XXI век начинается

- Иногда, Холмс, вы меня поражаете своей чрезмерной скромностью, а иногда - невообразимой заносчивостью. Простите, но я никак не могу себе вообразить, чтобы собранная нами статистика была для кого-то убедительнее, чем представленная на бланке с гербом и печатями неким владельцем чиновного кресла. Я - врач, но и я тоже не могу похвастать знанием сколько-нибудь большим, чем излагаемое в газетах. А то, что нам сообщают... - То есть, вы не совсем этому верите? А почему? - Не знаю, как сказать. Интуиция, пожалуй. - Интуиция - это чувство. А чувства противоположны чистому холодному рассудку. Попробуем чисто логически вычислить. какой должна быть статистика. чтобы ее совершенно невозможно было опровергнуть. Я уже много раз говорил вам, что нужно отбросить все невозможные варианты. Оставшееся и будет верным ответом, КАКИМ БЫ НЕВЕРОЯТНЫМ ОН НИ БЫЛ. Подскажу вам первое умозаключение. Может ли быть неопровержимой статистика, представляющая голые цифры? Возможно ли как-то проверить, что заболело именно 200 человек, а не 140 или вообще 18? - Гм-м, пожалуй, что нет... - Итак, из этого мы имеем 2 первых требования к такой статистике. Первое: она должна быть поимённой. Грубо говоря, вот вам Джон Смит 1982 года рождения из Манчестера, вот вам Ли Фанг из Шанхая, вот вам Иван Иванов из Москвы. Первый и третий здоровы, второй - болен. А второе требование заключается в том, чтобы любой желающий мог проверить, что со здоровьем любого выбранного им человека из нашего списка в любой момент времени с точностью до 3-4 дней. - Холмс, вы знаете, что такое врачебная тайна? Самое обидное, что в ее нарушении нас будут обвинять именно те люди, которые требуют, чтобы мы вводили все данные о состоянии нашего здоровья в электронные системы, которые будут просматривать неизвестно кто. Люди, которые требуют, чтобы мы сообщали сведения о своем здоровье кому ни попадя: кассирам на жд вокзалах, администраторам гостиниц, сотрудникам аэропортов, кадровикам в тех предприятиях, где это сроду не требовалось. - Не беспокойтесь, Ватсон. Преступники, действительно, не могут действовать иначе, чем дубинкой угрозы увольнения или отказа в перелете в другую страну. Но мы поступим иначе. Поэтому - третье требование к неопровержимой статистике: эти самые сведения о здоровье человека из исследуемой группы интересующиеся люди должны получать не из неких медицинских бюллетеней, которые могут подменяться также, как и официальная статистика, а из наблюдения за общественно-заметной деятельностью этих людей. Мы будем брать тех, у кого эти сведения и так уже открыты из-за их образа жизни и работы! - Значит, мы будем собирать сведения о жизни знаменитостей? - Ватсон, вы делаете поразительные успехи! Действительно, для логически мыслящего человека этих трёх требований достаточно. Но люди - вообще существа нелогичные. Поэтому добавим и четвертое требование. Чтобы даже мы с вами не могли набирать группу наблюдаемых людей по своему произволу. Вот оно: наблюдаемая группа должна быть четко очерчена по какому-то критерию, желательно не связанному с медициной, еще до появления первых сведений об этом знаменитом насморке. - Знаете, Холмс, мне кажется, что я теперь соглашусь с мнением наших противников, что раздобыть такую статистику для "человека с улицы" просто немыслимо. - Напротив, это очень просто. Проверьте в уме на соответствие этим требованиям, скажем сайт спортивной команды. Разве они не станут сообщать, почему некий игрок в матче от такого-то числа не вышел даже на скамейку запасных? И разве они умолчат о том, что это не банальное растяжение, а такая модная болезнь? А возьмите какой-нибудь парламент некоей демократической страны, регулярно отчитывающийся перед своими избирателями телерепортажами и стенограммами заседаний. Похож ли депутат, гневно обличающий своих оппонентов с трибуны в телерепортаже от такого-то числа, на лежащего в коме под ИВЛ? Впрочем, оставим "слуг народа" и спортивных звезд вашим читателям. Я нашел кое-что еще получше. Оставив ошарашенного подобным открытием доктора, Холмс принялся одеваться. - При нынешних средствах связи всё это можно проделать, не выходя из комнаты. - добавил он. - Но я привык к бумажным формам и методам наших старых добрых времен. Так что я на время вас покину, чтобы кое-что подготовить.