Птица в золотой клетке

Цубаки пробудилась от сна, словно тень коснулась ее сознания. За окном бушевала стихия — ливень яростно хлестал по крыше, знаменуя начало грозной бури. С неохотой поднявшись, она сделала несколько шагов к распахнутому окну, откуда врывался ледяной ветер. Решив укрыть себя от стужи, она потянулась к раме, но комнату окутывала непроглядная тьма, лишь шум дождя оглушал все вокруг. К счастью, комната была почти пуста, и Цубаки не задела мебель. Но как только она сделала несколько шагов, чья-то грубая рука схватила ее за волосы и притянула к себе. Попытка закричать была пресечена скомканным платком, грубо затолканным в рот. Руки связали за спиной, и прежде чем она смогла избавиться от кляпа, ей завязали глаза и туго затянули на затылке. В панике она попыталась вырваться, но незнакомец повалил ее на пол и связал ноги. Мужчина навис над ней, словно тень. Капли с его волос упали на лицо девушки, но в этой кромешной тьме невозможно было различить его черты. — Цубаки, ты была непослушна, и я больше не намерен рисковать. Дождь льет как из ведра, поэтому я укутаю тебя в простыню… хотя, если честно, я не понимаю, почему должен проявлять такую заботу после всего, что произошло. «Хуань И? Что ты здесь делаешь? Я почти вычеркнула тебя из памяти за эти два месяца!» — отчаянно подумала Цубаки Тэндоин, едва сдерживая слезы. Хуань И, не церемонясь, завернул девушку в белую простыню и, подхватив на руки, вынес из спящего дворца. Цубаки чувствовала, как дождь пробивает плотную ткань, а ноги мгновенно промокли. Затем Хуань И перебросил ее через плечо и почти бегом помчался прочь. Мокрые ветви хлестали по босым ногам, ливень обрушивался на них всей своей яростью. Всё тело её ныло, а когда он остановился, вода уже пропитала простыню насквозь. Цубаки осторожно усадили на лошадь, о чем она догадалась по глухому стуку копыт. Вскоре к ним присоединились всадники — воины из армии Хуань И. — Генерал, мы убили Цзи Хуэя во сне и подожгли его дворец! — доложил Ли Юй, бросив мимолетный, неприязненный взгляд на наложницу. — Уходим немедленно! — скомандовал Хуань И, стремительно вскакивая на своего вороного коня. Пламя, охватившее дворец, неистово бушевало, пожирая дерево и камень. Огромные языки огня вырывались из окон, словно живые, и с каждым мгновением огненная стихия становилась все более неукротимой. Дворец превращался в гигантский погребальный костер, его стены рушились, а крыша, словно разорванная гигантским когтем, обрушивалась вниз. Ночное небо, прежде спокойное и ясное, теперь окрашивалось в зловещие багровые тона, отражающие адскую пляску огня.

***

Цубаки не могла оторвать взгляда от Хуань И. Он преградил ей путь к свободе и прошептал на ухо: — Что мне с тобой делать?! Признаюсь, я был в ярости, когда узнал, что ты исчезла. Хорошо, что я не нашёл тебя в то утро, а иначе бы задал тебе хорошую трепку. Но у меня было время, чтобы успокоиться. Мужчина подошёл к столу и налил красное вино в серебряный кубок. Цубаки испугалась, что он её ударит. В черных глазах Хуань И вспыхнул недобрый огонь. — Цубаки, какое наказание ты заслуживаешь? Я предупреждал, что буду держать тебя, как в клетке, если ты попытаешься снова сбежать, и я намерен сдержать своё слово. Но ты не только задумала побег, но и успешно его осуществила. Единственное, в чём ты просчиталась — это в том, что я не буду тебя искать и забуду о тебе. — Зачем ты преследуешь меня? — в отчаянии вырвалось у Цубаки Тэндоин, и слезы потекли по щекам. — Ты моя женщина, Цубаки, — глухо произнес Хуань И, приближаясь к ней. Он грубо взял её за подбородок и приподнял её лицо, заглядывая прямо в глаза. — Не сопротивляйся судьбе. — Я беременна! — Не пойму, чего ты вдруг расплакалась? — расплылся в улыбке Хуань И. — Ты же знала, что рано или поздно это должно случится. И потом, прошло всего два месяца. Откуда у тебя такая уверенность? — Три! Три месяца! Лицо Хуань И помрачнело, словно грозовая туча. Он вспомнил о недавнем пребывании Цубаки во дворце Цзи Хуэя. Схватив её за плечи, он яростно встряхнул. — Чей это ребёнок? Цубаки растерянно посмотрела на него: — Что? — Отвечай! От кого этот ребёнок? — повторил Хуань И, крепко сжимая её плечи. — Ты сошёл с ума?! Ребёнок… — внезапно вспомнив о собственных словах, бросивших тень сомнения в его душу, она разразилась истерическим смехом. Он снова взглянул на неё, испепеляя гневом. — Конечно, твой ребёнок, — с усмешкой проговорила она, прикрывая ладонями живот. — А чей же ещё? — Ты прекрасно знаешь, чей он! — Неужели ты мне не веришь? — Поклянись, что это мой ребёнок! — потребовал он, впиваясь пальцами в её плечи. — Нет, не будет этого! Я не доставлю тебе такого удовольствия. И не важно, твой это ребёнок или нет. Если тебе неприятно, что я беременна, то можешь отпустить меня прямо сейчас! — заявила Цубаки Тэндоин. — Ты заставляешь меня оставаться здесь против моей воли и родить внебрачного ребенка, и мне очень грустно от этой мысли. — Я имею право знать, кто отец ребенка! — Какое еще право? Мы не связаны узами брака. Наконец, Хуань И заговорил странно-бесцветным тоном: — Мне очень жаль, Цубаки. Теперь тебе будет гораздо сложнее забыть твоего лорда Цзи Хуэя. Однако я не причиню вреда этому ребёнку и буду воспитывать его, как своего собственного. Девушка была потрясена до глубины души и не могла поверить своим ушам. Эти слова произнёс человек, чья жизнь была неразрывно связана с грабежом и убийствами.