Сквозь время

Первый концерт должен был быть в Питере. Антон был там уже много раз, и в основном все его поездки были в компании Арса. Это его город, он практически живёт здесь, так что не удивительно. Улочки Петербурга встречают их противным моросящим дождиком. Прямо как в их первую поездку сюда с Арсом. Антон тогда был окрылён своими чувствами, так что светился от всего вокруг. Он держал свой чемодан в руке и улыбался, глядя на то, как Арсений довольно шагает по родным улицам, подставляя лицо под тёплые капельки, летящие с неба. Ему нравилось здесь. Ему нравилась такая погода, вся эта атмосфера, архитектура. Антон не раз сравнивал Арсения с графом у себя в голове, и, действительно, весь этот антураж прекрасно вписывался в эстетику Попова. Сейчас же дождь не радовал от слова совсем. Антон шёл рядом с Позом, немного позади от Серёжи и Арса. Последний, кстати, всё также наслаждался любимым городом. Улыбался даже, не смотря на этот самый противный вид дождя из всех возможных, а Антон кутался в капюшон кофты и угрюмо шагал вперёд в сторону гостиницы. И почему они отказались от чёртова трансферта? Непрошенные флэшбэки из прошлого снова не давали ему покоя. В последнее время они слишком часто посещали его голову, и это не могло не напрягать. Поэтому, когда Попов останавливается посреди дороги, тот почти что врезается ему в спину, будучи слишком глубоко в своих мыслях. - Ты чего встал? – Спрашивает Антон. - Как насчёт того, чтобы пойти ко мне? Здесь идти ближе, чем до гостиницы. Квартира Арса…Очередное место, которое Шаст предпочитал бы не вспоминать. Но возразить он ничего не успел, потому что ребята уже успели живо согласиться, не оставив выбор Шастуну. Так что, сменив маршрут, они быстро зашагали в нужную сторону. Лифт, в котором они целовались, потому что не хватало терпения доехать до квартиры, заставил сердце Шастуна сжаться. Да и Арс как-то подозрительно затих, глядя на него. Дима смотрел на них двоих странным взглядом и искал поддержки в глазах Матвиенко, который тоже, кажется, начал замечать неладное. Наверно, нужно было всё же ночевать в гостинице… В квартире пахло его духами. Хоть Арс и жил здесь редко, в перерывах между разными съёмками, но его запах чувствовался совершенно точно. - Я давно здесь не был, так что может быть немного грязно, уж извините. Антон хмыкает, потому что помнит, какой Арс на самом деле чистюля. В его квартире априори не может быть грязно, даже если тот долго здесь не бывал. В гостиной всё точно так же, как Антон помнил. Вот только техника за три года сменилась на более новую. Спальня же не изменилась ни сколько. Антон немного завис, глядя на кровать, в которой когда-то счастливо спал с Арсом. На плечо его вдруг опустилась чья-то рука, и Шастун вздрогнул. - Я постелю тебе на диване, - аккуратно произносит Арсений и убирает руку. – Димка на полу ляжет, а Серёжа тогда ко мне. Ну, в смысле на пол, в мою комнату. - Да понял я, - отчего-то грубо выпалил Шаст и ушёл в гостиную, где сидели Дима и Серёжа. Ему не понравилось, что его застали в момент глубокой ностальгии. Тем более, что это был Арсений, который своим аккуратным жестом сделал только хуже. Времени было уже поздно, так что всё, чего ребята хотели после долгого перелёта – это поесть и поспать. Они заказали доставку с едой и, поужинав, разошлись по обозначенным ранее местам. Шаст, как и сказал Арс, лёг на диване, но как только свет в комнате погас, желание уснуть куда-то испарилось. Остался только он и его мысли, сжирающие все мозги. Шаст даже непроизвольно провёл аллегорию своим мыслям, представив их в виде зелёных зомби, вылезающих откуда-то извне, стоит ему остаться наедине. И Антон понимал, что ведёт себя очень глупо, потому что объективных причин на то, чтобы так загоняться, не было. В данный момент он должен быть счастлив, должен думать о предстоящей свадьбе и своей счастливой жизни с девушкой, которую он вроде бы всё ещё любит? Но всё было совсем не так. Шаст бы даже сказал наоборот. Ему не хочется думать об этом. И это пугает. Сильно пугает. Как будто ты знаешь, что совершаешь ошибку, но ничего не можешь с собой поделать. Но почему?.. Не в силах больше терпеть этот мозговой штурм, который Антон сам себе и устроил, он встаёт с дивана и идёт на балкон, захватив перед этим новую пачку сигарет. Табачный дым всегда его успокаивал. На балконе он проводит около получаса, прежде чем вернуться обратно. Вот только спать перехотелось от слова совсем. Немного свежего воздуха и пара сигарет заставляют его взбодриться достаточно, чтобы не уснуть ближайший час, как минимум. Так что в голову приходит спонтанное решение пойти на кухню и попить кофе. Антон знал, где находится нужная посуда, и знал, что Арс не будет против, если тот ей воспользуется. Вот только пройти совсем бесшумно не получается, Антон спотыкается о свою ногу в темноте и тихо матерится. Затем замирает на несколько секунд, прислушивается к звукам вокруг, дабы удостовериться, что никто не проснулся от его тихих воплей, и идёт дальше. Кажется, повезло, его никто не убьёт завтра утром. Когда Антон ставит турку на плиту, ручка закрытой двери начинает аккуратно поворачиваться. Парень застывает на месте как нашкодивший ребёнок и уже готовится выслушивать нотации от проснувшегося Серёжи, который «очень чутко спит и не дай Бог его кто-нибудь разбудит». Все ребята давно выучили правило, что если Серёжа спит, то лучше его не будить, иначе тот усыпит их самих. Правило номер три, кстати. Но в дверном проёме появляется голова совсем не Матвиенко, а Арсения. Тот молча заходит на кухню и садится на подоконник. Антон также молча смотрит на него в ответ. - Не могу поверить, что ты всё ещё носишь эту дурацкую футболку, - Антон смотрит на потрёпанную жизнью вещь, которую когда-то сам же и подарил Попову, и на его лице непроизвольно появляется улыбка. - А я не могу поверить, что ты пошёл пить кофе в два часа ночи. Это очень безрассудно, учитывая, что завтра нужно рано вставать. - А ты сам-то чё не спишь, умник? - А ты б ещё громче матерился возле моей спальни. - А, ой…Извини…- Антон закусывает губу, чувствуя себя немного виноватым, но в ответ получает лишь улыбку. - А футболка слишком гениальна для того, чтобы её выкидывать. – Говорит Арсений и поворачивает голову в сторону окна, вглядываясь в дома, стоящие напротив. В некоторых окнах тоже горит свет, желтоватый, но вполне уютный. Каждый, наверно, оказываясь в такой ситуации, задумывался: а чем заняты те самые люди, которые тоже не спят в такое позднее время? Антон смотрит на надпись «презираю рыбу», красующуюся на спине Попова и ловит очередной флешбэк. Он уже и забыл совсем, что когда-то бегал по разным типографиям, озадаченный целью заказать распечатку нужной надписи на футболке. В то время они с Арсом слишком часто шутили на тему нелюбви того к рыбе, так что футболка действительно была гениальной. Больше слов не находилось. Антон заваривал свой кофе и украдкой поглядывал на фигуру Арса, всё ещё сидящего на подоконнике. Тот тоже иногда кидал осторожные взгляды на парня, но продолжал молчать. Это место на кухне тоже было особенным. Все несколько раз, что Антону удалось здесь побыть, запомнились ему тем, что Арс любил сидеть здесь при любом удобном случае, а Антон любил за этим наблюдать. Как и сейчас. Они сидели в тишине и смотрели друг на друга своими «я бы хотел так много тебе сказать, но не могу» взглядами, пока Арс всё же не решил взять инициативу в свои руки. - Почему ты не сказал мне раньше? – Его голова опиралась затылком о стену подоконника, а взгляд был устремлён на собственные ноги, согнутые в коленях. - О чём? - О том, что сделал предложение Ире, - Арс говорит это, не скрывая печали в голосе. – Я знаю, что все остальные были в курсе этой новости. - Насколько глупым будет мой ответ, если я скажу тебе, что не знаю?.. Антон ответил честно. Он понятия не имел, почему скрывал эту информацию именно от Арса. Хотя, может и имел, но смелости признаться себе в этом не хватало. - Ты же знаешь, Антон, я счастлив, если счастлив ты. - А если я скажу, что сам не знаю, счастлив ли я. На кухне снова воцаряется тишина. Парни боятся спугнуть тот самый момент, пока оба открыты друг другу. Они давно не разговаривали вот так – наедине, открыто и честно. Наверно, последний раз такое было, когда их отношения только начинались. Когда они были друзьями. Настоящими друзьями. - Что ты имеешь в виду? - Чувствую себя погано, потому что не радуюсь помолвке как Ира. Не знаю, может со мной что-то не так? - Всё с тобой так, Шаст, - Арс слезает с подоконника, замечая состояние собеседника, и подходит к нему, так что Антон без труда может разглядеть каждую морщинку на его лице. А кофе всё также стоит на столе, не тронутое ни разу. – Мы уже это проходили, помнишь? Почему ты постоянно отрицаешь все свои чувства? Шаст кивает головой и опускает взгляд. Смотреть в глаза Арсу не хватает смелости. - Я запутался. Не знаю, что со мной происходит, но то, что происходит - странно, - он решительно поднимает взгляд и обводит им комнату вокруг, - всё это. Я странный, ты, наш разговор, то где мы находимся. Этого как будто не должно быть. - Но, тем не менее, оно есть. Прекрати избегать всего, что тебя пугает. - У меня скоро свадьба, Арс, а я стою сейчас с тобой рядом и не думаю больше ни о чём. Это неправильно. Так не должно быть, Арс! Это странно… Чужая рука касается руки Антона и успокаивающе гладит. - Тогда прекрати строить из себя страдающего подростка и ответь себе на вопрос – почему всё это кажется тебе странным? - Зачем ты опять это делаешь? – сердце слишком больно ударяет в груди, заставляя Антона чувствовать каждый его стук. Стало тяжело дышать. - Делаю что? - Издеваешься надо мной. Ты же знаешь, ты же понимаешь, о чём я говорю. - Может и понимаю, Антон, но я не экстрасенс, чтобы читать все твои мысли «от и до», я всего лишь пытаюсь сказать тебе, что мы всё ещё друзья. Ты можешь делиться со мной своими проблемами, но вместо этого ты просто меня избегаешь. - Я так не могу. Антон, противореча самому себе, крепче сжимает ладонь Арса. - Так отпусти, - Арс смотрит на их руки, крепко сжимающие друг друга. – скажи, что я тебе больше не нужен и отпусти. Однажды ты уже это сделал, вот только сейчас опять стоишь возле меня. Отпусти окончательно, Антон, я прошу… – Теперь голос дрожит у Арса. Он не простил ему. До сих пор. - Я сделал это, потому что должен был, Арс - смотреть на него стыдно. Гадко от самого себя. Воспоминания прошлых лет до сих пор не давали ему покоя. Шрамы, оставленные от них когда-то, опять начали кровоточить. Они ни разу с Арсом не обсуждали эту тему за 4 года. - Ты сделал мне больно тогда, - Арс ослабляет хватку, но Антон, напротив, только сильнее сжимает тому руку. - Прости, - шепчет он в ответ. - Простил, Антон. Уже давно. Становится душно. Кофе на столе давно остыл, и пить его, кажется, уже никто не собирался. Антон и Арс стоят посреди кухни, в полной тишине и смотрят друг на друга, пока первый не закрыл глаза и не прижалсся лбом к другому. Обстановка кажется слишком интимной. В запертой кухне тяжело дышать, хочется открыть все окна настежь и вдохнуть свежего воздуха полной грудью. Но, к сожалению, окна закрыты. Сейчас они не в силах открыть их. Арс чувствует дыхание Антона на своих губах, чувствует тепло, исходящее от его руки и дрожит. Слишком много Антона рядом. Он в глазах, он слышит ушами его дыхание, он чувствует носом его запах. Кажется, даже сердце слышит его сердцебиение. - Я пожалею об этом, - вдруг неразборчиво шечет Антон и приближается к желанным губам. Таким невыносимо желанным, что сопротивляться уже просто невозможно. Они касаются друг друга осторожно, будто пробуют губы друг друга на вкус, спустя столько лет. Хватаются друг за друга как за спасительную соломинку. Но соломинка не спасает. Обрывается только, оставляя их тонуть в болоте дальше. - Антон, - Арс отстраняется первым. Как бы сильно он не хотел продолжить, чувство собственного достоинства стояло выше. – Мы опять...не надо. Произнесённые слова отрезвили мгновенно. Шаст резко отпустил руку Арсения и отошёл на пару шагов назад. - Блять, Арс…Это пиздец! Они дикими глазами смотрят друг на друга, а затем приходит осознание. Да, они снова это сделали. Антон выбегает из кухни почти бегом и идёт на балкон. Закуривает сигарету, и чувство собственного ничтожества накрывает его с головой. Это был не первый их поцелуй после расставания. Когда-то они уже совершили эту ошибку, сорвались, поддались чувствам, но поклялись друг другу никогда об этом не напоминать. Вот только воспоминания из собственной головы никуда не испарились. Каждый раз, когда они всплывали, Антон чувствовал себя виноватым. Перед всеми, кому лгал: перед Ирой, мамой, друзьями, и даже пред самим собой. Все эти отношения должны были остаться в прошлом, но почему-то никак не оставались. Преследовали его, не давали спокойно жить, дышать, думать, спать. И только он начал надеяться, что его жизнь налаживается, как в ней снова появляется Арсений. Вернее, он никуда и не исчезал, а просто маячил на фоне. Сейчас же, Антон снова допустил свою ошибку – пустил того на первый план, туда, где стоял сам. Антон снова не смог удержать себя в руках. А если бы тот не остановил его сейчас и не остановил тогда? То что? Страшно думать об этом. И что теперь? Снова делать вид, что их обоих не существует? Игнорировать пару-тройку лет, потом делать вид, что отношения наладились и они снова друзья? А затем целовать друг друга, не справляясь с собственными чувствами? Полное дерьмо. Сигарета заканчивается, а Антон понимает, что жить по тому же сценарию дальше он не сможет. Вернувшись на кухню он видит Арсения, сидящего на подоконнике у открытого окна. В его руках дымит сигарета. - Ты же не куришь…- Шаст подходит ближе и замечает такое же потерянное лицо, какое, наверняка, было и у него самого. - Зачем ты опять пришёл? - Так больше продолжаться не может, Арс. Мы больше не можем игнорировать то, что происходит между нами. - И мне это говоришь ты? Сейчас? Серьёзно? - Арс… - Сначала ты разрываешь наши отношения, начинаешь встречаться с Ирой, потом приходишь ко мне и лезешь целоваться, а сейчас у тебя на носу появляется свадьба, потому что ты сам сделал предложение своей девушке, а теперь ты снова бежишь ко мне целоваться. И знаешь, что самое поганое во всём этом? Я позволяю тебе это делать. Я прощаю тебя, позволяю тебе целовать меня, как ни в чём не бывало, а потом убегать. Хочешь узнать, почему я это делаю? Да потому что я никогда не переставал любить тебя, чёрт возьми! Да, может я до сих пор живу своими тупыми надеждами, а ты пользуешься этим! Снова и снова! Чего ты добиваешься? Скажи, Шаст, чего? - Я…я…- Антон стоит, ошарашенный речью Арса и не знает что сказать. Потому что оправдания нет, всё, что говорит Арсений – правда. А правда, как говорят, глаза режет. Причём больно. Его слова оседают где-то внутри и ощущаются многотонным булыжником, давящим на собственное чувство вины. Мало ему было своих собственных камней. - Правильно, тебе нечего сказать. Так что ты там говорил? Мы не можем это больше игнорировать? Только сейчас ты это понял? С чего вдруг такое осознание? - Арс, я…пожалуйста, мне тяжело. - Мне тоже нелегко, Шаст! Каждый день смотреть на тебя и думать: почему? Почему ты бросил меня тогда, почему всё ещё не можешь отпустить. Почему все эти годы ты молчал? Почему до сих пор не отпустишь? - Потому что я тоже люблю тебя, - выдыхает он, наконец, признаваясь. И себе, и Арсу. - Человек, который любит, так не поступает. - Да, я мудак, Арс, но не нужно сейчас сваливать всё на меня! – Антон чувствует, что взамен разочарованию приходит злость. На Арса, который тоже имел свою роль в этом спектакле, причём не какую-нибудь второстепенную, а самую, что ни на есть, главную. Теперь. – Ты ведь сам всё это начинаешь! Нахуя ты взял меня за руку? Почему сказал, что простил? Нахуй ты вообще заливал мне всё это сейчас, про то, что мы друзья, и ты меня поддерживаешь?! Друзья не ведут себя так, как мы! - Значит, я ошибался. Я думал, что мы смогли отпустить друг друга за эти три с половиной года, но я ошибался. Мы не можем быть друзьями, мы не может быть парой. Ну что ж, остаётся быть только коллегами. С этим, я надеюсь, у нас проблем не возникнет? Сможешь сдержать себя на сцене, а то вдруг я опять слишком близко к тебе подойду. - Ты ведёшь себя как мудак! – Выкрикивает Антон, а затем понимает, что это высказывание было лишним. Эмоции в нём слишком быстро сменяли друг друга, а выход находили в неконтролируемых словах, вылетающих наружу. - Мы услышали друг друга, Шаст. Спокойной ночи и иди нахуй! – С этими словами Арс выходит из комнаты, захлапывая за собой дверь, и оставляет Антона вновь наедине с собой. Попытка улучшить ситуацию только усугубила положение. Теперь они не то, что по уши в дерьме, они в нём захлебнулись. И как теперь воскресать никто не знал. Ясно было только одно: общаться, как раньше, точно не получится. Ночная ссора не остаётся незамеченной. Парни общались далеко на повышенных тонах, так что разбудили и Диму, и Серёжу. Сначала Матвиенко ничего не понял, услышав крики из кухни, но спустя какое-то время осознание пришло. Он хотел войти туда и помешать перепалке, но того остановил Дима, крепко схвативший его за руку. - Не надо, - он помотал головой и увёл друга в зал. - Эти двое опять за старое взялись? - Спрашивает Серёжа, падая на диван. Всё-таки сон, от которого его оторвали несколько минут назад, всё ещё не отпускал. - Взрослые парни, а ведут себя... – Дима был на взводе, что чувствовалось невооружённым взглядом. Ему вообще изначально были не очень понятны эти отношения, появившиеся из нихуя между Антоном и Арсом, а после их странного расставания, которое Дима до сих пор не мог до конца понять, он вообще поставил для себя мысленный чёрный крест над их совместным будущим. И тему эту однозначно нужно было обсудить с Антоном. Но после того, как тот успокоится, конечно. Вся эта тема отношений никогда не обсуждалась между Серёжей и Димкой на полном серьёзе. В основном, Серёжа разговаривал с Арсом, а Дима выслушивал все страдания Антона, после которых и делал выводы у себя в голове. После расставания же, обсуждение их отношений между Позом и Матвиенко стало совсем бессмысленным, так что их личная жизнь оставалась личной, и сплетничать об этом они не собирались. Хотя, если уж быть совсем откровенными, шутки на эту тему были, но не всерьёз, конечно. Обычные подколы, на которые никто не обижался. - Не знаю насчёт Арса, но Шаст ведёт себя странно уже давно. И история эта с предложением Ире…Что-то думаешь по этому поводу? - Думаю, что они два придурка, которым всё никак спокойно не живётся. Я надеялся, они уже давно забыли всю эту историю. - … Друзья не ведут себя так, как мы!... – Доносится с кухни крик Антона, и парни тяжело вздыхают. - Что будем делать? – Спрашивает Серёжа, получивший ответ на свой последний вопрос. – Опять вытаскивать из дерьма за уши этого придурка. - Думаю, на этот раз мы бессильны. Они должны сами разобраться в своих странных отношениях, а нам остаётся только наблюдать и иногда следить, чтобы они не натворили глупостей. - Завтра концерт, Поз. Думаешь, они справятся? - Ты забыл, что Арс у нас актёр? Если уж после расставания отсняли моторы, то и сейчас как-нибудь прорвёмся. Хлопает дверь на кухне, и слышатся шаги Арсения. Серёжа позевает и встаёт с дивана. - Пойду спасу друга от истерики и тебе желаю того же. – Говорит он, выходя из комнаты. – Спокойной нам ночи! Дима грустно хмыкает в ответ и продолжает сидеть на диване, ожидая, пока Антон тоже решит пойти спать. И тот действительно приходит спустя несколько минут. И как только Дима видит его лицо, то сразу понимает – дело очень плохо, и адекватного разговора сейчас точно не выйдет.