В Лабиринте Разума

– Мисс Хилл, вы слышите меня? – женский голос прервал тишину и вдруг я вновь услышала этот писк. – Нет, пожалуйста, только не снова… – молила я – Мисс Хилл, с вами всё хорошо? – повторял женский голос Писк был не таким громким и не вызывал головной боли, но организм боялся продолжения и содрогался от каждого звука. Наконец я осмелилась открыть глаза. Свет всё ещё мешал рассмотреть пространство, но глаза постепенно привыкали. Я лежала в палате. Кажется, что каждый человек сразу узнает это место из тысячи. В больницах всегда своя особая атмосфера. Всегда светло и пахнет лекарствами. Моя палата заливалась солнечным светом. Рядом стояли какие-то приборы, от них шли трубки, к моему телу. А от одного аппарата исходил тот самый, противный звук. Именно этот звук вытащил меня из темноты. Я не знала радоваться этому или проклинать его. Ещё пару минут назад я готова была найти и уничтожить источник звука, а теперь поняла, что он спас мне жизнь. Забавно, ведь все говорили о свете, на который шли, а я шла на звук. Мои губы растянулись в измученной улыбке. «Я жива» – вдруг пронеслось у меня в голове. – Мисс Хилл – женский голос осторожно позвал меня. Я повернула голову и увидела молодую девушку в белом халате. От неё исходил белый ослепляющий свет, и я не смогла рассмотреть её лицо – Я жива? – я спросила то, что беспокоило меня больше всего. Мой голос казался чужим. – Да, вы живы! – девушка подошла ближе. Только сейчас я смогла рассмотреть её. Белоснежные волосы, убранные в хвост, большие карие глаза и улыбка на тонких губах. Ей было не больше 25-ти. Она смотрела на меня с такой искренней радостью. – Где я? Что случилось? – Вы в больнице. Я сейчас позову врача! – девушка весело направилась к двери, а потом резко остановилась – Может вы что-то хотите? Что-то принести? – Воды – пересохшими губами прохрипела я – Минуту – улыбаясь сказала девушка и скрылась за дверью. Когда она ушла, я словно опять погрузилась во тьму. Я не помнила абсолютно ничего, что со мной случилось. Голова ещё болела и казалась, пустой. Была слабость и металлический привкус во рту. Я пробовала пошевелить конечностями, у меня получилось. Наверное, было бы странно наблюдать со стороны, как я пытаюсь понять, что со мной. Занимаюсь самодиагностикой в больнице. «До чего я дошла?!» – думала я – «Так, соберись…Если я лежу в палате, значит что-то случилось. Отлично, мыслить я не разучилась. Но что? Что последнее я помню?» – я попыталась напрячь память и обрывки воспоминаний ярким светом озарили мою память. Вспылили нечеткие, туманные картинки. Машина, я за рулём, еду куда-то, ругаюсь, плачу… слёзы застилали глаза. Яркий свет. И резкая боль пронзила голову будто в центр лба вонзили раскалённый прут. Я закричала и прижав руки ко лбу перевернулась набок. – Мисс Хилл, с вами всё хорошо? – обеспокоенный голос медсестры вернул меня в реальность. Боль понемногу начала отступать. Я перевернулась и посмотрела на девушку. В её глазах был страх. Я уже видела такое. Видела… – Да, всё нормально… – Я принесла вам воды – она протянула мне стакан. Я тут же взяла его и жадно выпила прохладную воду. По телу волной прокатился холод. Это заставило прийти в себя. – Спасибо – прохрипела я и отдала девушке пустой стакан. В этот момент в дверь зашла женщина. Строгий взгляд карих глаз пробирал до костей. Ей было около 50-ти, тёмные волосы с проседью и глубокие морщины под глазами выдавали возраст. Она подошла ближе. – Мисс Хилл, меня зовут Одри Грин, я ваш лечащий врач. Как вы себя чувствуете? – Я не могу вспомнить что случилось…у меня болит голова от попыток вспомнить…а ещё этот писк… – Писк? – удивилась женщина – Да, вот от этого аппарата – я указала на источник звука – Я поняла вас, мы всё решим – сказала она и что-то быстро записала. – Что случилось? – тихо спросила я – Я не помню, что со мной случилось... Эти слова были больше похожи на мольбу. Я молила рассказать, что случилось, рассказать кто я, где я, как давно я тут… Женщина помолчала, а потом заговорила без эмоций и быстро, словно заученный текст. – Вы попали в аварию. Мы приложили все усилия, чтобы спасти вас…2 минуты ваше сердце не билось. Вы пережили клиническую смерть, на фоне этого у вас образовалась временная амнезия. – Я умерла? – я была так шокированная её словами. – Да. На 2 минуты, но мы запустили ваше сердце. Нам пришлось ввести вас в искусственную кому, в которой вы находились две недели. Две недели комы. Я не могла поверить. Так вот что за тьма была. Я умерла. От этой мысли стало страшно, но страшнее было от того, что я не помнила, что было до. Только тьма. – Я не помню – из глаз полились слёзы…– Я ничего не помню… – Успокойтесь, вам нельзя плакать, вы ещё слишком слабы – доктор Грин говорила, как робот, четко выполняя указания. Но в её глазах и словах не было ни капли сострадания – Давайте разбираться. Вы помните кто вы? «Кто я?!» В голове вдруг возникла картинка. Девушка стоит напротив зеркала и внимательно смотрит в него. Я смогла рассмотреть её. Она была красивой, словно сошла с обложки модного журнала. Длинные каштановые волосы волнами рассыпались по плечам, серые глаза горели озорным огнём, а на пухлых губах играла улыбка. Она крутилась перед зеркалом в длинном черном платье, подчеркивающим её совершенную фигуру. – Зеркало – прохрипела я – Что? – доктор и медсестра не сразу поняли о чём я прошу. – Дайте зеркало пожалуйста… – Зеркала нет, но у меня есть телефон с камерой, пойдёт? – растерялась медсестра – Да. Девушка тут же включила камеру и дала мне в руки телефон. Из черной коробочки на меня смотрела та же девушка, только её лицо было бледное как у самой смерти, потресканные губы и черные круги под глазами. – Так это я…– сказала я и девушка из телефона пошевелила губами. Я не могла поверить, что она – это я. Я казалась себе чужой. – Мисс Хилл, вы забыли, как выглядели? – уточнила врач – Да…я…это не я…я как будто бы чужая… – наконец-то я вспомнила, что до сих пор держу в руках телефон девушки и отдала его. – Попробуйте сказать мне, как вас зовут? – настаивала врач. На её лице не отразилась ни одной эмоции. – Меня зовут…– перед глазами тут же всплыла картинка с документами – Кэти Хилл, мне 27 лет. Я родилась 31 октября. Голова тут же дала о себе знать, не сильной болью. Я поморщилась. – Вы молодец, Кэти – врач выдавила из себя подобие улыбки – А теперь давайте вспомним, чем вы занимались? Я облизала пересохшие губы – Можно ещё воды? – я жалобно посмотрела на медсестру. Она тут же улыбнулась. – Конечно, сейчас принесу – сказала она и быстро удалилась из палаты – Попробуйте, Кэти Я закрыла глаза и перед глазами лежал диплом. Об окончании обучения. – Адвокат…– прошептала я неуверенно и снова облизала губы. Мне так хотелось пить. Словно я не пила целую вечность. – Хорошо, вы что-то помните о своей работе? Перед глазами всплыл зал суда, какие-то люди спорили, кричали, тюрьма, боль. Голову пронзила адская боль. Звенящая пустота в мозгах контрастировала с болью воспоминаний. Туманная картинка тут ж исчезла. Слёзы отчаянья катились по моим щекам. – Люди плакали, кричали, споры, тюрьмы, больница… я…я не помню, не помню – голос сорвался на хрип. – Хорошо, Кэти, я вас поняла. Тут же в палату зашла медсестра. Она отдала мне стакан с водой, и я быстро осушила его. А врач строго посмотрела на неё – Продолжаем курс таблеток и под круглосуточное наблюдение. Если будут какие-то, даже незначительные изменения, сразу сообщайте мне – она перевела взгляд на меня – А вы, Кэти, пробуйте вспоминать, но, если голова начинает болеть, сразу прекращайте. – Память вернётся? – Да, но не сразу. Отдыхайте, Кэти – сказала женщина и вышла из палаты. Медсестра виновато пожала плечами и печально улыбнулась – Не обращайте внимания, мисс Хилл, она всегда такая. – Кэти – прохрипела я – Можете называть меня Кэти. Девушка улыбнулась – Тогда можете называть меня Оливия, и сразу на ты! – Идёт – слабо улыбнулась и я