Космос в его глазах.

Руслан уснул, а я продолжала сжимать его тонкие татуированные пальцы. Тушенцов спал, а я вслушивалась в его мерное дыхание, постепенно осознавая, что наворотила. Пыталась найти своим действиям хоть какое-то оправдание, но, увы, все было тщетно. Я прекрасно понимала, что меня в этой ситуации никто не понял бы, даже Мила, которая переодически выкидывала номера и покруче, но… Ее действия на моем фоне казались вообще безобидными. Подруга просто развлекалась, не вступая ни с кем в отношения. А я… Не то, чтобы старалась себя оправдать, просто… Как можно было любить сразу двоих? Да, это звучало крайне странно, но факт оставался фактом. И вопрос требовал решения, безотлагательного. Я медленно поднялась с ковра, нехотя отпуская руку Руслана. «Люблю тебя, - прошептала я, аккуратно целуя его в лоб, - прости». Быстро оделась и вышла из дома, понимая, что назад дороги больше не было. Шла по тропинке, захлебываясь слезами, но понимала, мое решение являлось единственно правильным.  Я не помнила, как добралась до терема, как залезла обратно в окно. На душе было мерзко и гадко. Я уткнулась лицом в подушку, стараясь окончательно не разрыдаться. Кто был виноват в сложившейся ситуации? Только я. Влюбилась в незнакомого парня из Gipsy, сразу, окончательно и бесповоротно. В эти космически красивые глаза, в хриплый, чуть прокуренный голос, в тонкие, татуированные пальцы на моем плече. Я свято верила, что больше никогда не увижу своего «спасителя». Что он останется прекрасным принцем лишь в моих воспоминаниях. Но судьба предпочла поиграть в гораздо более жестокие игры. Со мной, с Даней, с Русланом… она вообще не выбирала, кому сделать больно, а просто решила сразу всем.  За нерешительность, тупость и глупость… А может, и ещё за что-то. Я с силой закусила подушку зубами, чтобы не заорать от боли и отчаяния. «Малыш, ты спишь?» - голос Кашина привёл меня в чувство. Он зашёл в комнату и тихонько прикрыл за собой дверь. «Нет», - с трудом выдавила я, до крови впиваясь ногтями себе в ладони. «Я чёт немного перебрал, - виновато произнёс парень, укладываясь рядом, - прости». «Да, все ок, - пробормотала я, - праздник же». «Идеальная женщина», - Даня обнял меня, уткнувшись носом в плечо. «Ну да», - ответила я, сгорая от желания навалять самой себе. «Люблю тебя», - засыпая, произнёс Кашин. «А кого любишь ты?» - спросил внутренний голос. «Если б я знала», - прошептала я, крепко прижимая рыжеволосую голову к себе. Не испытывала желания в чем-то разбираться, не хотела ничего менять. У меня был Даня, мое, хоть иногда вредное, но светлое солнышко.  Я обнимала его, в надежде почувствовать хоть что-то подобное, что ощущала по отношению к Руслану. Но сердце молчало, как будто дало обет безмолвия в отношении всей этой темы.  Я свято надеялась испытать хоть какую-то более менее сильную эмоцию. Однако внутри было пусто. От слова совсем. И от этого становилось еще больнее. Сейчас рядом со мной мирно спал человек, который искренне любил меня.   В соседнем доме, на ковре неспокойно ворочался мужчина, которого (бесполезно отрицать) любила я.  С первого взгляда, слова, вздоха. Не могла вообще себе представить, что со мной, в принципе, могло подобное произойти. Я осторожно поднялась с дивана, стараясь не разбудить Даню, и направилась в гостиную.  Все уже давно разошлись, только пьяный Серафим продолжал сидеть в кресле, хмуро уставившись в свой телефон. «Можно, я с тобой посижу», - смущенно спросила я. Сидорин безмолвно кивнул. Казалось, он был занят какими-то своими вещами, а мое присутствие его вообще не интересовало.  Я опустилась на диван и налила себе бокал прохладного Асти. «Ну, что? - неожиданно произнёс Мукка, - не можешь выбрать, какая палочка Twix тебе больше нравится, правая или левая»? Я от неожиданности чуть не подавилась игристым. Серафим хоть и строил из себя этакого дурачка, но всегда «зрил в корень». «Не могу», - честно ответила я, стараясь не заплакать. «Ну, я так и понял», - хмыкнул Сидорин, не отрываясь от телефона. «Фима, что мне делать?» - искренне спросила я, надеясь, что Мукка мне хоть как-то поможет. «Ты и так знаешь ответ», - серьезно произнёс парень.