось бесполезной таканью, в попытке сделать место удобнее. И так длилось всю неделю.       Шум с улицы все сильнее нервировал, а ритмично падающие капли с козырька на подоконник вводили в тревогу. Итэр руками обхватил голову, сжимая волосы на голове, да рассерженно промычал.       В какой-то момент Итэр просто не выдержал и ушел на кухню к тому узкому диванчику. Было все так же неудобно, но на нём все же получилось ненадолго уснуть.

…

      Сяо сидел за своим рабочим столом, очень убедительно делая вид усердной работы, на деле же просто раскладывая пасьянс на компьютере. Как оказалось, их немногочисленное количество офисных работников этого здания не умеют пользоваться базовыми программами, в особенности, для бухгалтерии, поэтому и работают все очень долго. Ну а Сяо, не обделённый минимальными навыками работы за компьютером, — в конце концов, каждый месяц отправлял в спорткомитет отчёт, который приходилось от начала и до конца оформлять самостоятельно, — сделал всё меньше чем за три часа.       «Ты же сейчас в офисе?»       Беззвучным оповещением пришло на телефон, отвлекая Сяо от бездельничества. Сняв того с зарядки, он тут же его разблокировал, дабы поскорее ответить Итэру. Ибо подобное сообщение ну явно несёт за собой какую-то цель.

…

      — Плохо спал? — бесстрастно задал вопрос Сяо, глазами бегая по выбору кофе из автомата, рукой потянувшись к заднему карману джинс, — или, может, плохо себя чувствуешь?       Итэр развалился на маленьком кожаном диванчике, прикрыв ненадолго глаза. Слабо освещенный коридор, своим мягким светом и в обычном состоянии вводил в дрёму, а в данной ситуации, Итэр был готов просто расстелить себе тут. Так ещё и глухо было слышно как шумно плещется вода в бассейне, от огромного количества людей. Он распустил мокрые волосы, давая им высохнуть хоть как-нибудь, да тяжёлой рукой закрыл свое лицо. Сил у него не было совершено.       — Бессонница уже всю неделю, — прохрипел он через зевоту, — поспал за все время от силы часа четыре. Это даже для меня маловато.       Сяо аккуратно сел на подлокотник, оставив одну ногу свисать, да с беспокойством посмотрел на истощенного парня. Его брови сочувственно изогнулись, и тут же ему в голову пришла какая-то мысль. Он поставил на подоконник купленный кофе и резко подскочил, кинув беглое: «Сейчас вернусь». Итэр лишь обессилено махнул рукой, поверив ему на слово.       Итэру казалось, что он на секунду успел прикрыть глаза, моргнуть, а Сяо уже стоит перед ним, держа в руке его же чашку, из которой идёт ароматный, теплый пар.       — Держи, — лишь сказал Сяо, протягивая ему сделанный им чай, — возвращаемся к теме…эм…что-то произошло? Почему не спится?       Итэр неловко перехватил горячую чашку, решив сначала нагреть о нее ладони, да, прокашлявшись, поднял к нему голову. Он посмотрел ему в глаза своими уставшими, да быстро и незаметно поправил на Сяо его чуть перекосившуюся футболку. Ходить вокруг да около он не хотел, поэтому ответ оказался весьма сентиментальным:       — Я не могу без тебя уснуть, — буркнул он, потирая глаза большим и указательным пальцем, — кто же знал, что ты вызываешь такое привыкание?       Сяо тихо прыснул, ухмыльнувшись. Данное признание подогрело что-то между рёбер, вынудив его растянуть потрескавшиеся уголки губ в улыбке. Но довольство внезапно сменилось возникшим вопросом, и он поспешил его озвучить:       — Так…чего мне не написал? — серьезно задал вопрос Сяо, расправив Итэру волосы на лбу, видя, что те ему начали мешать, — или не позвонил, в конце концов, чего сразу не сказал?       Итэр негодующие на него взглянул, хмуря брови, да чуть раздражённо ответил вопросом на вопрос:       — Ты мне говоришь, что я должен был звонить или писать тебе ночью? — у Итэра от этого перекосило лицо, — разбудить тебя в угоду себе?       Сяо наклонил голову к плечу, пожав им, да с чистой искренностью в голосе моментально ответил:       — Ну, да, — сказал он, прежде чем отпить немного дешёвого кофе из автомата, — я бы тут же приехал. К чему это раздражение? Тем более, приехав к тебе я так же лег бы спать.       Итэру было безусловно приятно это слышать,... ему было до безумия приятно слышать, и по нему это, конечно, стало видно. Он никогда подумать не мог, что такой человек, как Сяо, который систематически страдает бессонницей, всегда готов по первому зову даже ночью вскочить на ноги и приехать к нему. Даже при том, что они живут достаточно далеко друг от друга.       И пока Итэр переваривал эту информацию, думая о том, что все равно никогда не будет подобным злоупотреблять, более того, даже пользоваться этим он не намерен, Сяо уже успел поразиться этой ситуации и тому, как она сложилась. Ведь Итэр, видимо, и сам не замечает, что готов все что угодно для Сяо сделать, пока сам не может допустить и малейшей мысли, что и для него готовы так же.       — Хочешь я сегодня к тебе приеду? — спустя недолгое молчание снова заговорил Сяо, — а то это не дело, что ты стал ещё меньше спать.       — Я не хочу тревожить твой режим. — честно ответил Итэр, так и не отпив до сих пор горячий чай, — ты же так долго его выстраивал.       Сяо, хмыкнув, изогнул бровь, да дал Итэру слабый щелбан, будто хочет с помощью него выбить все эти ненужные тревожные мысли. Итэр поднял на него оскорблённые глаза, издав тихое: «Эй...» — перехватывая его запястье, останавливая насилие.       — Ты думаешь я смогу спать, зная, что ты не можешь сомкнуть глаза? — задавая риторический вопрос, закатил глаза Сяо. Голос его был, как обычно, тихим, спокойным. И это очень нравится Итэру, что работает с шумными людьми, поэтому его слова для него звучат ещё убедительнее, — вот и договорились.

***

      Сяо освободился раньше, поэтому уже как пятнадцать минут ждёт его в фойе на выходе. Испытывая странные пограничные ощущения от осознания, что когда-то он пришел сюда как обычный занимающийся, как проблемный раздражающий пациент, а сейчас является основным звеном этого здания, по факту, практически принимая участие в руководстве.       Усмехнувшись от мысли, что прошло не так уж и много времени между двумя этими точками, он ненароком вспомнил кудрявую голову Итэра, эту непослушную копну волос, которая последние два месяца находится в прямом и уложенном состоянии.       Немного потосковав по той причёске, он всё-таки решил больше задуматься о его нынешней, поняв, что она кажется ему знакомой.       — Долго ждёшь? — зевая, еле шаркая, брел Итэр, — я старался быстрее.       Итэр не мог остановить зевоту; по правде говоря, при виде Сяо он ещё больше ощутил всю накопившуюся усталость и хотел при всех просто упасть на него, повиснув. Но каким-то образом, видимо, благодаря невероятной силе воли все ещё ровно стоял.       — Нет, как раз-таки такси вызвал, — убирая телефон в карман, запросто бросил Сяо, подхватывая Итэра за локоть, да начав уводить к выходу, — через пять минут уже приехать должно.       Итэр аж проснулся от этого. Он чуть его затормозил и начал шариться по карманам, что-то ища. Сяо остановился рядом, все не отрывая от него взгляда: рассматривая прямые волосы, что распадаются по плечам поверх черного нового пальто. Его взгляд был сонным и не сконцентрированным, а съежающие очки с носа вызвали уже и у Сяо желание их поправить.       — Что-то потерял? — задал вопрос Сяо, заправляя тому волосы за уши, напрочь наплевав, что рядом проходят окружающие, — чего ты?       — Зачем такси? Я был уверен, что я приехал на машине, — хмурясь, раздражённо проговорил Итэр, показывая ,что не хочет садиться не в свою машину, с незнакомым человеком.       — Я водить не умею, — усмехнулся Сяо, хватая Итэра за руку, когда та вновь потянулась к карману, чтобы продемонстрировать ключи от машины. — тебя за руль не пущу. Ничего не случится с твоей машиной, если она ночь постоит на парковке. Утром вместе поедем и заберёшь.       У Итэра был конечно сто и один аргумент, почему решение Сяо отвратительное. У него был вполне твердый взгляд и уверенный голос, но столкнувшись с дорогими глазами Сяо, он принял решение закрыть рот, хмурясь, послушно зашагав за ним.

…

      Мимо проезжающие машины мелькали на периферии, вынуждая Итэра раздражённо прятать глаза. Сяо спокойно сидел на скамейке и наблюдал, как тот ходил из стороны в сторону, дабы просто не уснуть.       Прохожие время от время сталкивались с неровно шагающим Итэром, на что недовольно вздыхали, но тот даже не извинялся за неудобства, нетерпеливо дожидаясь машину.       — Знаешь, я работал, как черт, чтобы купить номера и машину, дабы ездить в собственном комфорте, — раздражённо процедил Итэр, медленно поднимая глаза на Сяо, который решился встать со своего места и подойти ближе.       — Будешь много сердиться морщины проявятся, — смеясь, с сарказмом заговорил Сяо, всё стараясь подойти ближе. — а ты и так у меня старичок… сколько тебе, сорок семь? Будешь много волноваться: за сердце схватишься.       Прохожих почти не осталось, таксист написал, что задержится на пару минут. Где-то в дали тихо завывал гул проезжающих машин. В воздухе стояла сырость, но небо было чистым, хоть и темным. С трудом видимые звезды рассыпались по небу, а растущая луна ещё не в состоянии осветить такое больше пространство. Поэтому их лица освещались мягким оранжевым светом фонаря, демонстрируя всю их усталость, но им это не помешало пару секунд полюбоваться друг другом.       Итэр понимает, что Сяо это сделал лишь потому, что не хочет давать ему садиться за руль после тяжёлого рабочего дня, особенно учётом того, что он не спал долгое время. Он понимает это и крайне польщён этой явной заботой. Но раздражение от того, что приходится незапланировано выходить из зоны комфорта брало вверх.       Итэр устало выдохнул. Он повел плечами от поднявшегося ветра, — протащившего за собой морось, — развернулся к Сяо спиной, да, сердито шаркнув и пнув камушек, хотел опять нашагивать. Но не смог. Что-то сильно стиснуло его, не позволив сделать шагу, и вопреки мимолётному негодованию тело охватили мягкая истома и дурацкая дрожь. Сяо обнял его со спины, укрыв своим пальто, делясь теплом. Он положил голову ему на плечо, сухо поцеловав в щеку со спины:       — Дай мне тоже за тобой поухаживать. — сказал Сяо тихо, по-приятному спокойно и умиротворённо, вот-вот и прошептал бы, сильнее укутывая того в объятия. — у меня это получается хуже, чем у тебя, но, насколько я понимаю,…это дело практики?       Сонливость Итэра как рукой сняло. Он ощутил насколько горячий Сяо и как нагревается шея от его дыхания, и в этот момент он вспомнил, что что-то напрочь вылетело у него из головы.       Итэр, постепенно расслабившись, аккуратно развернулся к нему лицом, носом проскользив по его горяченной щеке, в итоге, без лишних раздумий потянувшись по направлению к губам. Руки сами каким-то образом оказались на лице у Сяо, облипая щеки, пока он притягивает Итэра к себе за очертания талии. Сяо хотел этого уже как почти неделю, да все случай не подворачивался, поэтому не теряя ни минуты отдает ситуации всего себя. Тем более, целоваться на улице и при людях: край невоспитанности, моветон, но и они пересекаются ведь не так часто, а любить друг друга только невинной или платонической любовью: «кончиками мизинцев» и «робкими взглядами», — они пока что явно не рассматривали.       Да только поцелуй не случился. Итэр увидел подъезжающую машину и медленно отстранился от Сяо, который явно был не прочь ещё ненадолго растянуть этот момент, даже если и без поцелуя.       — Хорошо ты ухаживаешь, — малость охрипшим голосом проговорил Итэр, когда первый начал подходить к такси, да открывать заднюю пассажирскую дверь. Он плавно остановился и первым пригласил Сяо, показав, что именно для него он эту дверь открыл: — по крайней мере, никто так больше со мной не обращался.       Однако от этого откровения улыбка с лица Сяо пропала.

…

      Дверь открылась мягко, выпуская из квартиры запах какого-то ненавязчивого освежителя воздуха. На звуки прибежала большая кошка, тут же уйдя ласкаться именно к Сяо, нежели к своему хозяину. Она моментально запрыгнула к нему на руки, начав мурчать и тереться об него, а когда Итэр пытался подойти ближе,— даже не забрать ее, — то получил от кошки гневное шипение и замах лапой.       — Это мой парень, куда твой делся? — серьезно заговорил Итэр с питомцем, хмуря на нее брови. — спугнула своим характером?       Кошка сделала вид, что не замечает своего хозяина и поудобнее устроилась на руках у Сяо, ещё громче замурчав. Сам же Сяо с этого тихо посмеялся, закатив глаза. Он подошёл к Итэру быстро чмокнув того в губы, все ещё не снимая кошку с рук:       — Откуда у тебя эта кошка взялась, раз у вас с ней настолько натянутые отношения? — все ещё со слабой улыбкой задал вопрос Сяо, садясь с чужим питомцем на диван.       Итэр на это тяжело выдохнул. Он не знал как сказать об этой кошке, поэтому сел рядом с Сяо, вытянувшись, как струнка.       — Она не моя, — начал издалека Итэр, растягивая звуки, все убегая от взгляда Сяо, — эта кошка моей бывшей жены…м-да…       Сяо вскинул бровями, пораженно хмыкнув. Он опустил на домашнее животное глаза, как будто она резко изменилась бы сейчас в его глазах. На ответ Итэра он решил ничего не говорить и спокойно задал другой интересующий его вопрос, чуть отойдя от темы:       — А как ее зовут?       Итэр, поняв, что Сяо решил не развивать ту тему, — без слов поблагодарив его за это, — и, пожав плечами, налегке говорит:       — Я просто называю ее кошкой, — он ответил честно, скинув волосы с плеча, быстро глянув на экран телефона, когда увидел пришедшее сообщение.       — Фантазия так и блещет, — усмехнулся Сяо, чуть скатившись по спинке дивана, уложив голову ему на плечо. Он выдохнул, окончательно размякнув.       Но Итэр не смог разделить безмятежность Сяо и очень громко умолк. Он сжал в руке телефон, внезапно задумавшись. Итэр начал быстро что-то строчить в телефоне, будто боится что-то не успеть, на что отвлекается Сяо:       — Что такое? — и только он успевает задать вопрос, а Итэр открыть рот, чтобы ответить, по квартире раздается звонок в дверь…       Итэр показался Сяо будто провинившимся в чем-то. Он перетирает сонные, уставшие глаза, и со скрипучим изнеможённым хрипом даёт не самый красноречивый ответ:       — Кадзуха. — парень тяжело встал с дивана, и было слышно как громко прохрустели его суставы, — совершенно из головы вылетело…он же должен был сегодня ко мне зайти.       Сяо не успевает что-либо толковое из себя выдать, как звонить начинают настойчивее:       — Итэр, ты же знаешь, у меня есть ключи от твоей квартиры, — весьма пугающе звучит, особенно, если не знать контекста. Кадзуха тихо захохотал, однако ломиться перестал. Итэр сам ему открыл, смотря на него говорящим взглядом. — а я знал, что ты будешь с ним.       Кадзуха не скрывает, что крайне доволен своим визитом, стремительно направляясь в сторону Сяо, откинув на Итэра свою куртку, да небрежно скинув обувь.       — Мы ведь с тобой так нормально и не познакомились, — заулыбался во все тридцать два Кадзуха, протягивая ладонь для рукопожатия и сталкиваясь с холодным взглядом Сяо, — я мог занимать твое место, но я ему отказал.       — Неправда, — тут же отозвался Итэр из прихожей, захлопывая шкафчик, как можно скорее возвращаясь обратно в гостиную. Он ощутил манерный шлейф, тянущийся от своего друга, быстро поняв, что тот подшофе. И Итэр уже мысленно начал молиться, хоть бы тот ничего лишнего не наговорил.       Сяо вновь осмотрел Кадзуху с ног до головы, малозаметно приподняв брови. Он с толикой брезгливости вытащил руку из замка под грудью, после чего его запястье очутилось в крепкой хватке.       — Он и правда, как ты и говорил, ещё красивее вблизи, — обращаясь к Итэру вновь загалдел Кадзуха, все не переставая сжимать его шершавую, костлявую ладонь. — он будто актер или айдол какой. Фарфоровое личико.       Сяо многозначительно поперхнулся, покосившись на Итэра, пока тот в свою очередь не сразу обратил на него свое внимание. Его взгляд был на Кадзухе, словно они телепатически общались:       — Кадзуха, — вероятно на что-то намекая Итэр строго проговорил имя своего друга.       А Кадзуха ухмыльнулся, отпустив руку и задорно отчеканил, плюхнувшись на кресло:       — Я его смущаю?       — Ты его раздражаешь, — растолковал Итэр, чуть отталкивая друга от Сяо, твердо и сурово договорив: — с ним так разговаривать не надо.        Наглый гость поставил на журнальный столик какой-то подарочный пакет, и то, что было в нем, шумно загремело о стекло.       — Понял, я понял, — отмахнулся Кадзуха, скучающе закатывая глаза, — муженёк.       Кадзуха заразно расхохотался пуще прежнего, и отошёл ближе к раковине кухни, видимо, чтобы вымыть руки. Итэр мог бы неловко посмотреть на Сяо, пожав плечами, но друга он своего никогда стыдиться не будет, как говорится, какой есть.       Сяо же просто улыбнулся, сдерживая смех. Ему, на самом деле, понравился Кадзуха, но ещё больше ему понравилось как Итэр ему быстро пояснил границы дозволенного.

…

      — Так…как ты поступил на антидопинг? — не в состоянии уложить эту информацию у себя в голове, любопытствовал Сяо.       Он ещё раз взглянул на Кадзуху из-под ресниц, а под его пальцами раздался шелест карт. А тот не спешит с ответом. Он хмыкнул, выбрасывая карты, удобнее усаживаясь. Взгляд Кадзухи упал на Итэра, практически так и отвечая на вопрос, на что Сяо закатил глаза.       — Он мне потом ещё почти весь диплом написал, мол, делать было нечего, — прыснул Кадзуха, до сих пор удивляясь как у него прокатило проучится подобным образом.       Итэр никак не отреагировал, он продолжал лежать на диване, закинув ноги на бедра к Сяо, что-то читая. Он лишь время от времени поправлял на носу очки, тихо зевая. Видно, что он слушал их краем уха, но, по большей части, оставил друг другу, давая познакомиться.       — Ты точно не будешь? — переспрашивал уже в который раз Кадзуха, отпивая «нечто алкогольное», что принес с собой. Итэру он без лишних вопросов всучил стакан, а вот Сяо, нарушая некоторый этикет, наотрез отказался.       — Не буду, — твердо сказал Сяо, но в голосе все равно проступил скрежет и раздражение: снова берет много карт.       Он сердито вздыхает, стопкой складывая у себя, кажется, уже целую колоду карт, а Кадзуха раздается злорадным, злодейским смешком.       — Мне это бьёт по самолюбию, — с усмешкой начал Сяо, — проигрывать в карты пьяному, будучи трезвым.       На это заявление Итэр отнял книгу от глаз, мелком оглядев две сидящие друг на против друга фигуры. Он до упора довел очки на глаза и с тяжёлым выдохом сел. Итэр потянулся руками к потолку, скрещивая ноги в турецкой позе, медленно облокачиваясь на Сяо:       — Кадзуха, а по какому поводу ты споить меня решил? — потягиваясь, зевнул Итэр мягко прикасаясь к ладоням Сяо, раскрывая их, будто пытается высмотреть всю ту тучу карт, — помнишь о моих выходных завтра и послезавтра?       — Да, — довольно кивнул Кадзуха, отпивая, — чтобы спал сладко.       Итэр закатил глаза, а Сяо, — у которого уже на одну руку забрали карты, чтобы их рассмотреть, — вырисовалась негодующая гримаса. Те двое начали о чем-то разговаривать. Болтовня совершенно не имеет никакого веса и смысловой нагрузки, но Кадзуху Итэр подцепил за язык быстро и умело. Карты в ладонях Итэра смотрелись по-необычному умело и элегантно, в секунды ходов Кадзухи он баловался, перемешивая их, будто играясь ими. На что Сяо кидал тихое и беззлобное: «Выпендрежник».       — Кстати да, Сяо, а почему ты отказался? — даже не посмотрев на него, все разгребая карты, расслабленно протянул Итэр, ещё плотнее к нему усевшись.       Сяо отвлекся на него, ибо ощутил как нагретая рука Итэра скользнула ему под свитшот, медленно начав свой путь от основания поясницы к верху. Уши Сяо окатило жаром, и он словив себя на мысли, что если Итэр не перестанет этого делать, то он больше не сможет скрывать, что ему приятно его внимание.       — У меня…— сглотнул Сяо, прочистив горло, — аллергия и на алкоголь тоже.       — Понятно, — тихо проговорил Итэр, а Сяо ощутил сладкий привкус на языке после услышанного. Он даже не мог предположить, что Итэр может разговаривать в такой интонации и тональности. — о, Сяо, ты только глянь. Какой ты молодец… победил.       И пока он прибывал в лёгком замешательстве, все же подкреплённым приятным удивлением, от его колоды в ладонях не осталось и следа. Итэр плавной рукой выкинул больше половины, вероятно, успев и блефовать, явно довольный собой.       — Итэр, именно поэтому я и не хотел, чтобы ты играл, — обиженно буркнул Кадзуха, с неприязнью принимая поражение.       Итэр же в свою очередь закатывает глаза, обратно откидываясь на диван, резко высунув руку из-под одежды парня.       Сяо все смотрел на оставшиеся карты, понимая, что у него каким-то образом оказались тузы.       — Ты где так хорошо играть научился? — моментально задаёт вопрос Сяо, поворачивая голову к развеселившему Итэру, — а главное когда?       Итэр, обратно перемещая поочередно свои ноги на бедра Сяо, да подкладывая подушку под голову, не оттягивал с ответом:       — Я в восемнадцать лет в армии был, — он все сдувал волосы со лба, медленно проговаривая каждое слово, — там меня отец моей бывшей жены и научил играть.       Сяо, вспоминая свои восемнадцать, далеко уходить не стал: это же было не так уж и давно. Иногда он забывает, что у них разница возрасте не год или два, а аж пять лет. Эта разница, само собой, его не угнетает, ведь Итэр даже никогда не «занудствовал», как опасалась Люмин, когда узнала, что они всё-таки начали встречаться: «Сяо, этот змей тебя своим умничеством задушит через пару дней! — то ли серьезно, то ли с шуткой тараторила девушка, бездельничая, оттягивая момент решения задачи, — поэтому готовься слушать занудство!»       Но Сяо все то не казалось занудством. Все те потоки сознания, которые иногда тот извергает из себя, ему казались именно…именно тем, что из себя представляет Итэр, и это ему нравилось. Ему нравилось, что на его любой глупый вопрос всегда найдется ответ, ему нравилось, что Итэр никогда не строит из себя самого умного рядом с ним, хоть у него и есть все основания так делать. Ему нравится то, какой сам по себе Итэр.       — Ты ему рассказывал про Навию?       Как гром на ясном небе, Кадзуха упомянул это имя, из-за чего показалось, что Итэр на пару секунд протрезвел. Он увел глаза, опять садясь, да небрежно смахивая волосы с лица фыркнул:       — Это надо? — серьезно задал вопрос Итэр, смотря сквозь Сяо прямиком на Кадзуху.       А тот лишь пожал плечами.       Сяо в недоумении поймал глаза Итэра, вглядевшись, и осмелился спросить:       — Почему ты развелся?       Настроение было резко изменено. Все трое стихли тяжёлым молчанием. Итэр нахмурил брови, не оценив это предательство друга, да отмахиваясь ладонью все же снизошёл на ответ:       — Измена, — быстро ответил Итэр, как будто от скорости действия будет менее неприятно.       Итэр неосознанно скрестил руки под грудью, уведя глаза подальше от Сяо, пытаясь скрыться от его дотошного взгляда. Кадзуха впервые за вечер замолчал.       Сяо пару секунд потомил тишиной, четко и настырно оглядев их двоих. И Итэр, и Кадзуха заметили этот взгляд, поэтому, так же неуверенно переглянувшись затаились. Через мгновение Сяо к чему-то пришел, эта мысль явно его вывела и, сильно нахмурив брови, он с злостью отчеканил:       — Она тебе изменила?!       Его верная догадка оказалась облегчением для этих двоих. Потому что Кадзуха не стал бы лукавить и ответил бы честно, что у него возникла мысль, о том, что Сяо подумал на них.       Итэр полностью развернулся к Сяо, напрямую взглянув ему в глаза. Он не мог не показать, что крайне рад его реакции, ибо все люди, которые случайно или нет узнавали о причине развода, — в том числе и родители Итэра, — думали, что это именно Итэр посмотрел «не туда». Такое вот себе сделали амплуа мужчины.       — Мне кажется или ты разозлился этому больше, чем я? — удивлённо проговорил Итэр, позволив себе нежно разгладить у Сяо сердитую складку между бровей. — Сяо, ну ты чего?       Сказать честно, Итэр уже и сам не вспомнит, что ощутил в тот момент, он сам и не вспомнит насколько сильно зудела та трещина в груди. Да и вспоминать не хочет.       Ведь Сяо, с которым он сейчас, другой.       По крайней мере, он в это поверил.       — Вообще не понимаю зачем быть с человеком, которого не любишь? — горячо вспылил Сяо, все не в силах успокоится, даже после того, как Итэр взял его за руку.       Кадзуха, что умилился этой бурной реакции, сухо хмыкнул и дал ответ на вопрос Сяо, раз сам Итэр вновь воздерживается:       — Кому хочется уходить от ходячего кошелька? — кашлянул Кадзуха, потянувшись за телефоном, — Сама без конца ревновала его, а в итоге…       Сяо от такой «идентификации» Итэра разозлился ещё больше. Его лицо скривилось, а волосы будто встали дыбом. Итэр сжал его руку ещё сильнее. Кадзуха, ощущая слабое возгорание, быстро понял что к чему и потихоньку начал вставать с кресла…       — Да как тебе вообще можно изменять? — тихо буркнул Сяо, опустив глаза к их рукам.        Кадзуха, увидев румяное, смутившееся, до жути сконфуженно лицо Итэра сначала застыл от этого зрелища, — за столько лет дружбы впервые у него такое выражение видит! — но все равно быстро вернулся в реальность. Он так же быстро кинул: «Я думаю мне пора… Сяо, рад был познакомиться.» — и после плотно захлопнулась дверь.       Квартира окунулась в тишину. У Сяо сердце кровью обливается при мысли о том, что мог чувствовать Итэр, живя в браке с человеком, который тебя предал, а потом медленно черстветь, перечеркивая всю ту любовь, которую когда-то отдавал.       — Сяо, — хрипло начал Итэр и было слышно как разомкнулись его пересохшие губы, — почему тебя это так разозлило?       Сяо не ответил. Он лишь вплотную сел к Итэру и прижался к нему, крепко обхватывая руками спину. Из-за столь плотного соприкосновения пришлось чуть шире расставить ноги, иначе было бы не удобно ни одному ни другому, и Итэр положил подбородок ему на плечо.       — В голове не укладывается, — засипел Сяо, все ещё сильно обнимая его, чувствуя грудью как торопливо бьётся сердце Итэра, — безобразие какое…       Итэр тихо рассмеялся. Он, удобнее устроившись в объятиях, все же напомнив о своем лёгком опьянение, звонко хмыкнул:       — Какой же ты всё-таки у меня милый, — ласково протараторил он, медленно гладя его по спине, — да плевать я на то хотел. К черту тот брак и к черту бывшую. Если что-то будет интересовать, ты, конечно, можешь спросить, но неужели сейчас это настолько важно?       — Я думал у тебя поклонниц уйма, вниманием облепляют, а тебя, оказываются, предают… — голос Сяо чуть вздрогнул, когда он ощутил как влажные, видимо, облизанные губы Итэра прикоснулись к его шеи, оставив на ней поцелуй, только после которого последовал ответ:       — М-да, поклонниц была уйма, потом среди них и ты появился, — и снова последовал поцелуй в шею.       Только в этот раз Сяо немного отстранился, чтобы взглянуть ему в глаза, улавливая этот пьяный блеск, и неловко заговорил:       — Подожди, …ты сразу понял?       — Как только первый раз почувствовал твой взгляд у себя на спине, — хмыкнул Итэр, — а потом-..., ладно,…твои щенячьи глаза слишком сильно тебя сдавали. То как ты смотрел на меня и на всех остальных — сдавало тебя с потрохами. Даже я это заметил.       Итэр скользнул руками к голове парня, зарывшись в его волосах. Он начал пропускать жёсткие волосы через пальцы, совсем не обращая внимания на смутившееся выражение Сяо. Руки же Сяо продолжили находиться на талии Итэра, чуть проминая ее.       —… Даже ты, — эхом договорил Сяо. Но замешательство его было недолгим. Он секунду помолчал и резко сменил тему: — а в двадцатом году, на Олимпиаде…мы не виделись?       Итэр криво заулыбался, пожимая плечами. Его руки опустились к челюсти Сяо, и вместо ответа он предпочел утянуть того в короткий поцелуй. Итэр впервые в жизни ощутил это: отсутствие мыслей, что он делает что-то не так, что вскоре может поступить упрек. Он впервые в жизни чувствует себя настолько комфортно.       — Мне кажется или изначально было в планах совместно лечь спать? — спросил Сяо, когда увидел очередной зевок Итэра. — тебе не кажется, что стоит пользоваться, тем, что у нас выходные?       — Надо, — долго протянув, сказал Итэр и тяжело, чуть пошатываясь, вставал на затёкшие ноги,— но и надо привести себя в порядок.       Итэр невзначай бросил на Сяо взгляд, может быть, вполне вероятно, что-то хотев предложить, но решил промолчать. Тот, в свою очередь, этот взгляд уловил, моментально понял, но сделал вид, что нет, уведя глаза:       — Иди первым.

***

      Сяо не понял, куда у Итэра убирать фен, поэтому положил его на корзину для белья у стиральной машины, надеясь, что тот его не придушит за «хаос» в его квартире. Идя в комнату он думал, что Итэр уже спит, ну или как минимум в пограничном состоянии, чтобы уснуть, но открыв дверь он увидел, что тот дочитывает книгу.       — Ты почему не спишь? — сердито чеканит Сяо, как можно скорее подходя к кровати, да скрещивая руки под грудью.       Итэр сонно поднял на него глаза, быстро оценив как тот выглядит, игнорируя шуточный упрёк:       — Почему тебе моя одежда идёт больше, чем мне? — спросил он вполне серьёзно, даже слишком, на что Сяо только отмахнулся от него:       — На меня мешок натяни — красавцем буду.       — Да и без него ничего, — тут же прилетело в ответ. Голос его был уставшим, подсевшим, но всё ещё для Сяо до дрожи восхитительным.       Сяо не успел и глаза закатить, как почувствовал, что его уже утягивают на кровать, крепко цепляясь в грудь. Итэр его перевернул на спину, уложившись прямо на нём. Его челка поднялась со лба и защекотала шею Сяо, в итоге там и оставшись.       — Я надеюсь никто из нас будильник не поставил, — только и успел сказать Сяо, после чего услышал тихое размеренное дыхание.       Итэр уснул. Моментально. Он уткнулся ему в грудь, крепко сжимая в своем кольце рук.       — Поразительно, — поражённо выплеснул Сяо, аккуратно стряхивая волосы Итэра у себя с плеч и шеи.        Спящий свалился на бок, когда Сяо плавно накидывал на них одеяло, и, видимо, ощутив это, Итэр закинул ногу через его ноги. Из-за этого у него задралась спальная черная атласная рубашка, из декольте которой и так вылезали ключицы, и была видна грудь. Сяо ее аккуратно поправил, стараясь лишний раз рукой не прикасаться к чужому животу, в первую очередь, чтобы не раззадорить себя.       Для Сяо процесс засыпания никогда не был чем-то расслабляющим или приятным. Ведь он либо не смыкал глаз, даже если от усталости ломило все тело, либо сон был неспокойным, чутким.       Однако сейчас все было иначе.       Сяо спокойно выдохнул, закрывая глаза, медленно и мягко погружаясь в сон. Это было ощущение похожее как провалиться во что-то плотное, но недостаточно, чтобы свободно в «этом» перемещаться. Тело не окутывало покрывало тревоги, оно было легко, воздушно.       И у него в первые за несколько лет возникла мысль, что он начал двигаться к выздоровлению. Что все было не напрасно.

***

      В комнате было свежо. Будто кто-то долго проветривал и только недавно закрыл окно. Занавески все ещё задернуты, но из щели просачивался дневной свет.       Итэр, ещё не размыкая глаз, начал сильно потягиваться, громко промычав от впервые испытанного наслаждения. Так сладко он никогда не спал. Долгожданный «непозволительно долгий» сон был как никогда кстати, а ещё был бы кстати рядом лежащий Сяо. Глаз он ещё не открывал, а рука побрела по широкой постели, в надежде найти ещё одного человека. Однако никого не находит. Итэр негодующе размыкает веки, заметив, что лежит наискосок кровати, одеяло на полу, подушки там, где обычно ноги. Единственное, что осталось неизменным: простыня, — потому что на резинке. Итэр перевернулся с живота на спину, поправляя, опуская рубашку, и недовольно жмурится. Он недолго потупил в потолок, думая, стоит ли формулировать гневное сообщение Сяо. Придя к решению, что нужно сначала хотя бы умыться, он откатывается к краю.       Подняв себя с кровати, он кидает на нее одеяло, решив не беспокоиться по поводу вида. Только он пошел к выходу из комнаты, как тут же дверь открывается, а в проёме стоит Сяо:       — О, проснулся наконец, — тихо проговорил Сяо, тут же потянувшись обниматься, на что получил: «Дай сначала умыться» — но его это все равно не остановило:       — Страшно подумать, сколько сейчас времени, раз ты так говоришь, — всё-таки потянувшись за телефоном спросил Итэр, и ответ он получил быстрее, чем посмотрел на экран:       — Два часа дня, — с улыбкой проговорил Сяо, — я проснулся в девять, увидел, что ты спишь, будить, конечно, не стал. Собственно…ну ты и проспал до двух. Выспался?       Итэр от шока вздернул бровями. Ему даже стало любопытно насколько он опухшим выглядит, поэтому как можно быстрее ушел в ванную. Пока он приводил себя в порядок, Сяо сидел на тумбочке в коридоре, за дверью, рассказывая, чем он занимался, ожидая пока тот проснётся. Выяснилось, что, по больше части, ничем: сначала он лежал в кровати вместе с ним, потом когда был уже час дня, Сяо начал размышлять о том, что стоит сделать что-то поесть. Открыв холодильник Итэра он прибыл в ступор, поняв, что ничего из того, что он увидел, готовить он не умеет; поэтому потянулся за телефоном. Сяо долго листал и выбирал, что можно заказать, потом его настигла мысль, что что-то из этого может не понравиться привередливому Итэру, и вообще выбор еды — это ужас как сложно.       —…Поэтому я решил дождаться твоего пробуждения, — громко зевнул Сяо, пройдясь пятернёй по волосам, — и когда увидел, что уже два часа дня, то пошел тебя будить, а ты уже и сам проснулся. Поэтому либо погнали куда-нибудь поедим, либо давай выбирать вместе.       В этот момент открывается дверь из ванной, откуда выходит относительно проснувшийся Итэр. Он, сев рядом с ним на тумбу, порывисто достал свой телефон из пижамных штанов. Только проснувшийся закинул свое левое бедро, на бедра Сяо, непозволительно широко для это тумбочки раздвинув ноги, и бодро отчеканил:       — Что ты думаешь насчёт французской кухни? — Итэр старательно пытался убрать влажную челку с лица, которую в итоге помог заправить за уши Сяо.       — Ни разу не пробовал, — он ответил честно и быстро, украдкой опуская глаза в телефон Итэра.       — А хочешь? — Итэр плавно повернул к нему голову, и их лица оказались очень близко, буквально в нескольких сантиметрах друг от друга.       Сяо кивнул, пожимая плечами, мол, выбирай ты, я съем вообще все. Итэр обратно уткнулся в телефон, что-то быстро печатая, да пробубнив: «Знаю одно хорошее местечко французской кухни,» — и тем временем Сяо вновь посмотрел тому в телефон, аккуратно размещая руку на лежащем у него на ногах чужом бедре:       — Ты зачем на сайт авиабилетов зашёл?

***

      Путь к выздоровлению в первую очередь лежит через принятие проблемы. Нужно сначала понять, что и как болит.       Нужно быть честным к себе.       «…       — Хэйдзо! — резко отозвался Сяо, при виде бывшего друга, идущего к своему университету. — подожди пожалуйста…       Тот может и хотел показаться гордым. Хотел пройти мимо, сделав вид, что не заметил. Но простодушие и доброту так просто не перекрыть, и его губы выломались в радостной улыбке при виде сияющего Сяо, что сам спешит к нему. Да ещё и извиняется за себя.       — Сяо! — он крепко обнял друга, сдавив в своих тисках и приподняв его над землёй. И сжал его крепко настолько, что у того прохрустела спина. — вот же ты вообще! Слов на тебя нет как я сержусь на тебя! Балбес!       Но продолжал он говорить это со своей теплой улыбкой. К которой уже успел привыкнуть Сяо...»       И вопрос касается не внешних факторов, а внутренних.       Не всегда сломанная рука обозначает сломанную руку, как бы глупо и противоречиво не звучало.       Человеческий организм — самая настоящая практические не решаемая головоломка. Людям больше известнее о космосе, чем о собственном мозге!       «…       — Что могу сказать о Олимпиаде в Париже…? — Кадзуха многозначительно замолчал, уткнувшись громким взглядом в замок рук, сложенных на столе, — ну, я не завидую триатлонистам, которым пришлось плыть в Сене…да уж…Ты лучше у сестры спроси о ее первой взрослой олимпиаде, я думаю ей есть побольше сказать.       Итэр отмахнулся, мотнув головой:       — Она мне уже все уши прожужжала о Франции, требуя меня обучить ее французскому. Учить ведь не будет, а время мое потратит, — устало тянул Итэр, подпирая подбородок ладонью. Хотя Сяо базовым навыкам языка он научил быстро, поэтому расположение небольшое ещё имеется, — кстати, и каково тебе быть новым рекордсменом мира? В третий раз-то…       Кадзуха почти ничего не говорит о своих спортивных заслугах, особенно, в присутствии Сяо, будто тактично входит в его положение. А тот лишь закатывает глаза, говоря, что ему вообще-то интересно и не прочь послушать о плавании. Тем более, Хэйдзо ему про лёгкую атлетику уже все рассказал: кто, на какой дистанции и как, — да и сам результат показал. Хоть и не призовой.       — О! Кстати! — что-то вспомнил Кадзуха, перебрасывая хвост с плеча за спину, — в ночь с соревнований на награждение я познакомился с какими-то итальянцами. Забавные мужики, всю ночь «культурно выпивали». Короче оказалось это тренера сборной Италии по плаванию… А ещё я познакомился с одним японским фехтовальщиком, таких красавчиков поискать надо.       Сяо и Итэр слушали безостановочный поток сознания их друга. Как тот пытался выговорить фамилию своей новой пассии и то, с какой искрой в глазах о нем болтал, смешило Итэра, что видел своего приятеля таким впервые. Сяо лишь закатывал глаза, да утыкался в свою недавно набитую зелёного цвета татуировку. Рукав охватил чуть больше чем рассчитывалось, поэтому татуировка вылезает ещё и на запястье, но его это более чем устраивает. Ведь теперь точно в никакой спорт вернуться не получится.       Ну только если шахматы.       …»       Иногда, человек может упустить момент, когда ему стоит остановиться. Когда ему стоит перестать мучить себя тренировками, учебой, людьми или отношениями. Ему может казаться, что если ещё немного поднапряжется, ещё немного уперётся, ещё немного задержится, еще сущую малость потерпит, настоит…немного…ещё чуть-чуть и-…       Человек в конечном итоге душит себя и не достигает того самого долгожданного «и-...». Всё держать в руках не получится, всегда что-то проскользнёт меж пальцев и попытка это поднять приведет к тому, что падает всё.       Кто-то уверенно будет кричать про настойчивость, мол, надо стоять до конца и если жизнь даёт лимоны, то надо выжить из них до последней капли...       Иногда, лучше отложить лимоны и переключиться на что-то ещё.       «…       — Господин Итэр, ни стыда, ни совести, — как обычно, тихо и сладко протянув, встала по плечо с Итэром Лиза, — неужели в нашем городе появились вампиры?       Итэр машинально поправил горлышко лёгкого бадлона под хирургичкой, притягивая тот выше к подбородку.       Сяо перестарался. Настолько, что он вынужден скрывать тело от шеи до внутренних сторон бедер. И ладно бедра, но вот с шеей и плечами возникла проблема. Зато Сяо был нескрываемо горд собой и тем, что смог тогда «угодить» Итэру.       <i>Руки травматолога обратно спрятались в карманы халата, нащупывая там зажигалку и открытую пачку сигарет. Он переводит глаза на женщину и напрямую уверенно спрашивает:       — Госпожа Лиза, не составите мне компанию на перекуре? — Итэр столкнулся с задорным бликом в глазах женщины, и она поспешила взять его под локоть:       — Только если вы мне поведаете о ваших изменениях в личной жизни.

…

      — Сяо, ты только сядь, — первое, что сказала Люмин при виде своего репетитора вместо приветствия, — о, и сейчас тебе водичку принесу…       Пришли результаты экзаменов. В том числе и за химию. Девушка их ещё не открывала, дожидалась Сяо. Ей хотелось разделить этот столь значимый и эмоциональных миг с тем, кто потратил на нее неприлично много времени. Там же сидел Дайн, который так же выступает поддержкой.       — Ну, была ни была, — со страхом выдыхает девушка, открывая результаты.       Она мгновенно зажмурилась, дав первым увидеть парням. И столкнувшись с тишиной и отсутствием каких-либо действий, Люмин не выдерживает и робко поочередно открывает глаза:       — Это …— она напряженно замолчала уткнувшись в результаты, — Это...порог? Это порог! Я сдала!       Она молниеносно вскочила радостно заверещав, ухватив своего парня в охапку, обнимая, да безостановочно расцеловывая его лицо. Сяо наблюдал за этой реакцией, не комментируя. Он лишь ей понуро улыбнулся, да кивнул.       — Сяо, не кисни, я не буду поступать на химика, — все ещё хохоча заладила девушка, все ещё веся на Дайне, — Я останусь заниматься спортом. Уйду в ВУЗ в котором ты сначала учился. Родители дали добро. Так что не беспокойся!       И в этот момент уже Сяо вскочил от радости, а Люмин втянула его к ним в победоносные объятия.       На радостный хохот зашёл в комнату Итэр, — который пришел вместе с Сяо, — и первое, что он увидел, это то, что эти трое, — Люмин, Сяо и Дайн, — кружат в объятиях, одновременно выкрикивая: «Сдала!». Услышав это, у Итэра возникла мысль присоединиться.       …»       

***

      Период осенней хандры.       За окном вновь пенелись лужи от ледяного дождя. По наружному стеклу жестокие капли размывали пыль, а ветер завывал и заставлял людей кутаться в шарфы, и тщетно укрываться зонтами. Руки опять леденели от холода, а нос был вновь сезонно заложен.       В теплой квартире, где абсолютно почти всегда приглушен свет, — из-за того, что хозяин квартиры не выносит яркого освещения, — стояла тишина, которая иногда прерывалась тихим шелестом бумаг или клаценья по клавиатуре.       Сяо беспрерывно писал реферат к завтрашней паре, пока Итэр что-то перебрал в своих документах, время от время что-то тихо бубня.       Собачка и кошка спали носами друг к другу у ног Сяо, и их тихое сопение вынудило его отвлечься от экрана. Он о чем-то задумался, сняв с бедер ноутбук, отложив домашнюю работу, и откинул голову на спинку дивана:       — Итэр, — внезапно начал он, — ты бы хотел, чтобы что-то было иначе..? Типа, чтобы какая-то ситуация сложилась иначе?       Внезапный вопрос не потревожил Итэра, и он, не отвлекаясь, болтая ручкой между пальцев, с небольшой задержкой тихо отвечает:       — Ага, иногда...       И он снова заслонил лицо бумагами, тихо кашлянув, да мимолётно проверяя наличие сигареты за ухом. Однако тишина Сяо его побеспокоила, и он тревожно поднял к нему голову. Расстояние в виде одного небольшого журнального столика не смогло заглушить некого беспокойства и уныния Сяо, поэтому Итэр тут же встал с кресла и поспешил пересесть к нему на диван:       — Ты в порядке? — взволнованно, но ласково спросил Итэр, как обычно, взяв его за руку.       Сяо нахмурился и полностью развернулся к Итэру. Он старался выглядеть спокойным, старался не выдавать оттенок тревоги в голосе, но Итэр абсолютно все видел и внимательно слушал его:       — Есть миллион способов, которыми все могло обернуться. Ты знаешь, да? — задал бессмысленный вопрос Сяо, а его голова начала падать в направлении Итэра. Он улёгся у него на бедрах, обнимая за очертания талии.       Итэр слабо вздернул бровями, да спокойно выдохнул. Он зарылся руками у того в волосах, начав несильно их теребить и перебирать. Итэр не решился оставлять Сяо без ответа, поэтому своим тихим и мягким голосом разогнал нависшую тоску:       — Да...ты прав, — устало согласился он, — но посмотри, как обстоят дела ...Может быть, это не так уж и плохо?       Сяо больше ничего не говорил. Он замолчал, прикрыв глаза. Итэр понимающе кивнул в никуда, продолжив мягко, утешающе поглаживать того то по голове, то по спине.       За окном продолжала шуметь погода. Тяжёлые капли били по стеклу, будто хотят пробраться внутрь. Сяо последний раз шмыгнул носом, тихо пробурчав куда-то в живот Итэру тихое: «Люблю тебя безумно...» — тут же получив взаимное признание.       Сяо смог совершить последний прыжок через себя. Смог, и в этот раз планка не была задета.       

***

Конец.