Convectuoso

Моё питание приходило в норму, если нормой можно назвать то, что я стала чаще есть и реже блевать. Отчасти делала это специально, потому что вечная тошнота затрахала. Отчасти оно получалось само по себе – потому что жила теперь не одна.  Он по старомодным порядкам готовил для меня и, будто понимая проблему, аккуратно создавал условия, в которых было бы комфортно есть. Такая забота умиляла. Такой психологизм напрягал.  Я забивала на тревогу и с упоением рассказывала девочкам о том, как мой меня любит, делая вид, что не замечаю их сочувствующие взгляды.