В Лабиринте Разума

На улице начинался дождь. Едва заметные капли сначала несмело постукивали по подоконнику, а потом всё увереннее барабанили по стеклу, размывая уличные огни.  Алекс нервно сжимал телефон в руке, его пальцы то разжимались, то вновь крепко обхватывали корпус. В кабинете стояла напряжённая, почти осязаемая тишина. Внезапно, разрезая это молчание, телефон в его ладони коротко завибрировал. Алекс взглянул на экран, и изменился в лице. И я сразу поняла, что такси приехало. Сердце сжалось — теперь уход становился неотвратимым и осязаемым. У меня почему-то было чувство, что мы прощаемся навсегда, хотя я точно знала, что это не так. Алекс подошёл к окну и оперся ладонями о край подоконника. Он внимательно смотрел как капли дождя лениво скатываются по стеклу. — Такси приехало… — тихо сказал он, не отрывая взгляда от окна. Я кивнула, едва заметно, чтобы не выдать дрожь в голосе. Мы оба знали, что пора, но ни он, ни я не спешили произнести прощальные слова. Между нами повисла тягучая тишина, наполненная недосказанностью. Я взглянула на Алекса, его профиль был строгим, напряжённым, и в этом молчании было больше чувств, чем в любых словах. А я замерла в дверях, не решаясь сделать последний шаг. — Мне пора — тихо произнесла я. Он не ответил, только чуть сильнее сжал край подоконника, будто сдерживая желание что-то изменить. А дождь усилился, и теперь казалось, что он стучит не только по окнам, но и где-то внутри меня, где-то глубоко, где пряталась вся моя печаль. Алекс повернул голову и его взгляд скользнул по мне коротко и сдержанно, но в этих нескольких секундах было всё, о чём он не решался говорить. Я задержалась ещё на миг, словно надеялась, что время остановится. Но такси уже ждало, и я сделала шаг к выходу. Когда я вышла, Ирмы уже не было. В коридоре стояла пустота, лишь затихающий звук шагов эхом отдавался в тишине. Я вышла на улицу, даже не пытаясь укрыться от дождя. К машине я шла медленно, ведь точно знала, что он остался стоять у окна, провожая меня взглядом. Я ехала домой, а крупные капли дождя барабанили по стеклу, смывая огни города, превращая их в размазанные разводы. В салоне такси пахло дождём, словно часть улицы проникла внутрь вместе со мной. Капли стекали по боковым стёклам, оставляя на них прозрачные дорожки. Я устроилась поудобнее, чувствуя, как холод от мокрой одежды постепенно уходит, уступая место тоскливому спокойствию. А водитель, с тревожным взглядом в зеркало, ускорялся, стараясь проскочить скользкую улицу. На одном из поворотов машину внезапно занесло. Всё произошло за считаные секунды, хотя казалось, будто время замедлилось. Пронзительный визг шин разорвал тишину салона, и в тот же миг я почувствовала, как ледяной страх сжал меня изнутри. Машину бросило вбок, я судорожно вцепилась в ремень безопасности, ощущая, как сердце бешено колотится, отдаваясь глухой болью в груди. В следующий момент раздался хруст разбивающегося стекла. Короткий, оглушающий, словно взрыв. В нос ударил резкий запах горячего металла и горелой резины, воздух наполнился металлической пылью. Где-то совсем рядом, словно из другой реальности, донёсся отчаянный крик водителя, мгновенно растворившийся в общем грохоте. Резкий толчок и моё тело отбросило назад, голова с силой ударилась о подголовник. Пространство перед глазами поплыло, всё вокруг словно погрузилось в мутную воду. В ушах зазвенело так громко, что остальные звуки исчезли, и я будто оказалась в вакууме, где остались только страх и отчаяние. Голова жутко трещала, боль была почти невыносимой — словно кто-то сжал череп в тисках. Мне хотелось закричать или хотя бы заплакать, но губы не слушались, а в горле застрял комок паники. Дождь за окном превратился в далёкий гул. Я медленно погружалась во тьму.